Дневник приемного подростка. Часть 2. Долги и расплаты

Продолжение.

Начало можно прочесть здесь.

F8

Каждый день я сидел на окне палаты и ждал маму. В отделение приходили женщины и у каждой я спрашивал: «Вы не моя мама? А вы не моя?». То же самое было в интернате, когда приехал. Почти год я сидел на подоконнике в туалете и караулил подъезжающие машины. Я почти перестал разговаривать. Не хотел. Я вообще ничего не хотел.

Помню, меня вызывали куда-то, была какая-то комиссия. Что-то спрашивали, а я отвернулся и молчал. Помню, кто-то говорил, что я хорошо решаю примеры. А после этой комиссии меня определили в класс для умственно отсталых. Мой диагноз звучит так: «F8 — легкая умственная отсталость. ОНР — 3 уровень». С моим диагнозом я мог выучиться в ПТУ на маляра-штукатура, получить профессию повара или наладчика швейных машинок.

Красные кирпичи

Одна воспитка однажды сказала мне, что мама не придет. Это я уже и сам понял. Но послал ее на три буквы и возненавидел. Я смирился и начал привыкать. Я не хотел ни с кем общаться. Я хотел, чтоб меня отставили в покое. Играл с другими пацанами я редко. Наверное, им было со мной скучно и меня не звали. Да я и не просился.

Большую часть времени гулял или рисовал. Когда я подрос, меня присмотрели старшие. Мне тяжело говорить обо всем, что было. Скажу только, что спрятаться было нельзя. Я прятался в шкафу, под кроватью, на крыше корпуса, в лесу. Но меня всегда находили.

Территория наша не охранялась, и однажды, когда я бродил по лесу, я нашел старую недостроенную водокачку. Она стала моим местом и моим убежищем. Конечно, она не спасла меня от всего, что случилось. Но благодаря ей я не сошел с ума и ни разу не лежал в дурке, в отличии от моих одногруппников. Это единственное место, где я мог остаться наедине с собой.

Я убегал туда и думал, думал, думал. Пытался анализировать. Плакал. Собирался с силами. Однажды я хотел шагнуть с нее вниз и уже даже залез на крышу. Но вспомнил про Италию. Как мы ездили туда в летний лагерь. Как моя подруга итальянка называла меня братом, как мы прикалывались, как с группой ходили в горы встречать рассвет. Я подумал, что все-таки есть нормальные люди. Что все-таки может быть по-другому. И не шагнул.

Недавно я приезжал на свою башню. Разговаривал с ней, благодарил. Я набрал в рюкзак ее красных кирпичей. И построил из них маленькую башню у себя в комнате.

Долги и расплаты

Если кому-то из старших показалось, что ты что-то не так сказал или не отдал долг — можешь быть уверен, что ночью за тобой придут. Иногда они предлагали сигареты или деньги просто так, «по – братски», а с наступлением ночи вдруг оказывалось, что ты —  их должник.

Однажды я заторчал старшему сигу. Он ждал до вечера, но отдать в этот день я не смог. В деревне не было работы. Ночью к нам в окно залезли трое. Заткнули мне рот дубовыми носками. Дубовыми мы называли носки, которые очень долго не стирались и были жестко твердыми.

Двое держали меня, а один прижигал мне плечо бычком. Я дергался, пытался вырваться, но ничего не мог сделать. Долг я отдал уже утром, но видимо, им понравилось, и следующей ночью все повторилось.

Это продолжалось четыре ночи подряд. На плече у меня была выжженная рана глубиной 1,5 — 2 см. Рука болела, самостоятельно одеваться было тяжело. Кофта прилипала к ране, когда вечером отдирал ее, хотелось орать от боли. Но я не палился. Ни перед воспитками, ни перед пацанами с нашего корпуса — узнали бы, решили, что я стучу и было бы еще хуже.

Пацаны, которые спали со мной в комнате, ничего не знали, старшие все делали тихо. А если бы и узнали, заступаться бы никто не стал. В интернате каждый сам за себя. В травмпункт я тоже не ходил. Начались бы расспросы: что это, откуда? Медперсонал ночью уйдет, а ты останешься…

Позже еще одному парню, который спал в комнате рядом со мной, за то, что он не вернул в срок 900 рублей, заткнув носками рот, сломали три пальца. Старшие пацаны ночью не спали, а обходили должников. У них была специальная тетрадь, в которой они рисовали палочки напротив имен тех, кому они «отомстили». Потом целый день они ходили довольные и ржали над теми, кто от них пострадал.

© «Дневник приемного подростка» 2017