«Принимая ребенка в семью, не забывайте о чувствах кровных детей»

У Наталии и Евгения Володиных пятеро детей. Трое кровных сыновей и две приемных дочери. Характеров много, они разные. Наталия рассказала корреспонденту фонда «Измени одну жизнь» о том, как кровные и приемные дети привыкали друг к другу, как появление в семье дочерей  помогло не только увеличить, но и укрепить семью, веру в дружбу и поддержку друг друга. 

Наталия и Евгений, Михаил (средний сын), Георгий (младший сын), Машенька. Все фото — из семейного архива Володиных.

У Наталии три кровных сына – Павел, ему 19 лет, 17-летний Михаил и 8-летний Георгий. Она уже была многодетной мамой, задумавшись о том, что может стать еще и приемной. Евгений, супруг Наталии, согласился с идеей жены стать приемными родителями. Но заметил, что ему будет непросто принять ребенка с тяжелой инвалидностью или с генетическим заболеванием.

«Это натолкнуло нас на размышление и поиск информации об особенностях ВИЧ-инфицированных детей. И мы решили взять ребенка с ВИЧ, — рассказывает Наталия. — Мы с мужем пошли в школу приемных родителей. Но не ради соблюдения формальностей, а чтобы понять, сможем или нет, нужно ли нам это. И в ШПР только укрепились в своем желании».

Мотивация  — самое важное условие

Наталия говорит, что ее желание стать приемной мамой не было продиктовано материнским инстинктом – она его успешно реализовала с сыновьями. Скорее, ей хотелось поделиться с детьми тем, что есть в ее душе, в ее опыте, позаботиться о ком-то еще. Вообще, отмечает Наталия, для нее было крайне важно глубоко поработать с собой и понять свою мотивацию.

«Я убеждена, что о причинах и мотивах решения взять в семью ребенка стоит задуматься «на берегу». И если причины чаще всего лежат на поверхности — нет своих детей, в семье одни мальчики (или девочки), кровные дети выросли,  и стало одиноко — мотивы не столь очевидны и требуют прояснения. Для этого необходим очень честный разговор, — считает Наталия Володина. — Если нет умения вести этот диалог самим с собой, нужен кто-то, кто задаст верный вопрос и не позволит убежать от ответа. И здесь понадобится помощь психолога, чтобы не было негативных последствий, которые могут обернуться даже возвратом ребенка в систему».

Действительно, статистика возвратов пугает – они достигают 70 процентов. А это новые и новые травмы. Есть дети, которые пережили не один, не два, а несколько возвратов из семей в детский дом.

Но с Машей и Сашей – дочками Наталии – такого не случится. «Дети, принятые в семью, так же, как и рожденные в ней, не могут быть переданы назад. Передать – значит предать, для родителя это недопустимо», — говорит наша героиня.

Маше сейчас 5 лет, она появилась в семье Наталии и Евгения год назад. И все было очень непросто. Девочка сразу начала называть приемных родителей «мама» и «папа», но стало понятно довольно быстро, что она не воспринимала их как родителей по-настоящему. «Я поняла, что мы для нее – фигуры абстрактные. А нам было важно доказать Маше, что мы надежны, что она может доверять нам – одним словом, нам нужно было принять друг друга», — говорит Наталия.

Сначала она даже испугалась, что у девочки реактивное расстройство привязанности – когда ребенок просто не умеет привязываться и любить. Но, к счастью, это предположение не подтвердилось.

Проверка на любовь

И началось становление границ. Сначала, похоже, Маша «осваивалась», а потом начала проверять родителей на прочность. «На протяжении двух недель ребенок был похож на робота, а точнее, на милую механическую куклу. Маша ела, пила, принимала лекарства, ложилась спать и вставала, как запрограммированная. Выглядело это очаровательно. И, если бы ни мой опыт воспитания детей, возможно, я бы ничего не заподозрила. Такое поведение было очень комфортным для всех, — рассказывает Наталия Володина. — Кроме сомнений в адекватности наблюдаемых проявлений настораживали и отдельные моменты. Маша не умела чистить зубы сама, а почистить их ей не было возможности: челюсти ее не разжимались. Маша не какала и не просилась на горшок «по большому», что доставляло беспокойство, по-моему, только мне. Проснувшись утром, Маша не вставала и не обозначалась криком, она молча лежала и смотрела в потолок».

