«Я говорю о самом сложном»: Саша из детского дома — как приспособиться к жизни без семьи

Саше Мельниковой 19 лет. Когда ей было 12, она ушла из родной семьи в социальную гостиницу. Спустя три года оказалась в детском доме.

Сейчас девушка учится на четвертом курсе педагогического колледжа. В своем блоге в Инстаграме Саша рассказывает будущим приемным родителям, кто такие дети-сироты, почему не надо бояться брать в семью подростков. А еще она находит наставников для своих сверстников.

Сегодня, 9 ноября, во Всемирный день сирот, Саша поделилась с фондом «Измени одну жизнь» воспоминаниями о детском доме, рассказала, как стала самостоятельной, как она заботится о кровной матери, а также о тех, кто помогает ей и кому еще нужна поддержка. А наставник Саши Александра Батулова поведала нам о своей подопечной.

Сбежала в социальную гостиницу

Я родилась в Санкт-Петербурге. Когда мне было 3 года, родители развелись, я осталась с матерью. Через некоторое время мама встретила другого мужчину, вместе переехали к нему на родину, в Волгоградскую область.

Такой была поначалу наша семья. Но мои родители развелись.

Там и жили, пока новый муж не избил маму до полусмерти. Она оказалась в больнице, в реанимации, а меня отчим отвез обратно, в Санкт-Петербург, в социальную гостиницу.

Через два месяца маме удалось восстановиться, она забрала меня. Но я не смогла жить с ней, она выпивала. Я собрала вещи и сама вернулась в социальную гостиницу. Мне было 12 лет.

За мной присматривали 

Социальная гостиница и детдом – абсолютно разные миры. В гостинице ты в подвешенном состоянии. Родители как бы есть, но при этом их нет. Они пьют и не заботятся о своем ребенке.

Второй момент: в гостинице ты на частичном обеспечении. Если в детдоме государство обеспечивает детей одеждой, тетрадками, ручками, то в социальной гостинице тебе дают только жилье и питание. Остальное покупают родители.

Но их рядом-то не было со мной! Кроме того, в гостинице тебя постоянно водят «за ручку», даже если школа находится в двух шагах.

В социальной гостинице за мной присматривали воспитатели. По сути, это был интернат, поскольку кроме меня там жили и другие дети, оставленные без присмотра. Каждый день нас отводили в школу воспитатели, они же и забирали. За три года мне все же разрешили ходить в школу самой.

Почему меня сразу не перевели в детдом? Дело в том, что я сама обратилась в социальную гостиницу, когда сбежала от матери. Гостиница находилась рядом с домом, я знала воспитателей. Вариант с детским домом я в тот момент не рассматривала.

Боялась предать 

В 15 лет я все же пришла в детский дом. Почему я не ушла в замещающую семью? Наверное, считала это предательством по отношению к матери.

На самом деле, так думает большинство детдомовских подростков. И да, я выбрала детдом. Хотя за эти годы ни мать, ни отец не приезжали ко мне.

Мне кажется, что из-за того, что папа стал рано родителем, он так и не смог ощутить себя моим отцом.

До 15 лет я почему-то думала, что мать пьет из-за меня. Хотя это было не так. Потом поняла, что она пьет, потому что алкоголизм – это недуг. И обиды нет на мать.

Единственное, за годы жизни в детдоме чувство привязанности к ней ослабло. В 15 лет я была привязана сильнее, чем сейчас. Более того, я помогаю матери по мере возможности.

Привожу маме еду

Но мне с ней сложно, когда она выпивает. Я вообще не переношу запах алкоголя в квартире. В остальных ситуациях к общению я готова.

Маму я периодически навещаю, она живет в Ленинградской области. Ну, что значит навещаю? Привожу еду, чтобы она не умерла голодной смертью.

Она продолжает пить и мной не интересуется. Созваниваемся мы почти каждый день, но видимся реже, раз в два месяца. Но она в курсе моей повседневной жизни.

Мой близкий человек — названная бабушка, крестная мать моей мамы. Но ни навестить, ни забрать из детдома бабушка не могла меня, поскольку все время ухаживала за мужем, у него онкозаболевание.

С отцом почти не общаюсь

Звоню ему только, когда что-то необходимо. Он стал отцом очень рано, в 18 лет. И мне кажется, что он до сих пор не осознает собственное отцовство. Нет понимания, что «у меня есть ребенок, я – отец!»

Вот есть люди, созданные для семьи, а есть такие, которые не для нее. Мой отец относится ко вторым. Ему интересна работа, а не семья, и я не осуждаю его за это.

Есть у меня ощущение того, что я его дочь? Да, в какой-то степени есть.

В группе я была младшей

В детдоме я попала в группу девочек, среди которых я была самой младшей. Самой старшей, если не ошибаюсь, было 19 лет. И мы жили вместе, нас спокойно отпускали за пределы учреждения.

Такой была наша группа в детском доме. Тут наша любимая воспитательница с нами.

