Сиротские истории. Аня: наполниться счастьем и выплакать горе

Она никого не зовет, не смотрит и в мою сторону, она осталась один на один с чем-то таким, что ее тревожит

Часть 5. Сиротские истории. Аня: наполниться счастьем и выплакать горе

Читать все записи в блоге Natalie Bright

Как стало ясно теперь мне самой, разовое общение с одной маленькой девочкой из детского дома переросло в серию историй о том, что для меня показалось особенно важным.

Возможно, кому-то этот опыт тоже покажется ценным, откроет  что-то новое про сирот. А еще мне больше всего хочется, чтобы особенно у тех детей, о которых рассказываю, обязательно появилась семья.

Итак, продолжу свой рассказ про Анюту. Ей 8, и я закончила на том, что мы ожидали результатов командных соревнований, тем временем играя и разговаривая.

Существенно проголодавшись и перекусив шоколадной конфетой, Аня побежала обниматься к старшим девчонкам из центра. Забралась на колени к ним, а я немного наблюдала за остальными детьми и общалась с воспитателями.

Время от времени девочка звала меня, я подходила, Аня, убедившись, что я все еще в контакте с ней и реагирую на ее просьбы постоять рядом, подержать за ручку, продолжала спокойно играть с подростками. В какой-то момент прибежала довольная и сияющая от счастья, с мишками-мармеладками в упаковке, осталось там их уже немного.

– Смотри, что у меня есть, – весело прокричала она. – Это тебе! Возьми.

– О, спасибо тебе большое. Мне очень приятно, что ты со мной решила поделиться. Я возьму желтого мишку, ладно?

– Ладно-ладно,  – усмехнулась девчонка, протягивая мне упаковку с мармеладками и рассказывая, что ее угостили старшие. – Бери еще! Тут много.

– А ты какие мармеладки  больше любишь – желтые или красные? – задаю я этот вопрос специально, чтобы ребенок задумался и выбрал по предпочтениям. Но не прокатило!

– А я все люблю. Они все вкусные!

И она стала сама доставать сладости, аккуратно складывая в своей руке, а когда там набралось несколько разноцветных мишек, протянула мне свою ладошку.

– Бери, тут и желтые, и красные. Попробуй. Интересно, а какой тебе больше понравится? – Она перекладывала подтаявших мишек из своей руки в мою ладонь и с ожиданием смотрела, как я буду пробовать…

Привет вам, влажные салфетки, антисептики, или хотя бы рукомойник! За эту секундную паузу я поймала себя на мысли, что «ковидный» период  так приучил нас мыть или вытирать руки перед едой, что липкие мишки, побывавшие в не совсем чистых руках у двоих человек, не вызывали никакого желания их есть. Но ребенок ждал.

В следующую секунду я вспомнила то, что когда дети делятся чем-то вкусным, это часто означает для них что-то большее, чем просто угощение, и это что-то – про отношения, а не про еду.

И я собралась с силами.

– Аня, ну желтого мишку я уже пробовала, черед за красным, остальные потом, – сказала девочке и взяла менее растаявшую мармеладку. Распробовав, я подытожила:

– Все же, желтый мне нравится больше, меняю красного на желтого!

Аня подпрыгивала и веселилась, выбирая для меня желтых мишек и запихивая красных обратно в упаковку. Такая мелочь, эти сладости… И совсем не мелочь – эта ее детская щедрость и радость. Такое простое и яркое счастье.

– Ань, только мы с тобой руки не помыли.  В другой раз перед тем, как есть что-то – хорошо было бы помыть,  – я превращаюсь во взрослого, который привык воспитывать детей.

–Ага, знаю, – отвечает она.

– Аня, ты замечательная и щедрая, спасибо тебе. А с сестренкой поделилась?

– Конечно, уже поделилась! И еще поделюсь!

Она бежит по направлению к Маше, а я смотрю, что наконец пришло время узнать, кто же победит в соревнованиях…

==============================================

Команды строятся для награждения. Дальше все как обычно – музыка, речь организаторов, объявление занятых мест. Команда Ани занимает 2-е место. Победителям достается сгущенка, медали, футболки.

Остальным, кажется, то же самое, только вместо сгущенки – грамоты. Отметили всех! Дети толпятся у стола организаторов за призами.

Я стою в стороне. И вдруг вижу ее, маленькую, отошедшую ото всех подальше, севшую на скамейку, обхватившую ножки руками и достаточно несчастную на вид. Она никого не зовет, не смотрит и в мою сторону, она осталась один на один с чем-то таким, что ее тревожит. Но, я здесь для того, чтобы дети стали чуточку счастливее, хотя бы на какой-то небольшой период, потому я подхожу к ней и стараюсь выяснить, что случилось.

– Аня, можно присесть к тебе?

Она, такая разговорчивая, в этот раз просто молча утвердительно кивает.

– Я вижу, ты расстроена. Огорчилась, что 2-е место, а не первое?