Приемные родители бережно провели Машу через этап адаптации.

Но постепенно «робот» превратился в непослушного ребенка. «Первый протест мы получили при попытке подстричь ей ногти. Маша извивалась в истерике. Она кричала, что я делаю ей больно. Полагаю, что соседи в этот момент подумали, что ребенка истязают. А я не смогла даже приблизить ножницы к ее пальцам. Я спросила: «Маша, разве я сделала тебе больно?» На что Маша без тени сомнения ответила: «Ты всегда делаешь мне больно». Столкнуться с таким обвинением ни в чем не повинному родителю обидно, однако принимать на свой счет обвинение я не стала. Постепенно «прокачав» эту тему, я поняла, что стрижка ногтей, как и другие гигиенические процедуры, сопровождались в доме ребенка насилием.

Детей много, там не до нежностей. Один воспитатель обхватывает и держит вырывающегося ребенка, а другой — быстро и не всегда аккуратно стрижет. Прошло около трех месяцев, пока подстригание ногтей ни стало обычной процедурой».

Маша отказывалась от всего – не хотела умываться, одеваться, есть, и принимать лекарства – что было опаснее всего. Супруги поняли, что нужно как-то справиться с тупиковой ситуацией. «В свои союзники мы привлекли специалистов по семейной терапии для проработки наших семейных отношений в паре, как основе, стали посещать группу приемных родителей «Уже вместе» с Людмилой Петрановской — гуру отношений с детьми», — говорит Наталия.

Маша вскоре почувствовала силу и уверенность мамы и папы. А главное – постепенно наполнялся сосуд доверия. Ведь девочка всю свою маленькую жизнь прожила в системе, и ей было трудно принять семейную иерархию. «Ребенок, привыкший всю свою жизнь обходиться без значимого взрослого, присвоил себе родительскую роль и чтобы попрощаться с ней, была нужна очень веская причина. Для Машеньки такой причиной стали новые впечатления и открытия, которые она сделала в нашей семье. Очень бережно мы провели ее через этап адаптации и нашли силы включить ее в свой уклад, в чем-то подстроившись под ее особенности», — говорит Наталия.

Кстати, Маша проявила даже удивительную для своего возраста мудрость и предложила родителям игру. Когда она ощущает, что впадает в истерику, предупреждает, что ей в рот попала «какая-то гадость». А мама и папа предлагают ее выплюнуть или проглотить. Иногда требуется даже по-настоящему глотнуть воды. И удается миновать скандалов. А «гадость» «попадает в рот» Маше все реже.

«Маша все больше проявляет теплоты и искренности. В кругу родных, близких, знакомых людей ведет себя расслабленно и естественно. Я чутко наблюдаю и ловлю каждую нотку ее интонации, взгляд, движения. Я не хотела бы встречаться с монстром, спящем в ней, но я его не боюсь, потому что пришла любовь. Это моя дочка, и мне очень жаль, что первые годы ее жизни прошли вдали от нас, и я безумно счастлива, что мы вместе!» — говорит Наталия.

«Зачем я вам нужна?»

В этом году в семье Володиных появилась и старшая дочка —  Саша. И тоже многое было непросто, но уже иначе. Саше 17 лет, она уже учится в колледже. «При первом знакомстве Саша спросила: «Зачем я вам, если у вас все есть и все хорошо?»  Девочка осознанно подходила к своему будущему – а еще и была травмирована предательствами взрослых, с  которыми уже столкнулась.

Мама Саши умерла через год после того, как Сашу  — в пятилетнем возрасте – изъяли из семьи. «Саша родилась в 1999 году, тогда роддома были пусты, женщины не решались рожать в кризис. Я как раз через три месяца после рождения Саши рожала сына Мишу. Сашину маму в ее 18 лет тогда никто не поддерживал, наоборот, упрекали девчонку, что не сделала аборт. Саша говорит, что почти ничего хорошего о том времени не помнит. День, когда ее забирали у мамы, Саша считает самым страшным в своей жизни».

