«А ты, правда, нас заберешь навсегда?»

Светлана и Эдуард Гриневы из Республики Крым мечтали принять в семью девочку и нашли малышку Веру благодаря видеоанкете, созданной фондом «Измени одну жизнь». Оказалось, что у Верочки есть еще две сестры и брат. Гриневы решили, что возьмут всех четвертых детей в семью, и Светлана отправилась за ними в далекий Анжеро-Судженск

Она рассказала, почему ни она, ни ее муж не побоялись стать родителями четверых детей сразу, как Светлана познакомилась с ними, узнала их историю, а также о том, что говорили педагоги в детдоме и доме ребенка, и как она добиралась с дочерями и сыном домой.

Такой Веру увидела Светлана в видеоанкете, созданной фондом «Измени одну жизнь».

Аню забрала к себе кровная бабушка

Я мама 3 самодельных и 7 приемных детей. У меня трое сыновей, и я мечтала о дочери. Я очень, очень хотела быть мамой девочки, наверное, потому что моя мама любила меня безусловно.

13 лет назад у нас с мужем была попытка взять под опеку девочку. Тогда мы с младшим сыном попали в больницу с температурой, и в палату к нам зашла маленькая девочка, попросила конфетку, я стала искать ее маму, чтобы спросить, можно ли ребенку сладости дать, а оказалось, что малышка одна, из приюта, и ее зовут Аня.

Пока мы были в больнице, играли с ней, рисовали, они с сыном были одного возраста. Потом нас выписали, и я предложила мужу удочерить малышку. Муж был не против. Я поехала в больницу, но Аню уже отправили в приют.

В приюте меня отправили к заведующей, я объяснила ей ситуацию и попросила разрешения навещать Аню. Она разрешила, узнав, что мы начали собирать документы.

Я ходила к ней целый месяц, за это время мы собрали документы и ждали заключение. Но придя в очередной раз к Ане, мне сказали, что ее забрали. Я побежала к заведующей, пока дошла, думала, сердце остановится, в голове один вопрос: «Как моего ребенка кто-то забрал?» Анины кровные родители на тот момент были лишены родительских прав.

Оказалось, родная бабушка Ани написала заявление в прокуратуру, и прокурор вынес решение в ее пользу. И хотя условий для проживания у пожилой женщины не было, и с ней жила ее пьющая дочь, решение было принято в пользу бабушки, а не ребенка.

За все время, пока Аня была в больнице и приюте, бабушка ни разу к ней не приходила, но, узнав о том, что сможет получать пособие как опекун, быстро подсуетилась, так сказала заведующая, когда я к ней пришла.

Всю дорогу домой я ревела, было ощущение, что я потеряла уже своего ребенка. Муж поддерживал меня, как мог. И на какое-то время вопрос удочерения отпал.

Читать также — Стоит ли уговаривать мужа усыновить ребенка: три мнения

Муж предложил принять в семью ребенка

Тогда я стала думать, что, наверное, это не наш путь, погрузилась в работу, получила повышение и стала руководителем большого коллектива. И на какое-то время я забыла о своей мечте быть мамой девочки.

Этим снимком Веры поделилась со Светланой другая приемная мама. 

Старший сын женился, и у него родилась двойня — мальчик и девочка. Для меня это было счастье, у нас в семье появилась девочка. Но счастье длилось недолго, невестка ушла к другому мужчине и забрала детей с собой в новую семью. Отношения с ней разладились, внуков приводить нам она не хотела.

Это был очень сложный период для меня. Я очень скучала по внукам. И муж, видя, как мне плохо, сказал: «Это твои внуки, но прежде всего они ее дети, и, если она уедет, ты даже видеть их не сможешь. Ты всегда хотела, чтобы у нас была дочка, давай возьмем ребенка из детского дома, я хочу видеть тебя счастливой, потому что пройдет время, и ты будешь жалеть, что твоя мечта не исполнилось, я же тебя знаю».

И мы приняли решение искать нашу дочку. Я сходила в опеку и взяла список документов, которые необходимо собрать. Спустя неделю после разговора с мужем мне по работе нужно было съездить в другой город к нашей клиентке, а у нее в то время был пастор их церкви. И вот она мне говорит: «Света, если у тебя есть какое-то желание, пусть Александр тебя благословит, оно обязательно исполнится». И это совершенно неожиданно для меня она сказала.

