Взаимоотношения – это взаимный обмен жизнью, или Вынуть детей из детдома и вынуть детдом из детей – это не всегда одно и то же. И при чем здесь кухонный стол?

Обе первые фразы из названия не мои, но, если так можно сказать, – это основа нашего с детьми труда, нашего общения, нашей жизни

Часть 24. Взаимоотношения – это взаимный обмен жизнью, или Вынуть детей из детдома и вынуть детдом из детей – это не всегда одно и то же. И при чем здесь кухонный стол?

Читать все записи в блоге Ивана Заборовского

Сегодня получилось нечто философское. Хочется, рассказывая о нашей семье, делиться чем-то полезным, не банальным. Но и не слишком замудренным. Мы часто говорим с детьми на тему пользы, пользования. На тему страха, или возможности быть использованным.

Сколько предостережений сегодня звучит в обоих мирах: и взрослых, и детей. «Тобой пользуются, тобой будут пользоваться»… Иии? Нам нужно научиться, предостерегая детей, или, остерегаясь самим, от того самого использования помнить, что все что вокруг нас – призвано нам помогать, быть полезным. И мы сами, своей жизнью (простите за пафос), для других, окружающих нас, призваны быть полезными. Так Бог придумал этот мир.

Ну да… Да! Нами будут пользоваться. Детьми, взрослыми, семьями, способностями, взаимоотношениями… Нашей жизнью! Она для того нам и дана, чтобы мы в продолжении ее, и с ее помощью приносили другим пользу. Иначе жизнь будет бесполезной.

Нам выбирать. Да, будут ошибки, неправильные выборы (иногда целыми сериями), но именно для того, чтобы в результате сделать тот самый, правильный, важный, приносящий успех.

Вика, Паша и Маша приехали в наш дом через два месяца после близняшек. Мы тоже видели их видеоанкеты на сайте фонда «Измени одну жизнь, а потом, когда забирали уже Машу с Ульяной, директор прохоровского приюта спросила нас, а не хотим ли мы принять еще одну семью детишек? Ведь мы изначально планировали забрать четверых, а, стало быть, два места еще вакантны.

Но детишек трое, и, как нам сказали, с непростыми судьбами и характерами. Но (как сказала она нам в начале, я вижу, что вы способны будете помочь им увидеть семью). Их история полна тех самых моментов, о которых мы рассказываем, как о шевелящих волосы на затылке. Им много раз в жизни пришлось видеть, как взрослые обманывают. Не стану вдаваться в подробности.

Приехав в нашу семью, ребята справились. Мы вроде тоже. Вике на сегодняшний день девятнадцать, Павлику восемнадцать, Маше шестнадцать. Вика с Павликом заканчивают девятый класс, а Маша, которая младше их обоих, уже в колледже, в Белгороде, живет с сестрой, она девятый закончила в прошлом году.

Вика живет самостоятельно, Паша с нами, но все они – наши дети и наш дом. Мы уже много раз говорили, что для нас семья – это единоразовый акт, и неважно, где живут наши дети, рядом или далеко, – они наши, а мы их. Это таки дар от Бога для нас – наши дети. Ребята из разряда непростых.

Вике надо отдать должное, потому что переезд из детдома к нам для нее был подвигом. Подвиг, сделанный ради младших. От ее решения изначально зависело, приедут они жить к нам, или нет. И то, что: «А что вы хотите? Семь лет приютов и детдома!» Эти слова стали лейтмотивом ее пребывания с нами.

Первый день, когда они приехали к нам в гости, еще четыре года назад, пока младшие брат с сестрой резвились в доме, она, закрывшись в комнате, сидела, собравшись комочком, и на просьбы пойти ко всем только испугано глядела с болью в глазах.

– Пойдем к нам, Вика, посидим пообщаемся всей семьей.

– А я не знаю, что там делать и как себя вести…

Долго не знали мы, получится ли ее «разморозить». Она предупредила еще до переезда к нам, что она курит и будет продолжать это делать. Сообщение в мессенджере еще из детдома:

– Дядя Ваня, я боюсь к вам ехать, потому что я курю, и это станет проблемой: вы будете ругаться.

И что нам было выбрать? Свои принципы, и не брать тогда всех троих? Нет, конечно!

– Вика, предлагаю решать проблемы по мере их поступления. Ты не бойся к нам переезжать, а мы на месте постараемся тебе помочь. Обещаю, что больших проблем тебе этот момент не доставит, а на месте вместе разберемся с этим.

На том и порешили. Сегодня наша Вика вполне себе взрослая и самостоятельная личность. Расцвела!

