Анна Семак: «Появление Тани в семье всем пошло на пользу»

«Я поразилась тому, как просто создать и как сложно разрушить стереотип. У нас в стране почему-то с радостью усыновляют здоровых, а больных оставляют кому-то», — Анна Семак, многодетная мама рассказала о том, как с мужем — Сергеем Семаком они стали приемными родителями девочки, увидев ее видеоанкету на сайте фонда «Измени одну жизнь».

Сергей и Анна Семак с детьми. Фото — Антон Рудзат, sobaka.ru

В семье главного тренера футбольного клуба «Уфа» Сергея Семака и его жены Анны — восемь детей. Старший сын Илья — от первого брака Сергея — 19 лет (живет с мамой в Москве), он студент 3 курса МГУ,  Майя — 17 лет — студентка 1 курса КФУ, Семен — 12 лет, Таня — 11 лет, Иван — 9 лет, Варвара — 8 лет, Савва — 6 лет, Илария — 4 года. А еще в доме живут собаки — лабродудель Нэна и китайская хохлатая Шерри, попугай Кешарик и ушастая крыса Короста.

О желании иметь много детей

«Желание иметь очень много детей муж обозначил мне сразу, — рассказывает Анна. — Он сказал, что хочет на одного ребенка больше, чем у его родителей, а мама у Сергея — многодетная, родила пятерых сыновей». Анна признается, что ей очень нравилось состояние беременности.

Мысль о приемном ребенке возникла у Анны еще в детстве. Фото из семейного архива.

«Я концентрировалась на создании семейного уюта, варила варенье, бесконечно готовила и излучала счастье, — говорит она. — Беременность, несомненно, делала меня мягче и добрее, это было состояние абсолютной гармонии, мира в душе. Видимо, мне каждый раз подсознательно хотелось в него вернуться после очередных родов».

Мысль о приемном ребенке возникла у Анны еще в детстве. По ее словам, она часто поднимала эту тему, но ее родители были убеждены в том, что «от осины не родятся апельсины». Дело в том, что у них перед глазами был плохой пример. Одна знакомая  женщина взяла из детского дома малышей —  брата с сестрой. Очень много в них вложила, а они, «неблагодарные», стали у нее воровать и плохо себя вести. Сейчас Анна объясняет это так, что, к сожалению, в советское время не было никакой специальной подготовки, и люди принимали девиантное поведение за банальную неблагодарность. А тогда приемная мама поняла, что не справилась. Она повесилась.

«Моих родителей очень потрясла эта история, их  позиция относительно детей из детского дома стала прочной и непоколебимой, — говорит Анна. — Когда папа понял, что я не отступлюсь от задуманного, он попросил меня родить своих столько, сколько смогу. Я выполнила обещание. Через 2 года после рождения младшей дочери начала искать нашего ребенка».

О «Детской миссии» и решении стать приемной мамой

В то время Сергей и Анна с детьми жили в Санкт-Петербурге. Анна часто ездила в поселок Вырица, где находится  благотворительная организация «Детская Миссия». Там в большом, добротном деревянном доме живут женщины, взявшие под опеку детей со сложными диагнозами. Анна признается, что была потрясена тем, как этим людям удалось создать такой островок тепла и благополучия. По ее словам, в доме нет ни малейшего намека на беспорядок. Нет никаких неприятных запахов. Все — радостные, счастливые, дети — ухоженные, мамы буквально светятся, ходят в белых платочках.

Когда Анна поделилась с организаторами  «Детской миссии» своими планами взять ребенка, они ее спросили: «Вы инвалида будете брать?». Фото из семейного архива.

«Священники, организовавшие «Детскую миссию», приезжали в детский дом или психиатрическую больницу и просили дать им тех детей, которых  никто не возьмет, — рассказывает Анна. – Затем эти дети из «психических» превращались в  домашних ребят, каждый со своими особенностями. Когда я поделилась с организаторами  «Детской миссии» своими планами взять ребенка, они так естественно спросили: «Вы инвалида будете брать?». И я задумалась».

О видеоанкете

Позже Анна услышала рождественскую проповедь Патриарха о том, как важно усыновлять инвалидов, что, мол, не потеху  себе берем, а жизнь спасаем. Тогда Патриарх обратился к людям с просьбой удочерить девочку Милу, у которой были недоразвитые ручки. «Я поняла, что могла бы помочь такому ребенку поверить в себя, — говорит Анна. — Скоро я увидела видеоанкету Тани на сайте фонда «Измени одну жизнь» — changeonelife.ru. Это видео прочно засело в голове. Я ясно представила Таню с нами за обеденным столом, на диване за просмотром семейного кино, мы ведь, женщины, любим заранее рисовать в голове картинки счастливого будущего».

