Блог Веры Некрасовой. Забрать в семью 18-летнего парня

«Поедешь к нам домой прямо сейчас? Если да, уходи от своих «друзей», встретимся там, где я обычно тебя забираю». И Ник согласился.

Часть 21. Забрать в семью 18-летнего парня

Читать все записи в блоге Веры Некрасовой

В этот карантин в нашей семье произошло горе. Умер мой самый старший сын — мой крестник — сын моей сестры Сергей. Нашему мальчику было всего 25, он жил один, со своей девушкой расстался около года назад. По какой-то причине однажды заснул и больше не проснулся…

В день когда мы узнали о смерти Сережки, первая мысль, которая пришла нам в голову, срочно забрать Ника, старшего брата нашего приемного сына Северьяна. Мы с мужем не могли оставить еще одного парня в одиночестве…

Из-за карантина муж перестал ездить в командировки в город, где живет Ник. А тут я поехала к родным на похороны нашего мальчика, и у меня появилась возможность забрать другого мальчика к нам на Кубань.

Ник как раз находился с ребятами, пытающимися снять деньги с его карты. Мы решили действовать в лоб.

В день, когда я похоронила Сережку, муж позвонил Нику:

— Поедешь к нам домой прямо сейчас? Если да, уходи от своих «друзей», встретимся там, где я обычно тебя забираю.

И Ник согласился.

Ник вышел из квартиры тех ребят, которые хотели его обмануть. Хорошо, что в этот момент там не было «главаря» этой компании.

Я встретила его и отвезла к своим родителям, через пару часов мы сели на поезд в Анапу.

За то время, что Ник сбежал из училища и жил с этой компанией, они потратили все его деньги, кроме того, что лежало в банковской ячейке. Остальные, меньшие, но тем не менее внушительные суммы, со всех его счетов «ушли».

Также они успели оформить ему новый паспорт, старый находился в сейфе училища, тот паспорт эти ребята пытались выкрасть, но не удалось. Пробовали вскрыть его банковскую ячейку, оформить доверенность у нотариуса на распоряжение банковской ячейкой… И только добрые сотрудники банка прониклись нашей ситуацией, и не дали им этого сделать.

Да, он распорядитель своих средств, и получается, вполне может и способен снять деньги эквивалентом со скоромную квартирку и потратить их за недельку. Но нам очень хотелось, чтобы этого не случилось…

Потому что, как оказалось, на квартиру от государства Ник не имеет права, интернат прописал его в развалившимся домике его матери. Да, друзья, ребенка-сироту прописали в аварийном доме на краю города. Удивлена ли я? Не особо.

Более года руководство интерната и училища водило нас за нос, утверждало, что мы не можем забрать Ника из училища, так как из-за этого мэрия города может снять его с очереди на квартиру. Якобы, не учится, значит неблагонадежен.

Утверждали, что в мэрии надо отмечаться раз в год, если не сможете его привозить отмечаться, то переводите очередь к себе в Краснодарский край. С переводом очереди на Кубань огромные проблемы, все только через суд. А потом вдруг, бац, а очереди никакой нет. Только заброшенный домик 1952 года постройки…

Позже нам все просто объяснил мастер —классный руководитель Ника в училище. Мастер — единственный, кто переживает за Ника в этом училище. За пять сирот, которые обучаются сапожному делу, образовательное учреждение получает от государства такие деньги, что можно целый год кормить все училище.

Поэтому Ника не отчислили, пока он три месяца скитался где-то с той самой компанией, не отчислили и сейчас, когда он уже почти два месяца живет у нас в другом регионе страны.

В то же время руководство училища отказывается отправить нам его документы. То есть человек у нас, а документы у них. Ну, опять же понятно, пока он числится у них, деньги за Ника училище продолжает получать.

А у нас тут 18-летний ребенок с новым голым паспортом, без прописки, без СНИЛСа, медполиса, банковских документов, без справки об инвалидности. А на Кубани не все МФЦ работают, не выезжают на дом из-за карантина, и мы просто элементарно не можем его прописать, так как один из владельцев нашего дома — мама Севы — инвалид-колясочник. Вот как то так.

Всем этим заработкам на сиротах я давно не удивляюсь. Но руки, конечно, немного опускаются.