На вопрос: «Кем ты хочешь стать?» Дима ответил: «Папой»

«Всех благ вам и спасибо за сына, он совсем был не в плане семь лет назад, но ваша видеоанкета все изменила. Сейчас он закончил первый курс колледжа, - так начиналось письмо в фонд приемной мамы Ольды Лебедевой. - Димке есть чем гордиться, он, по-настоящему добрый и отзывчивый, упертый по-хорошему и покладистый ко мне сын, вырос из очень плохого всего...» 

Дима с мамой.

«Сегодня необычный день. Сегодня мой сын прислал мне свой табель на «отлично», — рассказывает Ольда. — Пять лет стихийных метаний от казенного дома до сердца, от диагнозов до морей и гор… Сегодня я горжусь своим мальчиком. Пять с половиной лет, из которых только полгода как он успокоился и твердо начал стоять на ногах, понял главное. Мы его семья. Семья есть и будет всегда. И я его мать. Настоящая. У меня добрый здоровый сын. Разбились слои отчаяния, боли и диагноза, остался просто мальчик, который будет жить по-настоящему, а не за стенами и решетками… Спасибо моим старшим дочерями и, конечно же, Арсению и Надежде. Через многое прошли дети ради благополучия одного мальчика… Они всегда все эти годы были рядом, прощали ему все, понимали и принимали брата. Их сердечный труд стократ больше моего, ведь они сами дети… Старшим дочерям моя благодарность за наставничество и снисхождение. Благослови Господь вас, мои дети. Я горжусь вами!»

Ольда Лебедева приняла в семью 10-летнего Димку, когда увидела его видеоанкету. Собрала документы. Сотрудники опеки предупреждали приемную маму: «Это трудный мальчик, берите другого». Но Димкины взгляд и улыбка в видеоанкете словно говорили ей: «Это твой сын».

Было очень тяжело и даже страшно. Мальчик, и правда, оказался непростой. Но и Ольда, ее кровные дети и приемная дочь, и сам Дима смогли пройти испытания.

Сейчас Дима окончил 9 классов без троек, учится в колледже, получает повышенную стипендию. Мама рассказывает о нем, а он в конце интервью также согласился ответить на несколько вопросов.

О себе и о семье

Кадр из видеоанкеты Димы.

У меня четверо кровных детей: трое дочерей и сын. И еще двое приемных детей. Сначала в семью пришла девочка, подруга моих дочерей. Ее отец умер, а кровная мать лишена прав. Затем у нас появился Дима, ему 17 лет.

По профессии я бухгалтер. Жила в Самаре, а потом переехала с детьми в область, в село Приволжье. Работаю на дому – вяжу вещи на заказ, держу разный скот — от кур до коров, продаю молочную продукцию. Учусь дистанционно в Самарской духовной семинарии на катехизатора.

История Димы

Татьяна, биологическая мать Димы, была дочерью алкоголички. Сперва алкоголь, потом и наркомания. Дима был ее единственным ребенком. В беременность у молодой мамы выявили ВИЧ и гепатит. Она постаралась уберечь ребенка от этих болезней, всю беременность принимала терапию и родила с помощью кесарева сечения. Ребенок имел статус контактного, но, слава Богу, болезни он от матери не получил.

Мать родила и как могла, старалась исполнять материнские обязанности. К сожалению, алкоголизм, наркомания и отсутствие помощи какой-либо привели к тому, что мать приняла тяжелое решение. Сложила некоторые детские вещи, свидетельство о рождении сына и оставила Диму в коляске около магазина. Дальше его ждали сначала дом ребенка, затем детский дом в Орске.

Димина кровная мать умерла спустя два года после того, как оставила Диму. Информации об его отце нет.

Читать также — Травма потери в младенчестве: что внутри?

Мы общаемся с двоюродной бабушкой Димы, она к нам приезжает, иногда мы к ней, в соседнюю область. Других живых кровных родственников у Димы нет.

О том, как помогла видеоанкета

Когда Диме исполнилось 8 лет, фонд «Измени одну жизнь» создал видеоанкету. Я увидела этот ролик спустя два года после публикации на страничке фонда в Одноклассниках.

Кадр из видеоанкеты Димы.

В видеоанкете было заметно, что мальчик отстает в развитии. Но на вопрос: «Кем ты хочешь стать?» Дима ответил, не задумываясь: «Папой». Мое сердце дрогнуло.

База видеоанкет: часто задаваемые вопросы

Оформила опеку вопреки всему

У меня в тот момент были четверо кровных детей и приемная дочь, но я добилась согласия опеки на еще одного приемного ребенка. Несколько месяцев ездила в соседнюю область.