Я могла подойти к воспитательнице, сказать, что ухожу в магазин, и вернуться через несколько часов. Потом группы стали смешанными, пришли мальчики, а режим и дисциплину ужесточили. Нельзя было без разрешения воспитательницы покинуть территорию.

Воспитатели прессуют

Пришла другая воспитательница и установила «матриархат». Отношения наши с ней, увы, не сложились. В детдомах все индивидуально, в разных учреждениях могут быть разные правила.

Я пыталась найти подход к воспитательнице. В какой-то момент даже начало получаться. Но у нее есть одно качество: если ей кто-то не нравится, то этот человек не должен нравиться всем окружающим.

Один мой друг ей категорически не нравится, и она пыталась помешать мне общению с ним, я отказывалась, ситуация усугубилась. При этом с другими воспитательницами отношения поддерживаю до сих пор, и вообще интересуюсь жизнью детдома.

Самая большая проблема учреждений – это отношение воспитателей. Они прессуют. Это вам скажут многие — бывшие и нынешние детдомовцы. Администрация не всегда хочет слушать детей, они полагаются всецело на мнение воспитателя, а он не всегда объективен.

Детдом дал мне близких друзей

Мы живем по принципу «один за всех и все за одного», своих не бросаем. К примеру, одной девочке потребовался ремонт квартиры, у нее не было денег, чтобы нанять рабочих. В итоге мы, не зная ничего про обои и плитку, смогли вместе сделать ей ремонт.

Мы быстро стали семьей, и это вторая причина, почему я не задумывалась об уходе к приемным родителям.

Принцип «один за всех, все за одного» работает и в учебе. Детдом дал мне друзей, настоящих, близких. Тем не менее, дети должны жить в семьях.

После выпуска из детдома мне помогла с жильем благотворительная организация.

Жизненные навыки: детдомовец легко адаптируется в новых условиях и все схватывает на лету.

Детдомовцы, кстати, на море бывают чаще, чем некоторые дети из обычных семей. Мы отдыхали каждый год по три месяца. За счет летних лагерей у меня появилось куча знакомых по всей стране. Мы посещали множество секций, кружков.

Стол, кровать, табуретки, холодильник

Мне удалось получить квартиру от государства, не без труда, как часто это бывает. Я обратилась в Генпрокуратуру РФ, и только тогда местные власти выдали ключи. Квартира пока не отремонтирована: только стол, кровать, 4 табуретки и холодильник.

Юрист детдома после выпуска позвонила мне и сказала о снятии с очереди на жилье, потому что мой отец выписался из квартиры моей матери.

Мой кот по кличке Хаос.

«Мать выселят, поскольку квартира не приватизирована, и поселят тебя», — говорила юрист. Сейчас я понимаю, что эти слова – бред. Я позвонила своей двоюродной тете, та сказала, что квартира приватизирована. Соответственно, я стою в очереди на получение жилья от государства, как и все выпускники детдомов.

И чтобы подтвердить наличие своей фамилии в списке тех, кто стоит в очереди, я обратилась в Генпрокуратуру. Генпрокуратура проверила этот факт, и через два месяца я получила квартиру.

Мечты – от коррекции до Японии

Сейчас учусь в колледже, получу специальность «учитель начальных классов». Хочу связать свою будущую жизнь с двумя профессиями: коррекционный педагог и переводчик с японского.

Прошлым летом я работала пионервожатой в детском лагере в отряде для детей с особенностями развития. И мне они так понравились. Они – добрые, честные, на все вопросы отвечают открыто. Общение с ними оказалось настолько крутой штукой, что я подумала: а почему бы не стать коррекционным педагогом?

Что касается японского языка, то я с детства люблю японскую культуру, немного знаю язык. Просто с какого-то возраста начала интересоваться и втянулась.

В идеале я хотела бы работать в коррекционной школе в Японии, преподавать язык там и общаться с детьми с особенностями развития. Вот такая моя мечта.

Интересно, как живется в замещающей семье

2 года назад активно начала интересоваться темой приемного родительства с позиции того, каково ребенку жить в замещающей семье? Стала вести блог.

Я не хотела уйти в семью, но всегда задавалась вопросом: а как там? Почитала Оксану Дмитрову, она ведет блог о приемном родительстве, подписалась на другие блоги, стала общаться с семьями.

Читать историю Оксаны Дмитровой — «Правда менее травматична, если говорить о ней, как о норме»

В какой-то момент люди начали говорить: «Ты неплохо пишешь и твой блог стал бы популярным». По началу я сомневалась, но ребята меня уговорили, и за месяц существования блог собрал 528 подписчиков.

Ищу наставникам подросткам

Большинство моих подписчиков – это приемные родители или те, кто хочет ими стать. Они пишут мне, спрашивают про жизнь в детдоме, просят помочь найти ребенка такого-то возраста, который хотел бы в семью, нет ли подростка, которому нужен наставник. Я двоим или троим ребятам уже нашла наставников.

Занимаюсь в фотостудии.

