Как у всех. Ну, почти

Этим же вечером заглянули на сайт фонда «Измени одну жизнь». Нашли ее видеоанкету. Смотрим ролик, а там вообще другой ребенок

Часть 1. Как у всех. Ну, почти

Читать все записи в блоге Натальи

Привет. Меня зовут Наталья, у меня двое детей, рожденных сердцем.

Впервые я задумалась о том, что неплохо было бы принять в семью ребенка, светленького мальчика лет пяти, когда самой мне было двенадцать.

Тогда анкеты выглядели совершенно не так, как сейчас. Это были несколько черно-белых фотографий в местной газете с каким-то слезовыжимательным заголовком, что-то вроде «Им нужна семья».

Я просила родителей взять нам такого замечательного мальчика, который был в этой газете. И в следующей. И в каждой последующей. Родители сказали, что это не их путь, и взять кого-то я могу сама, когда мне будет восемнадцать.

Вообще, это весьма модная отговорка, по поводу восемнадцати. Что после – можно все, что хочешь. И после того, как замуж выйдешь, тоже.

Ха-ха два раза. Ни в восемнадцать, ни когда появился муж, ребенка мне взять не разрешили. Было не время. Муж был против, даже разговаривать не хотел на эту тему. Чужие дети потому что, они чужие. Без вариантов. Ну чужие, и ладно.

С тех пор как мы поженились, и до того, как нас в семье стало больше, прошло шесть лет, когда я время от времени мужу, да и себе, под восклицаниями: «Ничего себе! И это в современном мире!» читала пачками статьи и про детские дома, и про подарки, что их сначала везти нужно, потом – что не нужно, и про ПНИ, где живут по триста невидимок, которые никому не нужны, просто потому что им не повезло родиться с не работающей ногой/головой, и вообще, все те ужасы, которые часто рассказывают. Правдивые, конечно.

Муж впечатлился. Даже очень. И однажды он говорит: «Там реклама Школы приемных родителей, ты же хотела вроде когда-нибудь кого-то взять, позвони им, может?»

А я шла где-то в городе, и совершенно было не до того, шумно, написать в ответ негде, подумать негде. Но телефон мне уже скинули, и в масштабе Вселенной я особо ничем была не занята.

Я позвонила в  ШПР, сказала, что я только спросить, что нужно, чтобы пройти школу, да и вообще хотела бы ребенка, но вот не сейчас, а когда-нибудь в будущем, может и не дойду никогда до ребенка. В мою любовь к работе ребенок особо не вписывается.

Мне по телефону сказали, что обучение бесплатное, как раз завтра собирается новая группа, что если не понравится, можно прекратить, и если не возьмете никого, то тоже не плохо, реально оцените свои силы.

Так как про приемных детей я начиталась на тот момент чуть больше, чем достаточно (лет десять штудировала сайты с психологами, историями и статьями про приемных детей), то предполагала, что новой информации особо не получу. Но если не пойду, то об этом даже не узнаю.

Муж дал согласие на визиты к психологам со мной, в этот же день съездили на собеседование в  ШПР. Очень нужная и актуальная информация была в первую очередь для мужа, ну и для меня много.

Читать также — 5 шагов к принятию ребенка в семью

В декабре получили справку о прослушанных часах. Уже даже когда закончили обучение, то и тогда я была уверена, что детей я буду брать только тогда, когда… Потом в опеке на меня смотрели круглыми глазами, когда я у них ни разу не была до этого, а школу прошла.

Далее был сбор документов, и на фоне замечательных сотрудниках опеки,  ШПР, которые на связи были в любое время, поликлиника конечно потрясла до глубины души)) Но частная медицина творит чудеса, и в последний день января заключение о возможности быть кандидатом было у нас с мужем на руках.

На следующий день мы отправлялись в отпуск на месяц, и в первую опеку мы добрались только в марте. Мы же не планировали никого брать.
Пришли, спросили, есть ли у них ребенок, которому нужны родители. Возраст у нас стоял от рождения до пяти лет, без ограничений по здоровью.

Нам сказали, что ребенок такой есть. Хороший, умный, добрый, ласковый и вообще. Как я потом подумала, пока она его описывала, пальцы она держала скрещенными. Не могла не держать. Хотя он и правда, хороший, красивый, очень умный.

Добрый и ласковый это добавилось потом, уже дома. Она этого знать не могла, и думать так про него тоже не могла.

