«Вы, правда, верите, что все дети из детдомов — от алкоголичек и наркоманок?»

Приемная мама Анастасия Анисимова из Харькова (Украина) воспитывает 6 детей. Кровные: Илья — 12 лет, Игорь — 8, Лукьян — 3 года.  Рожденные сердцем — Алиса — 7 лет, Саша — 6 лет и Аня — 4 года. Анастасия рассказала корреспонденту фонда «Измени одну жизнь» о том, как волонтерство помогло ей взять в семью детей и понять женщин, лишенных родительских прав.

«Я была очень сильной: «Вижу цель, не вижу препятствий». Все фото из архива Анастасии Анисимовой.

О волонтерстве

Волонтерский опыт Анастасии начался в мае 2006 года и поначалу не был связан с детскими домами. Будущая многодетная и приемная мама увидела в Интернете баннер с просьбой о помощи онкобольному ребенку. Она позвонила маме этого малыша и предложила свою помощь, хотя, как признается, на самом деле не знала, чем именно сможет ей помочь. «Просто не смогла пройти мимо, — вспоминает Анастасия. — Поехала в больницу, пообщалась с мамой ребенка, написала статью (тогда я училась на журфаке), открыла сбор средств на форумах. Можно сказать, что с головой ушла в волонтерство. Через некоторое время помогала уже другой маме с ребенком, которому требовалось дорогостоящее лечение».

Анастасия месте с мужем Ромой растили сына Илью, занимались благотворительностью. «Я познакомилась с благотворительным фондом им. Настеньки Рогалевич, который помогает детям с патологией печени, и стала представителем этой организации на Украине, — рассказывает Анастасия. — Мы собирали деньги на трансплантацию через форумы, личные запросы. Всего на помощь детям было собрано около одного миллиона долларов».

У Анастасии в фонде было несколько подопечных детей. Все они успешно прошли трансплантацию. В среднем, одна операция стоила порядка 85 тысяч евро. Удавалось собирать достаточно большие суммы.

«В те годы я была очень сильной: «Вижу цель, не вижу препятствий», — признается многодетная мама. — Помню, умерла маленькая девочка от опухоли головного мозга, ее мама была не в состоянии забрать ребенка из морга, и вместе с папой девочки забирали ее мы с Ромой. В общем, было все: и моменты счастья от выздоровления больных детей, и горе. Но когда у меня родился второй сын, внутри будто что-то сломалось…»

О решении стать приемной мамой

Анастасия признается, что с рождением второго ребенка поняла, что больше не может видеть чужую боль и страдания. Боялась, что, работая с семьей больного малыша, не сможет совладать с эмоциями: будет рыдать. Но потребность «спасать человечество» все же осталась. Поэтому она решила взять ребенка из детдома.

Во время адаптации всем в семье — и взрослым, и детям было непросто.

«Ведь я многое могла дать приемному ребенку, — говорит Анастасия. — Свое сердце и свой опыт. Мы с мужем учим детей сами. Наш старший, Илюша, находится на экстернате, успешно окончил младшую школу, профессионально занимается фигурным катанием. Я чувствовала себя завершенной, когда мои дети получали образование от меня».

Для начала Анастасия решила помогать детскому дому, который находился неподалеку, заодно пытаясь понять, сможет ли она стать приемной мамой? «Когда я осознала, что внутренне готова принять чужого ребенка, мы с мужем начали готовить документы, — рассказывает она. —  В 2013 году, благополучно собрав все бумажки, уехали на море, где я опять… забеременела. Узнав об этом, в службе сказали: «Анастасия, куда вам еще ребенка, вам же рожать…»

Когда второму сыну Анастасии исполнилось 3 года, она написала письмо в один из детдомов Харькова с вопросом о том, чем могла бы им быть полезна. Конечно, речь шла о волонтерстве. У каждого интерната есть определенные нужды: медикаменты, игрушки, одежда. «Представления о том, что дети ходят рваные и голодные, не соответствуют действительности. Точно не в Харькове. Во-первых, есть определенные нормы по питанию. Такого количества сладкого и фруктов, которые привозят волонтеры, едят далеко не все домашние дети», — объясняет Анастасия.

С этого момента начался новый этап ее волонтерства. Что ее удивило и шокировало? «Мне казалось, что я увижу детей, и морально мне будет тяжело, — признается она. — Однако случилось обратное. Попав в детдом, я поняла, что надо искать своего ребенка, почувствовать его, принять. За все время волонтерства (2,5 года) было 2-3 ребенка, которых я представляла в своей семье. В детдоме существуют определенные границы поведения. Кто-то из ребят ведет себя хорошо, кто-то плохо. Но так или иначе, ребенок раскрывает свой характер полностью в момент прихода в семью. Он начинает пробовать границы дозволенного».

О детях и адаптации

«Всем в семье — и взрослым, и детям было непросто. Ребята могли есть сырую картошку, бесконечно щелкать выключателями, падать на асфальт. На улице просили у других детей еду: «Дай помидорчик, дай булочку, дай печенье». А ведь они  дома только что пообедали. Они не слышали и не осознавали моих требований», — говорит приемная мама. Легче всего, по ее словам, было с Анечкой. Она изначально очень ласковая. Первое время в этом крылась определенная проблема. Аня  не чувствовала границ: подходила ко всем прохожим, могла чужую женщину назвать мамой.

«Вы правда верите, что все дети из детских домов от алкоголичек и наркоманок?»

