Кому за 20: как живут супермногодетные приемные семьи

Бывают семьи многодетные, а бывают «супермногодетные». Люди, которые создают приемные семьи и берут в них десять, а то и двадцать ребятишек, – кто они?

Как устроена жизнь таких семей, их быт, их отношения с учителями и соседями? Не похожа ли слишком большая семья на детский дом? Об этом приемные родители, воспитывающие больше 20 детей, рассказали фонду «Измени одну жизнь».

«Худшее наказание для моих детей – это когда я огорчаюсь»

Алла Медведева, мама 20 детей (Краснодар)

У Аллы и Сергея Медведевых из Краснодарского края – 20 детей: 11 кровных, 6 уже «выпустились» и трое сейчас под опекой. Старшие выросли и живут отдельно, всего в двухэтажном доме Медведевых в станице Елизаветинская сейчас живут 16 детей.

Медведевы с псковским губернатором Андреем Турчаком, 2012 г. Фото informpskov.ru

Возможно, приемной семьи и не было бы, если бы не трагедия, случившаяся в 1999 году с кровным сыном Аллы и Сергея, Русланом. Медведевы тогда жили в Псковской области, куда переехали из Казахстана как вынужденные переселенцы. Уже было пятеро детей.

Неожиданно попал в больницу на операцию Сергей – ему удалили почку. Пока Алла ездила в больницу к мужу, в доме стали пропадать продукты – то сахар, то мука. Как выяснилось, их воровала соседка.

Шестилетний Руслан застал ее на месте преступления, и женщина, боясь разоблачения, задушила мальчика… На суде она полностью признала свою вину и получила 15 лет тюрьмы.

«Тогда было так тяжело, что жить не хотелось, – вспоминает Алла. – Но надо было держаться: четверо детей требовали внимания, я была им нужна. Сейчас я понимаю, что трагедия подтолкнула нас к приемному родительству. Вряд ли бы мы решились на это, не потеряв Руслана… Значит, так Богу было угодно. Сейчас, спустя годы, я все так же чувствую его нехватку в нашей семье. Думаю иногда: вот тут Руслан мог бы помочь, например, со строительством».

Как-то раз Алла оказалась в детской больнице вместе с сыном Даниилом. «Кто-то все время плакал в соседней палате, и вскоре я узнала, что это 4-месячный Никита, – рассказывает Алла Медведева. – Его мама в пьяном угаре постоянно забывала его кормить, и мальчик попал в больницу с серьезной дистрофией. На семейном совете мы решили принять его в нашу семью».

Алла даже выкормила Никиту грудью, ведь тогда я кормила кровного сына.

С тех пор дети появлялись в семье постоянно – рождались кровные, приходили приемные. «Конечно, очень здорово помогают старшие – они и сами уже приемные родители, – рассказывает Алла Медведева. – Мы видим свою задачу не только в том, чтобы накормить, одеть и выучить в школе – все наши дети серьезно занимаются в разных секциях и студиях.

Например, две дочери занимаются спортивной акробатикой, трое сыновей — конкуром и нередко берут призовые места на соревнованиях, Никита еще и на аккордеоне играет… Нам очень повезло, что детей не нужно далеко возить на кружки – все расположено относительно недалеко от нашего дома. Все эти занятия обходятся дорого, особенно конный спорт, но они абсолютно необходимы, иначе ребенка захватит улица».

Еще семья основала компанию «Медведьфильм Продакшн» — все вместе занимаются организацией условий для съемок кино. «На нас весь сервис: гостиницы для актеров, кеттеринг, транспорт, массовка и прочее, – рассказывает Алла Медведева. – Дети снимаются в кино в эпизодических ролях, в рекламе. Им очень нравится: на съемках «Василисы Кожиной» без будильника и напоминаний вставали в пять утра, чтобы успеть загримироваться и одеться! Они уже хорошо знают цену денег, понимают, что все достается не просто так».