У Саши был и дедушка, единственный кровный родственник, но он написал отказ от внучки в ее 10 лет. С тех пор прошло пять лет, Саша все надеялась уехать жить к дедушке, который иногда навещал ее. Однако этого не случилось. Какое-то время девочку брали в гости и на каникулы, но, в конце концов, Саша распрощалась с мыслью обрести семью.

Это стало еще одной трагедией уже 15-летнего человека. Саша разочаровалась в семье и в возможности стать ее частью. Именно поэтому при знакомстве она категорично заявила приемным родителям: «Только гостевой режим, мне семья не нужна».

Евгений с Георгием и Сашей на рыбалке.

«Про маму Саша вспоминать не хочет. Тема для нее тревожная. Порой мы смотрим «Жди меня» и вместе плачем над сюжетами про мам, вернувших своих детей и детей, нашедших своих мам. Мы плачем об одном и том же. Я чувствую это. Я просто обнимаю ее и прижимаю к себе: «Ты не одна. Я с тобой, девочка моя».

Вопрос Саши о том, зачем им взрослая дочка, ввел Наталию в замешательство.  «Я ответила честно, что не думала пока об этом, но уверена, что нам есть чем обменяться, и вместе точно будет веселее. Вопрос Саши озадачил меня, а прямота, за которую Сашу отругали педагоги в детском доме, порадовала, потому что в этом ее проявлении я узнала себя. Пара дней мне потребовалась, чтобы поговорить с собой начистоту и принять факт, что кроме готовности дать, есть желание и надежда получить взамен. Мне показалось важным обсудить эту тему с Сашей, узнать, не пугает ли ее сам факт «контракта», и что думает она по поводу его содержания».

«Договор» помог наладить отношения

Было принято решение для удобства Саши, которая учится в колледже, а еще и постоянно занимается танцами в детском доме, остановиться на гостевом режиме. Все выходные девочка проводит в семье. А «контракт» действительно составили. Родители пообещали дать Саше дружбу: внимание, участие в ее жизни, поддержку в сложных ситуациях и кризисах, тепло семьи, содействие началу профессиональной жизни, знания и жизненный опыт.

А от Саши ожидается исполнение роли старшей сестры для Маши, помощь в ее становлении. Еще Саша может дать семье новый опыт отношений, стать близким человеком для всех ее членов, реализоваться и порадовать своими успехами.

Дети свыкаются с мыслью, что все они — одна семья.

«Саше понравился наш «договор». Но ни я, ни Саша не знали в тот момент, что ей нужно на самом деле. Именно поэтому даже при столь высокой осознанности принятия решения всегда есть место неожиданным сюрпризам, просчитать которые невозможно, но можно быть морально готовым», — считает Наталия.

Первый раз после того, как прошли выходные дома, Саша начала собирать сумку. Вещи не влезали. И Наталия сказала ей: «Саша, ведь ты сюда вернешься. Оставляй вещи здесь».

«Она очень удивилась. Думала, что мы ее просто пригласили в гости… И она успокоилась, расслабилась. И мы ощущаем себя семьей. Все радости и горести мы проживаем вместе. Недавно у нас было трудное событие в семье – и мы прошли его все вместе, — признается Наталия. — Конечно, еще остаются проблемы взаимной адаптации, особенно между всеми детьми – но они свыкаются с той мыслью, что мы – одна семья — и это не изменить».

 «Мама, ты, правда, меня любишь?»

А как же пережили появление в семье Маши и Саши трое братьев? Вопрос появления в семье приемного ребенка Наталия и Евгений начали обсуждать с детьми давно. «Старшие дети для меня — уважаемые люди и советчики, способные помочь своим особым взглядом на ситуацию, — объясняет  Наталия. —  Павел, ему 19 лет, увидел в моем намерении желание заполнить пустоту, образовавшуюся с его взрослением и отдалением. Я слышала об этом, но увидеть этот мотив в качестве одного из своих смогла именно с его подачи.

