Ирина Коршунова: «Я впервые стала мамой погодков в 48 лет»

Мы пошли в опеку за направлением на третьего ребенка, и тут нам рассказали, что в нашем городе остались круглыми сиротами пятеро детей

Пять лет назад Ирина  с мужем взяли в семью двоих детей-погодков, Настю и Ваню. Девять месяцев супруги искали их по базам и детдомам.

Читать все записи в блоге Ирины Коршуновой

После первой же встречи с Настей они подписали согласие на удочерение, а ее младшего братика Ванечку Ирина считает своим ребенком, случайно родившимся не у нее. «У нас с ним была любовь с первого взгляда» — говорит Ирина. Об этом мы уже рассказывали более подробно. 

Почему Коршуновы снова решили взять под опеку сразу пятерых детей разного возраста? Что помогло супругам пройти все трудности адаптационного периода? Слово Ирине.

Ирина с мужем не сразу приняли решение принять в семью особого ребенка, им потребовалось время.

Муж сказал: «Нужно понюхать»

Во время пандемии я много читала о приемных детях и обнаружила ужасную статистику: за время карантина число детей в детдомах значительно выросло. Я почувствовала, что хочу повлиять на ситуацию, хочу, чтобы сирот стало хоть немного меньше.

Читать также — 5 шагов к принятию ребенка в семью

На сайте «Измени одну жизнь» я начала смотреть видеоанкеты и потихоньку обсуждать этот вопрос с мужем.

Когда ковидные ограничения сняли, мы пошли в опеку за направлением на третьего ребенка, и тут нам рассказали, что в нашем городе остались круглыми сиротами пятеро детей.

Первая реакция была: нет, сразу пятерых мы не вытянем! Но детям грозил детский дом, причем из-за возраста младшей и заболевания одного из братьев (у ребенка ДЦП), всех распределили бы по разным детдомам.

Времени думать почти не было. Как и в первый раз, когда мы брали Настю и Ваню, муж сказал: «Нужно понюхать».

Парень сразу согласился, а девочка смотрела на нас со страхом

Не откладывая, сотрудница опеки позвонила старшему мальчику, которому на тот момент было 16 лет, и попросила встретиться с нами. Он приехал вместе с десятилетней сестрой.

Мы сидели в холле в уголке, зашли два ребенка, от них веяло безысходностью и страхом, парень пытался держаться браво, но повисшие плечи явно выдавали горе и растерянность.

Я подумала: «Бедные дети, им столько пришлось пережить, а я сижу тут, взрослая тетка, и боюсь неизвестно чего!»

ИЗМЕНИТЬ НЕ ОДНУ ЖИЗНЬ

Мы зашли в кабинет знакомиться, дети вежливо поздоровались, сотрудница опеки начала объяснять им, что мы хотим стать их опекунам. Парень сразу согласился, а девочка смотрела на нас глазами, полными страха. Я не выдержала и выбежала из кабинета, чтобы успокоиться и не плакать при детях.

После небольшой беседы ребят отпустили, а мы остались. Узнали, что до нас дети год были под опекой у одной женщины, и она от них отказалась. Чувства отторжения у нас не было, но надо было посмотреть-понюхать других детей.

В самые первые дни замещающая семья ходила вместе на море и на речку.

Ребенок с инвалидностью пугал меня

Через день мы приехали знакомиться с их трехлетней сестрой и восьмилетним братом, у которого был ДЦП. Крошка сразу очаровала моего мужа, пошла к нему на руки, он стал играть с ней, подкидывать ее в воздух.

Я больше присматривалась к особому ребенку, выясняла, насколько все запущено, есть ли возможность поставить его на ноги, что у него с интеллектуальной сохранностью. Ребенок с инвалидностью пугал меня, я боялась, что не смогу принять его, опасалась, что не хватит ресурсов для его лечения и реабилитации.

Этот вопрос мы с мужем обсуждали больше всего. Решение принимали долго, с неделю думали, говорили между собой, справимся ли с подростками, читали про ДЦП, беседовали с опекой.

Читать также — Особый ребенок ищет семью: Детский церебральный паралич. Что нужно знать родителям

В итоге мы подписали согласие на опекунство. Последняя из пятерки, тринадцатилетняя девочка, приехала из лагеря, когда все остальные дети были уже у нас. Я встретила ее на автобусной остановке, мы немного поговорили, а дома она побежала к братьям и сестрам.

Период адаптации был очень тяжелым

Можно сказать, что это был сплошной конфликт с краткими промежутками спокойствия. Медовый месяц закончился, не успев начаться.

В самые первые дни мы ходили вместе на море и на речку. Помню, как мы с девочками делали салат и пиццу на кухне, а муж со старшим мальчиком собирали мебель.

Читать также: Адаптация приемного ребенка: 4 возраста и 4 стадии 

Вот так немного осталось хороших воспоминаний от того периода.

Дети сопротивлялись нашему укладу во всем, они не были приучены к порядку, слово «дисциплина» отсутствовало в их лексиконе.

Разбросанные вещи, немытая посуда, «а че я?», крики, ругань, мат – это малая толика из того, что свалилось на нас в скором времени.

