Блог Натальи Городиской: Иринка и Настенька. Как все начиналось

Часто приемные родители обращаются ко мне с разными вопросами по поводу воспитания приемных детей. Пишут и те, кто в самом начале пути, спрашивают: «А как это было у вас? С чего все началось? Когда появилось желание стать приемной мамой, и с чем это было связано?» Однажды я решила об этом написать. С удовольствием делюсь с вами историей, перевернувшей всю мою жизнь.

Наталья и Настенька. Все фото из архива семьи Городиских

Другие блоги Натальи Городиской на сайте фонда «Измени одну жизнь»

• «Про чудеса»
• «Слушайте свое сердце»
• «Верните его обратно!» или моменты, отравляющие жизнь приемным родителям
• «Про то, как мы все успеваем»

Не знаю, почему, но отношение к детским домам и сиротам у меня всегда было какое-то особенное. Возможно потому, что в детстве мне пришлось пережить потерю друзей, родителей которых из-за аморального образа жизни, а проще говоря, глубокой и беспробудной пьянки, лишили родительских прав. Их было двое. Старший, Пашка, мой ровесник, или чуть младше, и его сестренка Наташка – симпатичная белокурая девчонка лет трех-четырех. Помню жуткий беспорядок в их большой квартире, полное отсутствие продуктов, и добрых бабушек во дворе, сующих вечно голодным детям бутерброды с колбаской. Брат очень трогательно заботился о сестре. Они всегда были вместе: Пашка и Наташка. Мы играли во дворе, вместе бегали в «запретный» парк на соседней улице – тайком конечно, лазали по деревьям, вытирали подорожником разбитые Наташкины коленки.

И однажды Пашка пришел один. Один, полный горя и отчаяния настолько, что стало страшно. Помню его сжатые кулачки и наполненные слезами и глаза.

— Они забрали Наташку. Меня тоже скоро заберут. Я украду ее, и мы убежим с ней вместе далеко-далеко.

Больше я никогда их не видела …

Тогда мне было лет десять, я ничего не могла сделать для них. И возможно уже тогда решила для себя – когда вырасту, обязательно смогу помочь чем-то детям, попавшим в беду, как мои потерянные друзья.

Я всегда мечтала иметь большую крепкую семью и собственный дом.

Мне повезло, я встретила родного человека, взгляды на жизнь и отношение к миру у нас очень похожи, мы смотрим, что называется, в одну сторону. Семейная жизнь сложилась счастливо, через год после свадьбы родилась дочка. Тогда я поняла, что самое большое счастье в жизни женщины – быть мамой. Большего счастья еще не изобрели. Еще во время беременности мы купили участок под строительство дома именно в том районе, где когда-то ездили с будущим мужем на машине и рассматривали дома, мечтая, вот бы нам такой когда-нибудь построить! Мысли материальны.

Когда дочке исполнилось 4,5 года, у нас родился замечательный сынишка. Правда, пришлось пережить второе кесарево сечение. Дочка очень тяжело переживала разлуку со мной. В роддоме я провела целых 10 дней, и, встретив меня, она заявила, что больше никогда не отпустит маму так надолго. Но тут же завела разговор о том, что братик у нее теперь есть, но было бы неплохо и сестренку иметь. Я сказала, давай сестренку из детского дома возьмем. «А как это?» — спросила она.

Объяснив четырехлетнему ребенку, что такое детский дом, получила восторженное согласие от нее, потому что маму не надо будет отпускать за сестренкой на целых долгих 10 дней!

Шло время, сынок подрастал. Из съемной квартиры мы переехали в свой дом. Казалось бы, двое детей, дом, прекрасный муж, которому приходилось очень много работать, да еще этот финансовый кризис. Но все чаще меня стала преследовать мысль о приемном ребенке. Помню долгие часы, проведенные до полуночи у компьютера на форумах по усыновлению. Любопытство, когда «примеряешь» на себя, а смогу ли я полюбить чужого ребенка. Как же эти дети живут без мамы, без папы? Кто их обнимает, жалеет, целует на ночь? Ведь детям так это нужно!

Помню фотографию мальчика из далекого города Свердловска, так похожего на мою дочь. Я было потрясена абсолютным сходством, показала фотографию мужу.