Семья Медведевых на съемках фильма «Василиса Кожина». Фото из семейного архива Медведевых.

Что касается финансовой стороны жизни большой приемной семьи, то, по словам опытной приемной мамы, средств, полученных от государства, хватает на самое необходимое. «Дополнительное образование сейчас платное, – говорит Алла Медведева. – Одно только обмундирование для конкура обходится нам в 18 000 рублей! И это не считая амуниции для лошади. Так что обогатиться за счет приемных детей невозможно».

Как относятся к большой семье соседи и коллеги? «Здесь, в Краснодаре, нас уважают, стараются помочь. А вот в Псковской области, где мы жили раньше, относились по-другому. Я то и дело слышала, как соседки шептались: вот, мол, дурочка, опять беременная ходит, еще и детдомовских взяли. Люди считали, что приемная семья для нас – способ получить пособие от государства. Было обидно».

Самое сложное для приемной матери – это направить детей на учебу: «Мы и сами помогаем, как можем, и репетиторов нанимаем. Учеба дается нелегко».

Все кровные дети Медведевых получили высшее образование, одна из приемных дочерей окончила Кубанский государственный медицинский университет, сейчас работает фармацевтом в аптеке. Другие выросшие дети учились в колледжах и техникумах, работают по специальностям.

Съемки фильма «Ладога» — дети с актером Виталием Коваленко. Фото из семейного архива Медведевых.

Две старшие приемные дочери уже создали свои семьи, родили детей — у каждой по маленькому сыну. Живут в доме Аллы, до сих пор ждут жилье от государства.

В выходные семья частенько собирается за большим столом – не только пообедать или поужинать, но и, например, налепить несколько сотен пельменей или мантов. Участвуют все – и взрослые, и малыши.

«В это время мы можем спокойно поговорить. Дети рассказывают о своих делах и переживаниях, я делюсь своими», – говорит Алла Викторовна. Результат посиделок – домашние пельмени – отправляется в большую морозилку и выручает в будние дни.

«Все мои дети знают: я одинаково отношусь и к кровным, и к приемным, никого не выделяю и не обделяю. Хорошо помню, чем закончилась сказка про Золушку, поэтому кровного ребенка даже скорее отругаю, чем приемного, – делится Алла Медведева. – Конечно, бывает тяжело. Но все искупается любовью детей. Когда они обнимают, меня, целуют, – это счастье.

Радуют их достижения и победы. Худшее наказание для моих детей – это видеть, как я расстраиваюсь, огорчаюсь. Это воспринимается даже тяжелее, чем когда я их ругаю… Дети видят, что вся наша жизнь подчинена их интересам, и ценят это».

«Учим детей не прятать ботинки под подушку»

Эдуард Косиковский, отец 28 детей (Тверская область)

Для Галины и Эдуарда Косиковских из города Зубцова Тверской области приемное родительство началось много лет назад. Один из четверых сыновей часто приводил в гости своего школьного друга Мишу. Галина Косиковская замечала, что мальчик — брошенный, выглядит неухоженным, одет не по погоде, часто бывает голодным. Было очевидно, что в семье не все благополучно.

Галина и Эдуард задумались: не принять ли приятеля сыновей в свою семью? И решились. Миша оказался у Косиковских, чему был очень рад. прошли годы, сейчас в семье Миши растут пятеро его детей.

«Главное – принять ребенка, полюбить его, а не просто взять». Фото —  из семейного архива Косиковских. 

С каждым годом детей становилось больше. Где пятеро – там и шестеро, где шестеро – там и восемь, девять… Оформили приемную семью, построили большой дом.

Всего в семье Галины и Эдуарда Косиковских 28 детей, четверо из которых кровные (родители называют их «самодельными»), а 24 – приемные («рожденные сердцем», по словам Эдуарда и Галины).

Старшие выросли и живут своими семьями. В доме Эдуарда и Галины – три этажа. Первые два – жилые: дети размещаются по 2-3 человека в комнате. А третий этаж Косиковские целиком отдали под спортзал.