Эту видеоанкету Анна увидела на сайте фонда «Измени одну жизнь».

Как рассказывает Анна, Таня показалась ей очень трогательной, нежной: «Можно на видео сказать о ребенке что угодно, но меня пронзило интервью ее школьной учительницы Ольги Николаевны. Она знала Таню и говорила настолько искренне, что я ей поверила на 100%. Именно благодаря этим словам я приняла для себя решение».

Анна отправила видеоанкету Тани своей подруге — Наталье Игнашевич (супруга футболиста Сергея Игнашевича – ред.).  «Я написала Наташе, что очень хочу стать мамой этой девочки. Спросила ее, верит ли она в меня? – вспоминает Анна. — Наташа ответила, что верит. И процесс был запущен».

Никаких документов на то, чтобы взять ребенка из детского дома, тогда у Анны не было. «Я позвонила Саше Гезалову, попросила съездить со мной в этот подмосковный детский дом и встретится с Таней, — рассказывает она. — Подумала, что все решит наша встреча. Если я удостоверяюсь, что интуиция меня не подвела, и это «мой» ребенок, то меня уже ничто не остановит. Но если вдруг пойму, что ресурсов не хватит, то закрою эту тему для себя надолго».

Все осложнялось тем, что Сергей совершенно не был готов к тому, чтоб принять ребенка в семью, тем более с таким диагнозом. «Сергей невероятно добрый человек с очень большим сердцем, но иногда ему мешает гиперответственность, он по природе очень осторожный, тяжело принимает решения, — объясняет Анна. — Тем не менее, я уговорила его взять Таню в гости, хотя сама была убеждена, что Сергей, увидев ребенка, почувствует то же самое, что и я. Слава Богу, интуиция меня не подвела».

Таня показалась Анне очень трогательной, нежной. Фото из семейного архива.

О встрече с Таней

Анна говорит, что ее первая встреча с Таней прошла как в тумане. «Мы зашли в детский дом, — вспоминает она. — Со мной были две подруги и Саша Гезалов, я сильно переживала,  как все пройдет. Мы зашли в класс во время урока. Я ищу глазами Таню и вижу крошечную девочку на крошечной коляске. Она от смущения накрыла голову книжкой, и получился домик».

Потому Таню вывезли в коридор. Анна говорит, что смотрела на нее и понимала, что в этом кресле сидит ее дочь. «Таня очень смущалась, мы начали с ней  играть в бутерброд. Я даю свою ладошку и называю продукт, например, сыр, а она кладет сверху свою, к примеру, колбасу. И так, перебирая руки, мы строим башню. Можно делать смешные сочетания: болотная жижа, жареные ботинки или котлеты из мух. Такая игра очень быстро раскрепощает детей».

Таня подружилась с домашними питомцами. Фото из семейного архива.

Анна говорит, что в какой-то момент Таня совершенно серьезно сообщила: «У меня есть мама, но вы не беспокойтесь, она никогда меня не заберет». Анна пообещала Тане, что через месяц ее заберет, и они  расстались. «Для меня Танино состояние было совершенно другим миром, — признается Анна. — Какие-то катетеры, коляска, непонятные диагнозы… Я считаю, что мне безмерно повезло, что в Танином детском доме работали потрясающие педагоги, воспитатели, доктор Оксана Михайловна, которая помогла мне все организовать. Эти люди привили ребенку правильные базовые ценности, научили уважать старших, любить Родину. Во многом Таня была даже воспитаннее остальных наших детей».

Вернувшись домой, Анна начала готовить документы. Сотрудники органов опеки поначалу отнеслись к ее желанию взять ребенка насторожено. «Для них главное, чтобы человек принимал свое решение в здравом уме и твердой памяти, — говорит Анна. — Теперь мы с ними в прекрасных отношениях, время все расставляет на свои места».

Из дома Анна созванивалась с Таней по телефону через доктора, потому что не хотела терять связь с ребенком. А Таня считала дни, когда ее заберут. Однажды девочка спросила у Анны, сможет ли приемная мама ее забрать, а потом привезти обратно? Свой вопрос Таня объяснила тем, что ей, может, не понравится жить в новой семье.

