«Ах, если б снова все начать!» Ошибки приемных родителей. Часть 12. Про поведение

Мы продолжаем еженедельный цикл статей психолога фонда «Измени одну жизнь», приемной многодетной мамы Елены Мачинской о самых распространенных ошибках приемных родителей. «Трудные дети — это те, которым трудно. Чаще всего плохое поведение ребенка связано с тем, что в его жизни все было не так уж гладко, как хотелось бы», — говорит Елена. Замещающие семьи в подробностях рассказали о том, на какие поступки способны приемные дети, и почему одной любви на то, чтобы помочь им, недостаточно.  

Читать также — «Ах, если б снова все начать!» Ошибки приемных родителей. Часть 1. На берегу

Часть 2. Поиск и выбор ребенка

Часть 3. Про розовые очки

Часть 4. Про внезапные открытия

Часть 5. Про родных и близких 

Часть 6. Про то, как стать для ребенка значимым взрослым

Часть 7. Про «декретный отпуск»

Часть 8. Про здоровье, нарушение сна, пищевые и иные расстройства

Часть 9. Про школу, сад, кружки и развлечения

Часть 10. Про помощь себе

Часть 11. Про кровных детей

Надежда М.: «Мы все в малознакомых местах и с малознакомыми людьми хотим «выглядеть» лучше, красивее, или как-то тише, в общем — не так, как обычно. Дети также пробуют разные стратегии, хитрости, проверяют… И не всегда это — характер и особенность ребенка. Это просто его эксперимент, попытка быть с вами, увидеть реакцию на плохое и хорошее, казаться или пытаться обмануть, чтобы быть очень хорошим или очень плохим.

Сама прошла с каждым этот путь, и многие, в том числе муж, говорили, что «это характер», «это упертость», «это нельзя переломить», но в итоге — терпение и «оп!»: дите расслабляется и становится просто ребенком. И распускается как прекрасный цветок!

И вы видите уже четко, как конкретно можно помочь, видите проблемные зоны и поломанные листики… И тогда — в путь к специалистам, которые поговорят с вами, предложат/опишут несколько вариантов «ремонта», и только вы сами решите, как и когда именно сможете этим заняться».

Татьяна Б.: «Выбросить из головы все, что мне говорили о ребенке в учреждении, весь негатив — раз я решила взять его, нужно было начать «с чистого листа», а я, зная его ужасные характеристики, часто скатывалась в предвзятость :( В результате получала именно то, что ожидала — кошмар и ужас.

Никогда бы не отчитывала ребенка при посторонних людях, что бы он не натворил. Не слушала бы и не брала на веру даже от опытных приемных родителей пророчества типа: «Тебе с ним никогда не справиться, даже мы с таким бы не справились, куда тебе?», «В 16 лет он убьет тебя или кого-то еще и сядет», «Только возврат!»

Не общалась бы в самые тяжелые времена с такими советчиками, какими бы регалиями, влиянием на вас, степенью близости и авторитетом те не обладали: опыт опытом, а у каждого разные границы терпения, границы допустимого и точка невозврата, все индивидуально».

Валентина С.: «Моей Соне было 9, когда я ее взяла из дд. До меня у Сони было еще 2 семьи. Мне говорили, что Соня – послушная хорошая девочка. Я сперва тоже так думала, примерно целую неделю.

Но потом она начала меня проверять. Противоречила во всем и спорила до истерик. Делала все назло, наоборот. Например, стоило мне сказать, что у меня болит голова – она начинала орать, кидать мебель, кричала: «Хочу, чтоб ты сдохла!» Она разбила люстры, шкаф, стулья, стол, порезала на куски шторы, обои. Иногда она кидалась на меня, кусала, рвала одежду. Мне не всегда удавалось ее удержать. Это  было похоже на одержимость.

Ругать, наказывать, разговаривать – бессмысленно.  Любое замечание с моей стороны – истерика на 3-4 часа, до рвоты. Каждый день истерики. А в школе – хорошая девочка. В гостях все говорят: «Как тебе повезло!» Мне НИКТО НЕ ВЕРИЛ.