«Тренажеры, теннисный стол, всякие лесенки – детям есть куда выплеснуть энергию, – рассказал нам Эдуард Косиковский. Он не только отец огромного семейства, но и председатель регионального союза замещающих семей. – В нашей семье все занимаются тхэквондо, и мальчики, и девочки, и дети, и внуки. Старший сын даже стал кандидатом в мастера спорта, получил черный пояс. Окончил педагогический колледж, выучился на преподавателя физкультуры. Отслужил в армии, решил остаться по контракту. Сейчас служит в звании командира взвода десантных войск в Калининградской области».

Подготовка к Пасхе. Фото — из семейного архива Косиковских. 

Тхэквондо не единственное увлечение Косиковских. Эдуард, сам в молодости занимавшийся авто- и мотоспортом, сумел увлечь детей автогонками. «Спорт, конечно, недешевый, зато дети абсолютно искренне увлечены, – делится приемный папа. – У нас четыре машины для тренировок и две — для выступлений. Старший сын – трехкратный победитель открытого чемпионата первенства России по автоспорту в классе «багги Д-3 юниор»!

Спорт дисциплинирует детей. Когда молодежь ничем не занята, начинаются проблемы – например, алкоголь или наркотики. Наши постоянно заняты, причем их никто не заставляет – сами бегут, интересно… Им некогда тратить время на глупости».

О сложностях адаптации приемных детей в семье Галина и Эдуард знают не понаслышке.

– Некоторые из детей пришли в наш дом с таким «багажом знаний», что становилось страшно, – делится Эдуард. – Приезжаю я как-то домой, а супруга лежит, видно, что очень расстроена, давление поднялось. Оказалось, 10-летняя девочка, которую мы приняли недавно, рассказала ей, что знает, что такое сперматозоиды. Я отвечаю: «Ну знает и знает, что ж поделаешь». А жена плачет и говорит: «Она мне подробно описала, что надо делать, чтоб их получить…»

Другой сын Косиковских, попавший к ним в шестилетнем возрасте, в течение двух лет жил в собачьей будке и питался отбросами. Он не умел разговаривать, был очень агрессивен и абсолютно не знал, как жить и общаться с людьми.

«Сколько слез над ним пролила Галина, не передать, – рассказывает Эдуард. – И из школы выгоняли, и диагноз «органическое поражение коры головного мозга» ставили… Но ничего, справились, вытянулся парень: закончил школу, училище, работает».

По словам Эдуарда, детей, принятых в семью, приходилось учить буквально всему. «Мы учили их чистить зубы и мыть руки, – многие не понимали, что это необходимо. Учили не прятать перед сном ботинки под подушку – их никто не украдет. Учили и учим доверять родителям и друг другу.

Адаптация – непростой и длительный процесс, может занять год, может – два, а может – и шесть. Даже взрослому человеку тяжело привыкать к новому месту, к новой работе, например. А тут ребенок. Они ведь многое пережили: предательство родителей, больницу, реабилитационный центр, детский дом».

Косиковские уверены, что то, как будет проходить адаптация ребенка к нормальной жизни, зависит от разных факторов: от возраста (малыши адаптируются легче), от того, сколько времени ребенок провел в детдоме (чем меньше, тем лучше), в каком возрасте он попал в детское учреждение…

«Многодетная семья – это любовь и порядок». Фото — из семейного архива Косиковских. 

«Главное – принять ребенка, полюбить его, а не просто взять. Понять, что теперь он ваш сын или дочь навсегда. Когда появляется любовь, все трудности преодолеваются. И хотя не все дети в конечном итоге «прирастают» к нам, мы все равно рады, что можем им помочь. Я очень благодарен за все моей жене – она удивительно мудрый и добрый человек», – считает Эдуард.

