Я поняла, что крик — это защита

«Адаптация накрыла нас сразу и с головой. Саша сел на пол и начал реветь, раскачиваться», — так рассказывает Светлана Бормотова о том, как проходили первые мгновения дома их приемного сына-подростка

Принять Сашу, ребенка с диагнозом ДЦП в свою многодетную семью Светлана и Алексей решились не сразу. Необходимо было понять, есть ли необходимый для этого ресурс. Светлана признается, что им очень помогли видеоанкеты мальчика, созданные фондом «Измени одну жизнь». Было видно, как Саша улыбается, играет, ходит.

Светлана не скрывает, что они с мужем столкнулись с очень сложной адаптацией ребенка, несмотря на большой опыт воспитания детей. Всего их в семье Бормотовых 11. Двое кровных — Андрей и Алена, оба взрослые, они живут отдельно.

И девятеро приемных: Аня, Айгуль, Егор, Никита, Юля, Семен, Настя, Сергей и Саша. Андрею 33 года, он женат, у него растет сын Георгий, мальчику 6 лет. Алене 27 лет, она замужем. Анастасии 24 года, живет и работает в Санкт-Петербурге. Айгуль- 17 лет, она учится в школе. Еще трое ребят из одной кровной семьи: Сергею 20, он живет в Уфе, учится на третьем курсе педагогического университета, Анне 19, она третьекурсница сельхозколледжа, Семену – 15, он школьник. Егор и Юлия тоже из одной семьи. Егору 16 лет, а Юлии 15. Еще двоим ребятам — Никите и Саше- по 13 и 14 лет.

Не только о Саше, но и о всех своих приемных детях, их жизни до прихода в семью и сейчас нам рассказывает Светлана.

Как помогла видеоанкета

Сашу я впервые увидела в видеоанкете на сайте «Измени одну жизнь» в 2019 году. Я давно подписана на страницу группы в ОК и ВК, иногда просматриваю видеоанкеты детей, делаю перепосты, чтобы их как можно быстрее увидели потенциальные родители.

Так было и с Сашей. Но он меня зацепил. Милый, красивый, веселый мальчишка. Просто невозможно пройти мимо. Я много раз пересматривала его видеоанкету.

Видеоанкета Саши.

В роликах очень хорошо знакомят с детьми. Живое общение много говорит о детях. Большое спасибо фонду за эту возможность.

Саша – отказник. Сначала он жил в доме ребенке, потом в коррекционном интернате. У мальчика несколько диагнозов: ДЦП, умственная отсталость умеренная, нарушение интеллекта, недержание, нарушение поведения.

Передвигался он с помощью инвалидной коляски, поскольку в раннем детстве возникли проблемы с ногами. Один раз Саше сделали операцию, и какое-то время он мог ходить. Но по мере взросления ноги снова перестали слушаться.

В видеоанкете Саши воспитатель о нем говорила с такой теплотой, описывала его характер. Было видно, что мальчик добрый, жизнерадостный и контактный. Саша подкупил меня своей улыбкой. Было ощущение, что я его давно знала.

Показала ролик мужу, но на тот момент мы не были готовы принять ребенка с диагнозом ДЦП. У нас тогда в семье уже был Семен, ребенок с ОВЗ. Тяжело шла учеба. Семен учится по спецпрограмме.

Саша в  семье.

Летом 2020 года Сашу прооперировали в Москве, в Национальном медицинском исследовательском Центре Здоровья Детей.

Я стала следить в соцсетях за тем, как Саша лечится в Москве, как восстанавливается после операции, как идет его реабилитация, радовалась его первым шагам.

«Поднимем и Сашку, не бойся»

…Когда на страничке фонда «Дорога жизни» в соцсети в 2021 году я вновь увидела Сашу, то не сразу его узнала. На тот момент он немного изменился, но все же показался мне знакомым.

Было такое «совпадение» — Саша из Башкирии, его диагноз ДЦП… Все это побудило меня найти его предыдущую видеоанкету, чтоб понять, тот же это мальчик или другой?

Я отправила ролик Сашиной няне, которая была с ним в больнице, и она подтвердила, что это именно их Сашка. Тот мальчик, которого я впервые увидела в видеоанкете «Измени одну жизнь». Вот так помогла видеоанкета.

И вот когда я увидела Сашу повторно, поняла, что этот тот же самый ребенок, которого я впервые увидела два года назад, уже не смогла пройти мимо.