Подходит ко мне Александр и спрашивает: «Чего бы ты хотела, дочь моя?» И я, даже не успев подумать, говорю: «Хочу найти дочку». Он одной рукой приобнял меня, другую положил мне на голову и спрашивает: «Ты потеряла ребенка?» Я в ответ машу головой и говорю: «Я никого не теряла, я просто хочу найти девочку, которой очень нужна мама».

Он на минуту замолчал, а потом прочитал слова из Библии: «Не строй храма во имя мое, но обогрей сироту, и тогда я войду в твой дом». И он стал читать молитву. Когда молитва закончилась, Александр сказал, что я очень скоро найду дочку, а он будет молиться обо мне. Это было 5 сентября 2018 года.

А 20 сентября меня пригласили в Школу приемных родителей. И уже 10 октября я получила заключение опеки о возможности быть опекуном. В опеке сразу предупредили, что девочку придется ждать пару лет. Я, конечно, немного приуныла, потому что в ШПР говорили о том же. И о банке данных детей-сирот я ничего не знала.

«Потерпи немножко, моя хорошая!»

Вспомнила, что кто-то из обучающихся говорил о фонде «Измени одну жизнь». В голове промелькнуло — какое красивое и точное название у фонда!

Читать также — 5 шагов к принятию ребенка в семью

Пришла домой с документами из опеки и стала искать сайт фонда в сети. Нашла быстро, подписалась на сообщество фонда в ВК. Помню, что первой на страничке фонда была видеоанкета двух мальчиков, потом – видео мальчика и еще троих детей, потом были рассказы уже состоявшихся родителей, еще дети и… видеоанкета маленькой девочки. Ее звали Вера.

Вера в доме ребенка.

Я просмотрела этот ролик раз, потом еще раз и еще. В видеоанкете диктор говорила, что Верочке очень нужны родители, и она очень хочет жить в семье.

К тому времени, как муж пришел с работы, я посмотрела анкету, наверное, раз 20, и в голове одна мысль: «Я нашла свою дочку».

Смотрела на Верочку в видеоанкете и говорила ей: «Потерпи немножко, моя хорошая, я обязательно за тобой приеду, и очень скоро мы будем вместе».

ИЗМЕНИТЬ НЕ ОДНУ ЖИЗНЬ

Пришел муж, я бегу к нему, говорю: «Эдик, я девочку нашла, нашу дочку». Он спрашивает: «Где нашла? У нас в опеке детей нет, нам же сказали».

Я ему показываю видеоанкету и говорю, что хочу за этой девочкой поехать. Он, конечно, очень переживал, что ехать очень далеко — 4500 километров, и что ехать придется мне одной. Но потом сказал: «Позвони завтра, узнай о девочке, мне она тоже очень понравилась».

Я сохранила видеоанкету Веры, и еще раз десять ее пересмотрела, а в ней маленькая девочка с воспитателем рассказывает стишок о весне, и глаза у Верочки большие и грустные, потому что она ждет, когда за ней приедет ее мама.

Нужно забирать сразу четверых

Зашла еще раз посмотреть видеоанкету, а под ней комментарии. Татьяна Солнцева написала, что видела Веру, и она ей очень понравилась, но детей всего четверо, и их не делят. Уже ложась спать, я подумала: «Вот хорошо, если у Веры 2 сестры и брат».

База видеоанкет: часто задаваемые вопросы

Утром только проснулась, смотрю комментарии, Наталья Волкова – ваша подписчица и приемная мама — скинула из базы данных фотографии двух сестер и брата Веры. Смотрю на каждого из них по нескольку раз, читаю имена детей и понимаю, что нужно забирать всех сразу. Написала в комментариях, что хочу забрать всех четверых в семью, Татьяна мне в личные сообщения скинула фотографию Веры, а еще телефон опеки и даже адрес, где можно снять жилье.

Вера с сестрами и братом. Всех четверых Светлана и ее муж приняли в свою семью. 

