Олег Леонкин: «Как реабилитировать ребенка во время адаптации»

Реабилитолог, отец пятерых детей Олег Леонкин рассказывает о том, как помочь ребенку в возрасте до трех лет адаптироваться в приемной семье.

— Приемные родители привезли ребенка домой. Теперь его мир изменился: рядом появились мама и папа, возможно, братья и сестры, а еще другая кроватка, игрушки, запахи, звуки… Как помочь ему начать новую жизнь?

— Прежде всего нужно дать ребенку время для адаптации, важно этот период правильно пережить. Это означает, что какое-то время родители не должны от него ничего ждать.

Нужно осознать, что малыш вам ничего не должен, что нет понятий «правильно – неправильно», «вовремя и не вовремя». У каждого отдельного ребенка своя скорость развития и свой диапазон возможностей, чтобы приспособиться к новым обстоятельствам.

Ничего не ждать от ребенка – не означает не обозначать свои границы. Постепенно нужно начинать это делать, но очень осторожно.

Здесь очень поможет отмечать хорошие проявления малыша и нивелировать негатив в его поведении. Ребенок не ваш не только по крови, но и в культурологическом плане. Дайте малышу время понять правила игры.

Читать также — 6 вопросов приемных родителей главному детскому психиатру Москвы

— Какие изменения в здоровье – физическом и психическом — может спровоцировать длительное пребывание в доме ребенка?

— Это может быть, к примеру, эмоциональная депривация. Бывает такое, что ребенок первое время вообще не реагирует на приближение к нему кого бы то ни было. Аутичные проявления, когда ребенок уходит в себя, не выходит на контакт. Это своего рода защитная реакция. Здесь нужно поддерживать позитивное поведение ребенка: пошел на контакт – значит, нужно утрированно на это реагировать. Гиперактивность тоже может появиться как последствие жизни в учреждении.

Однако надо помнить, что все это лишь названия поведенческих стереотипов, которые обозначают внешние проявления ребенка, но не отвечают на вопрос, почему он так себя ведет.

Поэтому, прежде всего, нужно проверить здоровье малыша, потому что плакать или бросаться вещами он может не из-за гиперактивности, а из-за нарушений нервной системы или пищеварения, снижения гемоглобина, эндокринных нарушений. Это список можно продолжать. Одним словом это называется так – ребенок не здоров.

Олег Леонкин с сыном. 

Из блога Олега Леонкина: «Мы с семьей отдыхали в Болгарии. Моему ребенку тогда был год. Он подхватил ротовирусную инфекцию. Температура под 40, не сбивается вообще ничем: свечи не работают из-за постоянного стула, кишечник воспален и всасывание не происходит. Температуру я сбивал ребенку, сидя с ним в холодной ванной.

Понемногу он стал выправляться и даже понемногу ползать. Ходить сил у него совершенно не было. И в один момент он не успел выставить руку и ударился головой. Таких падений в жизни ребенка бывает множество, они заканчиваются слезами и обнимашками. Но в этот раз все случилось немного по другому сценарию. Он испугался. И очень сильно. Настолько сильно, что не мог вздохнуть.

Я не знаю точно, сколько времени это продолжалось. Для меня это были лихие минуты. Я в своей жизни десятки раз выводил детей из приступа и восстанавливал дыхание, но тут ничего из моего арсенала не срабатывало. На моих руках у моего сына начался приступ.

Я сорвал с душа лейку и направил струю холодной воды ему в лицо. Тогда он заплакал. Потом были первые минуты восстановления, когда мы с женой учили его заново сосать, глотать, я пробуждал рефлексы – и далее по списку. Два дня постоянной круглосуточной работы…

Потом мой ребенок еще несколько раз по прописанной дорожке выдавал приступы дома, но уже по короткому сценарию. Я восстановил все функции у своего ребенка и делал это постепенно два с половиной года…

И вот у него прорвало речь. Играя со старшим братом, закричал: «Папа, помоги!»  Он заговорил в 3,8…

С тех пор постоянно пробует повторять за нами слова. Это очень не быстро. Я знаю, откуда ноги растут и почему так долго. Все это время все в моей семье многое делали, для того чтобы это случилось… Я как специалист очень хорошо знаю сценарии развития после длительной асфиксии, что бывает и какие возможны последствия.

Я знаю, от чего я увел своего ребенка за эти два с половиной года. В таких случаях очень важна совместная работа специалиста и родителей. У меня это получилось».

— Немало мам говорят о специфическом запахе приемных детей, который подолгу «не смывается» и мешает принятию малыша. Чем объяснить его наличие? Это зависит от ребенка или от взрослого, который его чувствует?

— Это зависит от взрослого. Я не могу этого объяснить, но приемных детей я определяю по запаху. Предполагаю, что это связано с их гормональным фоном.

Принимать этот запах или нет – это рефлекторные вещи, с которыми нельзя справиться. Мы либо принимаем, либо нет, и изменить здесь ничего нельзя.

Поэтому важно прояснить для себя этот момент на первой встрече с ребенком. Сразу признаться себе, что ты не принимаешь этого человека и поэтому не можешь взять его в семью, лучше и честнее, чем взять, а потом вернуть.

— Когда можно знакомить малыша со своими родственниками и друзьями?

— Здесь не может быть общего правила — это зависит от того, что родители сами для себя решили. Прежде всего нужно понять, хотите ли вы, чтобы сам ребенок знал о факте усыновления, и, исходя из этого, разруливать дальнейшую ситуацию.

Также надо учитывать возможности окружения. Иногда близкие или друзья могут быть целый год не готовы к тому, что в вашей семье появился приемный ребенок. А бывает так, что сам факт становится объединяющим для всей семьи.

