Блог Яны Дворкиной. Часть 13. 7 месяцев со слухом

Читать все записи в блоге Яны Дворкиной.

Прошло 7 месяцев после подключения кохлеарного импланта (КИ). Раньше слухового аппарата у Тоши не было,  диагноз – 4 степень тугоухости.

Мы за это время встретились с большим количеством сурдопедагогов (специалисты, которые работают с детьми после КИ), и я услышала много разных мнений о том, как надо заниматься с Тошей. Часто эти мнения противоречили друг другу или осуждали мои действия и выбранную стратегию. Почему так происходило? На мой взгляд, потому что Тоша – ребенок сложный. И мало у кого есть практика длительной работы с такими детьми..

Его сложность в том, что КИ мы сделали очень поздно, а до нее он не носил аппараты, т.е. очень долгое время жил в полной тишине при сохранном интеллекте и большом стремлении к развитию. С ним не работает то, что работает с детьми, проимплантированными в первый год жизни – создать игровую звучащую среду, в которой он бы захотел повторять за мамой звуки и звукоподражания. А дальше и слова/фразы…

Также сложность еще, конечно, и в нарушениях поведения после ДД. Я не являюсь для него такой авторитетной фигурой, за которой он хочет все повторять. И создать для него игровую среду, но при этом с моими правилами, – практически невозможно. Он очень четко чувствует, кто сейчас главный, и хочет играть только по своим правилам – чтобы контролировать ситуацию и взрослого. Наши игры неизбежно превращались в поля сражений. А я выслушивала очень много замечаний о том, что не даю ему достаточно свободы в игре (если дам, то он начнет все разносить) или, наоборот, плохо следую правилам игры (дала свободу, ага). Если честно, для меня это был ад, и в какой-то момент я приняла решение больше не идти по этому пути. И разделить время игры, когда я просто играю с ребенком (все озвучивая, конечно) и мы получаем удовольствие от нее, от времени, когда мы занимаемся.

Еще было много противоречий в том, в какой очередности надо давать материал, чтобы шло развитие, и соблюсти естественный процесс последовательного развития мозга. Были специалисты, которые утверждали, что он сначала должен наработать пассивный словарный запас, а только потом от него можно ожидать разговорную речь. И на протяжении нескольких месяцев, занимаясь с ним, они не просили его ничего произносить. И Тоша молчал! Нигде он так не молчал, как на занятиях с этими специалистами. Потому что в целом-то у него нет стремления говорить. Если от него это не просить, то он будет уходить в привычные жесты. И это в его ситуации пока совершенно нормально.

Они утверждали, что он должен «сам захотеть», и тогда наработка пассивного и активного словаря пойдет быстро. Я не знаю, что было бы на данный момент, если бы я пошла по этому пути… И что было бы через год, два? Захотелось бы ему заговорить в какой-то момент или нет? Смог бы он это сделать к тому моменту? Ведь время уходит, а с освоением речи мозг хорошо справляется только в раннем возрасте.

И конечно, звукоритмика, которую я выбрала давать Тоше. Оооо! Меня прокляли за нее многие. И если в какой-то момент я до жути уже боялась произнести это слово и бледнела, выслушивая осуждения, то сейчас у меня глаза наливаются кровью и я зверею при каждом очередном выпаде в сторону этого метода.

Что такое звукоритмика? Есть определенные жесты, которые помогают произнести звуки. Если ребенок взрослый и сложный, и просто так на слух взять (различить и повторить) звуки ему практически невозможно, то можно научить его помогать себе телом, чтобы звуки стали получаться.

До ритмики Тоша не произнес ни одного слова. С ней дело сдвинулось с мертвой точки. Да, он использовал руки, когда говорил (это грех для КИшного ребенка, чтобы вы понимали), тем самым он помогал себе произнести звук и не запутаться в последовательности слогов (сейчас бы мне сказали, что я просто рано дала ему слоги, вот если бы подождать, то и костыли в виде ритмики были бы не нужны, ага).

Почему мне говорили, что это плохо? Потому что, якобы, он будет всю жизнь так и разговаривать, и это станет тем единственным, что будет ему мешать в общении. Оооо! Да я буду счастлива, если он пойдет в обычную школу, будет разговаривать так, что его будут понимать, и единственной проблемой останутся руки – да ради Бога.

Но это не так. Звукоритмика помогла ему освоиться в звуках на первом этапе, и сейчас ему просто уже ОЧЕНЬ лень помогать себе руками. Сейчас звукоритмика помогает нам в новых словах – ему еще сложно на слух различить и запомнить последовательность слогов. Используя тело, запоминать намного проще! Я недавно выучила стихотворение раз в 20 быстрее, чем делаю это обычно. Просто проговорив каждое слово с ритмикой. Я понимаю Тошу, у меня тоже плохая память на слух. Телесная лучше. Так надо это использовать!