Непросто бывает не только с детьми, но и со взрослыми. «Мы уже много лет пытаемся доказать окружающим, что многодетная семья – это не пьянь, грязь и нищета, а любовь и порядок. Раньше переживали из-за обидных слов соседей или знакомых, а сейчас не обращаем внимания, просто живем своей жизнью и делаем свое дело».

У старших детей Косиковских – уже собственные семьи, причем тоже многодетные. «Взрослые дети – и кровные, и приемные – твердо стоят на ногах, работают, воспитывают малышей. У одного сына пятеро детей, у другого четверо, у дочери пока трое, вот недавно еще у нас внучок родился – с гордостью говорит отец. – В общей сложности мы с супругой бабушка и дедушка 29 внуков. Но это только начало!»

Недавно приемные родители и их 18 детей гостили на Урале, остановились в доме младшего брата Галины. Когда уехали, родственники стали звонить и признаваться в том, что дом опустел. Старшая дочь у них уже замуж вышла, младшему сыну 16 лет. «Вот они посмотрели на нас и взяли троих детей в семью! А недавно — еще четверых ребят! Вот как мы их заразили приемным родительством», — говорит Эдуард.

В семье самого старшего сына Эдуарда и Галины — Андрея  и его жены — четверо кровных детей. Недавно супруги записались в ШПР, проходят обучение. Хотят взять в семью ребенка.

«С подростками нельзя разговаривать приказным тоном»

Татьяна Трифанова, мама 31 ребенка (Великий Новгород)

У Татьяны Трифановой из Новгорода – 31 ребенок: трое кровных и 28 приемных. «Конечно, они росли не одновременно, – объясняет Татьяна Михайловна. – Вырастали и покидали дом старшие, появлялись младшие. У нас никогда не было в семье больше 7-8 детей. Слишком много – это тяжело, я, пожалуй, не смогла бы быть хорошей мамой одновременно для 25 или 30 ребятишек. Все-таки важно, чтобы каждому доставалось родительское внимание, чтобы у родителей не было любимчиков».

«Главное – воспринимать их как своих, пытаться встать на их место». Фото — из семейного архива Трифановых.

Все началось в конце 1990-х годов. «Мы с мужем жили обычной жизнью среднестатистической семьи: квартира, машина, ковер, все как положено, — улыбается Татьяна. – Наша младшая дочь подросла и стала просить сестренку. Работала я тогда учителем математики и физики в школе, где учились в том числе и дети-сироты. Их воспитывали не родители, а опекуны.

Я знала, что это за дети, понимала, что с ними бывает непросто. Но как-то раз я увидела по местному телевидению объявление: «Требуются приемные родители», – и задумалась. Посоветовавшись с мужем, пошла в отдел опеки и попечительства».

Чиновники оценили жилищные условия семьи: в трехкомнатной квартире жили шестеро – мама, папа, бабушка и трое детей.

– Стало очевидно, что подселить к нам приемных детей особо некуда, – вспоминает Татьяна Трифанова. – Я побывала на приеме у председателя нашего комитета образования (с ним мы были знакомы еще по моей работе в школе), и он выразил готовность поселить приемную семью в бывший детский сад площадью около 200 квадратных метров – в конце 90-х многие из них пустовали, ведь детей рождалось мало. «Но в этом случае вы одним ребенком не обойдетесь», – предупредил он. Мы согласились.

Ремонт детсада по вине строителей затянулся на долгие два года. Все это время Татьяна Трифанова официально не была приемной мамой, но «курировала» пятерых детей, которых планировала принять в семью.

«Мы ходили к ним, общались, вместе ездили к нам в деревню. Пока ремонтировали наше будущее жилье, дети, которые должны были стать нашими, подросли. Я помогла им поступить в музыкальное училище, в другие места. Но все же первыми моими приемными детьми, которых мы официально забрали, стали уже другие ребята».

Новые члены появились в семье в начале июня 1999 года, а уже в сентябре сразу четверо детей пошли в первый класс. «Было трудно, – вспоминает Татьяна Трифанова. – Буквы мы выучили, пытались читать по слогам, но учеба давалась тяжело. С продленки я их забрала, решила, что лучше мы будем сами доучиваться и делать уроки дома. Со времен детского сада у нас осталась доска – занимались каждый день».