Мы изначально договорились, что в доме и на территории курения не будет, объяснили свою позицию всем живущим в доме, предупредив, что это «послабление» касается только Вики, и к остальным отношения не имеет. Договорились, что найденная электронка будет изъята и вернется только в раздолбаном молотком виде (раза три так и было), абсолютно без скандала.

Вообще вопрос подросткового курения в нашей семье остро никогда не стоял. Все знают нашу с моей любимой позицию: курение – это не наш стиль и это не модно! Все знают, что Алена с Андреем не курили и не курят. Остальные? Однозначно, пробовали все. Но мы настолько часто, насколько это не повредит, озвучиваем нашу позицию, что курить в нашей семье просто не модно.

Маша старшая составила (как выяснилось позже) Вике компанию, она приехала в свои четырнадцать, а начала курить с восьми… Это уже есть, как есть. С этим не поборешься – это нужно держать под контролем, не унижая ребенка, помогая ему выбраться из этой ямы.

Так получилось вытащить Леру. Она приехала, уже курила, сказала об этом в первый же день, и через время, с Божьей помощью бросила и держится по сей день в свободе от этой зависимости.

У меня нет вопросов к детям, но много к тем, при чьем посредстве они начали. Паша уже после восемнадцати обозначился, что курит, Маша младшая долго пряталась, но в конце концов сдалась: «Да вы же и сами все знаете».

Саша сразу сказала, что ей это дело «не зашло», и дальше пробовать интереса нет. Эта беда, к великому сожалению, не обошла наш дом стороной, но мы не делаем вид, что этого явления в доме нет, мы выставляем заслон этому всеми силами. Во-первых, являясь тому примером сами.

В этом и есть то, что во взаимоотношениях является взаимным обменом жизнью. Обмен – это когда ты берешь из рук того, кто к тебе пришел менять что-либо, то что тебе принесли, а взамен даешь что-то, либо равнозначное, либо лучше. Взаимоотношения между людьми – это взаимный обмен жизнью. Так дети согласились отдать нам часть своей жизни, в обмен на ту, нашу, что отдадим им мы. И здесь уже нам важно, чтобы принимающая нашу жизнь сторона, имела бы выгоду, пользу и лучшее из возможных качеств совместной жизни.

Как видите, и в нашей семье, все далеко не «шоколадно», но это нас не пугает. Мы ж нормальная семья, со своими слабыми местами. Но дети нам все равно – лучшие достались.

И вот здесь – о любви. Не о бабочках в животе, не о чем-то иллюзорном, а о той, которая может преодолеть все: отрицания, недопонимания, проверки чувств и прочие перипетии. И именно любовь (не всегда взаимная, кстати), позволяет начать строить стол взаимоотношений. Сначала нам, как родителям, нужно установить первую ножку этого стола, ну и в ответ – уже и детям, которые становятся нашими подмастерьями, сотрудниками. Дальше нашей столешнице семейных взаимоотношений требуются еще три ножки: доверие, уважение, понимание.

Здесь важно, чтобы мы строили один и тот же стол, единую, крепкую конструкцию. Как ни странно, но сколько бы ни были описаны, прописаны и выверены законы и симптомы любви, она остается настолько же загадочной и неизученной. Никогда и никем. Она, как и сама человеческая душа – уникальна и индивидуальна. Родительская, супружеская, юношеская! Любовь бабушек и дедушек к внукам, братско-сестринская, материнская, отцовская… какая еще? Из  нее все и выстраивается, на ней и зиждется.

Когда-то прочитал отрывок из книги зарубежной писательницы Марианны Дженнингс. Надеюсь, что не нарушу авторских прав, если приведу его здесь. Он не сильно растиражирован по сети, но он действительно отражает то, что хотелось бы нам видеть в нашей семье. Называется он: «Ода кухонному столу» (помните? Про стол взаимоотношений…)

Марианна Дженнингс, профессор университета штата Аризона, написала статью, в которой, опираясь на собственный опыт, рассуждает о том, как важен кухонный стол для семейной жизни. Обратите внимание, что упоминаются все четыре измерения жизни – физическое, социальное, интеллектуальное и духовное:

«Ода кухонному столу.

Я кроила свое свадебное платье на том же самом месте, где годами до этого выписывала на карточки слова для запоминания, ела печенье после школы и позже готовилась к поступлению в университет. Там же был подвергнут допросу с пристрастием и мой будущий муж. Многое из того, чему я научилась и что дорого для меня, необъяснимым образом связано с кухонным столом. Этот обшарпанный предмет мебели размером один на два метра занимал в доме не так уж много места. Однако, оглядываясь в прошлое, я понимаю, что он был ключом к моей нынешней жизни.