«Я рассказала Тане подробно, как мы живем, чем занимаемся, куда ходим, — вспоминает Анна. — И Таня сделала вывод: решила остаться у нас,  даже если ей не понравится». Незадолго до того дня, когда Анна приехала за Таней, девочка поделилась с приемной мамой своими страхами: «Вы заберете меня, если я скажу, что у меня на боку висит пакет с мочой?» Тогда Анна успокоила ребенка: «Танечка, это совсем не важно. Важно, что мы скоро будем вместе в семье».

«Через месяц я приехала за Таней, оформив гостевой режим, — рассказывает Анна. — Как раз начинались летние каникулы, и у меня было время окончить ШПР и собрать все оставшиеся документы. Как только мы сели в машину, Таня стала называть меня мамой. Первое время она повторяла это слово по 1000 раз в день, так что мне становилось не по себе, но я несколько лет изучала специализированную литературу и понимала, что этот путь нужно пройти. Пока мы ехали в поезде, мне позвонила моя мама. Я сообщила ей, что у меня появился еще один ребенок. Мама сказала: «Ты сошла с ума!» И повесила трубку».

О первых днях дома

На перроне Анну с Таней встречали Сергей и старшие сыновья. «Когда Сергей взял Таню на руки, я поняла, что это — любовь с первого взгляда, — вспоминает Анна. — Этого ребенка невозможно не полюбить, она необыкновенно светлая, очень живая девочка. Приехав домой, я предложила дочке принять ванну. Таня в ванной никогда прежде не купалась. С тех пор мы принимали ванну по три раза в день, это стало нашим любимым времяпровождением. Купили ей маску, трубку, жилет».

Таня никогда прежде не принимала ванну. Теперь это ее любимое занятие. Фото из семейного архива.

Поначалу супруги думали, что придется как-то специально оборудовать квартиру, чтоб ребенок перемещался на коляске, но оказалось, что Таня очень быстро ползает и покоряет любые вершины, совершенно спокойно обслуживает себя сама, и коляска нужна только на улице и в учреждениях. «Что касается медицинского обслуживания, то я быстро научилась делать катетеризацию, а спустя время Таня и в этой области  стала обслуживать себя самостоятельно, — объясняет Анна. — Наша основная задача научить Таню именно самостоятельности. В ее медкарте было написано «полное недержание мочи и кала», что поначалу меня напрягло. Но дома оказалось, что все прекрасно контролируется. И, кроме того, что девочка не может встать на ноги и пойти, никаких проблем нет. У Тани ушла спастика ступней, она стала носить туфельки, прошли ее частые пиелонефриты. Памперс теперь нужен ей только ночью или в поездке для подстраховки».

Дети Сергея и Анны были готовы к пополнению в семье. Мама читала им тематические книги, рассказы. Родители много говорили о том, как это страшно, если у тебя нет родителей. Как было бы здорово помочь хотя бы одному такому ребенку.

О медовом месяце и адаптации

«Медовый месяц длился у нас около двух недель, — рассказывает Анна. — Таня купалась в любви, получала море подарков от наших друзей, каталась на лошадях, ходила в кино, в парк. Она  с первых дней вызвала у меня сильные материнские чувства. Не буду лукавить, что это была безусловная любовь, любовь пришла позже. После бессонных ночей с температурой, долгих разговоров, путешествий, семейных праздников».

Адаптация, по словам Анны, накрыла семью после первого посещения врача. В кабинете доктора Таня сжалась, вцепилась в Анну и не разжимала рук до дома, а дома у нее случилась первая истерика. Основной мотив был такой, что все вокруг врут. Особенно врачи. Таня придумывала изощренные способы расправы с этим доктором, чем очень напугала приемную маму.

Таня сразу проявила задатки лидера. Фото из семейного архива.

С того дня начались бесконечные срывы, которые превращались в кошмар, если дома нет Анны или Сергея. Крики, вой, манипуляции, аутоагрессия, агрессия на детей и собак. Таня по характеру  лидер, ей хотелось всеми управлять и быть главной.  Если кто-то с ней не соглашался, Таня начинала кусаться и царапаться.

«Наша дочь Варвара (ей 7 лет) безропотно и по собственному желанию  взялась помогать сестре, — говорит Анна. — Приносила  памперсы ночью, стирала белье. Однажды я решилась поговорить с Варварой:

— Скажи, тебя все устраивает?

— Да, мамочка!

— А то, что Таня заставляет тебя лазить по шкафам и вставать по ночам — тебя не расстраивает?

— Нет, мамочка! Она же моя сестра, я ей помогаю.

—  Варя, вот сейчас задумайся хорошо, есть ли в твоей жизни что-то такое, чтоб ты хотела поменять?