Еще одним аргументом против фонетической ритмики было то, что Тоша дробит слова на слоги. Якобы из-за нее. И не будь ритмики, он бы старался повторять слова за мной на слух – слитно, и дробления бы не было… Да не хочет он повторять их за мной! Это во-первых, а во-вторых, дробление происходит из-за того, что он вспоминает следующий слог и каждый раз думает о том, куда там надо поместить язык, и как этот слог произносится. И запоминает пока слова он по слогам. Когда слово становится привычным, то и произносит он его более слитно.

Вообще была частой ситуация, когда я звоню, например, в специализированный детский сад и рассказываю про ребенка, что проимплантировались в пять лет, аппараты не носили, но динамика хорошая – много занимаемся, хотим к вам в сад. Слышу в ответ: «Вы что думаете, что пойдете в обычную школу?!» Отвечаю, что думаю о том, что хочу в сад, где есть сурдопедагоги. Выслушиваю речь, чтобы я ни на что не надеялась со школой, все плохо, просто ужасно.

Приезжаю с Тошей. Они смотрят ребенка, как он разговаривает, как быстро все понимает. И говорят: «Это же потрясающе! У вас такой уникальный ребенок! Зачем вы даете ему ритмику?! Это же костыли для глухих детей, а он может и так всему научиться!» Пытаюсь объяснить, что «просто так» он ничему не учится, а от ритмики только польза. Слышу разочарованное в спину: «Ну, хоть не бросили его, в семье оставили – и то хорошо». ДА ВАШУ Ж….!!! Мол, наш путь настолько ужасен, что хуже него только вернуть Тошу в ДД. Ага. И практически ни у кого не возникает мысли о том, что именно из-за ритмики у него такие успехи. Почему бы не сложить 2+2? Это так просто.

Уходя из детского сада, Тоша сказал специалисту «Пока!», использовав при этом жест рукой на «к», потому что «к» ему давалось еще с трудом и нужна была поддержка. Специалист снова схватилась за сердце: «Это потрясающе! Столько времени (весной там были) после подключения, и он уже говорит осмысленное «пока»! Ну зачем же вы даете ритмику, если он так хорошо может говорить…» До свидания, короче, тетя.

Что я думаю глобально. Что я не могу переложить ответственность за обучение Тоши ни на одного специалиста. Я не могу делать что-либо только потому, что мне кто-то сказал, что это правильно. Если у нас ничего не получится, то этот специалист просто через год-два (когда наверстать будет уже невозможно) разведет руками и скажет, что «ну вы просто поздно проимплантировали ребенка, чего вы хотели», и уйдет жить в свою замечательную и спокойную жизнь. А я останусь. И Тошка останется со мной.

Поэтому я наблюдаю внимательно за ребенком и беру для него то, что подходит именно ему. И соглашаюсь только с теми специалистами, мнение с которыми у меня совпадает.

Какой путь у нас получился в итоге? Звукоритмика через месяц после подключения. С ней у него стало получаться говорить и процесс пошел. И да, я заставляю его говорить. Я не повернусь, пока он не позовет меня «мама», и не подойду, пока он не скажет «мама, иди», и не помогу, пока он не скажет «мама, помоги». Все эти слова он уже знает, но прокричать «аааа» намного проще и привычнее, чем вспоминать нужные слова и произносить их. Тем более, когда члены семьи прекрасно понимают, что ты хотел сказать.
Кроме заставления его говорить в быту, мы еще занимаемся сидя за столом. Да, как большие и взрослые. Час утром и час вечером. Много? Ну так нам и многое надо успеть. И слава Богу, СДВГ у него нет, он спокойно выдерживает такое время. За столом мы учимся писать, читать, развиваем слуховое восприятие, делаем гимнастику для речевого аппарата, учимся произносить правильно слова и конструировать фразы.

И на данный момент с нами работает два специалиста – логопед и сурдопедагог. Получается 3-4 занятия в неделю.

И да, я выбрала для него путь обучения через чтение и письмо (да, это тоже грех). Потому что у него отличная визуальная память, и буквы он запоминал с одного-двух раз. С этим никаких проблем не было. А еще он любит книги. И может провести несколько часов в день просто за их разглядыванием. Текст есть во всех книгах, он их неотъемлимая часть, и у Тоши изначально был интерес к нему. Я просто поддержала этот интерес.

Недавно мы были у окулиста. Помните эти таблицы с картинками для малышей и с буквами для детей школьного возраста?.. Окулист показывает Тоше в таблицу с картинками… там самолет, гриб… и я понимаю, что он из всей строчки знает только слово «машина». Говорю, что нет, не получится, не доросли мы еще до нее, и предлагаю протестировать его по таблице с буквами. Врач не соглашается))) Говорит, что он еще маленький, а это для взрослых.

Я все же смогла настоять, и он безошибочно назвал все буквы… она была под впечатлением) Да, вот такое вот у нас неравномерное развитие. Но откуда ж ему взяться-то, равномерному, если вся жизнь у Тоши была как американские горки.

