Блог приемного подростка. Часть 14. Новый Год

В период новогодних приездов спонсоров и благотворителей каждый из нас в среднем получал по четыре конфетных подарка. Еще перед Новым годом старшие предупреждали нас, чтобы  мы не смели их жрать. Все, что мы могли съесть —  один подарок. Второй забирали «на хранение до Нового года», т.е. насовсем, воспитки. Третий — старшие. Один из подарков мне удавалось занычить и продать.

Читать все записи в блоге приемного подростка

Когда  подарки  изымалась, старшие  пересматривали все ли виды конфет на месте. За то, что в моем наборе чего-то не хватало, и им пришлось  досыпать,  я мог получить об стену головой. Старшие продавали в деревне  подарочные наборы  за  250 рублей, если очень хорошо сторговаться, можно было получить  300 рублей. У старших было так много конфетных подарков, что они носили их и в соседнюю деревню, а на деньги потом покупали бухло.

Граффити Mear One

В деревне был магазин. В новогоднюю ночь хозяин магазина выносил на улицу стол и устраивал вместе  с местными «банкет». Собиралось  за этим столом по  25-30 человек. Кто-то приходил, кто-то уходил. Но все знали, что у магаза — эпицентр движухи.

У нас в баторе никаких банкетов не было. Для нас это был день, когда отбой был не в 22.00. а в 0.30. Из корпусов нас не выпускали, мы сами вылезали в окна и бежали в деревню. Местные нас не любили, не доверяли нам, боялись и презирали нас — кто как. В баторе были те, кто регулярно обворовывал дома, были форточники и взломщики.  Форточники, к слову сказать, это — юркие мелкие, которых старшие заставляли залезать в окна и открывать  двери изнутри. Чтобы было чем шантажировать, процесс  снимали на видео, а потом запугивали малых, что если они не выполнят какое-то требование старших, то видео покажут  хозяину дома и дирекции батора. Но речь не об этом.

Из-за домушников  пятно ложилось на всех. Баторских считали отбросами. Нанимали на работу и впускали нас на участки далеко не все. Я в дома не лазил, но по определению считался таким же. Поэтому за стол меня бы не пригласили, да я, если бы и позвали, и сам не пошел.

Минут через 40 за столом у магаза почти все местные уже были в г…о. Мы заседали в кустах, ждали, пока они отвернутся или о чем-то заговорят. Тогда мы хватали со стола все, что успевали, и убегали. Обычно было несколько подходов. Старшие воровали  в основном бухло, а мы — еду. В батор мы возвращались с ворованными продуктами,  кто-то доставал закупленное бухло, звали девчонок и начинали отмечать в комнатах Новый год. Старшие отдельно от нас, мы — своими компашками.

Для нас это была возможность и поесть, и отомстить. Даже не знаю, какая из них, радовала нас больше.  После того, как  отметим, мы  возвращались в  поселок, чтобы уже конкретно  мстить. Мы  разбивали уличный  фонарь, чтобы  местные  сидели в темноте, вытаскивали из под них табуретки, забирались под стол и переворачивали его, швыряли  в их пьяные щи снежки. А  того, кто  больше всего  оскорблял нас в течение года, подкарауливали. На подходе к дому набегали на него и начинали так громко орать,  что он чуть ли не о…ся от страха, давали ему пинки и валяли в снегу.

Возможно, по своей сути, это все и стремно, но мне кажется, что в такой новогодней ночи были какие-то пацанские движухи, адреналин, приключения. По мне, это гораздо интереснее,  чем просто забуриться в городскую  квартиру, нажраться в ней, да накуриться. Как делает, думаю, большинство подростков.

© «Дневник приемного подростка» 2017.