«Год с ребенком дал понимание того, как бесценно внимание человека»

Идею о принятии ребенка Надежде подсказали дети на театральном занятии. Будущая приемная мама предложила мужу пройти ШПР, и он согласился. Так начался путь супругов к созданию новой семьи, в которой их дочерью стала семилетняя девочка

О том, как идет адаптация, сколько она еще может продлиться, как меняются дочь и родители, что и кто помогают им в трудные моменты – в интервью Надежды. Она попросила не публиковать фотографии, на которых видны лица, а также попросила не называть имени дочери и своей фамилии.

Мысль том, чтобы принять в семью ребенка, Надежде подсказали дети.

— Кто направил вас на путь приемного родительства?

— Я библиотекарь, мы регулярно проводим досуговые мероприятия. Однажды во время театральных занятий с классом произошел судьбоносный разговор. На сцену выходила пара героев – Мудрец и сказочный персонаж с какой-то проблемой. Ребенок, играющий Мудреца, должен был выслушать проблему и дать совет, а затем уступить место другому Мудрецу.

Одна девочка решила сыграть бедную женщину, у которой нет детей, видимо, вспомнив героиню «Дюймовочки». Слушая ее рассказ, я невольно замерла – это ведь была я, та женщина, у которой нет ни сына, ни дочки…

Что ей посоветует Мудрец? Тот устами ребенка быстро дал ответ: «На свете много детей без родителей, найди такого ребенка и воспитай его!»

Читать также — 5 шагов к принятию ребенка в семью

Игра пошла дальше, а я решила узнать, как же такие события происходят не в сказке, а в жизни. Так я прошла Школу приемных родителей, собрала документы.

— Муж сразу согласился с предложением принять ребенка?

— Да, сразу, мы оба давно мечтали о ребенке, а у мужа уже был опыт воспитания неродного сына.

— Были ли у Вас страхи, что не справитесь? Отговаривали ли вас в ШПР, родные, друзья?

— Когда я начинала учиться, то страха никакого не было. Помню, что мы все твердили, как заговоренные, что любовь все победит, главное — любить ребенка, а остальное как-то решится.

Читать также — Четыре главных вопроса о группах здоровья детей-сирот

Психолог ШПР качала головой и продолжала терпеливо рассказывать о ситуациях, которые, как мы все были уверены, обойдут нас стороной. Мы все просто не верили в плохое!

Родные и друзья, сотрудники на работе в большинстве своем поддержали, и эта поддержка чувствуется до сих пор.

Знакомые, у кого тоже в семьях воспитываются приемные дети, обещали поддержку, если будут вопросы. Только одна из них сказала: «Если можно этого не делать – не делай».

Страх пришел только спустя полгода после того, как ребенок появился в семье, и тогда я решила получить дополнительную информацию, продолжить учиться. Так я попала на онлайн курс «Тест-драйв приемного родительства» фонда «Измени одна жизнь».

Занятия окончательно сняли все розовые пелены с глаз и… стало еще страшнее. В то же время курс дал понять, что в каждом непонятном случае можно получить помощь и совет, и не надо стесняться обращаться за поддержкой.

 — Что во время обучения на онлайн курсе «Тест-драйв» особенно вам запомнилось?

— Мне очень нравится способ подачи информации ведущими курса: через диалог друг с другом и постоянные примеры из практики. Это не лекции, а практикумы с возможностью задать любые вопросы.

— Расскажите о своей дочери.

— Нашей приемной дочке на момент оформления опекунства было 7,5 лет. Она родилась в Санкт-Петербурге, из семьи ее изъяли в 6 лет. Оба ее кровных родителя живы, лишены родительских прав. В нашей семье дочка чуть больше года.

Это светлый, добрый человек. Жадно воспринимает все, недополученное и в прошлой семье, и во время жизни в учреждениях. Кстати, в воспитательном доме ей даже нравилось – ведь там было много внимания, кружки, путешествие в Смоленскую область, подруги, с которыми она до сих пор поддерживает связь.

Девочка восприняла воспитательный дом как долгий летний лагерь. Там она пошла в школу, получила медицинское обследование. А потом вместо детского дома попала в туберкулезный санаторий, там уже было не так весело, оттуда мы дочку и забрали.

ИЗМЕНИТЬ НЕ ОДНУ ЖИЗНЬ

Она очень домашний ребенок, ей нужен уютный уголок с горой плюшевых игрушек, личные вещички. Дочка любит рисовать радугу и котов, мечтает научиться делать колесо и очень любит зиму. Ей нравится играть в снегу, любит горки, санки, коньки.

А Новый год у нее впервые был такой — с адвентом, подарками, пряничными домиками, тоже очень понравилось, ждет. Уже написала письмо Деду Морозу.

— Как вы познакомились с ней, что запомнилось о первой встрече?

— Меня посадили в комнате психолога. Было солнце. Тихо. Много игрушек. Я сидела как перед приемом к врачу.

За дверью послышался топот ног, как будто 10 детей поднимались по ступенькам и разговаривали. Но вошла только маленькая девочка — в куртке, шапке, штанах-комбинезоне, радостная какая-то, словно ей тут пообещали что-то хорошее.

Психолог сказала: «Ну, расскажи о себе. У вас 40 минут». И ушла.

Читать также — Первая встреча с ребенком

Мы сидели на мягких подушках друг напротив друга как дураки. Я спросила, видела ли она кошку в детском доме. Разговор не клеился.

Тогда она сказала: «Давайте строить дом!» И оставшиеся полчаса мы строили дом из огромных поролоновых блоков. Дом получился с окнами, дверью, крышей. Девочка залезла в дом, легла там на подушках с блаженным видом, закрыла дверь и меня не пригласила.