Говорили мне: «Ой, ну что ты наговариваешь, такой милый ребенок», «Ну, не преувеличивай, все дети капризничают», «Может, ты просто уделяешь ей мало времени?».

Я была в отчаянии, у меня был нервный срыв, я даже лежала в больнице – сердце не выдержало. Однажды я чуть не сбросилась с балкона. Я стояла, смотрела вниз, и думала, что это – единственный выход.

Соня просто управляла моей жизнью. Я устала спорить. Устала от ее манипуляций, истерик, агрессии. Психологи всякие не помогали, скорее наоборот – вселяли в меня ощущение беспомощности и уверенность, что это я делаю что-то не так. Я все думала, что это адаптация. Ждала, что пройдет. Но не проходило. Этот ад длился примерно полтора года.

Потом мы обратились к психиатру. Оказалось, что такое поведение — это последствия психической травмы: зашкаливающая тревожность и расстройство привязанности. Доктор прописала Соне противотревожные, а мне – антидепрессанты. Через месяц жизнь Соня перестала орать, начала учиться, полегчало и мне.

Если бы я могла начать все сначала, я бы в сразу попросила врачей помочь ребенку справиться со стрессом, назначив мягкие противотревожные лекарства, а мне – что-то для поддержки нервной системы. Еще мне очень помогла книжка Н.Томас «Когда любви недостаточно». Эта книга вообще стала для меня открытием – я перестала думать, что со мной что-то не так, винить себя. Жаль, что в ШПР нам ничего не рассказывали о РРП (реактивном расстройстве привязанности)».

Светлана С.: «Знакомая ситуация. Моя тоже истерила часами по любому поводу, а ей было уже 11. А еще, когда она  с кровной мамой жила, часто бродяжничала и убегала, и там начала курить. Она собирала все окурки на улице и курила их тайком. Врала, материлась, убегала из дома. Меня это так «выносило», и я на нее орала как дурная постоянно, казалось, что все, «ничего хорошего не вырастет», что я трачу время зря.

Теперь, если бы все вернуть, я бы не стала так убиваться и психовать. Какой смысл? Лучше сконцентрироваться на хорошем и это развивать. Сейчас ей 21, и она все равно курит. В остальном все хорошо. Закончила ПТУ. Замуж удачно вышла. Сделала меня бабушкой».

Дмитрий П.: «Наши тоже воруют. Мы сперва боролись, потом тупо купили сейф. Ждем, когда перерастут».

Елена Мачинская:

«Есть одна прекрасная фраза: «Трудные дети — это те, которым трудно». Чаще всего плохое поведение ребенка связано с тем, что в его жизни все было не так уж гладко, как хотелось бы. Согласитесь, обычно дети не оказываются в детском доме.

Возможно, в жизни ребенка был опыт насилия, жестокого обращения, пренебрежения, голода. Не исключено, что часть его жизни прошла не в самой здоровой обстановке, и он был свидетелем постоянных драк, криков, пьяных дебошей.

Затем он получил новую психологическую травму – его изъяли из семьи, поместили в больницу, затем в детский дом. Не стоит думать, что когда ребенка забирают из неблагополучной семьи, это делает его счастливым. Отнюдь.

Несмотря ни на что, ребенок чаще всего привязан к своим родителям, заботится о них и любит их. Часто такие дети рано берут ответственность за пап и мам, добывают им еду, следят за домом. Поэтому разрыв с семьей становится тяжелой травмой для ребенка.

И новая, приемная семья – это снова новый сильный стресс. Чужие люди, новые требования. Жить так, как привык (курить, материться и гулять до утра) уже отчего-то нельзя и плохо (раньше же можно было). Если осознать, что плохое поведение приемного ребенка от того плохое, что он имеет кучу серьезных травм, а не от того, что хочет доставить неприятностей новой семье, то становится гораздо проще.

Не стоит вешать на себя вину за «плохое поведение», краснеть перед учителями, родными, соседями. В конце концов, не вы же материтесь и воруете, да? И не по вашей вине ребенок переживает тяжелые последствия травмы.

Для того, чтобы затянулась рана от пореза на руке, нужен примерно месяц. Для лечения психических травм может понадобиться не один год.  Главное — не забывать в этот период заботиться не только о ребенке, но и о себе».