Адаптация была тяжелой для всех членов семьи. И все смогли пройти это испытание.

Новые и первые наши приемные дети разделились на два лагеря, две семьи, воспринимая друг друга в штыки. Поскольку новые приемные уже подростки, а Насте с Ваней 7 и 6 лет, то я постоянно была начеку, одно время даже спала с ними в комнате, закрывая дверь на замок.

У первых детей начался откат: у Насти вернулись истерики, а однажды ночью Ваня описался, и я испугалась за них, к тому моменту уже ставших совсем домашними детьми!

Но и это оказалось не самое страшное. Старшие подростки начали постоянно жаловаться на нас, наговаривать на моего мужа, что он бьет их, что мы не заботимся о них и не кормим, что я заставляю их делать всю работу по дому.

Да еще и подключилась их кровная тетя, начала писать жалобы во все инстанции, хотя сама она от племянников отказалась. Меня постоянно вызывали в опеку и допрашивали из-за этих жалоб, мы ездили вместе с детьми к психологу, но ситуация оставалась напряженной.

Читать также — 6 вопросов приемных родителей главному детскому психиатру Москвы

Я ужасно уставала, много плакала, меня мучили головные боли, я была на грани нервного срыва. Мы с мужем очень переживали друг за друга и за наших усыновленных детей.

Апогеем стала очередная ужасная ложь про побои. Я готова была писать отказ и прямо сказала об этом в опеке.

Я пила таблетки и брала сессии у психолога

К слову, кроме мальчика с ДЦП, серьезные диагнозы были и у других детей. Я ездила с ними по больницам, но без толку, они отказывались лечиться. Тогда было принято решение отправить старших на полгода в санаторий на лечение.

Вы готовы принять особого ребенка? 10 вопросов для самооценки

Наверное, это и спасло нашу семью. После того, как трое старших уехали, я занялась своим здоровьем и здоровьем оставшихся детей. Муж с Ваней поехал к родственникам, там нужна была его помощь, мы с младшими детьми остались втроем.

Я пила таблетки и брала сессии у психолога. Когда муж вернулся, мы вместе занялись воспитанием малышки, которая была похожа на маугли, и реабилитацией ее брата-инвалида, их прошли уже две, сейчас готовимся к третьей.

Через 5 месяцев мы все пришли в норму, новых малышей было не узнать. Мальчик начал ползать и нормально говорить, сам садиться на стул, пошел в школу в первый класс. Малышка перестала писать, где захочет, кидаться едой, пошла в садик, очень полюбила помогать мне по дому.

Настя с Ваней вернулись в свое прежнее состояние. Старшие тоже постепенно привыкают к нашему укладу и новой жизни, между детьми уже нет деления на два лагеря. Разногласия случаются, но в пределах нормы, как у обычных детей.

Ирина уверена, что терпимости и доброте ее научили дети.

Обязательно выделяю время для себя

Мы с мужем друг другу главная поддержка и опора. Также мне очень помог психолог. Я научилась принимать многие ситуации, проговаривать их с детьми и не нервничать по пустякам вроде невытертой пыли.

Обязательно выделяю время для себя и приучила всех домашних к тому, что мне нужно иногда побыть одной, что я могу быть занята своими делами, а не только детьми и хозяйством.

Читать также — Как получить консультацию психолога фонда «Измени одну жизнь»

Несмотря ни на что, приемные дети научили меня доброте и терпимости. Когда они оттаивают и начинают доверять приемным родителям и окружающему миру, то становится видна их непосредственность и чуткость.

Ведь только кажется, что они злые и эгоистичные. Когда в самый разгар конфликтов я плакала в своей комнате, одна из новых девочек принесла мне стакан воды и сказала, что мне нужно отдохнуть. Она почувствовала мою боль.

Дети не должны жить в детских домах

Конечно, прежде чем взять в семью даже одного ребенка, нужно хорошо подумать, взвесить свои силы, снять розовые очки, пройти ШПР, найти психолога для поддержки и сопровождения в тяжелых ситуациях. Мы видим, что все трудности преодолимы при правильном подходе, и ошибок тоже бояться не надо.

Дети не должны жить в детских домах. Выйдя оттуда, они не знают, как жить в этом мире. Даже мои новые приемыши, которые не были в «системе», совершенно не приспособлены к жизни, потому что у них не было модели нормальной семьи перед глазами, что уж говорить о детях из детского дома. По печальной статистике, они становятся жертвами мошенников и пополняют ряды криминала, а так быть не должно.

Видеоанкеты фонда «Измени одну жизнь», блоги приемных мам в соцсетях – это уже много, чтобы решить эту проблему.

Я начала вести блоги в Инстаграме и на сайте фонда, многие мои подписчики взяли приемных детей, некоторые уже по второму ребенку. Но, конечно, эту проблему стоит больше освещать в СМИ и вместо глупых шоу на телевидении и в Интернете можно было бы делать передачи про усыновление, чтобы все больше и больше людей понимали: и они могут изменить чью-то жизнь.

Фото — из семейного архива Коршуновых.