Жду мужа с работы, он еще не знает, что детей 4.

Пока ждала мужа, читала комментарии под видеоанкетой в ВК. Кто-то советовал детей разделить, мол, у ребенка 4 группа здоровья, только ее забирайте.

Но это не наш путь. Как можно разделить семью, родных людей, я не представляла. В моей картине мира это было невозможно. Пришел муж, спрашивает: «Ну как наши дела, как наша девочка, ты звонила?»

Говорю: «Эдик, она в детском доме не одна, у нее семья». Муж вопросительно смотрит на меня: «Двое?» Машу головой. «Трое?» Опять машу: «Нет!» Муж не выдерживает: «Пятеро?»

Я: «Нет, нет! Четверо». Говорю, что в комментариях предлагают их разделить. Муж смотрит на меня, спрашивает: «Как можно разделить родных людей?» Спасибо, Вселенная, за то, что на этот мир мы с мужем смотрим одинаково!

Показала ему фотографии детей, говорит: «Такие дети хорошие, за что им все это?» И через какое-то время стал смотреть, как нам лучше расставить детские кровати, и кто с кем будет размещаться. Так легко и неожиданно для самих себя мы приняли очень важное решение, которое изменило нашу жизнь и жизни ребят.

В опеке меня успокоили

Оставалось дело за малым, получить разрешение опеки уже на четверых детей и привезти их из далекой Кемеровской области к нам в Крым. На следующий день бегу в опеку, сообщаю, что нашла детей и хочу их забрать, прошу разрешение на всех сразу.

На меня смотрят внимательно, спрашивают, знают ли муж и дети, уверена ли я в своих силах, ведь опыта у меня нет совсем. Разревелась, сквозь слезы обещаю справиться со всеми проблемами и никогда не думать о возврате детей.

Меня успокаивают и говорят, что переделают заключение на четверых детей, просят уточнить, какие документы нужны для той опеки, где дети. И вместе со мной смотрят видеоанкету маленькой Верочки и говорят, что она очень на меня похожа. В нашей опеке работают лучшие люди, готова всех их расцеловать!

«Я хочу стать их мамой»

Счастливая, бегу домой. Нужно позвонить в опеку Анжеро-Судженска, где находится дети. Звоню, в телефоне раздается приятный женский голос: «Добрый день, опека Анжеро-Судженска». И я дрожащим голосом: «У вас четверо детей (называю имена), я хочу стать их мамой».

Светлана с приемными дочерьми.

И после паузы: «На этих детей выдано направление другим кандидатам, но есть еще дети, которые свободны. Хотите посмотреть?» Ком в горле, я не хочу знакомится с другими детьми, я хочу с этими…

Спрашиваю, когда можно узнать решение кандидатов. Попросили перезвонить через неделю. Время тянется бесконечно долго, муж тоже расстроен, но говорит, что все будет хорошо.

Звоню через неделю. «Добрый день, дети, которых четверо, их забрали?» «Добрый день, нет, дети еще не нашли семью, вы хотите приехать?» «Да, я очень, очень хочу приехать за ними». «Тогда ждем вас, сообщите, когда возьмете билеты».

Смотреть запись прямого эфира — К нам едет «паровозик»! Ждем, готовимся

Я самый счастливый человек на свете! Дальше все как в тумане, купили билеты, кровати для детей, игрушки. Позвонила Александру (пастору, который меня благословил) сказала, что лечу за дочерями и сыном, он искренне обрадовался, пообещал молиться за меня, пока буду в дороге.

«Это вы за четверыми приехали, что ли?»

А потом перелет, и вот я уже на другом конце страны, захожу в опеку незнакомого мне города Анжеро-Судженска. Там мне дают направление на знакомство с детьми и объясняют, что дети в разных местах. Вера — в доме малютки, а старшие в детском доме.

Приехала социальный педагог из детского дома, и мы поехали знакомиться. Пришли к директору, очень милая приятная женщина, спросила обо мне, о семье, действительно ли я хочу именно этих детей принять в семью?

И тут дверь открывается, и в проеме показывается голова мальчика, а потом — девочки. «Глеб, Маша, заходите», — зовет директор.

