«Приемных детей как родных пока не полюбила»

Оксана и Андрей Кузнецовы из Москвы воспитывают семерых детей – троих кровных и четверых приемных. Видеоанкеты мальчика и трех девочек-сестер супруги увидели на сайте фонда «Измени одну жизнь».  После появления в их семье приемных детей произошло чудо – родилась дочь, о которой родители мечтали много лет. О том, как за пару месяцев подготовить вчерашнего детдомовца к школе и что делать, если приемный ребенок часто вспоминает биологическую маму, Оксана Кузнецова рассказала нашему корреспонденту. 

После того, как в семье появились приемные дети, произошло чудо: Оксана узнала, что ждет ребенка. Все фото — из семейного архива Кузнецовых.  

«Решили взять в семью дошкольника»

– Идея стать приемной мамой пришла ко мне еще в детстве, – рассказывает Оксана Кузнецова. – Когда в 1988 году в Армении случилось страшное землетрясение, по радио часто говорили о детях, потерявших родителей. Я сочувствовала им и предлагала маме взять кого-то к нам в семью. Но жили мы бедно, денег не было… Тогда я решила, что когда вырасту, обязательно возьму приемного ребенка.

Оксана получила профессию и вышла замуж, но поначалу никаких разговоров о приемных детях не возникало. Супруги Кузнецовы жили обычной жизнью – переехали из Саратова в Москву, работали (Оксана – в сфере продаж, Андрей – в строительстве и обслуживании инженерных сетей). Появилось двое детей, Влада и Арсений.

– Как-то вечером мы с Андреем смотрели по телевизору какую-то передачу о детдомовских детях, – вспоминает Оксана. – И оба плакали. Я спросила мужа, как он относится к идее взять приемного ребенка. Андрей не возражал, и мы договорились вернуться к этому разговору позже, годам к 40, после того, как выплатим ипотеку. Это было в 2007 году, и в тот момент взять ребенка нам было бы объективно тяжело: мы жили в двухкомнатной квартире, оба много работали, с детьми оставалась моя мама, специально приезжавшая из Саратова.

Оксана оставила карьеру и посвятила себя детям.

Выплатить ипотеку супругам удалось раньше запланированного срока. Получилось и расширить жилье – Кузнецовы купили 4-комнатную квартиру в Москве. Оксана, работавшая тогда руководителем отдела продаж в крупной компании, в 2010 году решила оставить успешно складывающуюся карьеру и заняться детьми.

– Я чувствовала, что живу неправильно, что слишком много внимания уделяю материальным благам, а мне хотелось научить детей не поклоняться золотому тельцу, – рассказывает Оксана. – Я уволилась, готовила их к школе. Параллельно мы с подругами стали заниматься нашим личным благотворительным проектом – посылали в отдаленные деревни посылки с детскими вещами, не новыми, но в хорошем состоянии. Участвовал в благотворительных проектах и Андрей – помогал поисковому отряду «Лиза Алерт».

Кузнецовы хотели завести еще детей, но забеременеть не удавалось, и тогда Оксана напомнила мужу о давнем разговоре. Супруги записались в школу приемных родителей. «Поначалу мы хотели взять младенца, но в школе приемных родителей осознали, что вокруг много бездетных пар, готовых усыновить новорожденного, и решили взять под опеку дошкольника. Я планировала успеть подготовить его к школе», – рассказывает Оксана.

В начале лета 2014 года, когда Оксане исполнилось 38 лет, она оставила детей с мужем и со своей мамой и отправилась в Челябинск, чтобы познакомиться там с двумя детьми – мальчиком и девочкой. «Я встретилась с ними и поняла, что не справлюсь со столь серьезной степенью умственной отсталости у девочки, – вспоминает Оксана. – Проплакала всю ночь, но при этом была очень рада, что персонал детского дома не сказал детям, что за ними приехала мама».

Свежая малина и букварь Жуковой

На сайте фонда «Измени одну жизнь» Оксана нашла видеоанкету шестилетлетнего Антона, воспитанника одного из челябинских детских домов, и поехала знакомиться.

– Был тихий час, – вспоминает она, – и мы встретились с Антоном в игровой комнате. Он показал мне игрушки, гордо продемонстрировал, как складывает робота из «Лего», попытался прочитать слово «конструктор»… Я поняла, что он вполне обучаемый.

День рождения Антона.