Всех детей Татьяна Трифанова отправила в музыкальную школу. «Музыка отлично развивает детей. У них появляется чувство гармонии, красоты, развивается мелкая моторика и интеллект. Многие мои дети учились в музыкальной школе – результаты очень хорошие. А трое даже пошли в музучилище», – делится опытом приемная мама.

«Музыка отлично развивает детей». Фото — из семейного архива Трифановых.

Адаптация, конечно, была непростой. Были и ссоры, и мелкое воровство, и непонимание. Одна из дочерей, например, упорно и методично била себя сапогом по голове за то, что никак не справлялась с учебой.

«Я сапог отнимаю – она другой хватает, обуви-то у нас много, – вспоминает Татьяна Михайловна. –  Еле убедила ее, что можно серьезно себе навредить, и тогда вообще никакая учеба будет не по силам. Сейчас Ксюша выросла, хорошо закончила школу».

Когда Татьяна в первый раз поехала с сыновьями в музыкальную школу на автобусе, случился инцидент, заставивший ее на время отложить поездки на общественном транспорте.

– Мы едем, и вдруг один мой мальчик говорит: «Мама, видишь, у меня шрам? Это меня папа ножом пырнул!» – вспоминает приемная мама. — Поддержать беседу решил и второй сын: «А у меня дырка в голове. Знаешь почему? В меня папа поленом кинул!» Люди, конечно, стали оборачиваться, смотреть на такое семейство… Тогда я сказала, что сейчас мы поиграем в игру «кто дольше промолчит»…

У многих детей, попадавших в приемную семью к Трифановым, отношения с кровными родителями были напряженными. «Я старалась не усугублять эти конфликты, – говорит Татьяна Михайловна. – Кровная мама одного из сыновей несколько раз приходила к нам сильно нетрезвой, и я видела, что сыну неловко за нее. Я просила ее прийти в следующий раз, когда она выздоровеет и будет чувствовать себя лучше.

Мы всегда говорили детям: как бы там ни было, они должны быть благодарны кровным родителям за то, что те подарили им жизнь. Не надо копить злобу».

С бытовыми задачами приемной семье долгое время, пока была жива, помогала мама Татьяны Трифановой, Александра Яковлевна. Потом справлялись своими силами – дети помогали.

«Когда я взяла в семью подростков, они первое время не хотели, например, убирать двор. Говорили, что, мол, это должен делать дворник. Приходилось объяснять, что у нас дворника нет, мы все делаем сами. Тогда один мальчик сказал: хорошо, я уберу вечером. Ему было важно, чтобы другие его не осудили за то, что он уступил мне. Я сказала: делай, когда удобно».

В теплое время года семья регулярно выезжала на огород – все вместе сажали, пропалывали, собирали урожай. Все это длилось до тех пор, пока не сгорел дом.

– У нас было 20 соток земли, мы ездили туда на нашем списанном отремонтированном «рафике», – говорит Татьяна Михайловна. – Муж на лошади пахал, а мы помогали. Лук, картошка, морковка – овощи у нас были свои. Работали пару часов, с 10 до 12, потом отдыхали, гуляли, катались на велосипедах, собирали ягоды, грибы. Давали концерты для местных жителей: дети пели, читали стихи, играли на музыкальных инструментах. Зрители были очень довольны, поэтому нас часто приглашали и в соседние деревни.

C 2010 года Трифановым стали давать на воспитание подростков-студентов. Фото — из семейного архива Трифановых.

Как построить отношения с приемными детьми? По мнению опытной приемной мамы, главное – воспринимать их как своих, пытаться встать на их место.

«Я стараюсь подходить к ним с юмором, строго, но не слишком. С подростками нельзя разговаривать приказным тоном».