Дети заходят, смотрят на меня внимательно, маленькие, похожие на двух воробышков. За ними приходит воспитатель и забирает ребят на обед. Директор спрашивает: «Ну что, ваши? Будете сразу согласие подписывать?» «Конечно, мои, давайте документы!»

После обеда мы поднялись в комнату для встреч. Из садика привели Надю, и вот первое наше знакомство. Я достала подарки для них, они поблагодарили, пришла Лариса Анатольевна, стала рассказывать, что я приехала из Крыма, где красивое Черное море и тепло. И, что я приехала за ними, и хочу их забрать в свою семью, а они должны решить, хотят они уехать со мной или нет. И если хотят, Глеб должен написать согласие.

Читать также — Делить неделимое 

Позже, уже на другом конце города, в доме малютки меня также провели к директору, но разговор состоялся совсем другой. «Добрый день, я Гринева Светлана, приехала из Крыма за Верой, могу я познакомиться с девочкой?» «Это вы за четверыми приехали, что ли? Вы вообще понимаете, что делаете? У вас есть свои дети?»

«Да, есть, — говорю, — старшие уже взрослые, живут отдельно, младшему 11 лет». «Вы понимаете, что психику ему поломаете, что жизнь свою разрушите, муж вас бросит, уйдет». Такого разговора, я, честно говоря, не ожидала. Просто попросила привести девочку, очень хотелось ее увидеть.

Светлана говорит, что дети были очень привязаны друг к другу, хотя находились в разных учреждениях.

Но директор не сдается: «Ладно бы одну брали, еще как-то можно справиться, а тут четверо, они же дом вам разнесут, они же жизнь вашу в ад превратят. Звоните мужу, берите билет и езжайте домой, потом еще благодарить меня будете. Вы образованная, интеллигентная, работа у вас хорошая, ну зачем вам все это?»

Я говорю ей, что очень благодарна за заботу обо мне, но без детей не уеду и очень хочу увидеть Веру. И вот дверь открывается, и воспитатель ведет за ручку девочку, мою девочку. Она заходит в каком-то нелепом черном платье с большим белым бантом на голове, это моя девочка, моя Вера.

Директор усаживает ее на колени и спрашивает, как дела в группе. И Вера очень бойко говорит, что Настя дралась, а так делать нельзя, она обидела Женю, и Женя плакал. И тут я понимаю, что для своего возраста она очень неплохо говорит и строит предложения. Спрашиваю у нее, можно мне взять ее на руки, и она соглашается.

Я достала куклу, она была говорящая, Вера смотрит на директора, как будто спрашивает разрешения, директор говорит, что это подарок для нее, и Вера берет куклу из моих рук. Потом девочку забирают на ужин и спрашивают меня, не передумала ли я.

Я улыбаюсь и говорю, что готова подписать согласие, тем более что на троих детей я уже написала… И тон директора меняется, она уставшим голосом спрашивает, сняла ли я квартиру. А потом открывает интернет и ищет для меня квартиру поближе к опеке, чтобы мне было удобно ездить к детям и оформлять документы. Я благодарю ее и понимаю, что в душе она хорошая, просто работа сделала ее другой…

Дети собрали вещи, и Глеб написал согласие

Вышла из кабинета, с адресом в руке и пошла искать квартиру, в которой я буду следующие 5 дней. Хозяйка квартиры встретила меня настороженно, спросила, что я делаю в их городе так далеко от дома.

Рассказываю, что приехала за детьми, пока не знаю, сколько времени займет оформление документов, наверное, не меньше недели, обещаю поддерживать чистоту в квартире. Она смотрит на меня немного ошарашенно, дает ключ и уходит. День наполненный самыми важными событиями подходит к концу, но запомнится мне навсегда.

До того, как Светлана забрала детей в семью, они прожили в системе три года.

Уже поздно вечером позвонила Лариса Анатольевна, спросила, как я устроилась. Я говорю: «Спасибо, все хорошо, а дети как там?» Она смеется, говорит, что уже собрали вещи, и Глеб написал согласие. Домой звонить уже поздно, разница во времени 4 часа, написала сообщение родным: «Позвоню завтра, у меня все хорошо».

