День аиста по плану «Б», или КаЛина не Лада

И тут началось: «Я не поеду с вами! У меня есть свои мама и папа!»

Часть 5. День аиста по плану «Б», или КаЛина не Лада

Читать все записи в блоге Натальи

Итак, наступил день отъезда. Проведя почти бессонную ночь в гостинице, я подскочила, быстренько перехватила что-то на ходу, взяла огромный пакет с едой, лекарствами и всем-всем необходимым в дороге, длиною в пять дней с ребенком, и понеслась в детский дом.

Еще до девяти утра КаЛину накормили кашей, как могли, и привели ко мне. Малышка была растеряна и совсем ничего не говорила.

Я стала доставать одежду для нее из чемодана, а воспитатель и медсестра переодевать ее в четыре руки. Я увидела перед собой совсем прозрачную, хрупкую фигурку девочки, ручки и ножки которой безвольно болтались. Ее карие глазки стали еще больше и растеряннее.

Упаковав мое маленькое розовое чудо, мы попрощались со всеми, вышли из детского дома и сели в розовое, почти кукольное такси. Я крепко обняла КаЛину, и мы поехали.

Я чувствовала, что она сначала замерла и, будто не дышала. Затем задрожала, побледнела, губки посинели, глазки, полные слез. Хочет зареветь в голос и не может.

У меня ком в горле. Я спросила только: «Кариночка, ты плачешь?» И тут фонтан эмоций вырвался криком наружу! Я еле успокоила ее.

Водитель, кстати, был непоколебим. Такое впечатление, что он детишек из детского дома каждый день увозил.

Он выставил чемодан из багажника, пожелал удачи и поехал. А мы с КаЛиной стояли около вокзала. Я думала, как мне поудобнее взять чемодан со сломавшейся (как назло!) ручкой, огромный пакет, рюкзак и хрупкую ручонку, которая мне еще совсем не доверяет.

И тут началось: «Я не поеду с вами! У меня есть свои мама и папа!»

Я могла, конечно, растеряться, испугаться, но этого не произошло. Поняв, что имена, которые назвала мне КаЛина, не совпадают с именами в свидетельстве о рождении, я даже выдохнула и смогла ее отвлечь и успокоить.

КаЛина заинтересовалась зданием вокзала, елкой, новогодней инсталляцией перед ней и даже стала играть со мной в прятки. От этого я напряглась, потому что боялась ее потерять. А вдруг спрячется и убежит? Но нет. Инстинкт самосохранения малышки был силен. Да и сейчас тоже.

И вот пришло время идти на посадку. Я чувствовала себя осьминогом, у которого 10 ног и рук. До сих пор удивляюсь, как я все это тащила и КаЛину держала? Тоже инстинкт самосохранения и желание попасть скорее домой со своим новогодним чудом.

И тут снова паника. КаЛина ревет, но беззвучно… Горло так и сдавливает… Она ужасно боялась заходить в поезд! Но, увидев «двухэтажные кроватки», быстро успокоилась и стала осваиваться.

Разложив вещи и устроившись в купе, я немного выдохнула. КаЛина тут же полезла в чемодан и давай выгребать оттуда все! С одним и тем же вопросом: «А это сто?» С одной и той же роботизированной интонацией.

Так КаЛина пыталась себя отвлечь и найти хоть что-то, за что можно было зацепиться… Это была груша, которую ей дали в детском доме на второй завтрак. Она попросила именно ее.

Затем в ход пошли конфеты из рюкзачка-совенка, подаренного ей еще в доме ребенка. Конфеты, конфеты и еще раз конфеты. Кроме них и груши КаЛина не ела в первый день ничего. «Первое, второе и компот -выкинула в пропасть!»🤣 Да, это как в кино было, только совсем не смешно.

Блюда из детского меню, которые я заказала в вагоне-ресторане на все 5 дней, оказались почти невостребованными. Все пришлось доедать мне. Тем временем, рюкзачок-совенок «худел», лишаясь конфет😁 Потом в ход пошли мандарины, яблоки и фруктовые пюре (слава их производителям), а так же печенье с чаем.

В обед первого дня КаЛина уснула. Я смотрела на нее, прислушивалась, как она дышит, гладила и не верила происходящему. Этот маленький человечек уснул, потеряв последние силы.

Я сообщила родным, друзьям и коллегам, что мы едем, но по плану «Б», и поэтому работа отменяется.

КаЛина проснулась, мы достали с ней фломастеры, альбом и давай рисовать. Первыми были «гЛусы и ябВаки». КаЛина попросила помочь нарисовать круг (это в пять-то лет!) «Ну, ничего, наверстаем»,- подумала я.

Затем мы вместе нарисовали поезд, в котором едем. КаЛина оказалась усидчивой и любознательной девочкой. Ей все было интересно! Такое ощущение, что она — супергигроскопичная губочка!

Все вроде наладилось, пока не наступила ночь. Я проснулась от еле слышного плача. КаЛина лежала, глядела в потолок, плакала почти без звука и вытирала сама свои слезки.

Я присела к ней, обняла и почувствовала, что она вся горит! А голосок совсем пропал и появился лающий кашель! (Не ковид, слава Богу!) Она, бедняжка, лежала и не звала на помощь. Она не привыкла звать на помощь. Это ужасно.

Я достала лекарства, градусник, приняла все необходимые меры, обняла малышку и всю ночь боролась со сном. Он победил утром, когда малышка крепко спала, ровно дышала.

Мы проснулись поздно, КаЛина была бодра, несмотря на болезнь, и тут же потянулась к чемодану за раскрасками и тетрадками. За один день мы изрисовали и исписали ТРИ тетради! День прошел очень быстро.

К вечеру КаЛина затемпературила снова и кашель разыгрался с новой силой. Меня ждала еще одна бессонная ночь. «А как ты хотела? Ребенок! Болеет, когда хочет! Ухаживай и не жалуйся на какую-то там усталость»,- подумала я.

На третий день, дабы сохранить бодрость, я решила осмотреться в вагоне и собрать вокруг нас всю детвору. Ребят возраста КаЛины было предостаточно.

Она легко и с энтузиазмом со всеми общалась и играла. У ребят и их мам не было никаких сомнений, что КаЛина — моя дочь. Только удивлялись, что она называла меня на «вы». А так — вылитая копия.

Мы весело проиграли до вечера, потом снова температура и опять бессонная ночь. На четвертый день, когда развивающие тетрадки и наклейки закончились, в ход пошли картон и цветная бумага.

Мы созвали всех ребят и стали делать украшения: фонарики, цепочки, снежинки, самолетики. Лично с разрешения начальника поезда мы украсили весь вагон к Новому году, чем порадовали всех пассажиров и проводников особенно.

На пятый день мы ехали в красоте, без бумаги, но с салфетками😁А из них получались прекрасные снежинки. Детишки менялись, выходили, заходили новые, КаЛина освоилась в вагоне и вела себя, как подарочек до конца поездки.

В поезде ей стало все понятно, знакомо и предсказуемо. А что за его пределами — страх и неопределенность. Когда нас приехал встречать на вокзале во Владимире мой друг на «ладе», то КаЛина моя была совсем не Лада… Ох, как не Лада!

Всю дорогу мы отвлекали-развлекали ее как могли, но это не очень помогало. Не Лада КаЛина, а напугана.

А кто ее напугал еще сильнее — это совсем другая история.