«Когда взяла малышку на руки, ушли все сомнения. Моя!»

Анастасия стала приемной соло-мамой в августе 2025 года. Ей 38 лет. Дочке Софии скоро исполнится 10 месяцев. О поисках и страхах, везении и борьбе с системой, работе над собой и развитием ребенка – в искреннем рассказе Анастасии

Чтобы стать приемной мамой Софии, Анастасия вступила в борьбу с системой.

— К приемному ребенку тебя привели чувства, эмоции?

— В приемство я шла осознанно. В течение нескольких лет у меня время от времени возникали мысли о о том, чтобы принять ребенка, но, казалось, что это не про меня.

Читать также — 5 шагов к принятию ребенка в семью

В конце 2024 года я поговорила со знакомой по интернету приемной мамой и поделилась своими мыслями. Она меня поддержала и высказала уверенность, что у меня все получится.

— Как шли поиски, на каких ресурсах?

Я смотрела анкеты детей-сирот на платформе усыновите.рф и в группах в ВК, а также видеоанкеты на странице фонда «Измени одну жизнь».

Н у меня был самый популярный запрос на детей: «От 0 до 3 лет, 1-3 группа здоровья», поэтому быстро найти ребенка было почти нереально, но мне, можно сказать, повезло.

— Что было сложно или, наоборот, просто в процессе поиска?

— Удобнее всего было отслеживать анкеты детей в группах в ВК, поскольку кандидаты часто пишут в комментариях статус ребенка: выдано направление, свободен или есть согласие.

Было бы здорово, если бы в ФБД так же отражался статус в анкете. Например: «Выдано направление такого-то числа или есть согласие на ребенка от такого-то числа». Это сильно бы облегчило жизнь и кандидатам, и регоператорам. Но опять же есть риск того, что могут написать неточную/неподтвержденную информацию.

Взяв малышку на руки, Анастасия почувствовала, что это и есть именно ее дочь, которую она искала. 

— Где ты впервые увидела фото или видео дочери?

— У Софии не было видеоанкеты. Все, что у меня было — фото с сайта усыновите.рф

— Как ты считаешь, почему кандидаты в приемные родители тратят, бывает, очень много времени на поиски ребенка?

— Общаясь с замещающими семьями и кандидатами в чате приемных родителей, чаще всего вижу, что опека нередко сама ставит препоны для передачи ребенка. Кандидатам говорят, будто биологические родители восстанавливаются в правах, ребенка забирают все родственники разом, а еще, бывает, пугают страшными диагнозами или говорят о том, что ребенок уже устраивается в семью…

Но и сами кандидаты часто затягивают поиск, взглянув лишь на фото ребенка, говорят: «Не мой, не моя». А ребенок в жизни сильно отличается от фото в банке данных. Надо ехать и знакомиться, если есть возможность.

— Сколько времени длился твой путь к дочери?

— Мой путь от решения стать мамой для ребенка из детского дома до первой встречи с будущей дочкой занял 6 месяцев. Я прошла ШПР, СПО, сбор документов, медицины, и в мае 2025 года увидела в своем регионе анкету девочки до года.

Почему-то я была уверена, что малышка быстро найдет семью. Но оказалось, что все не так просто. Ее никому не предлагали, и на словах отказывали кандидатам, которые хотели бы познакомиться с девочкой. Так началась моя борьба за ребенка.

— Если коротко, кто и что помогло тебе в этой борьбе?

— В конце июля мне и моему юристу удалось добиться направления на посещение ребенка, и я отправилась на встречу. Девочке на тот момент было уже 6 месяцев. Я очень волновалась на первой встрече с ней.

В отдельную комнату, полную разных игрушек, мне принесли маленькую девочку, которую я собиралась забрать, чего бы мне это ни стоило.

ИЗМЕНИТЬ НЕ ОДНУ ЖИЗНЬ

— Как вела себя София?

— Она улыбалась, была рада абсолютно любому вниманию. Я готовилась к плачу ребенка, но она увидела меня, заулыбалась абсолютно так же, как и няне, которая ее принесла. Потом няня оставила нас одних.

В тот момент я поняла, что точно буду ее мамой.

София дома, с мамой.

— Как ты решала брать в семью эту малышку, или нет? Как ты размышляла, чем руководствовалась?