Утром позвонила мужу и сыну, сказала, что все хорошо, теперь ждем документы. Позвонили из опеки, попросили прийти. Прихожу, мне говорят, что документы постараются сделать до конца недели, я даже не ожидала так быстро.

«А можно я тогда буду называть тебя МАМА?»

Внутри состояние эйфории и какой-то уверенности, что я все делаю правильно, так должно быть. Иду навестить детей, хочу сказать, что скоро мы будем дома.

В детском доме меня встретила Лариса Анатольевна и говорит: «А Глеб-то наш какой молодец! Вчера, когда его спросили, готов ли он уехать в семью, он ответил, что в семью очень хочет, но без младшей сестры он никуда не поедет, только вместе с ней!»

Лариса Анатольевна сказала, что не ожидали такого, ведь дети были в разных местах, не виделись целых три года. На момент, когда их изъяли из кровной семьи, Глебу было 7, а Вере всего год.

Читать также — Травма потери в младенчестве: что внутри?

И так меня эти слова обрадовали, даже плакать захотелось. И сейчас, когда кто-то говорит, что детей можно разделить, они в разных местах находятся, у них привязанности нет, я, мягко говоря, не верю.

День рождения.

Зашли в комнату для встреч, прибежали дети и стали рассказывать каждый о себе. Я в телефоне показала, какие комнаты мы им приготовили, они смотрели и улыбались.

И когда я уже собралась уходить и вышла в коридор, за мной выбежала Маша, взяла меня за руку и тихо спросила: «А ты правда нас заберешь навсегда?» Я говорю: «Конечно, я же за вами приехала».

И она еще тише добавляет: «А можно я тогда буду называть тебя МАМА?» «Конечно можно, говорю, я буду самой настоящей мамой для тебя.

А потом было три дня посещений, покупки одежды, билетов».

Мы вышли на улицу, я и моя маленькая дочка

В пятницу я должна была забрать Веру, а старших детей в воскресенье. И вот пятница, я сложила вещи для моей малышки и поехала в дом малютки. Пришла воспитатель, спросила: «Вы вещи привезли, или в наши одевать?» Я ответила, что привезла. И она говорит: «Знаете, это хорошо, пусть это все останется, пусть в новой жизни ничего ей не напоминает об этом». А потом добавила: «Вы сегодня как будто забираете мою дочку, я тоже хотела забрать Веру, но четверых не смогла».

Потом принесли документы, все было готово, и воспитатель попросила зайти в группу, чтобы Вера попрощалась с детьми. Мы пошли по коридору, поднялись на второй этаж, все как в детском саду, стены красиво разрисованы персонажами из детских сказок, где-то дети репетируют песенку. Мы зашли в группу, в кругу сидели на стульчиках дети, им читали сказку.

«Детки в клетке, — подумала я, — в красивой такой, добротной клетке. Вроде бы все есть, а смеха детского нет, они как маленькие заключенные, посадили — сиди, дали поесть — ешь, даже если не хочешь».

Светлана рассказывает, что еще до встречи с детьми она смотрела на Верочку в видеоанкете и говорила ей: «Потерпи немножко, моя хорошая, я обязательно за тобой приеду, и очень скоро мы будем вместе».

И в глазах этих детей одиночество и боль, ведь их предали самые родные люди, что тогда говорить о посторонних, для которых это просто работа. И даже, если есть те, кто эту работу выполняет хорошо, их на всех не хватает, не могут они обогреть каждого, а так быть не должно.

И живут эти дети в системе годами, недолюбленные, никому не нужные, они перестают развиваться, потому что не для кого. Они живут в этой холодной и душной системе, без вины виноватые, брошенные теми, кто подарил им жизнь, но не захотел разукрасить ее разноцветными красками. Я никогда не смогу понять этих людей, сколько ни пытаюсь.

Мы попрощались и вышли на улицу, я и моя маленькая дочка. И всю дорогу меня не покидало чувство вины перед детьми, которые остались там.

