«Видеоанкета Миши – наша и его опора на всю жизнь»

Ролик стал первой виртуальной встречей супругов Екатерины и Дмитрия с их будущим сыном

Екатерина и Дмитрий познакомились с Мишей в доме ребенка, а до этого увидели его видеоанкету.  

Екатерина и Дмитрий создали семью в 2019 году, а познакомились на три года раньше в интернете. Екатерина — менеджер по продукту в IT стартапе, а Дмитрий — ученый астрофизик в ГАИШ МГУ, за пару месяцев до встречи с сыном получил степень кандидата наук.

Оба росли в простых семьях в Перми и Ростове-на-Дону до того, как поехали учиться в Москву. У них не было детей до появления трехлетнего Миши, но супруги долго и ответственно готовились к его появлению.

«Миша — не случайный ребенок, а очень желанный, долгожданный и мотивированный в нашей семье», — говорит Екатерина. Свой путь к сыну она вместе с мужем изложила на собственной страничке в сети, которой делится с будущими родителями. 

— По какому пути вы шли к сыну?

— Мы пошли по тому же пути, что и все приемные родители: ШПР, далее долгий бюрократический сбор бумаг, а потом обзвон всех опек и региональных операторов и постановка на учет во всех подряд опеках.

Читать также — 5 шагов к принятию ребенка в семью

Целенаправленно видеоанкеты не смотрели, так как понимали, что статусы у ребят разные. 

Мы не искали какого-то конкретного ребенка, мы просто хотели стать мамой и папой, поэтому первая анкета, на которую нам были готовы выдать направления и оказалась для нас на этот раз последней. 

— Когда узнали о фонде «Измени одну жизнь», о видеоанкетах?

— О фонде узнали из прекрасного документального сериала Катерины Гордеевой «Измени одну жизнь», тогда же увидели видеоанкеты. 

Видеоанкета нашего сына была прикреплена как дополнение к расширенной анкете в базе.

Представитель регионального оператора сам предложил нам посмотреть видео перед тем, как подписать направление на знакомство. 

Видеоанкета Миши.

Сотрудник регионального оператора сказал нам как найти видео на сайте «Измени одну жизнь» и дал время попить кофе в кофейне, пока он готовит набор бумаг, а заодно и посмотреть ролик.

Это была важная минута в нашей жизни, хотя, возможно, не лучшая идея — посмотреть видеоанкету в общественном месте.

— Какие эмоции пережили, пока смотрели ролик?

— Я, будущая мама расплакалась, пришлось съесть целую шоколадку, чтобы успокоиться. А папа в принципе уже все понимал (сын — наш), поэтому был занят скорее мамой.

Первая мысль — мальчик очень испуган и никому не нужен.

Потом при встрече с Мишей мы почувствовали то же самое.

— Смотрите ли вы видеоанкету сейчас?

— Видео сейчас у нас, прошло совсем немного времени, но мы пересматриваем, чтобы увидеть прогресс сына в психическом, эмоциональном и физическом состоянии.

Думаю, в будущем это будет ролик, который сын будет смотреть с любовью, ведь это наша первая виртуальная встреча.

Такие кадры — это наша и его опора на всю жизнь, мы очень благодарны всей команде фонда за работу. 

— Как вы оформляли документы, чтобы стать приемными родителями, что именно было сложно?

— Весь этот процесс оформления был очень сложен для нас. Мы привыкли жить в мире без бюрократии, удобные приложения сервисов разбаловали наши бытовые привычки.

На первой встрече с Мишей будущие приемные родители и их сын рисовали.  

Поэтому громоздкая, неповоротливая и устаревшая система опеки и попечительства (с учетом всех ее модернизаций и улучшений) неприятно удивила нас и заставила принять оформление документов как испытание. 

Мы оба прописаны не там, где проживаем, поэтому опека и все инстанции были очень далеко от дома. Почти ничего не решается в email и мессенджерах, все обсуждается очно.

Сотрудники опек имеют и чувствуют очень большую власть над нами и над всей ситуацией в целом. Бывало часто, что мы приезжали просто поставить какую-то подпись или довезти одну бумагу, сотрудники допускали ошибки в оформлении бумаг и вызывали нас на повторные подписания.

Все это было так сложно, что у меня появился психотерапевт только лишь по одному запросу “как принять поведение органов опеки” и, надо сказать, это помогло. Я приняла. 

Оформление документов заняло ровно 3 месяца. Если бы мы не совмещали с работой, возможно, удалось бы уложиться в 2 месяца, но не быстрее. 

— Вы готовы поделиться с другими кандидатами своим опытом?

— Да. Весь свой путь мы оформили в заметку Как стать приемным родителем? 

Она и для нас самих (мы меняли позицию фразы «мы сейчас здесь»), и для тех, кто еще соберется проходить этот путь. 

— Спасибо! Это важный чек-лист, который также поможет детям и родителям как можно быстрее встретиться друг с другом. Расскажите о своей первой встрече с сыном, что вам тогда запомнилось?