Варя зажмурилась на секунду и потом радостно сообщила:

— Да! Я бы хотела поменять мусорное ведро в нашей ванной. Оно слишком короткое, Танины катетеры оттуда вылезают. А лучше купите 3 ведра! Одно — для памперсов, второе — для катетеров, третье — для мокрого белья».

Об уверенности Тани в том, что семья – это навсегда

Самая тяжелая часть адаптации продолжалась год. По словам Анны, Таня все время играла чужие роли, говорила как маленький ребенок, хлопала глазами и делала плохие вещи, рассчитывая, что с маленьких — спрос небольшой. При этом у Тани не было нарушений привязанности, она очень нежно и трепетно относилась к приемным родителям, но ни в какую не хотела принимать остальных детей рядом с ними. И не чувствовала себя частью семьи. У нее часто проскальзывало: «А у вас в семье», «А у вас две собаки»…

С друзьями на море. Фото из семейного архива.

«Я пыталась  контролировать Таню, чтобы показать ей свою силу, говорила, что у нас везде камеры, что я все вижу и знаю, но это ожесточало дочь еще сильнее, — рассказывает Анна. — И за каждую мою «победу» следовала маленькая месть. Тогда я от бессилия опустилась на пол и откровенно поговорила с ней, честно призналась, что нет никаких камер, все видит только Господь, а я  очень устала и просто хочу, чтобы дома никто не дрался и не ругался, потому что семья — это команда. Если в семье все друг другу чужие, то это не семья, а общежитие. А ведь ты, Таня, мечтала именно о семье, сказала я ей».

Анна составила Танину книгу жизни. Собрала фотографии улицы, на которой она родилась и росла, церкви, где ее крестили. Анна много говорила с приемной дочкой о ее кровной маме, объясняла, что мама — хорошая и добрая, но вот просто не справилась. Одна мама родила и оставила, а другая забрала и воспитывает.

«И как только у Тани появилась уверенность в том, что все это навсегда, ее как будто подменили, — говорит Анна. – Дочка стала участливой, заботливой, нежной. Мне было так радостно видеть, что она переживает, если вдруг заболела младшая сестра, и как она помогает мыть посуду, чтобы мама отдохнула. Конечно, срывы до сих пор случаются, но у каких детей их нет?»

Об отношении родных и духовной составляющей

Мама Анны долго с ней не разговаривала. «Я присылала своей сестре Танины фотографии, сестра меня очень поддерживала и пыталась смягчить наших родителей, — говорит Анна. — Мама написала мне письмо, в котором спрашивала, как я могла создать ситуацию, в которой отец семейства, вернувшись вечером домой, вместо радости получает беду и боль. Я ответила, что прежде, чем делать выводы, нужно увидеть ребенка своими глазами. Попросила маму приехать к нам в гости».

Видимо, мама Анны представляла себе совершенно другую картину, а тут не успела открыться дверь, как Таня набросилась на нее с радостными воплями: «Уррррра!!! Бабушка приехала!!!» Как будто она все детство провела у бабушки. А потом показывала, как ходит на руках, играет в футбол и спускается с лестницы за 5 секунд. «Этим летом мы с моими родителями и детьми отдыхали в Греции. Прощаясь, мама со слезами призналась, что Таня теперь навсегда в ее сердце и такую девочку невозможно не полюбить. Какое счастье, что родители смогли пересмотреть отношение к приемным детям», — говорит Анна.

Анна уверена, что в семье обязательно должна быть духовная составляющая. «Нам очень помогает вера в Бога, — признается она. —  Для многодетной матери это вообще основа основ, прочный фундамент. Каждый вечер мы собираемся перед семейной иконой Казанской Божьей Матери и поем молитвы. Это наше обязательное вечернее правило. Потом молимся о всех родных, близких, крестниках, о тех, кто в данный момент болеет, об умерших родственниках, а в конце обнимаемся и просим друг у друга прощения. Это ритуал, который очень полезен всем — и верующим и неверующим. Ведь что плохого в том, чтоб попросить друг у друга прощения и лечь спать с чистой совестью?»

Анна Семак: «Нам очень помогает вера в Бога».  Фото из семейного архива.

Что касается распределения ролей в семье, то, как выражаются сами дети, мама — закон, а папа – указ, рассказывает Анна. При этом всему основа, конечно, любовь. «Мне очень помогло то, что Таня не была  для меня случайным выбором, как делают многие родители (мы же не в магазине!), — говорит Анна. — Конечно, каждый человек индивидуален и я никого не осуждаю, но лично мне этот эффект «любви с первого взгляда» помог преодолеть адаптацию гораздо легче, чем она могла быть. Потому что Таня была мне близка по духу, понятна, мне нравился запах ее волос, все ее реакции».