Дело в том, что Саше пришло время возвращаться из реабилитационного центра из Москвы в интернат. Я понимала, что для него это будет шоком. Из любящих рук няни, которая ухаживала за ним в больнице, обратно в систему — практически возврат. Без слез это не пережить.

Никита первые дни в  семье.

И я стала советоваться со своей семьей. Решение сложное, и домашние поддержали не сразу. Аргументы: ребенок-инвалид, да еще и подросток.

Читать также — Вы готовы принять особого ребенка? 10 вопросов для самооценки

Вода камень точит. И мы с мужем приняли решение ехать к Саше и знакомиться с ним. Документы уже были готовы.

Старшие дети всегда принимают наше решение без обсуждения. Надо — помогут. Дети, которые жили с нами, может, и не были в восторге, но с интересом ждали нового брата.

Для меня главная поддержка и опора — это муж. Он сказал: «Поднимем и Сашку, не бойся». Ура! Согласие подписано.

Было сложно, даже временами очень сложно, но не невозможно. Сейчас это уже забылось, и у нас есть Сашка — такой, какой есть.

«Ты меня заберешь домой?»

Перед нами сидел тихий, испуганный, стеснительный мальчик. Я подошла к нему, погладила по голове и попросила не бояться.

Потом села напротив, а он встал, пересел ко мне на колени и прижался сильно, обнял и тихо спросил: «Ты меня заберешь домой?»

ИЗМЕНИТЬ НЕ ОДНУ ЖИЗНЬ

Воспитатели удивились, что он быстро пошел на контакт, как будто мы с ним давным-давно знали друг друга.

Читать также — Первая встреча с ребенком

Мы провели с Сашей два часа: собирали лего, пазлы, просто разговаривали. Удивило, что он в свои 12 лет был в памперсах. В медзаключении из опеки про недержание не было ни слова. И тот факт, что опека это скрыла, немного меня выбил из равновесия, но не испугал.

«Я тебя люблю. А ты меня?»

Я подписала согласие и только по пути домой появилась тревога. Я бы даже сказала, паника. Одно дело видеть Сашу в сторис, другое дело заботиться о нем и нести ответственность за него.

Но я верила няне Любе (она была рядом с мальчиком во время лечения в Москве), ее словам: «Саша — хороший мальчик».

Саша не знал своих родителей, переходил из интерната в интернат. Родных и близких, кто бы им интересовался, тоже не было. Пока Саша был в Москве, у него была Люба, к которой он привязался и полюбил.

Саша любит любить! Сейчас дома он каждый день говорит мне: «Я тебя люблю. А ты меня?» «Конечно, люблю», — отвечаю. Ему очень важно это услышать.

А сначала адаптация накрыла нас сразу и с головой. С первых минут дома Саша сел на пол и начал реветь, раскачиваться. Он просил отвезти его обратно к няне Любе, бывшей с ним в клинике.

Читать также — Адаптация приемного ребенка: четыре возраста и четыре стадии

Постепенно домашние уговорили Сашу, что его семья и его родители — мы.

Поездка в Геленджик

Через три дня после Сашиного приезда мы всей семьей поехали на машине в Геленджик. Эта поездка была запланирована задолго до прихода Саши. Так что адаптация проходила именно там.

Бормотовы  любят путешествовать.

Мы закупили памперсов и поехали. Три дня пути Саша перенес отлично, без проблем вообще. Радовался всему, что видел, ведь мы поехали в Геленджик на машине.

В отеле был бассейн. Это оказалось еще одним препятствием и еще одной ступенькой в преодолении страха и укреплении доверия. Саша очень боялся воды, но преодолел страх и плавал каждый день.

Вообще, у него было много страхов: воды, шума, резкого звука, закрытого помещения. Однажды в кафе он испугался сушилки для рук. Саша кричал так, что едва смогли успокоить.

В тот момент я поняла, что крик — это защита. Не может объяснить — кричит, испугался — кричит. Ему хорошо и комфортно в своем мире, а внешний мир мальчика пугает.

Два года Саша с нами

12 апреля будет два года, как Саша с нами. Дети заметили, что уже забыли дни адаптации.

Сейчас сын на домашнем обучении по спецпрограмме и с удовольствием ходит в школу на три урока. В классе дети встретили его хорошо, не обижают, даже установили дежурство, кто будет встречать Сашу внизу.