Сотрудники опеки и Орского детдома отговаривали меня от этого решения, говорили, что Дима — самый тяжелый в плане поведения ребенок, и что я не справлюсь с ним. В ноябре 2017 года я забрала его в свою семью, а в январе 2018 ему исполнилось 11 лет.

О диагнозах и достижениях

Диагнозы были «психопатия», «нарушение поведения» и ЗПР. В нашей сельской школе педагоги настояли на областной психолого-медико-педагогической комиссии (ПМПК).

Димке поставили диагноз «умственная отсталость», но на протяжении двух лет мы не оформляли инвалидность. Я надеялась, что врачебная комиссия все-таки ошиблась с постановкой диагноза.

Я читала Диме произведения Гоголя, Достоевского, возила его в Самару в Театр оперы и балета, возила в лучшую школу-интернат в области для таких деток за 230 км от дома.

Диме оформили инвалидность в 13 лет, когда заведующий детским отделением психиатрической клиники объяснила мне, что ребенок, действительно, инвалид, и ему так будет легче оформить взрослую инвалидность.

Читать также — Что такое группы здоровья и что они означают?

При этом Дима закончил 9 классов на «4» и «5». Одна четверть и вовсе была на отлично! После школы Дима поступил в хороший техникум в Самаре для детей с инвалидностью.

Закончил сейчас первый курс с отличием, учится, у него повышенная стипендия. Участвует в олимпиадах и конкурсах по области и занимает первые места.

О первой встрече с Димой

Читать также — Первая встреча с ребенком

В первую встречу я просто крепко обняла Диму и плакала, говорила, что он такой, каким я его и представляла себе. Говорила, что всегда хотела, чтобы у меня был такой сын, как и я, голубоглазый.

Социальный педагог просила меня отпустить его, мол, пусть мальчик на вас посмотрит, но Дима крепко держал меня и сказал: «Нет, не нужно отпускать, пусть так». Мы оба с ним плакали навзрыд.

ИЗМЕНИТЬ НЕ ОДНУ ЖИЗНЬ

Четыре раза мне пришлось поездом приезжать к нему, Диму не хотели мне отдавать, говорили, что я не выдержу, он тяжелый, ворует, врет, агрессивный.  Но я верила, что мы справимся.

Об адаптации

Страха у меня совсем не было. Было чувство обретения своего человека. Ровно, как с рожденными детьми, не могла им налюбоваться. И по сей день он прекрасен для меня.

Но первые пять лет были тяжелыми, из которых первые три года мы спали с ним рядом, чтобы при его попытке встать, я сразу проснулась. Он воровал все, что можно у нас, у соседей, в школе. Силком целовал девчат, пытался неоднократно причинить физическую боль моим кровным младшим детям. Ломал, разбивал все, крушил мебель, двери, однажды пытался зарубить нашу корову, ее вылечили в итоге.

Несколько лет подряд по два раза в год вынужден был ложиться в психиатрическую клинику, врачи назначали большие дозы нейролептиков.

Мне помогало мое убеждение в том, что дети не должны жить в детских домах, а также понимание, что любое детство однажды закончится, и в его 18 лет, если все еще будет плохо, я буду иметь право не поддерживать более с ним контакта.

Читать также — Адаптация родителя VS адаптация ребенка — что страшнее?

В семье жизнь Димы изменилась.

Никогда никто из нашей семью не хотел вернуть Диму обратно. Терпели все, так как мои кровные дети — зрелые личности и православные христиане, все его жалели.

У нас закон: кто кричит, тому и плохо, того и жалеем. Ни одного грубого слова даже за спиной его не было сказано ими. Дети, включая младших проявляли все эти годы истинное христианские понимание Евангелия и Закона Божия.

Я, увы, примером тут им не была: и ругалась, и кричала иногда. Всякое было. Но сейчас мы, конечно, все друзья и сроднились с Димой, он всегда делится деньгами и свободным временем, когда нужен нам, как и мы с ним.

Мы воцерковлены, и Причастие давало ему силы меняться. К 16 лет я приняла решение отменить нейролептики. Мы сменили в общей сложности 5 школ, так как его не выносили нигде долго.

Я сидела с ним много месяцев в 8 классе за партой на уроках в нашей сельской школе, так как в этом возрасте поняла, что ему нужно побыть дома, а не в интернате, и хотя директор его школы была против, и говорила, что я совершаю ошибку, все-таки перевела его в обычную школу на год.

Цель была — укрепление семейных уз и учеба в музыкальной школе, Дима учился играть на аккордеоне. Он очень просил. Все, что могла, делала в его защиту.

