Кровная мать забрала ребенка из приемной семьи в день своего освобождения из тюрьмы

Пробыв в приемной семье в Самаре три года, 10-летняя Ангелина переехала в Ульяновск к кровной матери Оксане Чихаловой, как только та вернулась из мест лишения свободы. Опекун Ангелины — Анастасия Медникова не только не препятствовала воссоединению семьи, но и помогала Оксане – объясняла, как подготовить документы, взаимодействовала с отделом опеки в Самаре. Корреспондент благотворительного фонда «Измени одну жизнь» Валентина Кудрикова пообщалась со всеми участниками событий.

Приемные родители — Максим и Анастасия Медниковы, Ангелина с кровной мамой — Оксаной (в центре). Фото — из семейного архива Медниковых.

В женских колониях в России отбывают наказание десятки тысяч матерей. Их дети находятся в детских домах, домах ребенка, у родственников или в приемных семьях. Бывшие заключенные нечасто забирают своих детей из детских домов, а из опекунских семей – еще реже. Случай Ангелины и Оксаны – уникальный: еще находясь в колонии, мать сумела подготовить документы и сделать все необходимое, чтобы ей вернули дочь прямо в день освобождения.

Тюремное детство

Оксана Чихалова родила Ангелину, уже находясь в колонии. Молодую мать приговорили к большому сроку – 9 лет лишения свободы. В 2007 году ее осудили за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть потерпевшего, совершенное группой лиц. Позже, в 2013-м, к сроку добавили еще три с половиной года – за то, что с воли Оксане кто-то передал наркотики.

О том, почему она оказалась в заключении, Оксана говорит с неохотой: «Дверь в прошлое для меня закрыта, стараюсь не вспоминать. Я связалась с плохим человеком – если бы его не было в моей жизни, все сложилось бы по-другому».

Первые три года своей жизни дочка Оксаны — Ангелина росла в доме ребенка при колонии. «Мамы могли проводить с детьми по четыре часа в день, с 9 до 11 утра и с 5 до 7 часов вечера, – вспоминает Оксана Чихалова. – Мы вместе гуляли по территории, играли. Остальное время с малышами занимались нянечки. Ангелина была очень ко мне привязана – воспитатели говорили, что она никого, кроме мамы, к себе не подпускает».

Когда девочке исполнилось 3 года, ее перевели в детский дом в Самаре. «Я регулярно звонила туда, иногда Ангелине давали трубку, но чаще говорили, что сейчас она подойти не может – на прогулке, на занятиях, ужинает, – рассказывает мама. – Я очень переживала, что Ангелина меня забудет».

«Рассказывали, что приемные родители берут детей только из-за денег…»

На этом снимке Ангелине — 6 лет. Фото — из семейного архива Медниковых.

В детдоме Ангелина пробыла три года. Там с ней и познакомилась будущая приемная мама Анастасия Медникова – она посещала учреждение как волонтер. «Ангелине тогда было 6 лет, в ее документах было написано о задержке психического и речевого развития, – рассказывает Анастасия. – Но я видела, что это не соответствует действительности: передо мной была развитая умненькая девочка. Мы с мужем Максимом решили взять ее под опеку. Оформили документы, но получили отказ: кровная мать была против передачи ребенка в семью. Конечно, мы расстроились, а потом взяли 3-летнюю Таню. Через некоторое время я позвонила в детдом и поинтересовалась, как дела у Ангелины. Оказалось, ее мама все-таки согласилась на семейное устройство дочери».

В отделе опеки и попечительства Медниковых сразу предупредили: кровная мать интересуется ребенком, регулярно звонит в детдом, платит алименты, а значит, после ее освобождения Ангелину, вероятно, нужно будет вернуть в родную семью. Опекуны подумали и согласились.

Почему Оксана Чихалова сначала отказалась от устройства дочери в приемную семью, а потом согласилась? «У нас там всякое рассказывали о приемных родителях, – вспоминает бывшая заключенная. – И что берут детей только из-за денег, и что потом плохо кормят, не покупают одежду… Поэтому, когда мне пришел запрос, согласна ли я отдать ребенка в семью, я отказалась. Но мне очень повезло – у нас в колонии работала Ольга Павловна Шешина, заместитель начальника по воспитательной работе. Она часто помогала матерям поддерживать связь с детьми. Ольга Павловна связалась с отделом опеки в Самаре, поговорила с ними, а потом вызвала меня и сказала: семья очень хорошая, соглашайся на опеку, и ребенку лучше, и тебе потом вернуть ее будет проще, чем из детдома. Я прислушалась к ее совету».

Трудности адаптации

Семья Медниковых: Максим и Анастасия, кровная дочь Даша, приемные дочки Таня и Ангелина.  Фото — из семейного архива Медниковых.   

«Пока оформлялись документы, Ангелина была у нас на гостевом режиме, – рассказывает Анастасия. – Мы все привыкали к ней, а она – к нам. В нашей семье тогда уже было двое детей – наша кровная дочь Даша и приемная Танюша. Ангелине исполнилось 7, с нами она пошла в школу».

