Елена Альшанская: «Отобрание детей может быть только самой крайней мерой»

История изъятия 10 детей из семьи Светланы и Михаила Дель в Зеленограде буквально расколола общество. В сети не угасают споры, насколько справедливо отбирание детей из семьи. Елена Альшанская, президент Благотворительного фонда «Волонтеры – в помощь детям-сиротам» рассказала корреспонденту фонда «Измени одну жизнь» о том, к каким последствиям привела эта ситуация, какие выводы необходимо сделать обеим сторонам – и приемным родителям, и надзирающим органам.

«Главные синяки — они не на попе, они — на душе ребенка. Когда он чувствует себя униженным, беспомощным, растерянным». Фото — parents.ru

«Приемные семьи почувствовали себя беззащитными»

Когда ситуация непонятная, поступает противоречивая информация, при этом нет возможности составить свое впечатление о происходящем, возникает огромное количество страхов. Они возникают не только среди приемных семей. Информационный фон воспринимают и сотрудники органов опеки, других государственных учреждений. И они начинают делать резкие движения, к примеру, задумываются о том, а не проверить ли все приемные семьи?

Это история, когда паника нарастает, при этом каждый ее следующий виток порождает большую панику. Это совершенно не конструктивно, не приводит к правильным действиям для самопомощи, это такое накручивание собственного чувства тревоги. Возникла очень плохая ситуация, приемные семьи почувствовали себя беззащитными.  И государственные органы должны оказать им необходимую поддержку.

Сейчас было бы очень грамотно успокоить эту ситуацию. Начальникам региональных органов опек необходимо дать указания, чтобы их подчиненные никого сейчас на волне этих страхов не проверяли и не дергали.

 «Первое устройство ребенка должно стать постоянным»

Есть ситуации,  когда  приемные семьи не справляются. Да, к сожалению, бывают и случаи насилия в приемных семьях. Невозможно делать вид, что этого нет. Понятно, что хорошо бы это вовремя замечать. Вопрос, что дальше?

Но ни в коем случае нельзя устраивать бесконечный прессинг такой семье. Наоборот, необходимо оказывать семье ту помощь и поддержку, которая поможет справиться с ситуацией. Это важно для того, чтобы ребенок, устроенный в приемную  семью единожды, больше никуда не перемещался. Чтобы первое устройство, если оно необходимо, было постоянным.

Это такая идея, которая во всем  мире становится основной при устройстве ребенка, чтобы не обращаться с ним как объектом, не имеющим чувств, чтобы не перемещать его бесконечно во все более и более лучшее место. В процессе этого постоянного перемещения ребенок теряет всякую способность доверять людям, любить  и привязываться – ведь отношения все время обрываются.

Это идея о том, чтоб минимизировать перемещения ребенка. Ребенок не должен быть вещью, которую передают из рук в руки. Это тяжело для  ребенка. Поэтому важно сопровождать приемные семьи.

Контроль за приемной семьей: каким он должен быть?

Но при этом понятно, что у нас очень большая проблема с тем, что нет специалистов. Это первое. А второе, что очень часто у нас, по крайней мере, государственные службы воспринимают свои функции шире, чем это нужно. И помощь становится не поддержкой, а контролем и навязыванием. И здесь должен быть баланс между тем, что семья получает своевременную  помощь, и с тем, что она находится под каким-то наблюдением.

Нельзя не осуществлять абсолютно никакого контроля за тем, как живут дети в приемных семьях. Чтобы не оказывалось потом, что не просто семья не справилась, а действительно произошло серьезное насилие над ребенком.

«Служба сопровождения должна быть отделена от органов опеки»

При этом понятно, что это не может быть в формате: пришел сотрудник органов опеки, открыл дверь ногой. Или, к примеру, не должно быть настойчивых требований отвести детей в какую-то секцию или студию, которая нужна именно этому специалисту, но не нужна этой семье и не входит в ее планы.

По-хорошему, давно надо было начинать обучать профессиональные кадры. Сейчас важно их подготовить. Сделать так, чтобы служб сопровождения было много. Чтобы семья могла выбрать службу сопровождения. Чтобы эта служба обязательно была отделена от опеки. Потому что контроль и помощь не могут быть в одних руках. Обязательно либо один, либо другой окуляр собьется.

Что делать, если родители ударили ребенка?

Человек должен свободно обращаться за помощью, даже в самых тяжелых личных ситуациях. Прийти и сказать, что он побил ребенка, понимает, что сорвался, не хочет чтобы это повторялось. Но он должен идти за помощью и понимать, что у него ребенка тут же никто не отнимет.

