Моя и наша с дочкой адаптация. 2 часть

Я удивлялась, когда дочка бросалась на обидчика намного сильнее ее и била его со злостью. Кусала, царапала. При этом никогда не плакала

Дочка смело дралась с противником, сильнее себя.

Часть 60. Моя и наша с дочкой адаптация. 2 часть

Читать все записи в блоге Натальи Сумской

Эта глава состоит из двух частей и повествует о первых двух годах нашей совместной жизни.

2 часть.

В познавательных вопросах тоже было не все гладко. Школьную программу мы не знали совсем. Мы ничего не знали. Огромная педзапущенность.

Скорость чтения составляла всего 25 слов в минуту. Читала она нараспев, как произносят молитву. Это вызывало смех одноклассников.

Но я поражена, как она могла научится читать, вообще. Я посмотрела табели успеваемости за 1, 2, 3 классы. Там огромное количество пропусков. Больше не ходила, чем ходила в школу. С ней было очень тяжело заниматься, усадить за уроки требовало огромного усилия. Мы хотели кушать, писать, у нас болела голова, нога… Или просто орали.

С заучиванием информации — совсем беда. Врачи намекали на УО. Я штудировала литературу по психологии и психиатрии, и меня многое смущало. Были дни, вернее, часы, когда голова прекрасно работала.

Таблицу умножения на 7, мы выучили за 15 минут. Я спрашивала в разнобой, дочка всегда правильно отвечала. И она ее помнила и на другой день, и через неделю, месяц…

Зато таблицу умножения на 8 мы учили неделю, но так и не добились хороших результатов. Иногда выучить стих не составляло труда, буквально 15-20 минут, и все. Она прекрасно его рассказывала. А бывали дни, где абсолютно ничего не получалось.

Создавалось впечатление, что Алинина голова работает только в определенное время. Если я заловлю его, то передо мной умная, смышленая девочка.

Мне повезло, порядок выполнения решения примеров я объясняла дочке именно в эти часы. Через полчаса мы решали любые примеры. И сейчас с примерами нет трудностей. А вот с решением задач не всегда выходит, но стоит нарисовать мне схему, как Алина говорит ответ.

Все эти особенности ставили под сомнение УО. Один умный психиатр диагностировал аутизм. Да, Алина не любила смотреть в глаза собеседнику, часами щелкала расческой. Но за эти действия ставить такой серьезный диагноз?

Мне всегда везло на добрых и знающих людей. Со временим я нашла и психиатра, и психолога, которые очень помогли.

Еще Алина очень любила животных и маленьких детей. Она никогда не обижала слабых. Это тоже говорило о ее «нормальности».

С собаками у нее был магический дар. Она знала всех собак по кличкам, они подбегали к ней, и она их гладила. Не раз мы ходили с Алиной в магазин, окруженные сворой собак, (Как мы выглядели со стороны? Тетка с девочкой и куча собак!) они крутились возле нас и тявкали.

Так же дочка очень хорошо ладила с маленькими детьми, прирожденная нянька. Дети ее обожали. На нашей улице жило несколько малышей. Они подбегали к нашему дому и кричали:

— Алина, ты выйдешь?

— Нет, мне надо уроки делать.

Через 10–15  минут, опять:

— Ты уроки уже сделала? Пойдешь гулять?

Сейчас все эти карапузы уже стали школьниками, но с Алиной у них прекрасные отношения.

При общении с малышами и животными дочка преображалась, пропадала ее угрюмость, лицо прям светлело.

Алина могла часами сидеть в саду, рассматривать букашек. Однажды притащила домой богомола и показывала, как она с ним дерется, устроила состязание. Ловила ящериц, показывала мне, что они имеют разные цвета. Всех дочка потом отпускала, а затем снова ловила и опять мне показывала. Еще Алина очень любила смотреть на огонь. Могла часами сидеть возле костра.

Алина ничем не интересовалась. Перебрали кучу секций — все бросила. Мне приходилось очень много с ней разговаривать. Но казалось, что меня она не слышит. Мои поучения отлетали как горох от стенки. Все, я полностью выгорела! Ребенок очень сложный.