— Мы делали все так, как нам советовали в лекциях психотерапевты и наш клинический психолог. Мы как отличники просто шли по схеме и, вопреки нашим опасениям, все прошло замечательно. 

Мы сидели на полу и рисовали на бумаге множеством мелков и как бы не замечали, что к нам привели Мишу.

Мы были одеты в простую однотонную одежду практически без карманов, никаких подарков сразу у нас не было, мы просто позвали Мишу рисовать вместе с нами. Он с радостью согласился. 

На первой встрече Миша сам фотографировал будущих родителей и себя на полароид. Эти снимки бережно хранят в семье.

После рисования мы немного поиграли, рассказали о себе (представились своими именами) и дали ему сушку и сок, сушками он сразу поделился с нами. 

После часа игр мы предложили Мише сделать фотографии на полароид. Миша оторопел, когда увидел фотоаппарат, и с радостью сделал несколько кадров с нами. Сейчас эти фотографии — очень большая ценность в нашей семье. 

Миша очень был расстроен, когда за ним пришла воспитатель, но покорно дал ей ручку и был готов, что его уведут, очень сильная покорность. Это зрелище было самое тяжелое для нас, это даже не трогает, а шокирует. 

ИЗМЕНИТЬ НЕ ОДНУ ЖИЗНЬ

— Нередко кандидаты говорят, что сотрудники детских домов перечисляют диагнозы из медкарты, пугают тем, что будущие приемные родители не справятся с таким ребенком. Вас не пугали?

— Еще на этапе выдачи направления нас предупредили обо всех диагнозах Миши, дали посмотреть коды всех его заболеваний, дали время подумать, готовы мы к ним или нет. 

Читать также — 4 главных вопроса о группах здоровья детей-сирот

Также до того, как встретиться с сыном, мы около часа читали историю болезни, и нас предупредили, что предыдущие кандидаты с направлением отказались именно по причине здоровья. 

Теперь Миша играет и занимается дома с родителями. 

Но нас никто не «пугал», нам именно очень подробно все рассказывали и предупреждали, через какие бытовые сложности и операции нам придется пройти.

Нам очень повезло с врачом дома ребенка. Возможно, кто-то это может назвать словом «пугать», но мы считаем, что это качественная информация для принятия решения. 

— Каким был дом ребенка, в котором жил Миша?

— Дом ребенка был очень маленький, двухэтажный, похож на детский садик. И все бы ничего, но он был обнесен высоким бетонным забором отвратительного зеленого цвета. Это было очень похоже на тюрьму.

Вкупе с тем, что дети в нем неожиданно послушно ходили за руки со всеми воспитателями, ощущения складывались очень тревожные. 

Но условия у ребят были хорошие: много игровых зон, дети все были хорошо одеты. Группа очень маленькая, сотрудников было очень много в соотношении с количеством детей, совершенно не к чему придраться в этом отношении. 

— Почему, по-вашему, дети не должны жить в детских домах?

— Потому что каждый ребенок имеет право на семью.

— Как забирали Мишу домой?

— У нас получился необычный порядок принятия в семью, с некоторым адаптационным периодом. Мы познакомились с малышом, сразу подписали согласие, но были вопросы с кровными родственниками, от них нужны были отказы.

Мы общались около недели, а потом Мишу госпитализировали в больницу, туда он отправился с воспитателем. И мы начали его навещать в больнице.

Миша на семейной прогулке.

Потом в процессе его лечения мы получили все документы, и прямо в больнице я сменила воспитателя.

Далее около недели мы лежали с Мишей в больнице и выписывались словно из роддома: из больничной палаты вышли с шариками, там нас встречал папа. Было очень радостно. 

—  Как ваши родные и друзья приняли новость о том, что вы взяли мальчика в семью?

— Принимать им пришлось еще год назад, когда мы ходили в ШПР, уже тогда мы всем рассказали открыто о своих намерениях, и вот тогда были разные реакции: от полного принятия до слез и просьб «может все-таки сами».

А год разговоров спустя, 100% близкого окружения не только приняли факт, но и очень ждали нашего малыша, постоянно предлагали помощь, интересовались и очень радовались каждому следующему шагу.

Поэтому нас окружала сумасшедшая поддержка, мы уже не могли не стать родителями. 

— Расскажите о первых днях сына дома? Как привыкали друг к другу?

— К моменту, когда малыш приехал домой, он уже очень хорошо знал как устроена квартира: мы ее ему рисовали, показывали на видео, на фото.

С первых дней Катя и Дима ввели строгое расписание, которого придерживались минута в минуту.

Настолько хорошо знал, что как только он зашел в дом, сразу в ботинках пошел в свою комнату, потом обнял котов, с которыми тоже заочно был знаком и начал включать и выключать везде свет (в доме ребенка выключатели очень высоко, и он впервые смог до них дотянуться). 

На всем нашем пути приема и адаптации нас поддерживал по zoom клинический психолог, он давал советы, разбирал конкретные ситуации, поэтому первые дни проходили исключительно по заранее подготовленному плану.