Конечно же, он нам понравился, потому что ему нужны были родители, а просто так оставить умного и красивого мальчика в детском доме, когда мы можем стать ему родителями, мы не могли. Он и правда нам очень понравился, потому что сразу же затребовал читать. Три часа, что мы провели с ним, мы ему читали.

Безусловно, он нам понравился потому что он говорил глазами. Он не говорил на тот момент, но мы этого особо не заметили. Ни сразу, ни вообще. Потому что он мог сказать и словами, и жестами, и одно и то же слово, и событие описать так ярко и эмоционально, подбирая синонимы в свои два года – ну как можно сказать: «нет, ты нам не нравишься, потому что мы, конечно, хотим ребенка, но ты же не такой, как мы, мы говорим, мы взрослые, мы живем дома, мы говорим, в конце концов, а ты… сиди тут, жди».

Когда мы забирали сына, через неделю, после того как первый раз увидели, у меня создалось ощущение, что эти, которые в детском доме остались, взрослые тети, вздохнули с облегчением. Может, это только кажется, конечно, потому что масштаб его травмы был слишком высок. Для него.

ПОМОЧЬ ДЕТЯМ-СИРОТАМ

Но мы это пережили, и через два года сын сам сказал, что неплохо было бы нам увеличиться. Надо бы взять маленькую сестренку или маленького братика из детского дома. Да, он знает, что он приемный, и помнит детский дом. И знает, что есть дети, которые живут без родителей в детском доме.

Так у нас появилась дочка, младшая сестренка у сына. Ей в августе исполнилось три года, и через несколько дней после ее дня рождения она уехала домой.

Воспитатели даже не знали, что у нее день рождения! Они вообще о нем не знали, и когда я спросила уточнить дату, то они мне назвали другую. В этом же месяце, но другой день.

Вот так бывает, когда живешь всю жизнь в детском доме, и даже можешь не знать, что у тебя есть день рождения, и не знать, как тебя зовут.

Документы наши, на кандидата, были готовы в последний день перед всеобщим карантином, и региональный оператор на все вопросы о всех детях отвечали только по телефону и в основном, что родители/бабушки/тети/дяди есть, ходят, берут на гостевой.

В августе разрешили прийти в отдел опеки, договорились с ними о встрече. На выбор дали двоих детей, но мальчик у нас уже был, и муж сказал, что рассматриваем только девочек. В заключении у нас было двое детей любого пола, до пяти лет, и без ограничений по здоровью.

Так получилось, что в базе единственный ребенок, про которого я с апреля по август не спрашивала ни в опеке ни у регионального оператора, включая мальчиков, всего одна девочка. Ну конечно же, нам именно на нее и дали направление.

Мы с мужем ехали из опеки с выданным направлением, с четким осознанием того, что с этим ребенком мы знакомиться не будем, потому что оставить не сможем. И взять не сможем. Что будем писать отказ до того, как нам ее приведут. Под любыми предлогами. И так получилось, что в этот день нам не удалось договориться с соцработником, договорились на следующий день.

Этим же вечером заглянули на сайт фонда «Измени одну жизнь». Нашли ее видеоанкету. Смотрим ролик, а там вообще другой ребенок.

Даже заглянула на всякий случай в базу, еще раз. Нет, все верно. Тот самый.

Читать также — База видеоанкет: часто задаваемые вопросы

Она была великолепна. Очень мило боялась камеру. Как это сделал бы мой сын.

И она не говорила.

Ей три года.

Ей три года, она не заговорила, а у меня был сын с логопедическими проблемами, которые мы (без)успешно решаем. И кроме нас ей никто не поможет.
И она потрясающая, правда.

На следующий день мы летели в дом ребенка, и не могли дождаться, когда же нам дадут познакомиться с нашей девочкой. Она зашла в кабинет, где по карантинным правилам кандидаты должны быть в маске, в бахилах, в перчатках, в костюме этом синем… Засмущалась, улыбнулась своей невероятно обаятельной улыбкой, и… Ну, пошла играть.

Уже фоном прошла информация что со здоровьем у нее вообще никаких проблем, кандидатов за все три года жизни в доме ребенка не было ни одного.

Читать также — 4 главных вопроса о группах здоровья детей-сирот

Ну правильно, обаятельная улыбка детдомовского ребенка, с рождения проживающего в казенном учреждении, совершенно не передается фотоаппаратами.

Так нас стало больше.