Апрельский лучик

У Саши был порок сердца. После операции его никто не ждал в коридоре, не молил Бога, чтобы он выжил, не целовал, когда он отходил от наркоза.

Часть 1. Апрельcкий лучик

Читать все записи  в блоге Надежды Суюндиковой

Наверное, бывает в жизни так: живет себе женщина, вроде все есть. Любящий муж, сын, хорошая стабильная работа, в общем, всего хватает. Но вдруг эта женщина понимает, что не всего-то хватает, что можно сотворить настоящее чудо, на это есть запасы и сил, и добра. Что можно сотворить такое чудо, что и чужая мечта станет реальностью.

Немного не логично и похоже на сказку? Но в любой и самой обычной, казалось бы, уже неизменной жизни есть место сказке, а если бы все подчинялось сухой логике и расчету, то кто бы тогда творил чудеса? Об одной такой «волшебнице», женщине с загадочной и широкой русской душой, да еще и с именем таким сказочным — Людмила, я бы и хотела dам рассказать.

Кто такая Люда, вы уже примерно поняли, именно с ней будет происходить настоящее чудо.

А кто же я? Кто я в этой истории? Я обычная женщина. Мама двоих кровных сыновей, один из которых имеет особенности по здоровью. У меня не было возможности работать на обычной работе с 8 до 18, и меня всегда волновала тема сиротства.

Часто, как и многие, «жалеющие сирот», я плакала над фотографиями детей без родителей в соцсетях. В один из таких моментов захотелось действительно чем-то помогать, и я вышла на один паблик, который занимался распространением информации о детях сиротах в социальной сети.

В последствии и в настоящее время это объединение набрало большие обороты, я горжусь, что была в этой команде, волонтеры этой организации помогли очень и очень многим кандидатам в приемные семьи быстрее обрести своих детей, а в следствии этого, конечно, и детям найти своих мам.

В мои обязанности входило, в том числе, «сидеть на страничке» и отвечать на вопросы кандидатов в меру своих знаний и опыта. Если объема знаний не всегда хватало, на помощь всегда приходили более опытные участницы команды. Да и часто с кандидатами или только с потенциальными кандидатами надо было просто пообщаться как со своим другом, найти нужные слова.

У нас (и не только у нас) на страничке был и есть мальчик Коля. Ребенок с безумно грустными глазами и сложной судьбой, к сожалению, он до сих пор не нашел свою маму. Его чудо еще не свершилось.

Поступил очередной вопрос про Колю в Директ. Это была та самая Людмила. Оказалось, она живет в соседнем с Колей регионе, и мальчик очень затронул ее сердце. Я дала Людмиле информацию, которой владела. Наша переписка вскоре с админской странички перешла в личную, в вотсап.

И переписка уже не была про Колю. Почти сразу в сердце Люды вошел другой ребенок, у которого, возможно, шансы попасть в семью, были еще меньше чем у Коли. Так бывает.

Сейчас, я пишу этот можно сказать «рассказ», опираюсь на всю нашу переписку с Людой. Переписка началась почти год назад. Сначала она была официальная, «сухая», сейчас же мы общаемся как лучшие подруги. Да пусть подруги только по переписке, но у нас уже столько общего…

Но с самого начала Люда поразила меня своей трогательностью, чуткостью, какой-то нежной заботой. Она как будто поняла, что я нуждаюсь в ней, как в человеке, который всегда спросит, как дела, не забудет поинтересоваться успехами детей.

Я могу сказать, что она помогла мне больше, чем я ей.

Люда вскоре рассказала мне, что увидела в сети фото ребенка, о котором не может перестать думать. И еще сказала, что малыш из психоневрологического дома ребенка. «Это совсем тяжелый случай, да?» — спросила она. Но диагноз я еще не знала, я почему-то даже не думала спросить, что у него.

Люда с супругом закончили ШПР и на протяжении всего нашего общения больше вопросов было по работе опеки: что, как, куда. Опека — «неродная», да еще говорили, что сложная. И как будто ее вообще не интересовало уже определение «психоневрологический».

