Моя и наша с дочкой адаптация

Мама, я не знаю, зачем я это делала! Происходило как-то все само. Я не думала о последствиях. Я вообще ни о чем не думала. Я не могла думать!

Часть 3. Моя и наша с дочкой адаптация

Читать все записи в блоге Натальи Сумской

Я приемная мама 14-летней девочки. Могу с уверенностью сказать: «Ребенок абсолютно нормален!» Истерики позади. Есть, конечно, еще над чем работать, но это мелочи.

Дочка в меру упряма, не всегда послушна. Не любит наводить порядок дома, иногда совершает необдуманные поступки. Но перед нами 14-летний подросток! Никаких отставаний в развитии нет. Учимся мы пока еще на 3. Но со временем, думаю, дочка будет учиться на 5 и 4.

ИЗМЕНИТЬ НЕ ОДНУ ЖИЗНЬ

Мы начали расти, сейчас наш рост 152 см! Я шестая приемная мама ребенка, так получилось. Моей дочкой Алина является почти 4 года. Она верит в Бога. До меня дочка жила в семье батюшки и матушки. Они дали ей веру в Бога.

Сейчас прошла адаптация, и все более-менее хорошо. Мы догнали в развитии умственно и физически своих сверстников.

В воспитании дочки я совершила ряд ошибок

С уверенностью могу сказать, ее сразу надо было оставлять на второй год в школе (по-хорошему, на 2 года!), тогда всем было бы легче! Дочка маленькая, худенькая, отставала в развитии. Ей было очень тяжело с нормальными домашними детьми, которые выше, сильнее и намного умнее.

У меня не было опыта в воспитании детдомовских детей, но надо было больше полагаться на свою интуицию, слушать свое сердце. Психолог посоветовал не оставлять девочку на второй год: «У ребенка будет психологическая травма. У нее и так низкая самооценка, а вы еще понижаете».

Но ребенку пришлось учиться с детьми, которые почти на голову выше. Но самое главное, они знали то, про что дочка даже не слышала. Она ни разу не ездила на поезде, не летала на самолете. Ни разу не выезжала за приделы области. Не была ни в цирке, ни в других развлекательных заведениях. Ей нечего было рассказать своим новым одноклассникам.

У нее никогда не было своих карманных денег, она не умела ими пользоваться. Ей было очень тяжело в новом классе. С детьми младше по возрасту ей было проще подружиться.

Я заметила, что ее друзья на два года младше. Так что психологическую травму ребенок получил большую, учась со своими сверстниками, чем с детьми помладше. Да и кто бы интересовался возрастом? Сейчас в классе Алина так и не нашла друзей, она не изгой, но и близких друзей нет.

Моя адаптация. Первые два года совместной жизни

Прошло почти два года, как я взяла дочку из детдома. Никаких существенных сдвигов в развитии я не замечаю. Ребенок не растет совсем. Как взяла из детдома ростом 127 см и весом 19 кг – так и есть.

Ребенку почти 11 лет. В психологическом развитии тоже не очень заметные изменения. Мы бегаем по больницам, психологам, дефектологам. Я штудирую книги по психологии.Результат почти ноль. Дочка ворует, врет, учиться совсем не хочет. Заставить что-то сделать – нереально. При любом раскладе сразу истерика! Она может начать кричать в 2 дня и до часу ночи орет! Ее нельзя переключить, отвлечь. Обнимаешь — брыкается и еще больше орет! Она не слышит тебя и не видит. Кричит, ее начинает трясти, и она вырубается – засыпает! Это очень страшно! Ты ничего не можешь сделать.

Психиатр советовал положить в психбольницу на обследование. Я вроде уже согласна, но что-то меня останавливает. Интуитивно чувствую, что ребенку туда не надо. Какое-то шестое чувство останавливает, и я все тяну и тяну. За два года я превратилась из очень спокойной дамы в истеричку, сама начала принимать успокоительные. Дочка разнесла полдома. Куча сломанных и испорченных вещей. Она маленький разрушитель.

Для нее я просто воспитатель. Я чувствую, она меня не принимает, она никому не верит. Если бы я знала, что я 6-я мама!