Мы снова как отличники шли по плану, несмотря на то, то хотелось просто лежать и обниматься с сыном. 

Мы создали календарь в Google и внесли туда все рутинные дела вплоть до похода на горшок, показа мультиков и чтения книг.

Так и жили почти минута в минуту все эти три месяца за редкими исключениями по выходным. Такой жесткий график помог внедрить новую рутину и в нашу собственную жизнь, и в жизнь Миши.

Сейчас уже все уведомления отключены, потому что мы все трое наизусть знаем, что за чем и во сколько. 

— Очень интересный опыт с календарем! А что было самым сложным в адаптации?

— Самое сложное было объяснить наш план нашей семье: родителям, сестрам, близким друзьям.

Всем казалось, что мы немного мнительны в том, что закрылись от всего мира и настраиваем привязанность с сыном в нашей квартире и ни с кем не общаемся.

Читать также — Адаптация приемного ребенка: четыре возраста и четыре стадии

Но мы всем раздали примерные сроки и способы, как мы будем вводить их в его жизнь, когда мы это сделали, всем стало полегче. Они, по крайней мере, знали, чего ждать.

Поначалу Мише было тяжело принять так много изменений в своей жизни.

Для сына, мы уверены, все было сложным: мы, новый дом, новая кровать, новый график. Но сказать он нам об этом не мог, хотя кое-какие знаки все-таки подавал.

В первый месяц он очень сильно нас бил. Сначала он бил по голове, когда мы сидели на его уровне, потом по конечностям.

Сейчас с помощью простых алгоритмов это совсем ушло, но мы хорошо понимаем. как было ему в те минуты, когда он таким образом выражал эмоции. 

Нам пришлось жить в новом статусе, с новым значительно урезанном бюджетом и в новом режиме. Это тоже было сложно.

Мы оба взяли рабочий график только 2 дня в неделю, что добавило много трудностей в наш карьерный путь, но добавило качественного индивидуального времени с ребенком нам обоим. 

Через 7 дней после появления у нас сына, началась спецоперация на Украине. Это, пожалуй, ударило по нам сильнее всего: морально, физически и финансово.

Что мы делали? Пытались не передать наше волнение сыну, пока получается. 

— Вам пришлось многое пережить. А когда вы почувствовали, что вы – родители Миши, а он – ваш сын?

— В первую минуту, может быть, в силу возраста, может быть, в силу психологической подготовки. Но у обоих это произошло мгновенно.

Любовь к сыну у Кати и Димы была накоплена заранее, как они говорят.

Мы были готовы почти ко всему, поэтому не принять не было возможности. 

Любовь была накоплена еще заранее, между нами обоими, поэтому мы просто начали экстренно ее «впихивать» нашему сыну: зацеловывать его с ног до головы, заваливать ласковыми словами перед сном. 

— А были ли моменты, когда хотелось рыдать, когда опускались руки?

— Да, особенно пока Миша не пришел к нам в дом.

Нам много раз говорили, что у нас ничего не получится. Сначала в период обзвона опек: «Девушка, у нас очереди на малышей по три года, причем среди своих, вам я точно никого не покажу».

Потом в период сложного оформления документов на сына (это заняло больше месяца!): «Наверное, это не ваш сын, своего вы еще найдете!» — ножом по сердцу, говорили нам в опеке.

Как только Миша оказался дома, ничего подобного мы уже не испытывали, но все еще очень сильно боимся звонков из разных инстанций. 

— Миша с вами уже больше двух месяцев. Как изменился сын, как меняетесь вы?

Мы настроили свой график, встаем и ложимся вовремя, не то, что бывало раньше. Начали регулярно, качественно и просто питаться, так как едим тоже самое, что и сын. Это крутые бонусы для здоровья.

Сказка перед сном.

Меньше стали встречаться с семьей, друзьями, но это совпало с тем, что очень многие уехали в другие страны, поэтому не так болезненно переживаем.

Мы стали в целом на много пунктов счастливее, мгновенно и значительно (психотерапевт говорит, что мы на окситоцине). 

Сын Миша очень сильно изменился, он стал чаще плакать, если упадет (раньше игнорировал все свои раны, синяки), у него уже почти запустилась речь: начал говорить короткими понятными фразами.

Изменилось, на самом деле, почти все от внешности до поведения.

Сравниваем фото с нашей первой встречи и сейчас — это два разных человека и нынешний нам кажется более счастливым.

—  Что бы вы посоветовали будущим приемным родителям, которые только готовятся взять детей в семью?

— Любить очень сильно себя и друг друга, если вас двое, и только очень сильно загруженные любовью идите в эту историю. Там никак без любви внутри вас. 

Родители сравнивают снимки  Миши с первой встречи и те, которые делают сейчас, и видят, что сын стал счастливее. 

Все фото — из семейного архива Екатерины, Дмитрия и Миши.

Дизайн — Юлия Добровольская.