Вместе с Антоном Оксана поехала сначала в Москву к семье, а потом вместе с мужем и детьми отправилась в отпуск к родителям в Саратов. «Мы отдыхали, купались в Волге, вместе покупали свежую малину на рынке, – вспоминает мама. – Антон ни на шаг от меня не отходил, все время был рядом, у нас было полное слияние, как будто с грудничком. Позже психолог объяснила мне, что он как бы заново проживал свое раннее детство, когда очень нуждался в маме».

Антон сильно отличался от других шестилетних детей. В целом мальчик был здоров, но задержка психического развития, вызванная «казенным» воспитанием, была очевидна: Антон не знал многих реалий жизни. Он никогда не видел денег и не понимал, что значит покупать, не осознавал, что значит поехать в другой город, не знал названий видов транспорта, никогда не видел овощей целиком, ненарезанными…

– Но больше всего нас поражало, что он не чувствовал своих желаний и не мог о них рассказать, – говорит Оксана Кузнецова. – Он настолько привык к тому, что его потребности неважны, что даже перестал их осознавать. Он мог описаться во сне и проспать всю ночь на мокрой простыне, даже не поняв, что ему неприятно. Не мог сказать, холодно ему или жарко, не мог объяснить, где у него болит.

По возрасту Антона пора было отдавать в первый класс, и Оксана поставила перед собой сложную задачу – подготовить мальчика к школе за летние месяцы. «Я уже проходила этот путь со своими кровными детьми, поэтому знала, что и как надо делать, – делится опытом Оксана Кузнецова. – Мы каждый день занимались по разработанной мной программе. Я понимала особенности Антона – по данным психологического тестирования, у него были некоторые проблемы с памятью и вниманием. Поэтому мы подстраивались: не сидели за букварем по часу, а следуя рекомендациям психолога, чередовали разные занятия каждые 15 минут – столько времени Антон мог удерживать внимание. 15 минут рисуем букву А, потом лепим ее из пластилина и украшаем пшеном. Потом 15 минут читаем. Потом 15 минут играем в какую-нибудь игру с числами и так далее. Мы занимались по букварю Жуковой, а по математике использовали пособие Петерсон – проходили где-то по развороту в день».

В период адаптации Антону помогли консультации психолога и дефектолога, занятия с логопедом. «Очень живуч миф, что детдомовские дети глупые, но это совсем не так, – убеждена Оксана. – Да, им сложнее дается учеба, но это результат сильнейшего стресса, который они пережили. Важно обратиться к помощи специалистов и найти то, на что можно опереться при обучении».

Антон и Злата — брат с нежностью заботится о младшей сестренке.

В результате системных занятий с мамой и специалистами Антон был интеллектуально готов к школе – знал буквы и цифры, мог читать. А вот сложности в поведении преодолеть поначалу не удалось. «В школе я поговорила с учительницей, рассказала ей историю Антона и предупредила, что мальчик, хотя и готов к школе по знаниям, может вести себя не вполне адекватно – ходить во время уроков, грубить, кого-то толкать, – вспоминает Оксана. – Так все и происходило. Антон мог, например, ударить ребенка, нечаянно наступившего ему на ногу на лестнице. Это был очень непростой период для нас. Я набралась терпения и рассказывала об  особенностях поведения приемных детей учителям и родителям других детей. Объясняла Антону, почему нельзя драться. Мы вместе извинялись перед другими детьми и дарили им конфеты… К счастью, в большинстве случаев это находило понимание. Сейчас, в третьем классе, Антону уже намного легче: он почти не дерется и лучше учится».

Иногда Антон вспоминал свою родную маму. До трех с половиной лет мальчик жил в семье, но мать страдала психическим заболеванием и поэтому была ограничена в родительских правах, так что Антон много времени проводил с бабушкой. А когда она умерла, попал в детский дом.

– За три с лишним года родная мать навестила мальчика дважды, и воспитатели сказали мне, что он ее не вспоминает, – рассказывает Оксана. – Однако у нас он потихоньку начал вспоминать «маму Таню» и даже описывать мне ее. «Мама, я не хочу забывать маму Таню», – говорил мне Антон. Я отвечала ему так, как мне советовал психолог: «И не надо забывать, помни ее, ведь она тебя родила».

Походы всегда помогают найти общий язык. 

Отношения Антона с 13-летней Владой, кровной дочерью Оксаны и Андрея, складывались благополучно, а вот с 8-летним Арсением поначалу возникли сложности. «У мальчиков все время возникали какие-то конфликты. Антон постоянно ставил себе задачу обогнать в чем-то Арсения – пробежать быстрее, чем Арсений, съесть больше, чем Арсений… При этом Антон то и дело жаловался, что Арсений с ним не играет. Мы объясняли, что игра – дело добровольное. Понимали Арсения: играть нормально Антон мог минут 15, а потом начинал кривляться, валяться по полу и клоунадничать. Спокойного Арсения все это утомляло настолько, что он всерьез просил нас вернуть его обратно в детский дом. Тогда мы решили расселить их по разным комнатам, и это помогло. Сейчас Антон ведет себя спокойнее и принимает наши семейные правила».

