Общий язык

История старая, но как мне кажется, одна из тех, благодаря которым мне стало легче искать общий язык с работниками учреждений и понимать их

Часть 23. Общий язык

Читать все записи в блоге Дмитрия

Двери автобуса открылись, я вышел и еще раз взглянул в навигатор, до детского дома идти примерно 5 минут. Местные пейзажи довольно серые и унылые, старая советская застройка, разбитый асфальт, металлические ларьки вдоль дороги.

В таких местах возвращаешься назад в прошлое, всплывают обрывки в памяти из детства, от которых становится тепло на душе и в то же время грустно.

Учреждение четко вписывалось в местный колорит, обнесено покосившимся забором из рабицы, местами рваной. Время ничего не щадит, подумал, заходя в калитку.

В главном корпусе меня встретил завуч, мы обсудили все вопросы и, чтобы ускорить процесс, всех детей из списка собрали в актовом зале для того, чтобы я выступил перед ними и рассказал, с какой целью к ним приехал. Но впоследствии выяснилось, что там присутствовали лишь старшие ребята, с 5 по 9 класс, а младшие проживали и учились в другом здании.

Первая половина дня пролетела незаметно, нам предоставили массу разных помещений, где мы могли свободно снимать и беседовать в тишине.

После обеда я отправился во второе здание к младшим детям. Там меня должен был встретить старший воспитатель и помочь в организации съемочного процесса.

— Здравствуйте! — поздоровался я, закрывая за собою дверь.

— Здравствуйте, — сухо поздоровалась женщина. На вид ей было около 60 лет. Она и была тот самый старший воспитатель.

— С вами мы будем работать? — спросил я.

— Со мной, — грубо ответила она. Видимо, была не в восторге от того, что ей придется оказывать мне содействие.

Мне предоставили всего один, средних размеров кабинет, вероятно это был актовый зал, поскольку там стояло фортепиано, и по совместительству спортивный зал, так как в углу лежал спортивный инвентарь. В таком помещении полноценно снимать крайне сложно, поэтому я решил поинтересоваться, нет ли случайно еще каких-то мест где можно работать. На что мне старший воспитатель категорично ответила: «Нет». Хотя, проходя по коридорам здания, я приметил игровую и пару классов, где дети учатся.

Ладно, подумал я, в конце концов на улице тепло и можно выйти на детскую площадку.

При съемочном процессе она старалась присутствовать, смотрела, слушала и лишь изредка выходила куда-то по своим делам. Я снимал, исходя из возможностей, дети приносили с собой свои любимые игрушки, мы ходили на площадку.

Кто-то из детей говорил плохо, в силу возраста и своих возможностей, но взрослые наотрез отказались рассказывать о ребятах, поэтому я старался из всех сил хотя бы как-то разговорить малышей, к счастью, мне это удавалось.

Очередь дошла до девочки, имя ее, к сожалению, уже не помню. Я попросил старшего воспитателя пригласить ее, но она посмотрела на меня с недовольным выражением лица, с некой злостью в глазах и грубо спросила:

— Что вы вообще за организация такая… Что вам от наших детей надо?

Я на миг оцепенел и даже не столько от вопроса, а сколько от подачи.

— Благотворительный фонд «Измени одну жизнь», снимаем видеоанкеты, — начал я ей рассказывать.

Но она сразу перебила меня:

— Знаю я ваши благотворительные фонды, шарлатаны. Толку от вас нет, и вообще, вы знаете, что почти у всех детей есть родственники.

— Конечно, есть, — согласился я. — Но при этом дети живут у вас в учреждении, а не дома.

— Да, живут, и неплохо живут, — снова грубо ответила она.

А затем продолжила:

— Знаете, почему все так? — она принялась высказывать свои мысли. Вопрос брошенных детей плавно перешел в более глобальные проблемы в стране и мире. Я старался слушать ее внимательно, где-то вставлять свои комментарии на тот или иной счет, и, в общем и целом, мне удалось наладить с ней конструктивный диалог.

Женщина оказалась советской закалки. Я решил ей немного рассказать о себе, о том, как я все это вижу и представляю. Мы дискутировали довольно продолжительное время, за которое напряженный разговор перерос в теплый и по атмосфере дружеский.

— Давайте я вам кое-что покажу, — предложил я, достав телефон из кармана.

Пока загружался сайт нашего фонда в интернете, она надела очки и принялась меня внимательно слушать. То смотря на экран телефона, то на меня, на лице у нее появилось удивление, она с интересом смотрела видеоанкеты и разные полезные разделы сайта, я даже ей показал различные отчеты, которые фонд публикует каждый год, чтобы она могла оценить все наглядно.

После длительной беседы я увидел совсем другого человека, который улыбался и даже шутил со мной. Далее съемочный процесс стал легким, она мне начала предлагать свою помощь и рассказывать отдельно про каждого ребенка, который должен был к нам сейчас прийти.

Тогда я понял, что ключики нужно учится подбирать не только к детям, но и ко взрослым, ведь все мы большие дети и хотим, чтобы нас иногда выслушали и поговорили с нами.

В конце дня, когда мы прощались, я поблагодарил ее и извинился, возможно я где-то был не совсем прав в первых впечатлениях о ней, на что на сказала, что это она перегнула палку, и вышло недопонимание.

Мы обменялись любезностями, и я ушел. Больше я ее никогда не видел.