У меня тоже есть наставница, хотя в реальности старший товарищ. Все началось с обсуждения бытовых вопросов, но сейчас я могу поговорить с ней на любые темы.

От гречки до СНИЛСа

Роль наставника крайне важна, поскольку у ребенка после выпуска из детдома сразу возникает тысяча вопросов: от «Как сварить гречку?» до «Как выглядит СНИЛС?» С документами проблем, мне кажется, больше всего.

Тот же СНИЛС в глаза никто не видел. Никто нас не учил обращаться с документами, они хранятся у педагогов, на руки их никто не дает. Когда приходишь в МФЦ и тебе говорят, принеси полис и СНИЛС, ты просто не понимаешь вопроса.

Семейный пары предпочитают малышей

Многие люди не знают, как устроена жизнь в детском доме, их видение строится на неких стереотипах. Например, о том, что старшие дети обязательно бьют младших. Это не так.

Хочу рассказать в своем блоге и в этом интервью о жизни в детдоме, ведь я там жила. Считается, что подростки не хотят уйти в семью. В реальности все наоборот.

Как и все остальные воспитанники детдома, подростки внутренне очень хотят в семью, просто семейные пары предпочитают брать маленьких детей.

Бывает, что воспитатели отговаривают подростков. Зачем нужно отговаривать ребенка? Из-за страха возможного возврата? Мне сложно сказать.

Я очень хочу, чтобы у каждого ребенка была семья, был свой значимый взрослый, который поможет ему начать жить самостоятельно.

ИЗМЕНИТЬ НЕ ОДНУ ЖИЗНЬ

Александра Батулова, наставник: «Почему Саша помогает другим? Это часть ее характера»

Мне 50 лет, и моя работа давно никак не связана с педагогикой. Когда-то в конце 90-х я работала в центре социальной реабилитации (тогда такие центры они назывались детскими приютами).

С тех пор продолжаю общаться с некоторыми воспитанниками, которые давно повзрослели и вошли в новую жизнь. Надеюсь, что для некоторых из них я стала хорошим наставником.

«Официально» Саша — моя первая подопечная. В моем круге общения в Фейсбуке много приемных и многодетных семей, и у кого-то из них в аккаунте я увидела, что известный эксперт по социальному сиротству, общественный деятель, руководитель соцпроектов Александр Гезалов ищет наставника Саше. Его устроил мой опыт, и он пообещал нас познакомить.

Я весь вечер не могла придумать, как начать диалог с девушкой ставила себя на место подростка, к которому вдруг приходит некий совершенно чужой человек и пытается чему-то учить. Потом написала Саше в Вотсап, и она сразу же удивила меня своей открытостью, а потом и многими другими качествами.

Санечка — невероятная девочка! Для выпускника детского дома она очень самостоятельная, ответственная, очень взрослая в плане понимания мира. Саша все хочет успеть, и это ей удается.

Она учится в педколледже, очень серьезно, по-взрослому, занимается фотографией, ведет свой блог о жизни в детском доме, просто и понятно открывает ту изнанку жизни, которую мы не знаем.

У нее хорошие друзья и невероятное количество планов на жизнь, которые, я уверена, ей с таким сильным характером удастся осуществить! Она умная, упорная, добрая, честная, открытая, смелая и я могу сказать еще много-много других слов, которые будут про то, как я ею горжусь!

Пока что наше общение, увы, ограничено только звонками и перепиской. Это связано с моим авральным графиком работы, из-за которого встречи приходится отменять или переносить. Но очень скоро мы все-таки пойдем есть те самые вкусные пирожки на Лермонтовском проспекте и обсуждать планы на жизнь.

Что даю Саше я? Сложно ответить на этот вопрос. Я уже говорила, что она самостоятельная и отлично умеет распоряжаться бюджетом, ориентироваться в жизни даже лучше меня, но мне хотелось бы стать тем человеком, к которому можно прийти с любой проблемой или, наоборот, с радостной новостью.

Хотелось бы научить ее избегать ошибок, которые бывают в юности. Хочется быть полезной и в бытовых ситуациях. Например, сейчас мы ищем нормальную кровать. Дело в том, что при выписке из детского дома Саша получила старую «советскую» кровать с панцирной сеткой, а после пары спортивных переломов позвоночника (Саша профессионально занималась футболом, у нее была сложная травма), для полноценной жизни без постоянных болей ей необходим хороший матрас.

Стипендия этого не позволяет, я сейчас к сожалению, тоже не потяну, поэтому вопрос актуален, как никогда.

Почему Саша помогает другим? Это часть ее характера.

Она к своим 19 годам уже прошла через многое и точно знает, что каждому ребенку нужен семья или значимый взрослый, помощник, советчик, и как опора, чтобы спокойно, без страха, смотреть в завтрашний день.

ИЗМЕНИТЬ НЕ ОДНУ ЖИЗНЬ

Ведь потребность в безопасности, в близости — это базовые человеческие потребности.

Все фото — из личного архива Саши Мельниковой и Александры Батуловой — наставника Саши.