Я считаю, что это заслуга классного руководителя и работа родителей дома. Они совместно подготовили класс к принятию особого ученика.

Таким образом Саша быстро влился в класс, и даже сам стал ходить в туалет. Это было огромнейшим достижением.

Саша в интернате посещал местную школу, было обучение по спецпрограмме, но так и не научился правильно держать ручку, карандаш, не знал букв, цифр, раскрашивание давалось с трудом.

Было очень тяжело убедить, заставить его заниматься. Саша сопротивлялся, кричал, плакал, швырял все со стола, ему это не надо, и не мог понять, зачем я заставляю его думать и заниматься.

Зато он знал много песен, у Саши хороший слух и память на песни. Мы купили ему микрофон, и теперь целыми днями у нас музыка.

Младшие мальчики не сразу его приняли. Саша в 12 лет был в подгузнике, от него пахло, было недержание, он постоянно кричал, если что-то было не так, капризничал. Он так умел защищаться и выживать. Все понимали и старались принять.

Никита.

Ушло много сил и времени, и сейчас Саша сам себя обслуживает, а про жизнь в памперсах вспоминать не разрешает. Это мой помощник по дому.

«Это лучше, чем сидеть в коляске»

Сейчас Саша выучил буквы, старается читать, аккуратно обводит в прописи и даже пишет сам, с цифрами и счетом еще есть проблемы. Любит собирать пазлы с автомобилями, раскрашивать военную технику, научился вырезать ножницами.

Это наш огромный успех за полтора года обучения. Для нас Саша – обычный мальчик семи лет в свои 14.

В середине 2022 года мы полностью отказались от подгузников. Это было тяжело и сложно для всех, но необходимо.

Что ждало бы его в интернате? Сырой подгузник, мультики, полная отрешенность от внешнего мира. Вакуум, одним словом. Он бы не смог выбраться из коляски. Для этого нужны родители, нужна семья. Люди, которые мотивируют и ради которых нужно преодолевать себя.

Саша бы никогда не научился читать, писать. Его бы признали недееспособным и перевели во взрослый ПНИ на пожизненный срок.

Дома, благодаря братьям Семену и Никите, Саша стал уверенно ходить и даже освоил специальный велосипед, адаптированный специально под него. Саша тянется за братьями, старается не отставать ни в чем.

Читать также — Как подготовить кровных детей к появлению приемного

А еще его начали приглашать на день рождения одноклассники. Это можно считать успехом и прорывом в его социализации.

Саша стал более контактным, подрос, окреп и стал помощником в семье. К примеру, он может запустить стиральную машину, посудомойку, пропылесосить.

Иногда мне кажется, что детям с особенностями развития лучше в их мире, где рядом такие же дети, диагнозы, хороший присмотр и уход. Но это пока они находятся в своем возрасте. Дальше их ждет взрослый ПНИ, закрытый корпус.

Саша любит путешествовать. Мы два раза ездили на море на своей машине и по Башкирии. В первый раз я боялась, как Саша перенесет долгую дорогу, еще и в подгузнике, а оказалось, он — лучший путешественник.

Привыкший часами, днями сидеть в коляске, в машине ему было комфортно. Смотрел в окно на проезжающие машины, запоминал название и марки и выдал: «Это лучше, чем сидеть в коляске».

По итогу двух лет могу сказать, что жизнь с Сашей стала другой, веселее что ли. Столько «люблю» я еще не слышала. Саша хочет любить и быть любимым.

Каждый ребенок, приходя в семью вносит что-то новое, как новый глоток свежего воздуха. Преодоление трудностей заставляет идти его вперед и вверх.

Сашина фраза «Понял, не дурак» стала хитом нашей семьи.

О наших детях

Светлана с маленькой Настей.

С Настей мы познакомились в приюте города Сарапул. Кровную мать Насти лишили прав, и девочку взял в свою семью старший брат. Так как он сам только начинал жить самостоятельно, то не смог справиться с шустрым ребенком. Брат написал согласие на передачу Насти в семью.

Мы познакомились с ним и его семьей, стали плотно общаться и ездить друг к другу в гости. Мы и сейчас общаемся. Настя любит брата, расставание с ним переживала тяжело.

С биологической мамой общения не было, но после совершеннолетия Настя простила ее и иногда они общаются. Родным домом Настя считает наш дом. Звонит, скучает, приезжает к нам в гости.

Светлана с дочками — кровной Аленой и Настей. 