Однажды Дима угнал с друзьями мою машину, и ребята разбили ее. Машину не восстановили, у Димы закрытая черепно-мозговая травма была и скальпированная рана, это было 2 сентября 2023 года. Месяц путал числа и названия предметов. Усиленно читали снова вместе. В октябре он пошел учиться в колледж, и наступил прогресс в социализации.

О том, что сейчас

Сейчас Дима работает на полях у фермера нашего села с 5.30 до 13.30. Он помогает по хозяйству последние месяцы, учится сам организовывать кормление и выпас скота.

Дима мечтал отучиться на помощника повара, но я настояла на более подходящей профессии для парня — ремонт и обслуживание зданий и сооружений. Согласилась, что второе образование он выберет себе сам. Из спортивных активностей Дима любит плавание, ходит в бассейн.

Диме нравится составлять букеты, он  будет учиться на флориста.

Сейчас у него открылся явный талант к флористике. Планируем зимой оплатить курсы флориста в Самаре.

Домой приезжал в учебный год редко, так как село расположено далеко от города. Но мы постоянно были на связи, Дима присылал фото блюд, которые себе готовил, конспекты уроков, свои фото на практике.

О новых детях в семье

В 2022 г в церковь стали приводить детей из местного реабилитационного центра. И одна девочка стала проситься в нашу семью. Я сказала, что Дима тяжелый, я одна, а деток много, мне будет трудно. Могу взять девочку и ее брата только на гостевой режим. Так и решили.

Читать также — «Как подготовить кровных детей к появлению приемного»

Спустя 8 месяцев я поняла, что справлюсь, и оформила над ними опеку. Уже почти год мы вместе. Дочери 16 лет, сыну 14.

Более того, я поняла, что готова снова стать приемной матерью и сейчас оформляю опеку на мальчика, ему 6 лет, из соседнего района области. Все мы труженики, дети мне помогают по хозяйству, я сопровождаю их всюду. Гуляем отдыхаем вместе.

Все послушные, в том числе Дима. Почти год стабильно адекватен и спокоен, настроение преобладает приподнятое, весельчак, любимец в колледже.

Нейролептики уже два года как остались в прошлом. Отменила сама вопреки уговорам и угрозам педиатра, психиатра и опеки. Я верила, что дома рядом мне виднее, он другой! Диагноз «психопатия» снят.

Больше всего любит походы в горы и, конечно же, море. После поездок месяца полтора был добрым ребенком всегда. Очень советую другим родителям походы, поездки, смену обстановки. Мы с палатками отдыхаем каждый год, например.

Слава Богу за все! И вашему фонду спасибо за сына!

Дима. Его мама уверена, что поездки помогают и детям, и родителям не только отдохнуть, но и стать ближе, роднее.

Я подумал: «Это моя мама пришла и все-таки решила меня забрать»

— Дима, когда ты увидел Ольду впервые, что подумал тогда?

— Подумал: «Это моя мама пришла и все-таки решила меня забрать». Помню, как она меня обняла, плакала и не отпускала. Еще помню, что у меня тоже были слезы. И я сказал: «Да, я приду к вам в семью».

В тот момент я был невероятно счастлив. Ребята из детдома говорили, что завидовали, потому что меня забрали первым, а их уже после.

Мама много чего рассказывала, учила меня всему. Мне сразу все понравилось, потому что я был рад скорому приходу в семью.

— Когда стала нравиться учеба? Какие предметы?

— Скажем так, с 1 по 4 класс учеба мне нравилась. После учиться стало сложнее. Но моими любимыми предметами, тем не менее, оставались математика, ИЗО, музыка и физкультура.

За пределами школы мне нравится заниматься творчеством. Недавно освоил флористику, и это занятие так увлекло меня, что я даже начал участвовать в профильных соревнованиях, занял 2-е место.

— О чем ты мечтаешь, кем видишь себя в будущем?

— Я мечтаю стать хорошим, достойный и любимым папой для своей будущей семьи.

— Что бы ты сказал, посоветовал приемным родителям и детям?

Хочу посоветовать взрослым, чтобы детей забирали из детских домой. Каждому из них плохо без семьи, родителей. И еще желаю, чтобы родители приняли их как родных, такими, какие есть, но при этом помогли стать лучше. По примеру моей мамы, которую я от всего сердца люблю.

А ребятам посоветую не отказываться от участия в съемках видеоанкет. Еще желаю, чтобы все свою семью не теряли и будучи взрослыми не бросали собственных детей.

Фото — автора.

Дизайн — Наталья Лунькова.