В детдоме воспитатель сказал мне, что у Алины был всего один возврат! А тут оказалось 5! Что в душе у ребенка? О чем она думает? Даже страшно представить: она за неполных три года (ребенок попал в детдом в 7 лет, у меня почти с 10 лет) поменяла 5 семей! И все что-то обещали, рассказывали, требовали! Разлучили с любимым младшим братом, о котором она заботилась с рождения. Единственным родным человеком! Она всем мстила, за все! А я оказалась крайняя, и мне по полной!

Дочка систематически провоцировала меня на крик. Все мои успехи в воспитании  родного ребенка потерпели «фиаско»! Дочка непробиваема! С ней работают психологи. Лично мне они очень помогли. С дочкой сдвигов почти нет!

Ребенок не растет совсем. Алина первое время ела очень много, не раз ей становилось очень плохо, поэтому мне приходилось ее ограничивать. Я чувствовала себя жандармом, отбирающим еду у бедного ребенка! Больше года продолжалось у нас обжорство. Мы могли съесть за день (пока я на работе) кастрюлю супа, миску каши, 5-6 котлет, батон колбасы (1-1,2 кг), булку хлеба, килограмм конфет и т.д.

Я прихожу с работы дочке плохо — переела! Никогда не говорила, что у нее что-то болит, терпела до последнего! Дважды я вызвала скорую. Но она при всем этом практически не болела. За два года- три раза. Один раз простыла, два раза переела.

Прятала еду по всему дому. Я понимаю, сказывалось голодное детство. С точки зрения психологии, я могу объяснить практически любой ее поступок.  А вот с точки зрения логики — нет.

У меня дома всегда есть продукты. Холодильник забит полуфабрикатами. По выходным я вместе с дочкой готовлю их. Я научила ее готовить простые блюда. У моей дочки все хорошо получается. Она свободно может разогреть, поджарить и т.д. Я не запрещаю ей брать еду и кушать. Но моя голова отказывается понимать, зачем брать и прятать! Зачем недоеденные беляши прятать под кровать? Зачем есть конфеты, а фантики закидывать на шкаф? Дома  за неделю разводила такую грязь! По выходным мне приходилось все это находить и убирать… Дочка никогда не сознавалась, куда спрятала. Искала сама и по запаху. Она кричала: «Ты меня задолбала со своей уборкой! Хочу жить на помойке!»

Она ничем не интересовалась. Перебрали кучу секций все бросила. Друзей нет. С ней никто не дружит. Единственно, с кем она общается, девочка из неблагополучной семьи. У них соревнование, кто больше украдет и напакостит.

Все, я полностью выгорела! Ребенок очень сложный.

Дочка с каждым разом все наглее и наглее. Дома развела грязь, убирать ничего не хочет! На мои замечания – кучу нецензурной лексики в мой адрес. Я дала пощечину — звонкую и сильную! Сказала, никому не позволю на меня орать и еще меня материть. Спросила: «Уяснила, хорошо поняла?» Каюсь: нельзя, но не сдержалась…

Дочка замолчала. В глазах испуг, а потом торжество и радость. Глаза сияют… Я испугалась. Никогда не видела такой реакции на оплеуху. Всю ночь не спала.

Утром я побежала к психологу в центр при МВД. Упросила нас принять в частном порядке. Не принимали, так как не по профилю, с детьми не работают. Уже и не помню, что говорила. Видно была убедительна, нас приняли в виде исключения.

Договорились о 5 посещениях. Прошли три! Психолог сказала, пока больше не надо. Рассказала мне о жизни дочки- такое… Можно сразу писать криминальный роман. Как она все вытерпела?!

Вот я и узнала про 5 приемных родителей до меня. Одни говорили, будешь хорошо себя вести и братика твоего заберем. Сами вернули ее в детдом… Дочка винила себя в разлучении с братом: «Я старшая! Это я виновата, что нас разлучили! Я плохо вела. Я плохая». Ребенку не было 8 лет!

Психолог объяснила реакцию ребенка на пощечину: «Бьет, значит любит!» И она делала все возможное, чтобы я ее ударила! Это из родной семьи. Биородители вечно дрались, потом в любви признавались. Дочка всем хвалилась с радостью в глазах: «Я двойку получила, мама меня наказала, гулять не пойду, буду уроки учить!»