— Когда произошло принятие, когда вы почувствовали, что она ваша дочь? Может, какая-то ситуация была?

— У всех троих процесс еще идет, полного принятия пока нет. Но мы часто в каких-то ситуациях говорим: «О, ну это точно наша дочка!»

— Расскажите была ли у вас адаптация, кто или что помогало вам в трудные моменты адаптации?

— Перемена жизни без адаптации невозможна. Даже входя в теплое кафе после холодной улицы, нам нужно несколько минут адаптироваться, чтобы начать адекватно воспринимать запахи, звуки, температуру.

Что уж говорить о ребенке, у которого несколько раз жизнь перевернулась с ног на голову? И о нас, взрослых, годами живущих размеренно и понятно.

Мы все в периоде адаптации до сих пор, и я так думаю, что года два нам еще надо как минимум.

Читать также — Адаптация родителя VS адаптация ребенка — что страшнее?

Выражается это не в самых страшных вещах, но они все равно нам тяжелы – проблемы с режимом дня, пищевыми привычками, гигиеной, взаимопониманием в вопросах, касающихся денег, друзей, гаджетов, и, конечно, учебы.

Девочку слишком рано отдали в школу, а она и в детском саду не была, первый класс училась в санатории, так что прошедший учебный год был для нее и подготовительным, и первым и вторым классом одновременно.

Нам всем трудно привыкнуть физически друг к другу, отвоевать свое пространство, психологически мы тоже очень разные (а мы, родители, еще и возрастные – мне в этом году будет 50, а мужу исполнилось 63), культурный бэкграунд тоже разный. Зато все это ужасно интересно, никогда моя жизнь не была такой яркой, звучной, активной.

— Что помогает вам оставаться в ресурсе?

— В трудные моменты нам помогает чувство юмора, мудрое спокойствие моего мужа и напоминание самим себе – ради чего это все затеяно. Ради того, чтобы три человека на свете стали счастливее.

И, безусловно, очень помогают консультации психолога фонда «Измени одну жизнь» Джессики Франтовой.

— Вы воспользовались консультацией психолога фонда «Измени одну жизнь», как вам это помогло?

— Запрос, с которым я обратилась, перестал быть острым через несколько секунд консультации. Психолог порекомендовала мне прежде всего решить свои проблемы, увидев мою усталость, растерянность, и при этом бравый вид «у меня все в порядке».

Благодаря этим консультациям я осознала, как быстро мое состояние отражается на всех в семье, и занялась своими делами. Это очень, очень помогло, хотя много работы еще впереди.

— Можете ли поделиться каким-то трогательными фразами вашей дочки?

***

— Мой девиз каждый день — «сегодня я хочу все»!

***

— У меня случилось три трагедии. Сначала умерла одна бабушка. Потом другая бабушка, я даже не понимаю, почему, от какой болезни. А потом мне перестала звонить мама, я не знаю почему.

***

— Я, кажется, поняла, какой у тебя новый рецепт приготовления пюре! Сварить картошку и помять.

— А какой еще бывает вариант?

— Сначала помять, потом сварить.

***

Дочка поехала в лагерь, но пришлось ее забрать уже на 4 день: звонила, плакала.

— Ты в лагере одна хотела домой?

— Что ты! Все дети ныли, но им родители говорили: «Терпите до конца смены!» А двум моим подружкам родители сказали: «Идите в …!»

***

— Ты лучше всех сугробов! Если бы я тебя не знала, я бы сказала, что лучшее на свете — это сугробы.

***

— Знаешь, как моя мама проверила как быстрее: на лифте или пешком? Она поехала на лифте, а меня отправила пешком.

— Как изменилась ваша дочь за это время в семье? А как изменились вы, ваш муж?

— За год с небольшим ребенок вырос на 10 сантиметров. Изменилось все: лицо, волосы, взгляд, предпочтения в одежде и еде, она стала спокойнее и увереннее в себе.

Мы, напротив, очень устали, постарели и уже не фонтанируем идеями, находимся в режиме энергосбережения. Поубавилось перфекционизма — это хорошо. В любом случае наша семейная система сейчас в процессе глубокой трансформации, и мне очень интересно, к чему мы в итоге придем.

— Почему дети не должны жить в детских домах?

— Как я это понимаю сейчас (возможно, со временем, я пойму больше) – жизнь в режиме ожидания разрушает физически и морально. При отсутствии каких-либо опор – разрушает очень быстро, осыпается как песок в огромную воронку.

Внешне это не всегда заметно, дети умеют «делать лицо», учатся этому с ранних лет. Но за их «у меня все в порядке» стоит гораздо больший ужас, чем за покерфейсом взрослого, который чего-то не дождался от жизни.

Взрослый стоит на своих ногах, связях, профессии, вере и культуре, а под ногами оставленного ребенка пустота. Нужен взрослый, который будет рядом.

И еще этот год с приемным ребенком дал мне знание о том, как бесценно внимание человека: смотреть, отвечать, наблюдать, слушать, не отвлекаясь, прикасаться, сочувствовать всему.

— Фонд «Измени одну жизнь» создает видеоанкеты детей, чтобы повысить шансы каждого ребенка найти семью.

— Видеоанкета дает полнее представление о мимике, движениях, голосе ребенка, создает более благоприятное впечатление, чем фотография (не всегда удачная).

Сама я хотела бы профинансировать видеоанкету подружки дочки, которая все еще остается в детском доме.

Фото — из семейного архива Надежды.

Дизайн — Наталья Лунькова.