Начались некоторые задачки, но Люда брала все штурмом и с какой-то детской непосредственностью. Не хотели давать заключение на ребенка с пятой группой здоровья (и опять же я не спросила, что с малышом).

Приемные дни, неприемные дни, собирался огромный пакет документов и несколько раз дособировался.

«Я просто не имею права сойти с пути, даже потому, что я взрослая, а он ребенок», — говорила Люда. Но иногда я видела, как она уже почти выдыхалась, но не сдавалась, как уставала она от этой бюрократической машины.

Она только спрашивала меня: «Можно я буду тебе иногда писать?» Я просто была сражена тем, как я стала кому-то нужна, и, не обладая ни особым опытом, ни знаниями, я была вместе с ней, «выручая» этого малыша.

Люда получила заключение, встала на учет к регоператору, ее счастью не было предела. Благодарила меня, снова меня почему-то. За доброе сердце, которое я, возможно, уже не чувствовала в суете дней. В первый раз человек, которого я ни разу не видела в жизни, писал мне такие слова, я никогда не ждала благодарности (ведь я ничем особо и не помогла), просто душа Люды имеет свойство делиться своим теплом со всеми, кто рядом с ней.

В первый раз со мной делились такими новостями. Люда, спасибо тебе за эти эмоции — такие девственно чистые, ничем не притупленные. Это как будто тебе кто-то дарит крылья и говорит: «Лети!», дает понять, что ты чего-то стоишь в этой жизни, даже если просто живешь, это как первое причастие, как рождение ребенка. Я ждала ее Сашу ВМЕСТЕ с ней.

Да, его зовут Саша. Он очаровательный голубоглазый блондин. Цвет его волос настолько красив и редок, что сразу привлекает к себе внимание. И наконец-то, Люда поехала за ним в далекий для себя край, она купила ему первую игрушку и переживала: «Вдруг не понравится».

Это было уже вполне досягаемое счастье. И как-то уже в конце, между прочим, я узнала, что Саша «солнечный». Боялась ли Люда, сомневалась ли? Возможно.

Но в тот день, когда она увидела его в Интернете, она уже все решила. Так бывает не часто, что волнение страхи так и остались просто волнениями и страхами. Часто люди довольно долго взвешивают, беря в семью и здорового ребенка, а тут, как у нас говорят, «особенности». Возможно, если бы все кандидаты были такие, как Люда, детей-сирот не было б вовсе.

В тот день, увидев его фото, она прочла крупными буквами «ОТКАЗНИК». И в душе все сжалось и сошлось одновременно. «Я поняла, что от него отказались и папа, и мама, он всегда один…»

Конечно раздумья были, но они изменились неделями. «А еще ведь, — продолжила Люда, — Саша был оперирован, у него был порок сердца и, представь, после операции его никто не ждал в коридоре, не молил Бога, чтоб он выжил, не целовал, когда он отходил от наркоза».

От описанной картины у меня тоже где-то далеко сжалось сердце. Далеко, потому что я боюсь, наверное, до сих пор боюсь смотреть так глубоко, боюсь боли. Но я живо представила этот больничный коридор и еще крошечного малыша, отходившего от наркоза, которого после операции также ждал детдом.

Еще я представила тысячи других таких же малышей, не просто сирот, а сирот с проблемами со здоровьем, у которых, как известно, меньше шансов попасть в семью.

Но теперь у Саши все хорошо, совсем другая жизнь. Свои два года в апреле он уже отметил в семье. Он любимый сын и младший брат.

Люда не торопиться отдавать Сашу в садик, хочет, чтоб он еще годик «понежился» дома. Сашенька прошел уже несколько курсов массажа. Совсем недавно стал делать свои первые робкие шаги и пытаться произнести самые главные слова в жизни каждого человека.

Он еще все успеет, ведь впереди у него еще целое счастливое детство.