Психологи не зря называют первый месяц в приемной семье «медовым»: поначалу Ангелина очень старалась наладить со всеми отношения. Но потом начались сложности. Девочка совершенно не была приучена ни к уборке, ни к другим домашним делам. «Ты что, сама готовишь? В детдоме у нас есть повар, а полы моет уборщица», – говорила она приемной маме. В школе Ангелина поначалу вела себя как дома: могла встать во время урока, куда-то пойти. Но главная сложность заключалась в другом – девочка постоянно вспоминала о родной маме и очень ее ждала.

«Конечно, она слабо помнила Оксану: все-таки девочка была совсем малышкой, когда их разлучили, – делится Анастасия Медникова. – Однако в детдоме ей напоминали, что мама есть, просто она якобы находится в санатории на лечении. К тому же Оксана звонила, разговаривала с дочерью, а один раз сотрудники детдома даже возили девочку на свидание в колонию».

Приемные родители не стали рассказывать сказки о санатории – они сразу договорились с Ангелиной о полной взаимной честности. Рассказали девочке о том, что ее мама совершила ошибку и сейчас находится в местах лишения свободы, но через несколько лет освободится и, может быть, заберет ее.

Ангелина никогда не называла Анастасию и Максима мамой и папой – ни в школе, ни дома. «Она даже в школе однажды встала и сказала: мол, Настя мне не мама, а настоящая мама меня заберет потом», – рассказывают приемные родители.

Однако Оксана почему-то больше не звонила дочери. Анастасия заволновалась: все ли они с мужем делают правильно? Семья стала ходить на консультации к психологу, который и посоветовал приемным родителям самим связаться с кровной матерью и прояснить ситуацию.

Это было сделано. Выяснилось, что Оксана просто боялась звонить опекунам: как воспримут? Вдруг совсем запретят Ангелине общаться с мамой? Чихалова решила «затаиться» и не беспокоить дочь до конца срока, а потом сразу готовить документы, чтобы ее забрать.

Но в ходе телефонного разговора Анастасия Медникова развеяла сомнения: сказала, что если Оксана будет готова и отдел опеки позволит, то она передаст Ангелину, поскольку та очень скучает по маме и ждет ее.

«Я очень обрадовалась, – рассказывает Оксана Чихалова. – Теперь я звонила Ангелине каждый день! И всегда могла поговорить – ее приглашали к телефону, не отговаривались прогулками и занятиями, как в детдоме. Я тратила на телефонные разговоры почти все деньги, которые зарабатывала в колонии».

Поначалу у Ангелины были трудности с учебой: она не прислушивалась к словам приемных родителей о необходимости учиться, уроки делала с негативным настроем. Все изменилось после первой поездки к маме: Оксана попросила дочь уделять учебе больше внимания, объяснила, как это важно. После этого разговора Ангелина стала учиться на одни «четверки» и «пятерки».

«Мы несколько раз возили Ангелину в колонию на свидание к матери, – рассказывает Анастасия Медникова. – Первый раз очень переживали, как все пройдет. Но нас встретили хорошо, даже выделили для встречи отдельное помещение – мы спокойно, без толпы, пообщались. Конечно, все разговоры Ангелины с Оксаной происходили только в моем присутствии – я ведь опекун, на мне вся ответственность за ребенка, я не могла допустить, чтобы эти встречи были ей во вред. Но постепенно я увидела, что Оксана — абсолютно адекватный человек, что она очень старается, настроена позитивно, много спрашивает меня о дочери. Она сразу ясно дала нам понять, что заберет Ангелину».

«Надеюсь, со временем мы станем как дальние родственники…»

Время шло, Ангелина училась, срок Оксаны стал подходить к концу. Чихалова заранее, еще находясь в колонии, стала готовить документы – отослала письмо в отдел опеки Ульяновска с просьбой осмотреть ее жилье, в отдел опеки Самары с заявлением о намерении забрать дочь… Поговорила со своей мамой, бабушкой Ангелины – к приходу сотрудников отдела опеки та подготовила для внучки кровать и учебный стол.

Ангелина с мамой Оксаной. Фото — из семейного архива Медниковых.

«Мне многие помогали – и Ольга Павловна Шешина, наша начальница, и моя мама, и особенно Анастасия, – говорит Оксана. – Она как ангел-хранитель: помогала советами, а главное – заботилась об Ангелине… Я до последнего не верила, что все получится, но это все-таки случилось».

За несколько месяцев до возвращения Оксаны Ангелина вдруг резко переменилась: стала грубить приемным родителям, негативно воспринимала любое замечание в свой адрес, всегда была в тревоге, как натянутая пружина. «Она как бы заранее стала отгораживаться от нас, – рассказывает Анастасия Медникова. – Помог психолог – мы поняли, что девочка очень волнуется: а вдруг мама по каким-то причинам ее не заберет?»

В этот непростой период Ангелина даже написала письмо уполномоченному по правам ребенка при президенте РФ Анне Кузнецовой. «Ангелина спросила меня: кому мне написать, чтобы моей маме помогли? – вспоминает Анастасия. – Я подумала и ответила, что есть уполномоченный по правам ребенка, который помогает детям в трудных ситуациях, подсказала, как составить письмо, как обратиться и т.д. Ангелина сама все написала – я лишь поправила ошибки и предложила переписать начисто. Мы отправили письмо и получили ответ, что ситуацию будут держать на контроле и в случае трудностей помогут».

