Нужна ли подросткам приемная семья

Подростков усыновляют гораздо реже, чем малышей, и гораздо чаще возвращают обратно в детский дом. Нужно ли вообще искать им приемные семьи?

С 19 по 21 сентября в Москве пройдет конференция «PRO подростков». Ее участники расскажут о том, как работать с подростками, находящимися в детских учреждениях. Перед конференцией директора четырех благотворительных фондов — Анна Орлова («Открывая горизонты»), Юлия Юдина («Измени одну жизнь»), Александра Телицина («Старшие братья и старшие сестры России»), Марина Аксенова («Солнечный город») — поговорили с нами о том, всех ли подростков надо устраивать в семью и как работать с теми, кого уже несколько приемных семей вернули обратно в детский дом.

— Всех ли подростков из детских домов нужно устраивать в семью? Например, создатель теории привязанности психиатр Джон Боулби считает, что дети, которые растут в детских домах и сиротских приютах, чаще всего страдают от того, что не способны установить близкие и продолжительные отношения с окружающими, потому что на раннем этапе жизни у них нет возможности привязаться к матери. И поэтому в дальнейшем у них уже не могут сформироваться привязанности. И таким детям очень трудно наладить контакты в приемной семье.

Александра Телицина: Все решается в индивидуальном порядке. Это очень сложный вопрос с подростками старшего возраста или с коррекционными диагнозами. Например, им предлагают одинокую женщину от 55 лет и старше, которая решила осчастливить сиротку на старости лет, потому что у самой уже детей никогда не будет. Если ребенок с коррекционным диагнозом, то он будет очень рад теплу и вниманию. Если же он взрослый, то отдавать его в такую семью может быть не правильно. У него могут быть другие интересы, и привычнее ему будет среди своих сверстников. С другой стороны, очень сложно ответить в общем, у всех разные судьбы. Однако в целом, конечно, в семье лучше.

Анна Орлова: Ребенок считается подростком с 12 лет. Если большую часть своей жизни подросток прожил в детском доме, он, разумеется, успел к нему привыкнуть. Нужно ли устраивать его в семью в таком случае? Всемирная конвенция по правам ребенка говорит о том, что детский дом никогда не заменит семью. И если у ребенка нет возможности жить в кровной семье, то, конечно, нужно создать все условия для того, чтобы он смог попасть в замещающую семью.

Юлия Юдина: Семья — это самая нормальная и естественная среда для ребенка. Подростки —это все же дети. Вспомните себя подростком. Мы же прежде чем стать взрослыми людьми, все ими были. Это такой непростой возраст, когда нас колбасит, мы меняемся, меняется наш гормональный фон: каждый день то нос отрастет в два раза, то прыщи покроют все твое лицо, а при этом мы еще пытаемся ответить себе на вопрос о том, кто мы такие. Это период такой сепарации, когда мы пытаемся выйти из состояния опекаемого, хотим самостоятельности, и при этом не готовы брать на себя ответственность.

Подростку очень важно с одной стороны иметь авторитет среди своих ровесников, и с другой — чтобы всегда был взрослый, пускай на заднем плане, но который мог бы его выслушать и принять. Таких взрослых в жизни подростков не так много на самом деле. И не всегда это родители, потому что родители — это первые люди, которых подросток отрицает и начинает критиковать и не принимать, очень важно через это пройти.

Подросток в детском доме нуждается в семье не меньше, чем маленький ребенок. Есть, конечно, теория привязанности, и лучше для ребенка, если он маленьким попал в приемную семью. Но если этого не случилось, нельзя ставить на нем крест и не пытаться устроить его в семью, потому что в семье, пусть и приемной, ему проще взрослеть, там он может лучше понять себя, выйти во взрослую жизнь раньше. У нас же очень много выпускников детских домов с тяжелейшими травмами, они выходят во взрослую жизнь в довольно инфантильном состоянии, закрывшиеся в своем статусе ребенка-сироты, которому все должны, и который, возможно, так и не повзрослеет, будет находиться в состоянии претензии к миру.

Марина Аксенова: Каким бы подросток ни был самостоятельным, мне кажется, что близкий взрослый у ребенка должен быть. Это не родительская функция в том виде, в каком мы ее понимаем для маленьких детей, но близкий взрослый человек, он и взрослому человеку нужен: и поддержать, и пообщаться, и быть тылом. В семейном устройстве всех подростков можно посомневаться, потому что я все же считаю, что не все взрослые, которые думают, что могут усыновить подростка, на самом деле могут это сделать. Это должен быть человек, имеющий свой собственный опыт воспитания, он должен учитывать возрастные особенности и опыт проживания, который есть у ребенка. Это должны быть особые люди. У нас был случай, когда женщина взяла к себе 15-летнюю девочку на гостевой режим (форма устройства детей в семью на выходные, праздники или каникулярные дни. — ТД). Приемная мама была очень жесткой, диктовала свои правила и девочку совсем не слышала. До этого она принимала к себе семью только маленьких детей и считала себя отличным приемным родителем. Очень скоро девочка вернулась в детский дом, потому что обе стороны не были готовы к тому, что девочка не будет принимать правила семьи. При этом через некоторое время эта девочка устроилась в семью, хотя для нее это была серьезная травма, как при любом повторном отказе.

— Есть ли подростки, которым противопоказано жить в семье?

Юлия Юдина: Безусловно, есть категории детей во всем мире, которых нельзя устроить в семью. Это подростки, например, у которых сексуализированное поведение. Их усыновление может быть опасно для кровных детей. Есть дети, склонные к агрессии. Но таких немного. Если коротко: всех нужно устраивать в семью за исключением патологических случаев, с которыми нужно работать.

— Вы уверены, что в семье подростку все равно лучше?