«Сестры были самодостаточной бандой…»

В 2014 году Оксана и Андрей поняли, что несмотря на сложную адаптацию Антона, готовы взять на себя ответственность еще за двух девочек. На сайте фонда «Измени одну жизнь» они увидели видеоанкету трех сестер из Кировской области – 7-летней Лены, 5-летней Нади и 4-летней Вероники. И хотя трое – это больше, чем двое, Кузнецовы все же позвонили в местный отдел опеки и выяснили, что девочками уже интересуются другие усыновители. «Я стала молиться, чтобы они нашли свою семью, – вспоминает Оксана. – Но на всякий случай звонила еще несколько раз, и однажды узнала, что никто из потенциальных опекунов так и не забрал сестер. Я поняла, что эти девочки ждут нас, и в ноябре поехала знакомиться».

Серьезных диагнозов у детей не было, но имела место сильная педагогическая запущенность: старшая, Елена, должна была вскоре пойти в школу, к которой была совершенно не готова. «Тем не менее мне очень хотелось помочь им, и мы с мужем решили – берем!» – говорит Оксана Кузнецова.

Вероника с коллекцией минералов.

Однако специалисты отдела опеки отнеслись к Кузнецовым с подозрением. «Никогда не поверю, что люди готовы брать на воспитание чужих детей, если у них есть свои, – прямо сказал им директор детского дома. – Признайтесь, что вы делаете это ради больших московских выплат приемным семьям».

«Выслушивать все это было унизительно, – вспоминает Оксана. – В детском доме нас убеждали не брать этих девочек, говорили, что они умственно отсталые. От педагогов звучали и более грубые слова в адрес детей… У нас совершенно незаконно потребовали письменно объяснить нашу мотивацию. Мы не хотели конфликта, поэтому написали такую бумагу. Но избежать конфликта все-таки не удалось: сотрудники отказались оформить опеку в отведенные законом сроки, поэтому мне пришлось пригрозить жалобой в прокуратуру и региональное профильное министерство. После этого все решилось быстро и в нашу пользу».

В декабре 2014 года Лена, Надя и Вероника приехали в Москву. К их приезду в московской квартире была подготовлена детская комната, куплена новая одежда.

Надя — счастье в полете.

– Сложности мы почувствовали сразу, – говорит Оксана. – Если Антон в период адаптации был ориентирован на маму, прислушивался ко мне, то девочки были самодостаточной «бандой» и ориентировались только друг на друга. Например, одна что-то натворит, остальные смеются… Управлять всем этим, установить некие общие правила было очень и очень сложно. На этом фоне ухудшилось и поведение Антона».

Психолог, консультирующий семью, объяснила, что в таких условиях адаптация у детей будет длиться долго, но она неизбежно пройдет, главное – требовать четкого соблюдения всех семейных правил. «С момента, как мы взяли девочек, прошло два года, но мне иногда кажется, что адаптация и сейчас еще не завершена», – признается Оксана.

У старшей из сестер, Лены, серьезные сложности с освоением школьной программы – родители подумывают о том, чтобы перевести ее в коррекционную школу. Надя и Вероника с трудом адаптировались в детском саду – приемная мама каждый день терпеливо объясняла воспитателям, почему девочки ведут себя так плохо – стучат железками по батареям, специально падают в грязные лужи и даже убегают из сада через дырки в заборе.

Лена летом в Анапе.

«Нет никакого смысла скрывать от педагогов из школы и детского сада историю появления ребенка в семье, – уверена Оксана Кузнецова. – Рассказав им все как есть и предложив прочитать работы Петрановской (или хотя бы пересказав основные идеи), можно получить в их лице союзников».

Лена часто вспоминала биомаму, скучала по ней: она помнила ее лучше остальных сестер. «Мама Настя» поначалу растила их вместе с мужем, но тот пил и, случалось, бил жену. Испугавшись за детей, женщина отправила их к своей маме, а сама рассталась с супругом и уехала на заработки в Вятку. К несчастью, бабушка тоже выпивала и плохо присматривала за детьми – в результате они оказались в детском доме, а маму лишили родительских прав.

Сейчас жизнь у кровной матери девочек более или менее наладилась: она купила себе комнату в Кировской области, вновь вышла замуж.