В день своего освобождения Оксана Чихалова сразу же поехала в Самару, чтобы забрать свою дочь. «Мы, конечно, отправились ее встречать на речной вокзал, – рассказывает Анастасия. – Приехали заранее – удержать Ангелину дома было просто невозможно. Встреча была очень трогательной – дочь бросилась к матери бегом, через толпу, они плакали и обнимались. Ангелина выглядела абсолютно счастливой, ее мечта осуществилась, все было именно так, как она себе представляла».

Потом все вместе поехали в отдел опеки и попечительства. Документы были оформлены, и Анастасия Медникова официально передала свою подопечную кровной матери. А потом вместе отправились в кафе пообедать, как хорошие знакомые.

«Конечно, мне было больно расставаться, – говорит приемная мама. – Мы все привязались к Ангелине. Она адаптировалась к нормальной, недетдомовской жизни, стала хорошо учиться, ее прошлый травматичный опыт смягчился. Но в интересах ребенка было вернуть ее кровной матери. Такой счастливой я Ангелину еще никогда не видела. Мы расставались с грустью, но без горечи… Мы будем звонить и писать друг другу – в ближайшее время часто, потом, вероятно, реже. Будет неправильно в дальнейшем вмешиваться в жизнь этой семьи, поэтому я не буду слишком часто звонить и писать. Надеюсь, со временем мы станем как дальние родственники – им можно иногда позвонить, поинтересоваться делами, поздравить с Новым годом, но не слишком часто».

Новая жизнь: работа, школа, репетиторы

Пока у Ангелины и ее кровной мамы все складывается хорошо. Живут они вместе с бабушкой, матерью Оксаны. Сразу же после приезда в Ульяновск Ангелина пошла в новую школу, а Оксана устроилась на мебельную фабрику – занимается пошивом обивки для диванов и кресел.

«На этом предприятии я недолго работала еще до судимости, когда окончила швейное училище по специальности «швея-мотористка», – говорит Оксана. – Как только освободилась, пришла туда в отдел кадров, и меня взяли. С испытательным сроком, конечно. Я стараюсь, как могу, ко мне нет нареканий. В колонии я тоже одно время работала швеей, потом перешла на кухню – физически это тяжело, но мне здоровье позволяло».

Ангелина привыкает к новой школе. Приходится подтягивать английский язык – в Самаре Ангелина занималась по другой программе, и в новом классе обнаружилось небольшое отставание. «На родительском собрании сказали, что у Ангелины трудности, и мы решили нанять ей репетитора, — делится Оксана. – Это мне по силам: час занятий обходится в 300 рублей».

«Таким, как Оксана, нужно помогать встать на ноги, – уверена Анастасия Медникова. – Если мама не лишена родительских прав, если она никогда не причиняла зла своему ребенку, то она остается матерью даже после длительного срока лишения свободы. А то ведь часто как получается? Мама выходит из мест лишения свободы, приходит в отдел опеки. Там ей вручают список документов, которые необходимы, чтобы вернуть ребенка. Их много, на подготовку требуется время. Надо решить проблему с жильем, с работой. Пока все налаживается, женщина навещает ребенка в детдоме и зачастую начинает сомневаться – а надо ли его забирать? Здесь он учится, вроде накормлен, одет и обут. А потом и быт затягивает… Вот и получается, что ребенок остается в детском учреждении. А если бы женщину немного обучить (хотя бы в той же школе приемных родителей), подсказать ей, как строить семейную жизнь, все могло бы сложиться по-другому».

Слово омбудсмена

Анна Кузнецова, Уполномоченный при Президенте РФ по правам ребенка:

– Когда я получила это письмо, не поверила своим глазам. Его прислала женщина, но само письмо написала ее приемная дочка. И она просила помочь вернуться к родной маме, которую очень любит и по которой очень скучает. Это была вынужденная разлука, никто никого не отбирал, а все, что хотела приемная мама – сделать так, чтобы ребенок был счастлив, пусть и не с ней. «Моя Настя» – так ласково называла ее в письме и сама девочка.

Письмо Ангелины. Фото предоставлено пресс-службой Анны Кузнецовой.

Специалист нашего аппарата связался с самарской опекой, с биологической бабушкой девочки, с кровной мамой. Мы держали эту историю на контроле и готовы были вмешаться. Однако все разрешилось благополучно, благодаря профессионализму и неравнодушию сотрудников опеки. Я рада, что эта история закончилась так хорошо.

Конечно, можно только представить, что происходит в сердце приемной мамы… Но на первое место она поставила счастье ребенка, и именно эта жертвенность является мерилом настоящей любви! Хочу заметить, что это уже не первый случай в моей практике, когда приемная семья помогает ребенку наладить отношения с кровными родителями. И это очень хорошая тенденция.

Не каждый может взять ребенка в семью, но помочь может каждый