Александр Мусин, выпускник детдома: «Меня лишили права на образование»

Александр Мусин родился в одном из московских роддомов, где его оставила мать. Потом маленького Сашу перевели в приют, в другой, в третий.

Спустя годы, чтобы избежать перевода в ПНИ, Александр обратился за помощью к Патриарху. А вот получить разрешение на бесплатное образование он так и не смог, поэтому окончил платные курсы.

Сейчас Александру 31 год. Он занимается правозащитной деятельностью и благотворительностью, помогает детям-сиротам, выпускникам детдомов, многодетным семьям. Об этом он рассказывает в интервью фонду «Измени одну жизнь».

Я простил маму

С детства хотел разыскать свою мать. По крупицам удалось собрать информацию о ней. Мечтаю с ней встретиться.

Я простил маму. Стал взрослее, переосмыслил некоторые вещи и пришел к прощению.

Мать живет в Казахстане. И несмотря на то, что она оставила меня в роддоме, я хочу найти ее. Хотя бы для того, чтобы выяснить, какая помощь ей нужна.

Будни детдома

Будни в детдоме однообразны: утром завтрак, потом школа, потом обед, домашнее задание. В мое время было то же самое, только мы ходили строем. Были, конечно, развлечения: нас возили в театры, на новогодние елки, артисты к нам приезжали.

В числе других приятных воспоминаний — встречи и визиты сотрудников и волонтеров благотворительных организаций, которые приезжали в детдом.

Подарки, спонсоры – это разовое явление. Люди приехали, подарили и уехали. А помощь может быть, во-первых, не материальная, во-вторых, не разовая.

То же наставничество является одним из видов помощи. Ребенку нужен значимый взрослый, наставник, проводник в жизни.

Дедовщина и насилие

В 90-е насилие было частым явлением в системе.

Нас, например, выводили голыми во двор и заставляли приседать. Я сидел в так называемом карцере, подвале детдома.

В последнее время изменились бытовые условия в интернатах. 20-25 лет назад система напоминала армейскую, все ходили строем, жили чуть ли в казармах. Сейчас группы малокомплектные, есть квартиры-тренажеры, есть мамы-воспитательницы.

Да, в 90-е государство не отправляло сирот на крымские курорты, как это происходит сейчас в период летних каникул, но спонсоры и подарки были. Но в 90-е годы спонсорские подарки зачастую разворовывались сотрудниками учреждений, до детей доходила малая часть.

Александр покупает продукты тем, кто в них нуждается.

Формальные отношения

Отношения в детдомах между воспитателями, психологами и воспитанниками сплошь пропитаны формализмом. Многие психологи разговаривают с детьми формально, для галочки.

Аналогичное отношение и со стороны врачебных комиссий. Им проще ребенка с диагнозом «эпилепсия» перевести в ПНИ, чем заниматься его судьбой.

Особые дети в системе

Детям с инвалидностью в стократ сложнее жить в системе. Я считаю, что на каждого ребенка с особенностями развития должен быть составлен индивидуальный план реабилитации.

Да, есть такие ребята, которых поставить на ноги и научить ходить невозможно, но ведь многим можно помочь. Плюс нужно смотреть динамику реабилитации ребенка, и это должна делать специальная комиссия.

Верные друзья

Иногда я общаюсь с бывшими одноклассниками, с директором московской школы-интерната № 62 Галиной Бажановой. Но основной круг общения состоит из коллег-правозащитников, волонтеров.

У меня остались друзья из интерната. У них абсолютно противоположные характеры и судьбы.

Один друг, к сожалению, умер от передозировки наркотиками. Другой, наоборот, живет за границей, занимается бизнесом, поддерживает мои благотворительные проекты.

Третьему другу удалось выйти из коррекционного интерната, закончить вечернюю школу, институт. Он работает учителем физкультуры.

Вообще, детдомовцам приходится очень сложно во взрослой жизни. Навскидку могу сказать, что не меньше 60% выпускников связываются с криминалом, наркотиками, заканчивают жизнь в тюрьме. Но все же есть выпускники, которые учатся, работают.

Как детям и приемным родителям найти друг друга

Не всем детям-сиротам удается найти приемных родителей. Честно признаться, за свою жизнь я повидал семьи, которые берут детей из-за пособий. Понятно, что не все семьи таковые. Лично я никогда не задумывался над тем, чтобы уйти в семью.

Я считаю, что государству необходимо создать четкие критерии отбора для тех семей, кто хочет взять ребенка. Например, если ребенок пришел по договору опеки, то он должен жить в семье до получения собственной квартиры.

Нужно изменить принцип работы ШПР, рассматривать больше реальных кейсов из жизни семей, детей.

Советы замещающим семьям

1. Ребенку сразу же нужно объяснить правила поведения в семье, что разрешено, что не разрешено.
2. Ваш приемный сын или ваша приемная дочь должны понять, что семья – это не детский дом, правила здесь другие, ограничения другие.
3. Ребенку необходимо объяснить, что в семье нет соперничества, нет борьбы за выживание, нет драк.
4. Здесь его любят и будут любить всегда.

История про возврат

Давайте я расскажу одну историю, и вы поймете, какой уровень ответственности должен быть у людей, решивших взять ребенка из детдома.

Спустя год жизни в семье приемные родители вернули дочку обратно. Причиной тому были приступы астмы у девочки, про которые приемные родители не знали. Папу и маму не предупредили об этих особенностях здоровья ребенка.