Я никогда не видела радость в глазах от наказания у других детей. Дочка уникум! Родной сын сопел и молчал. Старался никому не рассказывать о наказании (было стыдно за свой поступок) и радости точно не испытывал. Дочка поделилась с психологом: «Мама у меня странная. Даже драться не умеет. Ударила меня, а потом плакала ночью. Вот раньше меня били! Она не умеет».

Я удивлялась, что дочка бросалась на обидчика намного сильнее ее и била со злостью. Кусала, царапала. При этом никогда не плакала! Разнимали. Губы дрожат и молчит. Противник орет, кричит. Дочка молчит. Никогда не расскажет, из-за чего подрались. При этом очень любила животных (больше всего собак) и маленьких детей. Никогда никого не ударит слабее себя. Никогда не жалуется!

После посещения психолога дочка как бы проснулась. Появилось любопытство. Даже взгляд поменялся. Стала увереннее, мягче. Пропала угрюмость. Что сделал с ней психолог, не знаю. Сдвиг заметен. Мы начали расти! И стали болеть!

Все старые болячки обострились, потребовали лечения. Сейчас мы пролечились, все хорошо.

Алина билась с теми, кто старше и сильнее, слабых не обижала никогда.

Наша адаптация. Третий год совместной жизни

Дочка очень изменилось. Прошли истерики. Однажды Алина пришла с прогулки со слезами, я испугалась. (Дочка до этого никогда не плакала. Она не умела плакать. Истерить да — мастер).

Оказалось, она упала, разбила коленку. Несмело уткнулась мне в бок. Я обняла, стала обрабатывать рану. Дочка сидела, как мышонок – боялась шелохнуться. Я не знаю, о чем она думала. Но после этого у дочки началась адаптация. И продлилась она 1,5 года. Все «по науке».

Первые два года дочка просто «истерила» и вымещала на мне свою боль и злость. За полтора года мы прошли все этапы развития от младенчества до подростка. Неделю мы ползали на коленках (подражая грудничкам), агукали. Я ее укачивала перед сном и рассказывала сказки. (Даже украдкой сосали соску).

Потом перешла спать в мою постель. Боялась ночевать одна в комнате. Я играла с дочкой в «потешки» (сорока-белобока; серый волк схватит за бочок; я скакал, скакал; таракан и т.д.)  Затем перешли играть в куклы. (Мне приходилось с нею играть! Дочка не умела).

Меня всегда поражало какое -то  раздвоение в дочке. То передо мною неразумное дитя, то умудренный взрослый человек с большим жизненным опытом. Я часто не знала, как себя вести с ней. Я штудировала книги по психологии. Не всегда находила ответ. Часто приходилось просто действовать интуитивно.

Дочка задавала кучу вопросов, на которые я не знала, как ответить.

— Мама, почему меня никто не любит? Даже Бог?

— С чего ты это взяла? Я тебя люблю! И Бог тебя любит.

— Мама, Бог дал всем хороших родных родителей. А мне не дал. Почему?

— Дочка, Бог тебя очень любит. Он дал тебе выбор. Вот моему родному сыну он не дал выбор. Может быть он хотел других родителей, но у него есть только Я, без выбора. А тебе Бог дал выбор. У тебя было целых 6 мам! И ты выбирала! Ведь так?

Дочка долго думала, потом пришла с ответом:

— Мама, я поняла. Бог меня очень любит! С начало Бог дал мне моих родных родителей. Он хотел, чтобы они любили меня. Они не смогли. Потом он дал других, они тоже не смогли полюбить. Потом дал – тебя! И ты меня любишь. И я очень тебя люблю, мамочка! И брата моего, его родители очень любят. А вдруг, если бы братик жил с нами, ты не смогла его полюбить, как любят его сейчас? Я очень счастливый человек! У меня есть семья. И у братика есть! И мы можем встречаться!

Нам понадобилось 3,5 года что бы все преодолеть!

Дочка потом говорила: «Мама, я не знаю, зачем я это делала! Происходило как-то все само. Я не думала о последствиях. Я вообще ни о чем не думала. Я не могла думать!»