— Когда я не поверила опеке на слово и попросила письменный мотивированный отказ, то стало понятно, что Софию просто не хотят отдавать в принципе, без законных на то оснований.

И сначала я просто хотела хотя бы посмотреть, что это за девочка. Но чем дальше я ввязывалась в борьбу за направление на посещение малышки, тем больше понимала, что наверняка заберу ребенка из системы.

Тогда были и эмоции, и трезвый расчет. Уж больно хороша девчонка по анкетным данным.  Таких детей принято называть «шоколадными». Когда взяла на руки, ушли все сомнения. Моя!

— Какой твой страх был самым сильным?

— Было страшно, что ребенка отдадут в другую семью, пока я пытаюсь всеми законными путями добиться направления.

Я не конфликтный человек, общаться с чиновниками один на один для меня большой стресс. Это что-то из подсознательного, когда просто страшно идти на конфликт.

— Как шло принятие сердцем?

— В августе я получила на руки приказ об опеке и забрала дочь домой.

В силу своих профессиональных навыков (гувернантка в семьях, воспитатель в детских садах), в первый месяц у меня было ощущение того, что я просто работаю с каким-то чужим ребенком.

А уже на второй месяц у меня начали работать гормоны, и я почувствовала – это моя дочь, никому уже ее не отдам. Я даже не смогу назвать определенный момент, когда пришло это ощущение. Просто внезапная мысль во время совместной игры с Софией.

— Кто тебя поддержал?

— К моему удивлению, у меня оказалось на редкость адекватное окружение. Меня поддержали в моем решении и в процессе принятия ребенка в семью все, кто был в курсе этой истории: родные, близкие, друзья.

Больше всего я боялась разговора с мамой, но и она поддержала меня словами: «Мы тоже не голубых кровей».

— Адаптация была сложной?

— Я понимала, чего можно ожидать от маленького ребенка, и каких-то особых сюрпризов для меня нет ни в поведении дочки, ни в ее развитии, но в моем отношении к ней.

Читать также — Травма потери в младенчестве: что внутри?

Мне было сложно переключиться с рабочих будней по 7–8 часов, на работу 24/7, но я справилась!

— Расскажи историю Софии?

— Она оказалась в системе с рождения. У нее акт об оставлении биологической матерью в родильном отделении.

Папа неизвестен. Однако, направление на посещение Сони не давали никому по причине того, что в марте появился человек, который был намерен установить отцовство. Но на тот момент мужчина находился в зоне СВО. Время шло, а ребенок так и оставался в системе сиротой.

Только путем обжалований бесконечных необоснованных отказов, я получила направление и забрала дочь домой. Знаю, что в системе, но не в базе, до сих пор находятся три сиблинга Софии. И у каждого из них есть биологические мама и папа.

У меня нет никаких контактов биородителей Софии, и общаться с ними желания сейчас нет, так как в приоритете у меня сейчас лишение родительских прав биомамы и удочерение.

— Ты воспитываешь Софию одна. Бывает очень тяжело?

— Да, порой бывает сложно, не высыпаюсь. Но спасибо моей маме и друзьям, которые готовы меня подхватить в любой момент и посидеть с Соней часок другой, когда мне нужно сходить к стоматологу или на судебное заседание.

Анастасия не скрывает, что во время адаптации были тяжелые моменты, но она справилась.

— Как меняется дочка?

— София растет, меняется с каждым днем.

Когда я ее забирала из дома малютки, то она даже опору на ноги не давала. После занятий плаванием, а также массажей, работы с ребенком Соня через 1,5 месяца уверенно сидела и стояла на ногах.

Через 2,5 месяца поползла. Правда, задом наперед, но это уже большой прогресс.

Сейчас она ходит, держась за опору. Но мне все еще кажется мало. Меня тормозят и успокаивают и друзья, и врачи, и мама. Ребенок семимильными шагами нагоняет свой физический возраст.

Еще она сейчас умеет играть в ладушки, бросать и поднимать игрушки. Недавно появились звукоподражания кошечке — если видит на картинке, то говорит: «Мяу».

— Ты задумываешься о том, чтобы вновь пройти путь поисков и вновь стать приемной матерью?

После пережитого стресса и находясь в судебном процессе лишения родительских прав биомамы, если и пойду в приемство снова, то не ранее чем через лет пять.

Фото — из личного архива Анастасии.

Дизайн — Наталья Лунькова.