Анна уверена, что появление Тани в семье всем пошло на пользу. «Во-первых, этот далекий мир людей с особенностями развития стал нам всем родным и близким, — объясняет она. — Мы с мужем многое пересмотрели в своей жизни. А во-вторых, я поразилась тому, как просто создать и как сложно разрушить стереотип. У нас в стране почему-то с радостью усыновляют здоровых, а больных оставляют кому-то. «Это же так дорого! А что соседи скажут?» На самом деле, все у нас в голове. Я очень рада, что когда увидела Таню на вашем сайте, Господь закрыл мне глаза на все ее несовершенства, а впоследствии все оказалось легко и просто, были бы любовь и терпение».

Один день из жизни семьи

«Наш день обычно начинается в 7 утра, — рассказывает Анна. — Я бужу Таню первой, отправляю на утренние процедуры. Дети учатся в разные смены. Пока Таня моется, готовлю завтрак, бужу Ваню, он идет в школу чуть позже. Кормлю детей, отправляю с водителем в школы. Просыпаются остальные, с утра до вечера кто-то на кухне, кто-то за уроками. Я стараюсь занимать ребят полезными и творческими делами.  У нас нет няни, поэтому день проходит в заботах по дому. Мне помогает водитель, так как я не вожу машину, а дети учатся в разных концах города. Малыши не посещают детский сад, мы решили оставить их дома до школы. Вечером собираем пазлы, рисуем, делаем уроки. Времени на профессиональный спорт, к сожалению, не хватает».

Таня сейчас занимается теннисом в школе. Она учится в специализированном учреждении для детей с проблемами опорно-двигательного аппарата. Родители хотят добавить в ее расписание конный спорт и плавание, но основная задача, по словам Анны, на сегодня —  достичь полного взаимопонимания в семье и разрешить все спорные вопросы по здоровью. «Мы никуда не спешим», — добавляет она.

О питании

Главная задача многодетной мамы —  грамотная организация и логистика, уверена Анна, иначе будет полный хаос. «У меня есть пункт по питанию, — говорит она. — В нашей семье не едят сахар и глютен. У меня и троих детей непереносимость глютена, но отделить часть детей от общего стола я не могу физически, сложно убедить малыша не есть батон, если он лежит перед ним на столе. Мы превратили это обстоятельство во благо — дети не едят пустую сдобу и муку, сделанную непонятно из чего, но зато  едят гречку, рис, пшенку, киноа, безглютеновую овсянку, иногда безглютеновые макароны, кукурузную кашу и много овощей».

На стол вместо вазы с печеньем Анна всегда кладет овощные палочки, орешки и яблоки. Она  всегда тщательно планирует рацион семьи на неделю. «Утром делаю смузи из натурального йогурта, миндального молока и фруктов, даю детям творог либо кашу, яичные блюда, — рассказывает Анна о семейном рационе. — В обед варю суп — секрет. Так как детей не заставишь с удовольствием есть брокколи и цветную капусту, я делаю суп — пюре, куда кладу много полезных продуктов, а в прозрачные супы вместо картошки кладу кабачок. На ужин обязательно белковое блюдо — палтус или какое-то нежирное мясо, хотя я сама строгая вегетарианка, но пока не возьму на себя ответственность исключить мясо и рыбу из рациона детей т.к. они совершенно не признают бобовые культуры, а отсутствие белка необходимо чем-то восполнять.

Что касается сахара, то он в таком количестве присутствует скрыто почти во всех продуктах, что если не считать десертов и напитков,  мы ежедневно потребляем около 40 столовых ложек чистого сахара. Я не ограничиваю детей во фруктах, даю им немного меда, вместо подсластителя использую натуральную стевию. Кстати, сахар делает детей агрессивными и неуправляемыми. Отказавшись от сладкого, нам было намного легче войти в мирное русло. В Америке, например, такую диету применяют для детей аутистов и детей с синдромом Дауна, это дает потрясающие результаты вплоть до полного восстановления у первых. Сахар вызывает зависимость, это научный факт».

О книге

«На данном этапе я полностью погружена в процесс воспитания детей, на  бизнес не осталось времени, когда в нашей семье появилась Таня. Но я не могу жить без творчества и сейчас пишу книгу о быте многодетной семьи. Это меня гармонизирует», — говорит Анна.