Алина была очень самостоятельной девочкой и одинокой. Она искала друзей, но не умела дружить. Все ее друзья быстро исчезали.

Дочка устраивала им тотальный контроль, постоянно звонила, следила… Ее поведение напоминало сумасшедшего ревнивца, который выслеживает свою «неверную» жену. Соответственно, все ее друзья от нее сбегали.

Еще меня удивляло, что у нее обязательно должен быть «парень», прям пунктик такой в голове. Как это она без жениха?

Алина молниеносно вычисляла детей из неблагополучных семей. На детской площадке пусть будет 50 ребят, 2 из маргинальных семей, они будут с Алиной. Дочка нашла себе подружку из такой семьи. И они устроили соревнование, кто больше напакостит. Врали, воровали, стали прогуливать школу.

Дочка с каждым разом становилась все наглее и наглее! Дома развела грязь, делать ничего не хотела! На мои замечания – кучу нецензурного лексикона в мой адрес! Стала орать, материться, плеваться в меня. Наши отношения достигли пика. Я дала пощечину — звонкую и сильную! Сказала, никому не позволю на меня орать и еще меня материть!

Каюсь, нельзя, но не сдержалась! Дочка замолчала. В глазах испуг, а потом торжество и радость! Глаза сияют!

Я испугалась. Никогда не видела такой реакции на оплеуху. Всю ночь не спала. Наконец-то до меня дошло, что с ребенком что-то не так. Глобально не так. И это не просто адаптация.

Утром побежала к психологу в центр при МВД. Упросила нас принять в частном порядке. Не принимали: не по профилю, с детьми не работают. Уже и не помню, что говорила. Видно, была убедительна, и нас приняли в виде исключения!

Договорились о 5 посещениях. Прошли три! Психолог сказал, пока больше не надо. Рассказала мне о жизни дочки такое! Можно сразу писать криминальный роман. Как она все вытерпела! Вот тогда я и узнала про 5 приемных родителей до меня.

Одни говорили ей, мол, будешь хорошо себя вести, мы и братика твоего заберем в семью! Сами же в итоге вернули Алину в детдом. Дочка винила себя в разлучении с братом: «Я старшая! Это я виновата, что нас разлучили! Я плохо себя вела. Я плохая». А ведь ей тогда еще не было 8 лет!

Психолог объяснила реакцию ребенка на пощечину: «Бьет, значит любит!» И Алина делала все возможное, чтобы я ее стукнула! А я делала почти невозможное, чтобы не ударить! Это из ее кровной семьи. Биородители вечно дрались, потом друг другу в любви признавались.

Дочка всем хвалилась с радостью в глазах: «Я двойку получила, мама меня наказала, гулять не пойду, буду уроки учить!» Я никогда не видела радость в глазах от наказания у других детей! Дочка уникум! Мой родной сын в таких ситуациях сопел и молчал. Старался никому не рассказывать о наказании (было стыдно за свой поступок) и радости точно не испытывал!

Дочка же поделилась с психологом: «Мама у меня странная. Даже драться не умеет. Ударила меня, а потом плакала ночью. Вот раньше меня били! Она не умеет».

Я удивлялась, когда дочка бросалась на обидчика намного сильнее ее и била его со злостью. Кусала, царапала. При этом никогда не плакала! Разнимали. Губы дрожат, она молчит. Противник орет, кричит. Дочка молчит. Никогда не расскажет из-за чего подрались. Никогда никого не ударит слабее себя. Никогда не жалуется!

После посещения психолога дочка как бы проснулась! Появилось любопытство. Даже взгляд поменялся. Стала увереннее. Мягче.

У нее пропала угрюмость. Что сделал с ней психолог, не знаю (применил гипноз).

Сдвиг заметен. Мы начали расти! И стали часто болеть! Все старые болячки обострились, потребовали лечения! И началась настоящая адаптация! 3–4  год нашей совместной жизни.

Об этом периоде напишу следующий раз.