Именно за кухонным столом каждый вечер в детстве я отчитывалась за прожитый день. «Где карточки, что ты сегодня заполнила?», «Ты убрала в подвале?», «Ты сегодня занималась на фортепьяно?»

Если я хотела есть, то должна была терпеть этот допрос, и никакие личностные права не спасали меня от этого ежевечернего отчета, даже если все мои прегрешения ограничивались попыткой искупать соседского попугая.

Но кухонный стол был не только источником страхов, но и «одеялом», укрывавшим меня от них. Сколько бы колкостей я ни услышала от одноклассников и как бы ни замучило меня деление столбиком, кухонный стол и собравшиеся за ним мои близкие всегда были тут как тут, чтобы утешить меня и поддержать.

Страх, порожденный кубинским ракетным кризисом и четвертой за неделю учебной воздушной тревогой, исчезал, когда я оказывалась в кругу семьи за столом, на который Бог послал консервированные бобы и булочки с маргарином. Какие бы ни были жизненные обстоятельства, все собирались за столом строго по расписанию, ровно в 6 часов вечера.

После неприятной работы, связанной с мытьем посуды (автоматические посудомоечные машины тогда еще были редкостью), я возвращалась к кухонному столу и садилась за уроки. Сначала я читала вслух отцу, а потом решала математические задачи, пока он занимался своими делами.

Каждое утро я выходила из-за стола сытая и тщательно проверенная на чистоту ногтей и аккуратность прически. Никто не покидал кухню без анализа предстоящих в течение дня событий и получения поручений. Кухонный стол питал и воспитывал нас. Он был единственной неизменной надеждой и опорой, когда у тебя кривые зубы, прыщей больше, чем кожи, и надо зубрить столицы штатов.

Много лет прошло с тех пор, как я перестала ходить в черной клетчатой шотландке и белых носочках. У меня уже не дрожат коленки под столом, когда я слушаю расспросы родителей, но жизнь продолжает подбрасывать все новые, не меньшие испытания и радости. Когда я приезжаю в родительский дом навестить отца, после завтрака мы еще долго сидим за кухонным столом и наслаждаемся обществом друг друга. После обеда немытая посуда подолгу ждет, пока мы с отцом обсуждаем всевозможные вопросы – от аукциона по продаже имения Джекки Онассис до проблемы, как научить ребенка ходить на горшок.

Вскоре после того, как на кухне восстанавливается дообеденная чистота и порядок, возвращаются дети. Мы садимся за стол, все три поколения, и едим мороженое с сиропом, которое тает, капает и липнет к новым маленьким лицам за старым столом.

Дети рассказывают деду про диктант и признаются, какое слово они написали неправильно. Дед говорит: «Ваша мама тоже это слово неправильно писала. Да и сейчас неправильно пишет».

Может быть, дело в генах. А может, в кухонном столе. В этом волшебном месте, где я училась быть ответственной, где наслаждалась чувством любви и безопасности.

Каждый раз, когда я с большим трудом пытаюсь собрать всех детей за столом к обеду, я понимаю, что было бы намного проще дать им разойтись по своим комнатам с куском пирога и смотреть «Колесо фортуны». Но я хочу передать им наследие старого кухонного стола.

Странно, что в многочисленных трактатах, во всевозможных исследованиях, посвященных воспитанию детей, роль кухонного стола совершенно игнорируется.

Например, в одном недавнем исследовании утверждается, что только половина подростков регулярно едят за столом вместе со своими родителями. Девяносто восемь процентов школьниц, живущих с родителями, продолжают после школы учебу в колледже. И согласно тому же исследованию, вероятность вступления в добрачные половые связи среди тех девушек, у которых нет традиции обедать или ужинать с семьей, вчетверо выше.

В прошлом году моя дочь сказала, что среди ее одноклассниц только одна девочка каждый вечер ужинает с родителями за одним столом.

Они обе отличницы. Другие девочки, рассказывает дочь, «что-нибудь подогреют себе в микроволновке и расходятся по своим комнатам смотреть телевизор». У них нет компании, и им ничто не интересно – только телешоу «Колесо фортуны» и оценки, чтобы потом можно было похвастаться. Как это грустно, что у нас столько детей, которые не знают чуда детства. Что-то все-таки есть в кухонном столе».

Просто оставлю это здесь…

Фото — автора.