Павел относится к жизни с точки зрения наличия в ней проблем и старается всячески их минимизировать, поэтому не очень понял, зачем нам брать на себя дополнительный груз забот и ответственности. О необходимости помогать нуждающимся он знал с ранних лет: когда собирал и передавал свои игрушки в приют, когда выступал с концертами и трудился на территории дома престарелых, когда искал что-то по Москве, выполняя просьбы детей из московского хосписа.

Вопрос появления в семье приемного ребенка Наталия и Евгений обсуждали с кровными детьми заранее.

Поэтому сама по себе идея помочь сироте не вызвала у него сопротивления. Он не разделил наше решение, но принял его спокойно, зная, что его это коснется в наименьшей степени. Будучи по жизни доброжелательным, приветливым и эмоционально-щедрым человеком, Паша с радостью встретил маленькую сестричку и очень быстро установил с ней дружеский контакт». Миша, средний сын, по словам мамы,  первым из детей познакомился с Машей. Именно он ездил с родителями за направлением в опеку, сам изъявил желание поехать и на первое знакомство с будущей сестренкой. А в период адаптации Маши в семье Миша еще больше сблизился с младшим братом Гошей и не раз спасал ситуацию, разряжая обстановку, облегчая, в меру своих сил, и родительские, и Гошины переживания.

«Хорошее чувство юмора, артистизм, а также глубокое понимание ситуации — качества, которые позволили Мише стать ресурсом семьи. Миша не очень любит играть и общаться с Машей, но для Гоши он всегда готов вспомнить детство, — говорит Наталия».  А вот Гоше в его 8 лет оказалось сложно пережить появление в его доме Маши. «Причина во многом в том, что с самого первого дня своего рождения он стал центром нашего мироздания, весь уклад которого был подогнан под его потребности. Пережить собственное свержение непросто», — объясняет мама.

Наталия замечает, что сейчас в выходках Гоши она и муж узнают провокационные выступления Маши в период ее адаптации. «Мы знаем наверняка, что со временем мы справимся и с этим. А пока лично я очень сочувствую своему сыну в том, что его душе приходится проделывать тяжелейшую работу, взращивая в себе принятие и примирение. Я горжусь тем, как он справляется с этой задачей в своем возрасте».

Тем временем, родители заметили и завуалированную агрессию Миши по отношению к Саше. При этом Гоша к появившейся в его жизни старшей сестре относится с большой симпатией, ждет ее приезда, оживляется, радуется в ее присутствии.

«Насколько не волновало Мишу удочерение нами Маши, настолько непонятным оказалось для него появление в доме Саши. «Мама, ты специально выбрала девочку моего возраста?», — спросил он. Понадобилось прожить вместе целое лето и съездить всей компанией на недельную рыбалку, чтобы уместить ему в своей голове всю странность происходящего у него на глазах. Очень много предстоит понять и принять нашим детям, как и то, что мы любим их больше всех на свете».

Заботьтесь о чувствах кровных детей

Наталия советует позаботиться о чувствах кровных детей. Для этого нужно обеспечить их личной территорией и пространством для выплеска эмоций, дать свой круг общения и непременно – возможность общения с родителями, показать ребенку его роль в семье, дарить ему доверие, терпимость, принятие и любовь.

Кровным детям тоже необходимы любовь и внимание родителей.

«Давайте кровному ребенку побыть в одиночестве, но не оставляйте его долго наедине. Ни в коем случае не отправляйте своих детей «на передержку» к бабушкам или в лагерь, не навязывайте компанию приемного ребенка и не навязывайте выполнение поручений по отношению к приемному ребенку. И конечно, нельзя отгораживаться, закрываться от проявления любых его чувств», — советует Наталия Володина.

Как-то Наталия спросила Сашу, оправдались ли ее ожидания от гостевого формата, и девочка ответила: «В детском доме нет ничего, от чего я не отказалась бы ради того, чтобы жить в такой семье, как ваша. Я помню, что не хотела в семью и говорила, что семья мне не нужна, но тогда я искренне так считала, потому что не знала, какой бывает семья и не верила, что мне может быть так хорошо среди не родных мне по крови людей».