— Какие занятия по развитию, развивающие игрушки и в каком объеме можно давать ребенку? Через какое время после того, как его привезли домой?

— Давать их можно сразу, а объем определяет сам ребенок и то состояние, до которого он натренирован. Это не про потенциал и возможности, а про подготовленность.

Просто посмотрите, сколько ребенок выдерживает. Если он быстро устает, не нужно требовать от него многого и сразу, но откладывать тоже не имеет смысла. А будет ли он способен заниматься 5 минут или час, зависит от него самого.

При этом попадание в семью само по себе – это уже развивающий фактор. Ребенок до трех лет – это человек, который воспринимает информацию прежде всего телом (ему нужно все потрогать). Поэтому новый дом, комната кроватка, люди вокруг, которых хочется изучить, будут способствовать его развитию.

Среда — лучший инструмент для развития и воспитания. Мы часто забываем про это, пока сами не попадаем в ситуацию совершенно непривычную для нас.

Я, например, хорошо помню дискомфорт, который испытывал в первые месяцы армейской службы. Моя подготовка была серьезной: спорт, походы, поездки на сборы и соревнования. Она, подготовка, помогала, но не спасала.

— Часто у детей из домов ребенка наблюдается боязнь воды. Как снимать этот страх перед купанием?

— Возможно, это рекомендация не для всех, но я бы просто сел с ребенком в ванну, чтобы поделиться с ним собственным спокойствием.

Если мне самому купание доставляет удовольствие, то оно понравится и ребенку. И если он спокойно просидит в ванной всего минуту, уже нужно за это его похвалить и продолжать приучать к купанию дальше.

Здесь снова не нужно ничего ждать, нужно уходить от «правильно — неправильно» и довольствоваться тем, что получается. И потом минута вырастет в пять минут, потом в 15, а потом ребенок сможет купаться без взрослого.

Читать также — Четыре главных вопроса о группах здоровья детей-сирот

— Такую методику можно применять и в других ситуациях?

— Да. Например, внимания ребенка хватает лишь на 15 минут учебы, а его ругают за то, что у него плохая концентрация и он невнимательный. При этом часто мы забываем отметить, что 15 минут он занимался хорошо и усердно.

А ведь похвалить – это критически важно. Поиск проявлений, за которые можно похвалить ребенка, может стать одним из самых важных инструментов адаптации ребенка в вашей семье.

«Мне нравится, когда ты делаешь так» – это посыл к действию ребенка. «Я не хочу, чтобы ты делал так» — это посыл к его бездействию. Принцип зеленой и красной ручки и соблюдение пропорций.

— Раскачивание в кроватке, сосание пальца — как от этого отучить? И надо ли отучать?

— Отучать не надо. Когда ребенок делает так, он ощущает себя в безопасности. Сложно предположить, что он продолжит себя укачивать, когда вырастет, так что рано или поздно это пройдет.

Потом стоит ответить на вопрос: вам важнее, чтобы он быстро засыпал и набирал ресурс, или чтобы он не сосал палец? Думаю, важнее первое.

У меня есть знакомая, руководитель  в крупной компании, которая до сих пор сосет палец перед сном, однако ей это не помешало сделать карьеру.

— Приемный ребенок зачастую может отставать от своих сверстников в развитии. Что делать, чтобы преодолеть эту задержку?

— Если ребенок отстает по учебе, отдавать его нужно только тем специалистам, которые нравятся вам. Это критично и очень важно.

Если бы я выбирал между отличным предметником и другим, менее компетентным, но любящим детей, я бы выбрал второго. Особенно в начальной школе. Он может хуже научить решать уравнения, но сумеет общаться с ребенком на хорошей волне.

Вообще, развитие ребенка стоит перепоручать внешним специалистам без малейшего стеснения. Они смогут быстрее разглядеть его таланты. Возможно, не стоит им говорить, что ребенок из системы.

— Как быстро ребенок сможет почувствовать себя защищенным и любимым в приемной семье, начать проявлять свою любовь к родителям? От чего может зависеть длительность адаптации?

— Если я обозначу некие определенные сроки, то родители, у которых адаптация завершилась раньше или позже, могут начать думать, что с ними что-то не так.

Мне кажется, что нет нормальных или ненормальных сроков адаптации. Надо оценивать не результат, а изменения, динамику.

Да, о примерных сроках адаптации говорят в ШПР, но это средняя температура по палате. Изменения в лучшую сторону случаются уже в первый месяц, а сроки окончательной адаптации глубоко индивидуальны в каждом конкретном случае.

Из блога Олега Леонкина: «Когда мне исполнился год, меня отправили в санаторий в ясельную группу на месяц. Представляете, такое было в советское время.

Там я заболел воспалением легких, а что случилось потом – никто не знает точно. Но вернули меня родителям с параличом нижних конечностей.

Я пошел в 10 месяцев, потом санаторий – и больше года лежал. Опять пошел только в 2,5 года. Матушка рассказывала, что вошла в комнату, а я стоял в кроватке… Потом рассказы о моем отказе сидеть в коляске или на санках: только пешком, только идти. Может, отсюда мое умение ощущать потребности ребенка?

Я пошел на бальные танцы, которые меня в прямом смысле вылечили… Потом – биатлон и часто запредельные нагрузки. И никто не может даже предположить, что у меня были трудности с ходьбой.

Потом – институт, и именно в год моего поступления открывается кафедра реабилитации. Может, все не просто так?»

Фото — mchildren.ru; из семейного архива Олега Леонкина.