История приемной семьи Светланы Каменской: «Нам помогают уроки правды»

О сотрудникаx детдомов, которые принимают в семью детей, пишут нечасто. Что это за люди, что они чувствуют, чем руководствуются при создании приемной семьи, тяжелее им или легче. Новая история от фонда «Измени одну жизнь» про работницу коррекционного детского учреждения Светлану Каменскую.

Все фото из личного арxива

Светлана воспитывает восьмерыx детей: Диму, 18 лет (пришел жить когда ему было 16 лет), Настю, 17 лет (учится в училище по профессии «швея»), Сашу, 15 лет (поступил в училище, специальность «повар»), Рому, 14 лет (также поступил в училище, специальность «повар»), Антона, 13 лет (учится в шестом классе), Сашу, 11 лет (учится в четвертом классе), Даню (учится в третьем классе) и еще одного Даню (учится в первом классе).

С чего все началось

Еще когда я была ребенком, наш дом находился по соседству с интернатом. С детства я видела детишек без родителей, мы часто вместе играли во дворе. Я понимала, что у них нет никого. И еще тогда решила, что когда стану взрослой обязательно возьму к себе приемного ребенка.

Получилось так, что со временем я стала воспитателем в коррекционном детском доме в Люберцах, в котором жило 35 детишек. Проработала там семь лет и однажды пришла к директору и сказала, что хочу взять детей к себе домой.

У меня есть собственные дети, уже взрослые. Я спросила, как они отнесутся к идее, чтобы взять ребятишек из детдома. Они одобрили, поскольку их детство проходило рядом со мной, с моей работой. Дочь, к примеру, занималась танцами и потом передавала эти навыки воспитанникам детдома, где я работала. Мы все вместе ездили в летние лагеря, проводили время. Из своей группы я взяла троих детишек.

Спустя некоторое время поехала в один из детдомов забирать Антона, и во время встречи ко мне подошел маленький мальчик Саша. Он мне говорит: «Возьми меня! Меня никто не берет. Я так хочу жить в семье». Подумала, что им легче будет адаптироваться в семье вдвоем, поскольку из одного детдома.

Мне, наверное, было немного проще с детьми, учитывая профессиональный опыт. Я знала, как себя с ними вести, к чему быть готовой. Поэтому вопросов не возникло.

О воспитании

Для меня любая детская ошибка или проступок не становятся трагедией или причиной конфликта. Чтобы ребенок ни делал – ему надо дать право на ошибку.

В нашей семье нет наказаний, как таковых, но если ребенок неправильно поступил, я сажусь с ним рядом и говорим о его поступке. Давай обсудим, что такое хорошо и что такое плохо.

Основное правило в нашей семье: старший помогает младшему. Когда детишки пришли из детдома было множество бытовых проблем: неумение пользоваться стиральной машинкой, даже правильно включить воду. Это сейчас дети сами собираются и идут в школу, а первое время я следила за тем, как они дошли, как перешли дорогу.

Я — мама и должна быть рядом, но важно дать ему и долю самостоятельности. Детдомовская привычка: с утра просыпаются и точно знают, что будут есть. Во сколько будет прогулка, во сколько лечь спать — все это отголоски их прошлого. Сейчас они спрашивают: а что будет на завтрак? Я отвечаю им: а кто что хочет? Давайте сегодня поедим вот это, а в обед вот это. Часто бывало такое, что попросишь их почистить картошку, а они не хотят. Мол, в детдоме им приносили готовое пюре. Но ты начинаешь что-то делать, и постепенно ребята повторяют за тобой. Они очень трудолюбивы, надо просто выждать время.

Антон, например, первое время ходил на улице чуть поодаль от нас. Бывало мы вместе с детьми идем в школу, а Антон идет отдельно, потому что в той, другой жизни он не ходил один. Его водили в общем, если так можно выразиться, строю. Потом он понял, что одному гулять скучно и некомфортно. И он сам присоединился к нам. Не нужно давить, не нужно навязывать. Ребенок сам должен принять решение.

О вечерах правды

Иногда мы проводим вечера правды. Мы садимся вместе и я, например, говорю: дети, я совершила такой-то проступок… например, бросила бумажку на улице. И дети рассказывают, как провели день. Я учу их говорить правду. Но все разговоры переводятся в шутку. Никого нельзя ругать. Они рассказывают то, что скрыто. Это позволяет родителям проанализировать и понять, какие пробелы есть в воспитании ребенка.

Когда мы вечером садимся вместе смотреть какой-нибудь фильм, то каждый хочет сесть поближе к маме. Начинается борьба, которую мы тоже обращаем в шутку. Если целует маму один, то прибегают все. Я сама росла в семье, где было пятеро детей. У нас старшие не обижали младших. И работая потом в детдоме я боролась за справедливость, не допускала того, чтобы старшие не обижали младших.

Александр, сын: «У нас семья крепкая, дружная. Со Светланой Васильевной я знаком с семи лет, с момента когда она работала в детском доме. Раньше она была Светлана Васильевна, а теперь – мама. Как-то сразу пришло осознание того, что она мама для меня. Помогаю с младшими, готовлю поесть, погуляю с ними. Я как бы заместитель мамы».

Любовь сразу не приходит. Надо это четко понимать. Но когда это чувство придет и к вам, и к ребенку, вы ощутите что-то невероятное. При этом ребенку намного сложнее привыкнуть к родителю. Вот он ложится рядом, и он не привык к тому, чтобы его погладили. Он не знает теплоты прикосновения.

О кровных родителях

Важно научить любить своих матерей, которые когда оставили их. Это позволит им в будущем полюбить свою жену, своих детей. Мы с одним из ребят нашли его маму, она вместе с его сестрами живет в Луганске. Он – отказник из роддома. И однажды сказал мне, как ее ненавидит. Я сказала тогда: ты никогда ее не видел, не знаешь причин, предыстории. Могла быть тысяча причин.

Мы нашли его маму через Интернет. Ощущение родства у ребенка не появилось, но он хотя бы нашел ее, посмотрел фотографии, поговорил с сестренками. Он хотя бы в душе простил ее.