Самый лучший день

День, когда я забрала своего мальчика домой, пожалуй, стал одним из самых счастливых в моей жизни

Часть 36. Поехали!

Читать все записи в блоге Катерины

Самый лучший день

Нет, скорее всего, это не то, о чем вы подумали. Не было экстаза, парения над облаками, разрыва сердца и экзальтирующией финальной коды на единственной  чудом сохранившейся от безумного аккомпанемента струне. Прыжков до небес и головокружения от восторга тоже не было. Не было.

Но каждое мгновение этого дня шло так, как и должно было идти. Никаких ненужных волнений, потрясений, внезапных проблем и нервотрепок. А ведь могло бы! Я переживала, что буду делать с моим-еще не моим ребенком весь вечер до самолета, а вместо этого, получив от врача все документы и оставив их вместе со своими вещами в доме ребенка, пошла купаться на речку, где порезвилась, вися на буйках, наверное часа 2.

Мать-ехидна! Ребенок в сиротском учреждении, а она весело плещется в водичке как пятилетняя. Да, плещусь, и больше того – КАЙФУЮ! Кайфую от солнца, воды, светлого неба над головой и ощущения сбывшейся мечты – мой ребенок!

Меньше километра отделяют меня от моего мальчика, который пока еще лежит там, в группе, где провел 8 месяцев своей жизни. Его там сейчас напоят и накормят, и он пока еще в своем привычном манеже или кроватке. НО. Он уже МАМИН.

Нянечка и медсестра говорят ему:

— Скоро поедешь домой!

Все смотрят на него с умилением. Врачи, наверное, принесли в группу кусочек моего торта для воспитателей, который я заранее заказала изготовить в городе по моим пожеланиям. На голубой глазури бутылочки и пирамидки, а в центре надпись – «Спасибо Домику за сына»!

И, действительно: спасибо!

Разумеется, если бы мой ребенок был изначально со мной, не было бы у него гипотрофии и столько разъездов по больницам у него бы тоже не было. Но дом ребенка – не семья, и обеспечить в нем то, что можно дать в семье, попросту невозможно. Я знаю, что к моему ребенку в домике относились с симпатией. И делали то, что могли.

Все, что я видела в домике, напоминала мне то учреждение, где я когда-то работала сама. И у нас тоже детей не обижали, и многие до сих пор остались в моем сердце. Хотя теперь, видя, как мой мальчик развивается, я все с большей остротой понимаю, какая дикая пропасть лежит между тем, что может дать система, и  тем, что предоставляет для развития мозга ребенка жизнь дома. И как ужасно несправедливо обходится с сиротами жизнь, и насколько невозможно воплотить семейное воспитание на уровне учреждения. Тем не менее, и демонизировать детдома ни к чему.

Состою в одной из групп действующих и потенциальных приемных родителей. И вот периодически там кто-то едет за детьми. Однажды запомнился вопрос:

—  Что делать, как разводить смесь? Откуда взять воду, дадут ли ее в доме ребенка?

Мне показалось это диким.

Мы же едем в учреждение, которое было домом нашему ребенку ни один месяц, а то и год. И что, неужели там не дадут воды?

Мне страшно представить, что где-то есть такие учреждения. Я с таким не сталкивалась, наоборот, у меня от дома ребенка моего мальчика остались самые приятные впечатления.

Накупавшись вдоволь, я понимаю, что пора идти, но, зацепившись за буек, я еще раз оглядываюсь на красоту широкой речки, впитываю в себя окружающее пространство и ощущения.

Наверное в следующем году мне не грозит поплавать, но я точно знаю, что однажды, когда мой ребенок подрастет, мы вернемся с ним в этот город, искупаемся в этой речке, увидим место, где он родился и где жил первые 8 месяцев.

Я расскажу ему о том, как шла пешком к опеке, как замирало мое сердце, как впервые увидела его голубые, а не зеленые глаза.

Я расскажу ему обо всем, что чувствовала тогда, и, быть может, это поможет ему почувствовать себя не только отвергнутым (я думаю, без этого ощущения нашим детям не обойтись, когда раскроется правда об их жизненном пути), но и почувствовать себя избранным, желанным и принятым.

Моего кроху принесли на пеленальный столик, и я принялась переодевать его во все свое. Кремовые колготки пузырились на тощеньких ножках. Поверх них я надела такие же кремовые пинетки, найденные на даче, – мои пинетки.

А потом принялась фотографировать. Сначала отдельно ребенка, а потом попросила медсестру Ирину – первого нашего «конвоира» — сфотографировать нас вместе.

Через год, увеличив одну из фотографий, где моего будущего сына держит рука молодой медсестры, я разглядела на ней надпись тату: «Все будет хорошо!»

Все будет хорошо! Правда-правда, я проверяла)))

Фото — автора.