C 2010 года Трифановым в виде эксперимента стали давать на воспитание и 16-летних подростков-студентов. «Они приезжали учиться в техникумы, но жили в общежитии, а не с нами, – это называется раздельное проживание, – говорит Татьяна Трифанова. – Конечно, воспитывать так детей-сирот очень сложно. Зато дети получают гарантию защиты своих прав, оформление документов, помощь по учебе, в быту и прочее».

Результаты эксперимента оказались успешными, и с 2014 г. комитет по опеке и попечительству Великого Новгорода утвердил соответствующую программу о раздельном проживании. В 2016 году Татьяна Михайловна выступала на Всероссийском форуме замещающих семей – опыт раздельного проживания уникален, поэтому неизменно вызывает интерес в других регионах.

В 2018-м году муж Татьяны умер. Дети выросли. Младшей дочери в январе 2019 года исполнилось 18 лет. Служебное жильe Татьяна отдала, дети получили свои квартиры, живут уже со своими семьями. А Татьяна остается председателем общественной организации помощи приемным семьям, организует для них бесплатные экскурсии, праздники, посещение филармонии, театра, бассейна и выставок.

Комментарий эксперта

«Люди берут много детей не для того, чтобы получать больше денег, а потому что не могут не брать»

Ирина Гарбузенко, психолог-консультант, преподаватель школы приемных родителей, многодетная приемная мама:

«Есть мнение, что большая приемная семья – это почти то же самое, что детский дом. Это совершенно не так. Детский дом, даже самый образцовый, – это как тюрьма для ребенка. А семья, даже очень большая, – это семья.

Обычно дети попадают в профессиональные приемные семьи постепенно, не все сразу. У ребенка, попавшего в такую семью, появляются родители (а не множество сменяющих друг друга воспитателей). Конечно, дети и родители привязываются друг к другу. Мама и приголубит, и в больнице навестит, случись что.

В семье одни и те же правила и установки (в детдоме это, к сожалению, не так), постоянный круг общения (ребенок не боится, что его куда-то отправят, переведут и т.д.). Старшие помогают младшим, нет обычной для детдома дедовщины. Ребенку больше не приходится беспокоиться о своем устройстве в семью и стремиться понравиться приемным родителям. Он может спокойно развиваться, учиться в школе.

В то же время приемная семья – это очень тяжелый труд родителей. Эти люди включены в жизнь детей постоянно. В большой семье все время кто-то болеет, кто-то получает двойки, кто-то участвует в соревнованиях… Все требует родительского участия.

Много и организационных сложностей. Как, например, поехать всем вместе на море? Как организовать, чтобы все выросшие приемные дети вовремя получали от государства положенное им жилье? Плюс бумажная работа для отдела опеки и попечительства.

В последнее время нередко можно услышать, что приемная семья – это бизнес, что, если умножить сумму выплат на количество детей, получаются очень неплохие деньги. Увы, обогатиться за счет этих выплат невозможно. Люди берут много детей не для того, чтобы получать больше денег, а потому что не могут не брать.

Например, приемная мама приходит в отдел опеки, ей говорят: «Усыновители вернули мальчика, не справились. Может, возьмете себе, а то ведь придется в детдом отправлять…» И мама, понимая, что ждет парня в детдоме, соглашается, тем более, что опыт у нее уже есть.

Нередко выплаты, получаемые от государства, приемные родители тратят на улучшение жилищных условий семьи – чтобы было куда поселить новых приемных детей или чтобы было куда переехать выросшим (увы, квартиру государство дает не всем сиротам). В моей семье, к примеру, это так.

Профессиональные приемные семьи – это очень хорошая форма семейного устройства детей-сирот, именно в силу профессионализма приемных родителей. Они уже знают об особенностях детей из детских учреждений, умеют с ними взаимодействовать.

Кто лучше вырежет аппендикс – профессиональный и опытный врач или тот, кто прослушал короткие курсы и жаждет помочь пациенту? Я бы доверилась профессионалу».