Папа и мама посчитали, что не справятся с девочкой, может, даже, что она им просто не нужна такой. Девочку вернули. Через день или два она покончила жизнь самоубийством.

Пусть пользователи не обижаются на меня за эти слова, но я убежден, что немало родителей берут детей либо из-за пособий, либо из жалости. Потом случаются возвраты.

Читать также — 5 причин возвратов детей и как этого избежать: советы многодетной мамы

Все дети хотят попасть в семью. Но прочти все дети не доверяют взрослым. Они, может быть, и хотят довериться, но не могут понять, любят их или нет.

О видеоанкетах 

Я узнал о работе фонда «Измени одну жизнь» из соцсетей. Обратил внимание на видеоанкеты. Это штука очень эффективная в сравнении с обычными анкетами.

Люди, которые решились взять ребенка, перед реальной встречей могут посмотреть видеоролик о мальчике или девочке, понять, хотя бы примерно, каковы характер, манеры, особенности поведения.

Ничего нельзя скрывать от будущих родителей, поскольку они должны понимать все трудности, с которыми им предстоит столкнуться.

Моя дорога в благотворительность

С 16 лет я стал заниматься благотворительностью. Начал со своего интерната №62: покупал детям мороженое, на праздники организовывал выступления артистов. В тот момент я уже работал и покупал недорогие лекарства, ингаляторы.

Александр помогает многодетной семье.

Вообще, поначалу я помогал только сиротам и особым детям, но во время конфликта на востоке Украины я стал поддерживать местных жителей, оказывать помощь воспитанникам детского дома, оказавшегося в зоне боевых действий.

Избежать ПНИ помогло вмешательство Патриарха

В 18 лет органы опеки хотели перевести меня из обычного интерната в ПНИ, но за меня заступился Патриарх Московский и Всея Руси Алексей II.

Я обратился к нему за поддержкой через одного священника. Дело в том, что с детства я посещаю Храм Христа Спасителя и знаком с настоятелем. Он рассказал мою историю Патриарху, который, в свою очередь, помог мне.

Всех подробностей я раскрывать не буду.

Меня лишили права на образование

Но проблемы все равно не закончились. У меня есть проблемы со здоровьем, которые мешали поступить в колледж после окончания интерната.

Я рассматривал несколько колледжей, хотел выучиться на повара. Но руководство детдома, где я в тот момент находился, посчитало, что мне не рекомендуется обучение по причине диагноза «эпилепсия».

Меня лишили права на образование. В итоге я все же сумел получить дополнительное образование по профессии «дизайнер» на частных курсах.

Но и работу сложно найти с учетом моего диагноза. Зато жизнь позволила мне заняться правозащитной и благотворительной деятельностью.

Нужна помощь кризисным семьям

Очевидно, что есть неблагополучные семьи, в которых детям находиться просто опасно. Я говорю про другое: сторонники ювенальной юстиции стремятся изъять ребенка при наличии спорных для такого поступка факторов. Например, аварийность жилья.

Да, есть семьи, которые живут в домах, подлежащих сносу. Но нужно им помочь материально, предоставить другое жилье, а не изымать ребенка. Против этого я борюсь.

У меня и моих сподвижников есть склад-офис в столичном районе Чертаново. Туда приносят продукты, одежду. И мне нужно о нем как можно чаще рассказывать в публичном пространстве, чтобы привлекать волонтеров и других неравнодушных людей, поскольку время от времени количество просьб о помощи превышает количество продуктов, например.

К Александру за поддержкой обращаются и одинокие пожилые люди.

Я в соцсетях стараюсь привлекать людей, к примеру, мы помогаем малоимущим семьям подготовиться к началу учебного года. И мне, как правило, приходится брать микрокредит для покупки канцелярских товаров, поскольку пожертвований недостаточно.

Кому я помогаю сейчас

В настоящее время я помогаю Маше, сироте из Балаково (Саратовская область). Она одно время жила в нашем приюте.

Девочка проблемная, ей нужно оформить инвалидность, на работу устроиться в связи с этим не может. У Маши накопились долги по ЖКХ. Я как раз собираюсь в Балаково, чтобы погасить эту задолженность. Удалось скопить две своих месячных пенсии по инвалидности, плюс помогли подписчики, и вот выезжаю в Балаково.

Помогаю дедушке, которого ночью в наш офис в Чертаново привезла волонтер. У него нет родных, каким-то образом он остался на улице. Я снял ему жилье.

Я сдаю квартиру, получаю повышенную пенсию по инвалидности, материально также помогают подписчики, получаю небольшую зарплату от одной организации, так что могу всецело погружаться в основную деятельность.

В среднем в месяц у меня получается 80-100 000 рублей. 50 000 из них уходит на аренду дома под приют и еще 30 000 рублей — на аренду офиса-склада в Чертаново.

Я основал приют для людей, попавших в трудную жизненную ситуацию, несколько лет назад. Он находится в Чеховском районе Московской области.

Приют пока что принимает женщин, оказавшихся в непростой жизненной ситуации. Сейчас там живут две женщины с детьми и одна будущая мама.

Если можно было бы изменить прошлое, что бы я изменил?

Ничего бы не изменил. Жизнь складывается ровно так, как и должна складываться.

Фото — из личного архива Александра Мусина.