Вот так и биомама моих детей не захотела нести ответственность за них. Какие дети, если есть друзья и подруги, и напитки, после приема которых уже не до детей. А вот жить за детские пособия, прогулять материнский капитал, — это да. Она не думала о детях, когда носила их под сердцем, не пила витамины, зато пила напитки, несовместимые с ее беременностью. Ее поставили на учет, пытались вразумить, но она выбрала не детей. Им не было места в ее жизни.

В один прекрасный день биомама ушла в загул, оставив дома под замком девчонок. Маше тогда было 5,5 лет, Наде 3 года и Вере 1 год. Сколько ее не было, неизвестно, соседка услышала плач Маши, которая сидела на окне. Она открыла окно, достала детей и вызвала полицию.

Когда детей посадили в машину, приехал биологический отец со своей мамой, обещали, что заберут их. А потом бабушка написала отказ, объяснив детям, что не может воспитывать их.

И дети стали пленниками системы, ведь чтобы взять сразу четверых, нужно быть либо немного сумасшедшим, либо отважным.

В системе дети прожили три года.

Мы с ними улетели в новую для них и для меня жизнь

А мы тем временем готовились к перелету домой. В субботу мне разрешили погулять с детьми в городе. Мы купили сладости и поехали на квартиру пить чай. Они смотрели на все широко открытыми глазами, им все было интересно, они все хотели потрогать, везде заглянуть, все увидеть. Они рассыпались, как бусины в разные стороны и я только успевала собирать их вместе.

На следующий день мы с ними улетели в новую для них и для меня жизнь. Мы закрывали эту грустную страницу их прежней жизни, жизни никому не нужных, нелюбимых детей, детей, которых предали самые родные и близкие люди.

Наш перелет, мог бы оказаться очень непростым, таксист, который должен был везти нас в аэропорт, отказался, сказал, что не нашел детских сидений. Пришлось ехать на автобусную станцию. Билетов до Кемерово не было, и когда я уже совсем отчаялась, оказалось, что в проходящем автобусе есть три места. Но нас пятеро! Благо, водитель оказался хорошим человеком, помог усадить детей.

В Кемерово автобус, идущий в аэропорт, отменили, но незнакомая женщина подхватила мою сумку, и мы вместе с ней побежали к такси. В аэропорту семейная пара предложила мне помощь, и мы благополучно сели в самолет. Так как перелет был ночью, дети в самолете спали.

Вера сейчас.

В Москве нужно было ждать 9 часов наш самолет. Кто-то из сотрудников аэропорта предложил отвести нас в комнату матери и ребенка. Там дети достали игрушки, а я пошла посмотреть, чем их покормить. Когда пришла, дети уже пили чай и уплетали бутерброды, которыми их угостили.

«На, милая, попей чайку, я вам постели постелила, — сказала мне женщина,  отвечающая за детскую комнату. Детишки у тебя, какие хорошие, добрые, меня обняли, игрушки сами сложили. Твои все четверо?» «А разве не похожи?» — спрашиваю. «Похожи, да, но сказали, ты их из детского дома забрала». «Это правда, — говорю я, у меня все документы есть, не переживайте». «Да не надо мне документы, пойду деткам конфеты с печеньем дам к чаю, такие детки хорошие».

А говорят, что люди сейчас недобрые. Хороших людей намного больше, чем плохих, но, чтобы их встретить, нужно самому быть хорошим и делать добро. И тогда тебе обязательно помогут, за тебя помолятся даже незнакомые тебе люди, и все сложится в один пазл.

И уже через 10 часов после этого разговора, мы с детьми оказались дома. Дома нас ждал теплый Крым, когда мы улетели из Анжеро-Судженска, там было +7, а в Симферополе +22.

Катюша, хозяйка квартиры, которую я снимала, написала мне на следующий день: «Света, пока ты была здесь, даже погода тебе помогала. В ночь, когда вы улетели, у нас поднялась настоящая буря, ветер со снегом, поломанные деревья, температура — 10. Просто чудо какое-то!»

Я отправила ей фотографию детей в майках. Она написала: «Здорово! Значит, у вас все хорошо!»

О том, как проходила адаптация, как менялись дети – мы расскажем в следующей статье о семье Гриневых.

Фото — из семейного архива Гриневых и freepik.com

Дизайн — Наталья Лунькова.