Аня кивает отрицательно. Все так же молчит.

– Если хочешь, расскажи мне, почему ты сейчас грустная. Я послушаю, и мы вместе что-то придумаем. Если не хочешь говорить  – мы можем просто посидеть.

Аня молчит, но по щекам начинают катиться слезы. Она быстро вытирает их, но они предательски появляются вновь. Одна за одной… Плачет она молча, почти беззвучно. Я не пытаюсь сразу успокоить ее, а думаю о том, что она так много сложного носит в себе, что иногда может быть полезно и поплакать, независимо от повода.

– Аня, когда людям очень грустно, то бывает, что хочется плакать, это нормально… Ты можешь поплакать, а я посижу с тобой, а потом, когда тебе станет легче, может, расскажешь, мне, что случилось.

Она перестает скрывать слезы и начинает немного всхлипывать. Со всхлипыванием приходят слова:

– Мне не дали приз… Всем дали медаль, грамоту и футболку. Я так хотела футболку. Мне сказали, что я маленькая, а она на меня  огромная.

– А грамота и медаль?

– Не дали, потому что я ушла.

– Ты хочешь сейчас это получить?

– Не знаю… Больше всего, я хочу футболку.

– Даже, если она будет тебе, как платье?

– Да…

– А ты говорила, что согласна на большой размер?

– Мне сказали, что лучше они мне привезут маленький размер, для меня, но только через несколько дней.

На этих словах она всхлипывает сильнее, а слезы льются чаще.

Ребенок не хотел приз через несколько дней, ребенок хотел сейчас, даже футболку любого размера и я ее прекрасно понимаю…

Аня продолжает тихо всхлипывать.

Я стараюсь выключить свой эмоциональный порыв – просто обнять ее, взять на ручки, вытирать слезы и утешать и думаю о том, что Аня такая сообразительная, и хорошо бы, чтобы она придумала вариант, как себе помочь или как попросить о помощи, когда возникает сложность. Но, она может это придумать только в спокойном моменте, когда у нее есть поддержка взрослого, когда ей есть, на кого опереться. В прямом и переносном смысле.

Мне на самом деле, очень хочется ее обнять, и пожалеть, но я не уверена, что это можно по правилам центра – ведь я здесь впервые, потому говорю:

– Если хочешь, я могу тебя держать за руку, пока тебе грустно. И потом мы постараемся что-то придумать насчет футболки.

Она подвигается ближе, дает мне руку и облокачивается, находя в  прямом смысле эту самую опору… Потихоньку успокаивается.

Я пытаюсь дать ей подсказку, что вопрос может быть решаем, но не хочу сразу предлагать готовых схем.

– Если бы у меня была футболка, я бы тебе ее дала. Но, у меня ее нет…

Аня улавливает намек.

– А тебе не дадут футболку?

–  Нет, дают только участникам команды.  А я же гость. Но у меня есть идея. Я могу попробовать попросить футболку для тебя, если у них еще остались. Хочешь?

(Теперь я пытаюсь показать ей момент, что взрослый все-таки может помочь).

– Да, хочу… Ты попросишь? – с надеждой в голосе спрашивает она.

И я иду за футболкой, ничего не гарантируя, но говоря о том, что постараюсь ей помочь. Футболку для Ани мне выделяют, такого размера, что подошла бы и на меня, удивляясь, зачем она ей такая огромная.

Анечка ждет, а как только я подхожу и выдаю ей приз – обнимает футболку и прижимает к себе.

Ее радость – как и ее совсем недавнее горе – снова по максимуму.

Тем временем к нам подошла участливая воспитательница, чтобы понять, что случилось. Девочка уже спокойно рассказала ей историю, что вначале приз ей не дали, но теперь вот, уже все в порядке.

Подбежала сестренка Маша и показала нам свои награды, пожалела Аню и напомнила ей, что еще, возможно, та получит грамоту. Это было трогательно, как-то по-семейному.

И правда, через несколько секунд, один из организаторов принес Ане грамоту, удивился, что она так сильно расстроилась из-за какой-то футболки и похвалил за успехи в конкурсе.

Я тоже в тот момент думала о том, что Аня часто будто на пике эмоций – то очень много радости, когда ситуация, казалось бы, обычная, то настоящее горе – из-за футболки, хотя в шкафу у нее, наверняка, есть одежда. Я смотрела на нее, обнимающую такой долгожданный приз, и мне в какой-то момент казалось, что до этого оплакивала она в целом свой сиротский опыт и непростое детство, и футболка была лишь поводом, а ситуации счастья пыталась создать из простых вещей для того, чтобы что-то восполнить и наполнить себя этими положительными эмоциями. Может, мне это только показалось, а может, и нет.

В этот миг, она подбежала ко мне, звонко спрашивая и улыбаясь:

— А ты пойдешь с нами чай пить? Гостям можно, зовут всех.

И все-таки какая она удивительная эта маленькая девочка.

(продолжение следует)