Вообще история с отобранием детей – неправильная с самого начала. Ситуация с подозрением на насилие, если прямо сейчас нет никакой непосредственной угрозы ребенку, не может быть поводом для мгновенного отобрания.

Как не травмировать ребенка?

Ситуация, когда есть подозрение на насилие в семье, должна расследоваться. Но это не значит, что при этом всегда надо отбирать из семьи ребенка. Если речь не идет о серьезных избиениях и угрозе, что это случится в любой момент вновь, можно работать с семьей, не забирая ребенка.

Если же речь идет о том, что жизни  ребенка, и правда, угрожает очевидная опасность, то ребенок может оставаться с тем взрослым, от которого нет угрозы. Поехать с мамой в кризисный центр. Или, к примеру, побыть с бабушкой. Чтобы ребенок был с тем, кого он знает, с тем, кто ему близок. И ребенок воспримет это как штатную ситуацию.  Такая ситуация для ребенка не станет травматичной.

Должны быть совершенно другие инструменты и механизмы расследования – как узнать, что было, а чего не было, как это сделать деликатно по отношению к ребенку? И как принять дальнейшее решение: изъять его из семьи или оставить с родителями? Ведь важно, чтобы опять же решение было принято взвешенно, в интересах ребенка, и исходя из самого главного его интереса – быть со своей семьей, со своими близкими.

Я считаю, что наличие однократных побоев не может быть причиной для того, чтобы ребенок в этой семье больше не проживал. А если это будет в следующей семье? Тогда ребенок будет бесконечно перемещаться от одних приемных родителей к другим?

Кулак идет в ход от бессилия?

Да, бывают и такие люди, которые сознательно наносят побои детям, считают, что так и надо, что они причиняют добро, избивая детей. Но часто речь скорее о бессилии. О неумении справиться с трудным поведением ребенка или с трудными обстоятельствами жизни самого родителя. Ему тяжело, и он не замечает, как срывается на ребенке.

Здесь надо признать, что это не норма, нельзя закрывать на это глаза, но это не повод для отобрания ребенка, а повод для педагогической работы с родителями и изменения их подхода к воспитанию. Это опасная иллюзия, что ты можешь себя контролировать и не причинишь реального вреда. Потому что сейчас ты замахнулся и ударил, а в другой раз – ребенок не так повернулся, упал и ударился так, что больше некого стало воспитывать…

И конечно, главные синяки — они не на попе, они — на душе ребенка. Когда он чувствует себя униженным, беспомощным, растерянным. Ведь он полностью доверяет родителю, полностью от него зависим. И именно в таких обстоятельствах насилие страшно разъедает душу и вселяет недоверие к отношениям между людьми. Неуверенность в собственной ценности и целостности.

Травмированным детям нужна помощь специалистов

Дети, которые травмированы, которые потеряли семью, которые жили в условиях коллективной заботы или были жертвами насилия в прошлом, могут вести себя очень неадекватно, вызывающе, провоцировать взрослых.

К примеру, ребенок в кровной семье или в детском доме специально вызывал гнев взрослых – это был единственный способ привлечь к себе внимание. Пусть в негативной форме, но получить хоть какое-то общение, направленное лично на него. Родителю бывает очень сложно. С травмированными детьми чаще всего нужна регулярная помощь специалистов.

«Насилие как метод воспитания – неприемлемо»

Нам, как обществу важно очень четко и однозначно проговорить, что насилие как метод воспитания – неприемлемо.  Понятно, что не все люди идеальны, что человек может сорваться, но в целом это – не норма, это очень плохо.

Например, быть алкоголиком – плохо. Это не значит, что за алкоголизм надо сажать в тюрьму. Но это не может быть нормой поведения. И это то, с чем человек должен справиться. И это то, что не должно приниматься обществом как приемлемое поведение.

У нас есть ситуация, когда с одной стороны, мы это принимаем. А с другой стороны, закон очень жестко смотрит на преступление в этом отношении. Получается такая двойственность. Понятно, что эту ситуацию нужно менять.

С одной стороны, на уровне общественного договора уходить от насилия как нормы. С другой, людей, которые сорвались или не умеют пока по-другому, надо, в первую очередь, учить. Надо помогать им найти другие способы взаимодействия с ребенком, а не тут же сажать их в тюрьму или штрафовать – да еще и без помощи в том, чтобы получить другие навыки и знания о том, как воспитывать ребенка, не применяя насилие.