Не зная броду, не суйся в воду?  Уверенность в себе — одна из самых частых причин возвратов приемных детей

Приемная мама, психолог Елена Мачинская специально для фонда «Измени одну жизнь» рассказала об одной из самых частых причин отказа замещающих родителей от приемных детей.

Приемные родители должны уметь обращаться за помощью и ее принимать. Фото — sn74.ru

Каждый раз на волне новой истории, когда кто-то из приемных родителей сходит с дистанции и отказывается от ребенка, в сообществе приемных родителей наблюдается всплеск активности. Одни искренне переживают за ребенка, другие ругают нерадивых родителей и сокрушаются, мол, о чем же они думали, когда брали? Таких больше всего.

Да это и понятно, какое чувство может вызвать такой поступок, кроме негодования? «Надо было рассчитывать свои силы», «идти до конца», «всем тяжело», «о чем только раньше думали?», «не справились, не надо было и браться, это же судьба ребенка».

Редкие голоса в защиту приемных родителей тонут в ответном хоре: «Не надо было и начинать, думать надо было головой, сомневаешься – не бери», «надо быть уверенным в своих силах, когда идешь на то, чтобы взять малыша, и знать, что никогда и ни при каких обстоятельствах не вернешь его».

На первый взгляд, действительно, это так. Безумно жаль ребенка. Родителей не жалко совсем. Вот ведь нелюди. После отказа они, избавившись от груза, вздохнут свободно. А ребенок? Тонны непомерного горя, сломанная судьба и штамп «возвратник» — шлейфом по жизни, как приговор, не оставляющий шансов попасть в новую семью.

Так выходит, что люди, которые отказались от ребенка — не думали, не были уверены, сомневались, были слабы, и, зная, что они не умеют плавать, прыгнули в бурную реку? Я тоже раньше так думала. Не умеешь плавать — не лезь. Думала я об этом так ровно до того момента, пока жизнь с завидной регулярностью не стала меня сталкивать с такими родителями и детьми.

И знаете, что я скажу? Чаще всего их проблема была ровно противоположной. Они были лучшими пловцами своего города. Они тренировались в бассейне по двадцать часов в день, и были уверены, что уж кто-кто, а они-то бурную речку точно переплывут вместе с ребенком. Им брод не нужен. Это их и подвело.

Светлана – детский психолог со стажем 20 лет. Валентина — заслуженный учитель года. Анастасия — руководитель школы приемных родителей, ведущий тренингов для приемных родителей. Олег и Татьяна — руководители крупного бизнеса. Артем – заместитель губернатора, его жена Нина – активная общественница, домохозяйка, 4 взрослых ребенка, все учатся в лучших школах Лондона. И так далее, так далее. Лучшие кандидаты, которых можно себе представить. Это все реальные люди, реальные истории, изменены только имена. И каждый из них написал отказ от выполнения обязанностей приемного родителя. Я с каждым из них знакома лично. Что случилось? О чем они думали, когда брали детей?

Проблема в том, что все эти люди были уверены, что справятся. Они добросовестно прошли школу приемных родителей, отвечали на вопросы, сдавали тесты. Они были лучшими. Они были надеждой школы приемных родителей. Как часто мне приходится слышать от преподавателей ШПР, когда речь заходит об отказе: «Вот про них бы никогда не подумала, они были лучшими».

Проблема в том, что они были слишком хороши. Они привыкли побеждать, они уверены в себе, они профессионалы, работают на результат. Они шли, не сомневаясь в своих силах, и мы, окружавшие их, вольно или невольно подтверждали им, что они — «самое то, что надо, вы то точно справитесь, ну кто, если не вы?». И они шли справляться. Они привыкли побеждать и знать, что они — победители, но… приемный ребенок вдруг поставил их перед фактом, что они не профессиональны, не компетентны, они не победители, потому что они не могут справиться с его поведением, как бы не старались.

Это очень больно: узнать, что все, что ты думал о себе годами, о своем опыте, компетенции, о своих возможностях – разбивается одним, в общем-то не самым страшным ребенком, и ты, как в сказке про короля, уже слышишь из толпы выкрик: «А король-то голый!».

Нет, вот если бы они сомневались, если бы они были не уверены в своих силах, они бы сразу, с первого дня, заручились поддержкой психологов, психиатров, обложились бы родней и друзьями, купили бы себе витаминов, сходили к врачу за таблеточками от стресса. И вырулили бы.

Но победители — они такие победители. Им сложно признать свое поражение, и они не обращаются за помощью. К психологу? Фи, со мной все в порядке. Мне – к психиатру? Да за кого вы меня принимаете!? Нет у меня никакой депрессии и истощения. Вы что, не видите, это ребенок — «бракованный».

Ни Света, ни Валя, ни Олег с Татьяной, ни Артем с Ниной не ходили к психологам. Им было некогда, они «сами все знаем», они «прочитали в Интернете». Они делали все, что могли — разговаривали с ребенком, проводили воспитательные беседы, просили, угрожали, один раз даже дали по пятой точке, все что угодно — но только не обращались за помощью, либо делали это формально для очистки совести, в попытке «починить ребенка», но не «исправиться самим». Они же идеальные. Они лучшие. Они победители.

Просто ребенок у них «не такой, возможно там махровая психиатрия». Поэтому они сгорели. Сгорели дотла.  Им уже было поздно помогать, когда они обратились ко мне с просьбой помочь ребенку найти новую семью. Они выглядели спокойно и даже улыбались. И только заглянув глубоко в глаза, я видела дотла выжженное поле.

А слабые, те, кто не уверен в себе, тем временем плачут в форумах, поднимают из постели психолога, кушают таблетки, иногда кричат, успокаиваются и ползут дальше. Вместе с ребенком, помогая друг другу в  пути, чем придется. Они с самого начала знали, что могут не справиться, поэтому тянут руку за помощью. В их картине мира не надо соответствовать занимаемой должности, они с самого начала были «сомнительными кандидатами», поэтому обещали обращаться к условной Марье Ивановне за помощью в любой момент жизни. Они не стесняются даже попить антидепрессанты и полежать в санатории. Они могут позволить себе быть не идеальными. Их это не мучает.

Приемное родительство — это не поле для подвига. Это тяжелая работа с высокой эмоциональной нагрузкой, которую невозможно предотвратить, возможно только выработать конструктивные способы реакции на стресс и заботы о себе и своей психогигиене. Приемные родители должны получать достойную помощь — должны проводиться обязательные супервизии, повышение квалификации приемных родителей, тренинги по работе со стрессом, профилактике эмоционального выгорания.

В условиях, где нет командной поддержки, график работы и заработная плата не отвечают высоким стандартам — риск эмоционального и физического опустошения очень высок. Поэтому очень пугает наметившаяся тенденция на сокращение расходов на приемные семьи вместо того, чтобы развивать эту область. А приемные родители со своей стороны должны уметь обращаться за этой помощью и ее принимать.  Это важно.