Сергей и Аня жили в условиях, о которых не хотят вспоминать. Вечно голодные, кормили их соседи, дома были ссоры и драки. Кровную мать положили в роддом, а детей отправили в приют. Там они прожили 4,5 года. Полтора года из них мы брали ребят на гостевой режим. У них не было статуса, чтобы устроиться в семью.

У детей был слепой дедушка, который жил в доме престарелых в нашем селе, и мы с детьми постоянно его навещали. Это единственный их родной человек, кому они были не безразличны.

О их семье говорили, что это раньше была хорошая семья, мать училась почти на отлично, закончила уфимский колледж на программиста, но, к сожалению, родителей сгубил алкоголь.

Айгуль.

Кровная мать Сергея и Ани родила им братика Семена. Дети в то время так и жили в приюте. Маленький Семен находился в полной антисанитарии, и его тоже пришлось изымать из кровной семьи.

Инспектор рассказывала, как его забирали: дома все были пьяные, а малыш 2,5 года голый сидел, играл с окурками, во рту у него были окурки. У него диагностировали полное истощение…

Малыша поместили в больницу, а оттуда передали в приемную семью. Так получилось, что Семена взяли, а старших ребят — нет. Детей разделили.

Аня всегда нам говорила, что у них есть братик, и она хочет его увидеть. Через опеку я нашла его новую семью. Начали общаться, и, как оказалось, очень вовремя. Через год Семен вновь попал в приют, его вернули приемные родители. Не справились…

Мы тут же поехали за ним. С тех пор Семен с нами. Все трое детей вместе.

Егор.

Егора с Юлей в приют привел брат, так говорили. После смерти отца мать запила. Семья изначально была хорошая. Прабабушка с прадедом ветераны войны, мать училась в музыкальной гимназии для одаренных детей, жила в интернате в Уфе, но гимназию не закончила. У них есть два старших брата. Когда встал вопрос об устройстве детей в семью, то родной дядя взял старших мальчиков, а от младших отказался. Раз у детей были разные отцы, их разделили.

Я как волонтер посещала этот приют, там и познакомилась с ребятами, почти год искала им родителей. Приезжала к ним и брала их в гости.

И когда дядя точно отказался от ребят, мы с мужем приняли решение стать их приемными родителями. Сейчас Егор учится на первом курсе машиностроительного колледжа, будет программистом, а Юлия в 8 классе.

Дети попадали к нам в разное время и из разных приютов, но одно их всех объединяет — это социальные сироты, сироты при живых родителях. Не могу сказать, что все всегда легко и мирно, бывают и ссоры, споры, но ненадолго. Я люблю их всех и каждого в отдельности.

Сейчас помощь нужна Юлии

Юля сейчас нуждается в лечении.

Пока мы готовили с вами эту статью о Саше, помощь понадобилась Юле. Нашей дочке поставили диагноз — остеосаркома.

Сейчас мы с Юлей лежим в Уфе в отделении онкологии Детской республиканкой больницы. Готовимся к протезированию колена в Москве. На прошлой неделе у Юли была вторая химия. На днях должна быть третья, но пока отложили. Не очень хорошие анализы. Круглосуточно капают. Я верю в успех!

Дети остались дома с папой и нашей старшей дочерью. Конечно, волнительно оставлять всю семью на отца, но жизнь расставила приоритеты по-своему.

Сейчас Юлю поддерживает вся наша большая семья. Дети звонят, рассказывают, чем занимаются, хвалятся, что сами научились стряпать пиццу.

Советы приемным родителям

1. Не действуйте на эмоциях. Надо время, чтобы все взвесить. Детей жалко, из жалости можно подписать все бумаги, а дома окажется, что не готовы к диагнозу. Я много читала, смотрела про ДЦП, старалась познакомиться с родителями с детьми с таким диагнозом. В соцсети часто родители с охотой знакомились. И то для меня было сложно смириться с тем, что у сына недержание. И я не смирилась. Мы справились с этой задачей.
2. Если уж приняли на себя такую ответственность, будьте взрослыми и не предавайте детей. «Мы в ответе за тех, кого приручили», — очень верно сказано. Верьте в себя и своего ребенка.
3. Не отказывайтесь по возможности от сиблингов. Много раз видела, что дети устраиваются маленькими семьями, по несколько ребят сразу. Я рада, что мы с мужем не испугались и брали детей парами. Им так легче входить в семью.

Фото — из семейного архива Бормотовых.