– Она неплохая, добрая женщина, просто необразованная, – отзывается о ней Оксана Кузнецова. – Нигде толком не училась, рано вышла замуж, да еще и за алкоголика. Сейчас ей 28 лет. Оказалось, она даже не знала о том, что может восстановиться в родительских правах. Мы общаемся иногда по телефону. Поначалу она воспринимала меня как угрозу, сейчас реагирует нормально. Говорит, что хочет вернуть дочерей. Конечно, это будет непросто в силу ее общей неграмотности. Но я даже готова была бы ей помочь, если бы была уверена в ее мотивации, в глубине намерений, в том, что все всерьез и история не повторится. Я полюбила девочек, и мне было бы чрезвычайно тяжело расстаться с ними, особенно с младшей, Вероникой. Не знаю, какое решение было бы правильным… Лена очень скучает по кровной маме, сочиняет стихи и поет песни в ее честь, радуется, когда они общаются по телефону. В первый раз Анастасия позвонила нам как раз в день рождения Лены. А недавно она сказала, что возьмет отпуск и приедет в Москву вместе с новым мужем. Я бы хотела познакомиться лично и оценить ее мотивы. Но мне кажется, сделать это лучше не у нас дома, а на нейтральной территории. Мы пока не готовы приглашать их в гости, как родственников или друзей».

От депрессии до счастья

Что самое сложное в воспитании приемных детей? На этот вопрос Оксана отвечает однозначно:

– Самое трудное – это встретиться со своими негативными эмоциями. Когда ты готовишься принять ребенка, то представляешь все в розовых тонах: вот вы возьмете ребенка и он вас полюбит… Но потом наступает жесткая адаптация, и это очень тяжело. Ребенок начинает раздражать, при этом безусловной любви к нему пока нет… В такие моменты я чувствовала себя плохой матерью, иногда даже впадала в настоящую депрессию. Мы обратились к психологу, которая объяснила мне, что это нормально, что отношения с приемными детьми могут налаживаться годами. А пока привязанность только формируется, надо опираться на свои ценности. Меня часто спрашивают: ну что, ты уже полюбила приемных детей как родных? Я честно отвечаю, что пока нет, что я еще прохожу этот путь… Людей это шокирует, они не хотят слышать такую правду, предпочитают чудеса и сказки со счастливым концом. Я поняла, что любовь — это глагол. Мои слова и дела любви, — вот что в конечном счете помогает детям.

Но чудо в этой семье все-таки случилось – недавно у Кузнецовых родилась кровная дочь Злата. «У нас много лет не получалось родить ребенка, — говорит Оксана. – В известии о беременности я увидела настоящее чудо Божье ».

Картина «Наполненность» художницы, приемной мамы Мирты Гроффман появилась у Кузнецовых за несколько дней до известия о беременности Оксаны.

Сейчас маленькой Злате 9 месяцев, и родителям, конечно, приходится непросто с семью детьми. Как организовать свой день, чтобы все успеть, и где найти силы для бесконечной родительской работы?

– Я стараюсь не доводить себя до состояния изможденности, потому что мамина усталость в конечном итоге плохо сказывается на детях, – делится Оксана Кузнецова. – Пытаюсь высыпаться, в свободные минуты читать свои, «взрослые» книги, общаться с родственниками и друзьями, по воскресеньям хожу в церковь. Вечер пятницы – это время обязательного «свидания» с мужем: мы ходим куда-то вдвоем, без детей (в последнее время, конечно, берем с собой Злату). Андрей понимает, как мне тяжело. У нас есть няня, помогает и Влада, старшая дочь – может присмотреть за младшими.

Старшие дети помогают родителям — и готовят, и за младшей сестренкой присматривают. 

Кузнецовы все вместе они ходят в походы, сплавляются на байдарках, катаются на самокатах и велосипедах, путешествуют. «Летом ездили на море вместе со Златой. Недавно были в Суздале. Стараемся таким образом сплотить семью, отдохнуть, а заодно и оттащить детей от мониторов».

– Нам нелегко, но это наша жизнь, – говорит Оксана Кузнецова. – Иногда вечерами, когда все уснут, мы с мужем сидим на кухне, пьем чай. Подтягиваются Влада и Арсений – они не скрывают, что хотят побыть с нами «как раньше», в тишине и покое. В такие минуты я думаю: Боже, каким испытаниям я подвергаю свою семью… Правда, в последнее время нам стало гораздо легче – время идет, и все мы привыкаем друг к другу. Я никогда не жалею о сделанном.