Юлия Юдина: Самая большая проблема подростков в детских домах — это отсутствие мотивации. Это не из-за того, что они с изъяном и червоточиной, и даже не из-за уровня образования и отношения к детям из детских домов в школах. В детских учреждениях уровень стресса как при бомбежке, поэтому все эмоциональные силы подростков уходят на выживание, ресурсов на развитие не остается. И ради кого им стараться? Кто порадуется за их успехи, кто поддержит?

Читайте также: Меняет ли подростка из детдома семья — мнение экспертов

И вторая большая проблема — у ребенка перед глазами проходит толпа взрослых, наставники постоянно меняются. В детских домах текучка. У вас же мама в детстве не менялась несколько раз в год. Вы как-то понимали, что она с вами надолго. Отношения привязанности в детском доме просто не успевают сформироваться. Ребенок, сознательно защищая себя, включает защитный механизм, он не пытается сформировать отношения привязанности, чтобы уберечь себя от переживаний, потери и горя. Ребенок просто «схлопывает» свои чувства.

Александра Телицина: В семье есть человек, которому ты небезразличен. В детском доме все довольно обезличены, а в семье в детях раскрывается их индивидуальность. Поэтому в семье хорошо всем, но бывают исключения.

Марина Аксенова: Я убеждена в том, что любому человеку, даже взрослому, нужен кто-то, кто может называться близким. И исходя из этого, неважно где это возникает, формируется личность. А если этого нет, то все ломается.

— Почему не все подростки стремятся попасть из детского дома в семью?

Юлия Юдина: Подростки часто не соглашаются жить в приемной семье (учет мнения ребенка, достигшего возраста 10 лет, обязателен, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам. — ТД), потому что им очень страшно покидать место, к которому они адаптировались. Для некоторых новая семья и потеря сложившихся связей, своих друзей неприемлема. Когда им говорят о том, что нашлись усыновители, их парализует чувство, сродни тому, что они испытывали, когда их изымали из семьи.

Еще есть те, кто понимают, что им придется привыкать к труду, добиваться чего-то, отказываться от чего-то. Потому что, условно говоря, есть у 14-летнего мальчика из детского дома родная бабушка, которая не может взять на себя опеку, но носит ему сигареты, в детский дом к нему постоянно приезжают какие-то люди с подарками, возят его на кремлевские концерты. Зачем ему вообще новая семья, если у него, как он считает, все есть.

И еще сотрудники некоторых детских учреждений сами бывают против того, чтобы детей усыновили. У них нет такой прямой задачи. Я много раз слышала от сотрудников, что у них лучше условия для того, чтобы растить детей, чем в семьях. И люди говорят это искренне, веря в свою правоту. Ведь у них есть оборудование, врачи. Они говорят: «А какая семья сможет дать такой же уход?» И вот это страшно.

Анна Орлова: Иногда подростки не хотят переезжать к усыновителям в другой город, ведь у многих есть связи с кровной семьей. И подростки понимают, что потеряют эту связь, если уедут.

Есть такие подростки, после общения с которыми я точно понимала, что им не нужна семья, но все равно нужно что-то, что хотя бы частично может ее заменить.

— Если не приемная семья, то что?

Анна Орлова: Подростков, которые либо сами отказываются от приемной семьи, либо тех, кого не хотят брать из-за поведения, конечно, нельзя бросать. После общения с ними я точно понимаю, что у них все равно должно быть что-то, что заменит семью. Это могут быть волонтеры, которые к ним приходят. Есть программы наставничества. Это необходимо, потому что людей, которые готовы усыновить подростков, действительно немного. Я хочу усыновить подростка, чтобы в первую очередь быть его другом. Я хочу этого, потому что точно знаю, что это самая тяжелая категория детей, их меньше усыновляют, с ними сложнее работать сотрудникам детского дома. И вот подростков гораздо больше. И мне хочется иметь дело с уже состоявшимся ребенком. Добра в мире будет больше, если хоть один подросток получит то, чего ему не хватает.

— В последнее время много говорят о повторных отказах, то есть когда уже усыновленного подростка возвращают обратно в детский дом. С чем это связано?

Марина Аксенова: В последнее время эксперты считают, что количество вторичных отказов выросло. Подростков возвращают, в частности, потому, что они неуспешны. Этот ярлык на них вешает социум и прежде всего школа. Учителя не хотят ими заниматься, потому что это требует дополнительных усилий. На таких подростков часто вешают ярлыки «неуспевающих» и «нарушителей спокойствия», объясняя это тем, что они из детского дома. Их нужно подтягивать, а родители не всегда справляются с этим в одиночку. Когда и ребенок, и его родители со всех сторон слышат, какой ребенок плохой, это очень опасно.

Мотивировать нужно не только детей, но и взрослых. Представьте, семья приняла подростка. Кроме того, что родители должны установить с ним доверительные отношения, помочь ему реабилитироваться, семье еще приходится вступать в конфронтацию со школой. Вместо того, чтобы получать помощь и поддержку со стороны, их наказывают за то, что они приняли такого ребенка. И вот из-за такого общественного мнения и давления подростков иногда возвращают обратно в детский дом.

С «вторичниками» очень трудно работать, потому что эти дети уже потеряли доверие к взрослым, не говоря уже о других травмах.

Юлия Юдина: Повторные отказы от подростков — очень распространенное явление. Их возвращают чаще, чем маленьких детей. Для ребенка, конечно, это просто конец света, потому что это для них двойное, тройное предательство. Чтобы не умереть от горя, они максимально закрываются в себе и говорят, что им не больно. И они действительно перестают чувствовать сами и становятся не чувствительны к боли других.

* Издание «Такие дела» признаны иностранным агентом.