«Алиса, старшая, тот еще манипулятор, — рассказывает Анастасия. — Я мама строгая, и Алиса часто заявляла, что у нее есть бабушка, которая ее заберет, что она найдет другую маму, которая будет ей все разрешать… Так и не призналась: реальная это бабушка или выдуманная. Но я поняла: ребенок своим плохим поведением и резкими высказываниями пытается проверить, будут ли ее любить после таких заявлений. Когда я отвечала: «Конечно, пусть бабушка и другая мама приезжают», Алиса обижалась, а потом говорила: «Мама, прости, я так больше себя вести не буду…»

Средний мальчик, Саша, по словам Анастасии, был телесно замкнут, не раскрепостился. Плохо ходил, часто падал. «Мог ехать на велосипеде и упасть на ровном месте, — говорит она. — Сначала мы спешили к нему, ахали-охали, а потом поняли: малыш так привлекает к себе внимание, хотя у нас в семье дети его получают в избытке. Когда мы перестали пугаться, Саша пошел ва-банк: разогнался, умышленно упал на асфальт лбом, счесал его до крови и был счастлив, увидев, что мы испугались не на шутку».

О тренингах и книгах

Понять такое поведение приемных детей можно, объясняет приемная мама. Разве дети получали ответы на все свои запросы от родной матери, от воспитателей? Вот и привыкли добывать внимание взрослых такими радикальными методами.

«Мы с мужем были готовы ко всем этим проблемам: прошли в Донецке тренинги приемных родителей, куда по приглашению Фонда Рината Ахметова приезжала известный тренер, детский психолог Людмила Петрановская, — говорит Анастасия. — Она долго была экспертом проекта «Сиротству — нет», а в этот раз работала с будущими приемными родителями: учила, как вести себя с детьми-сиротами, пережившими психотравму. Ее тренинги и книги нам очень помогли».

О матерях, которых лишают родительских прав

«Вы, правда, верите, что все дети из детдомов — от алкоголичек и наркоманок? – задается вопросом Анастасия. — Если бы…»

До того, как найти Сашу, Аню и Алису, Анастасия общалась с нянями и медработниками учреждений как волонтер. Вскользь узнавала подробности из жизни детей, а некоторые судьбы детей были у нее, как на ладони.

Люди должны с уважением относиться к женщинам, которые оказались в тяжелых жизненных ситуациях.

«Об алкоголиках… Именно эти мамы больше всего боролись за детей, — рассказывает она. — Я верю, что они любили их в те трезвые моменты своей жизни. Может, с утра, а может, укладывая на ночь. Поверьте, процент мам алкоголичек, которые отказались от своих детей самостоятельно, — минимальный. Более того, они одни из немногих, кто пытается навещать детей или сожалеет о случившемся. Конечно, няни говорят, что только 1% из таких может вернуть детей домой, но… я не виню этих мам».

Алкоголизм — это болезнь, и, спасая детей от такой мамы, мы разрушаем ее еще больше, уверена Анастасия. «Конечно, все думают о детях, прежде всего, но мало кого волнует судьба женщины, глубоко несчастной женщины. Попрошу пройти мимо тех, кто скажет, что такая мать «сама виновата». Я не обобщаю ни в коем случае! И считаю, что далеко не всем мамам можно помочь, но, поверьте, есть тот процент, который должен стимулировать бороться! За что бороться? За маму и ребенка! За то, чтобы они были вместе. Мы должны спасать их, а не разрушать каждого по отдельности… И это — очень тонкая-тонкая грань. Любой ребенок, даже тот, что обрел любящих родителей после детского дома, будет травмирован. Глубоко», — отмечает она.

Анастасия признается,  что мечтает о том, чтобы люди с уважением относились к женщинам, которые оказались в тяжелых жизненных ситуациях. «И не надо быть судьями, взяв на себя ответственность, решать, кто прав, а кто виноват, — говорит она. — Я очень хочу, чтобы было как можно больше центров, помогающих мамам и их детям, когда что-то пошло не так. Усыновление, опека и другие формы устройства ребенка в семью — это великолепно, но… может, мы спасаем с неправильной стороны?»

По словам Анастасии, бывают разные ситуации: например, мама понимает, что не сможет вытянуть ребенка (с точки зрения денег), взять на себя ответственность. Она отдает ребенка в приют, чтобы потом забрать. Но чиновники ставят им палки в колеса, требуют справки о доходах, строго оценивают жилье, где ребенок будет жить. Если ребенок попадает в детский дом, то вернуть обратно его очень сложно.

Временное лишение прав женщин, которые отбывают срок в заключении. Они что-то сделали, получили срок, и права родительские приостанавливаются. После освобождения им нужно представить в опеку пакет документов (список достаточно большой), чтобы вернуть ребенка.

«Одна женщина воспитывала ребенка, при этом сильно пила, — рассказывает Анастасия. — И когда ребенка изъяли из семьи, женщина пришла в церковь. Вера помогла ей исправиться, начать жить заново. Женщина пришла в детдом, чтобы забрать ребенка. Ей выставили условия: ремонт в квартире и определенный уровень дохода. Жила эта женщина достаточно бедно. Естественно, она не смогла бы выполнить эти требования. Ребенка ей так и не отдали».

Совет приемным родителям

«Когда вы носите ребенка под сердцем, вы готовитесь, — объясняет Анастасия. — Есть ожидания, страхи, представления. И все совершенно иначе, когда вы берете ребенка со сложившейся психологией, принципами, травмами. Вы не знаете, чего ожидать. Даже самые страшные вещи, прочитанные в Интернете, покажутся сущей ерундой по сравнению с практикой. Сформировать привязанность между родителем и ребенком – сложнейшая работа. Это сродни строительству дома: каждый кирпичик нужно класть аккуратно и осторожно. Пройдет немало времени перед тем, как дети раскроются».

Каждый ребенок мечтает о том, чтобы жить в семье. Не каждый может стать приемным родителем, но каждый может помочь.