По сути, получается, что мы учимся сейчас говорить так, как изучают иностранный язык. То же самое. Говорят, что при изучении языка, если ты находишься в разговорной среде, то в какой-то момент накапливается пассивный словарный запас, и понимание начинает приходить как бы само. Уже не нужно учить язык по одному слову и выстраивать в голове конструкции фраз, они строятся естественно… Не знаю, произойдет ли это с Тошей. Пока, на мой взгляд, не происходит. И пассивного словарного запаса у него нет.

Например, раз по 10 за день я произношу ему слово «мыло», когда он моет руки или стирает что-то… «Тоша, возьми мыло», «Тоша, где мыло», «вот мыло», «возьми мыло», «Тоша, мыло!». Это происходит на протяжении всего периода после подключения. И на днях я спросила у него, показывая на мыло, что это? Не знает. В другой раз я выставила на столе несколько предметов и попросила показать где мыло. Не показал. Это пример того, что пассивный словарный запас пока не накапливается. Мыло – простое и короткое слово, которое он слышит очень часто, но даже с ним – не получилось. Стали его учить. Учится с той же скоростью, что и взятое мной совершенно новое слово. Если долбить его постоянно, то дня за три укладывается в голове. Теперь слово мыло он знает. Другого пути я для него пока не вижу… Сидеть и ждать, когда оно «произойдет само», я боюсь.

Сейчас у Тоши около 130 слов в активном словарном запасе. Пассивного, как я писала, – не наблюдаю… Фразы из двух слов он строит уже сам, достаточно легко. Это, например: «дай еще», «это машина», «Маша, пока», «медведь спит», «я спать», «это мое», «мама там». Фразы из трех слов он строит по нескольким шаблонам. Это шаблон «мама, дай (например) сыр». Вместо сыра, если он знает слово, то подставляет его. Если не знает, то говорит «мама, дай это». Есть еще шаблон «мама, это твое» или «мама, это не твое». Но он освоил эту фразу только потому, что мы ее именно такой и учили изначально. Также он говорит, например, «кит ест рыбу» или любые другие животные и еда, которую он знает. Шаблон выучили и нужные слова он подставляет уже сам.

Еще хочу рассказать про этапы освоения новых слов. Вот взяли мы, например, слова «тут» и «там». Сидя за столом, мы их долбаем, долбаем, долбаем… У меня ощущение моей скорой кончины и что он НИКОГДА не поймет их смысла и не запомнит. Мы берем зверей и часть их убегает на подоконник. Я спрашиваю у Тоши, где заяц? И Тоша должен сказать: «Заяц тут». А где лиса? «Лиса там»… ничего не получается. Во взгляде у Тоши явственно читается, что я пристала к нему с очередной ненужной хренью.

Я придумываю все новые игры/упражнения, и так проходит около недели ежедневных занятий… И постоянных моих вопросов в быту «где мама?» (мама тут), «где Маша?» (Маша там). Через неделю (или две) в его глазах просыпается понимание, и он начинает отвечать правильно на вопросы. Понял! Проходит еще несколько дней, и он сам начинает использовать эти слова в быту для увеличения понимания окружающими. Например, он залезает на батут и говорит «я тут». Подразумевая, что «я хочу играть здесь и никуда не уйду, смирись, мама». Или начинает сам рассказывать, где кто находится, чтобы объяснить, что никто не пропал навечно, а просто сейчас «там». И проходит еще неделя, и эти «там и тут» я уже не могу слышать, он их взял и активно использует ПОСТОЯННО. Теперь я уже не знаю, куда деться от этой тутолки.

А тем временем у нас новое слово или фраза, и снова обреченность на Тошином лице – «зачем это все надо?!»…

Недавно мы перешли к описательному рассказу! И это, конечно, прямо мой восторг. Он должен рассказать коротенький текст про себя или по животных. Например: «Это лягушка. Лягушка маленькая. Лягушка прыгает». Или: «Это корова. Корова мычит мууу.» Все слова из этих рассказиков он знает, но т.к. держать в голове конструкцию предложения ему еще очень сложно, то я использую «точки» для упрощения задачи. Например, на первой строчке я ставлю одну точку и произношу вслух – «это», рядом вторая точка – «корова», следующее предложение строчкой ниже и первая точка «корова», вторая – «мычит», третья — «мууу». Таким образом на листе у него получается на первой строчке две точки, на второй три. И он ведя пальцем от точки к точке рассказывает про корову. Так проще удержать конструкцию предложений.

Изначально мы использовали точки и для фразы из двух слов, например, то же «мама иди». Он произносил либо «мама», либо «иди». И терял второе слово. Я рисовала ему точки, и он должен был на каждую точку произнести нужное слово. Так фраза выучивалась очень быстро. Через какое-то время необходимость в точках на фразу из двух слов отпала, но оставалась на новую фразу из трех слов. Например, я впервые даю ему слово «где», и он должен произнести фразу: «Мама, где чашка?» Слово «где» как новое и незнакомое все время выпадало, и точки очень помогали сохранить конструкцию. Сейчас в них необходимости на короткие фразы уже нет, и я их использую только для вот такого большого описательного рассказа. В какой-то момент необходимость в них отпадет и здесь.

Обязательно буду продолжать рассказывать про наши успехи!