Тогда я поняла, что уже люблю этого ребенка, и очень хочу, чтобы он стал нашим сыном. Как выяснилось, тот мальчик уже был чьим-то сыном, фотография эта двухлетней давности, но я узнала, что существует «Федеральная база детей-сирот». Стала общаться с волонтерами с сайта «Отказники.ру», изучала статьи и книги по усыновлению и искала, искала, искала.

Сомнения в том, что смогу ли я полюбить чужого ребенка, отпали. Дети – это дети, они не могут быть чужими.

Не буду подробно рассказывать, как приходилось отвечать на вопросы: «А зачем вам это нужно?», «А что вы сами не родите?», «Как вам в голову могло такое прийти?» Те, кому это близко, и так поймут, а кто далек от таких мыслей, тому слишком долго объяснять, да и незачем.

История первая. Иринка

В своем воображении я рисовала себе белокурую девочку лет двух-трёх, или мальчика такого же возраста, похожего на моего сынишку. Но верно говорят: если ты хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах.

Пожалуй, не стоит подробно останавливаться на том, как я попала в детский дом, двери которого считала для себя наглухо закрытыми. Скажу лишь, что решение стать приемными родителями было обдуманным, прочувствованным сердцем и душой. Поэтому препятствий никаких и быть не могло.

На концерте в честь 8 Марта я познакомилась с девочкой, которая стала нам старшей дочерью. Мы были едва знакомы до концерта, но тогда я и предположить не могла, насколько мы станем близкими и родными. Она играла главную роль в спектакле «Золушка», и все время поглядывала на меня, как-будто ища поддержки. После концерта она позвала меня к себе в комнату и вручила подарки: открытку и коробку конфет. Я была удивлена таким вниманием. Это я сейчас понимаю, что тогда она меня выбрала. Мы много говорили, потом обнялись и плакали. Обменявшись телефонами, договорились, что будем звонить друг другу.

Дома я рассказала мужу об Иринке. Конечно, у нас на тот момент и мысли не было о том, что она станет нам родным человеком, ведь мы планировали взять малыша. Мой любимый и всегда все понимающий муж сказал: «Значит будем с ней дружить!»

Когда мы пригласили ее в гости, дети с радостью приняли ребенка. Мы стали общаться все чаще, как правило, я забирала ее по выходным к нам домой, или мы вместе ездили куда-нибудь. Летом приезжали к ней в лагерь, куда увозили детишек из детского дома. Осенью вместе отмечали ее восемнадцатилетие! И когда наступило время уезжать из детского дома, встал вопрос: а куда же ей, собственно, ехать? Конечно, пусть живет у нас, решили мы на семейном совете.

Сейчас нашей Иринке уже 23 года. Она вышла замуж и недавно родила нам второго внука. Так что мы с мужем бабушкой и дедушкой стали в 36 лет) Называет нас не иначе, как «мамуля» и «папуля». Она закончила колледж, личная жизнь сложилась удачно, чему мы очень рады. Живут ребята в своей квартире, в планах у них строительство собственного дома. Ирина очень добрая, ответственная, порядочная, честная, душевная девочка.

Не хочу говорить о тех, кто крутил пальцем у виска, называя нас «ненормальными». Скажу лишь, что мы благодарны судьбе за то, что у нас есть наша Иринка. Часто шутим на тему: «Ирин, как нам с тобой повезло – без пеленок, детских болячек, трудностей переходного возраста мы получили такую замечательную взрослую дочь!»

Как-то раз она подошла ко мне, обняла и сказала: «Мамуль, когда ты будешь старенькой, я буду за тобой ухаживать…»

Спасибо тебе, Иринка за то, что ты у нас есть!

История вторая. Настенька

Решение взять из детского дома малыша не оставляло нас и вскоре (искренне благодарю за помощь тех, кто нам помог на этом пути) мы нашли нашу Настеньку. Ей было почти три годика. Она была именно такой, какой я представляла ее себе: белокурые волосы, голубые глаза, маленькая и трогательная. Так хотелось прижать ее к себе и никогда больше не отпускать. Муж, как только увидел ее, сразу сказал: «Наша! Она так похожа на наших детей!»

Помню, как на третий день посещения (я поехала одна, муж задержался на работе), я услышала, как няня позвала ее и сказала: «Настя, к тебе мама приехала». И она впервые бросилась ко мне с радостным криком «Мама!», вложила свою ручку в мою, чтобы подняться по лестнице. Я испытала те же эмоции, когда впервые стала мамой – меня душили слезы, я поняла, что никогда и никому не позволю обидеть свою маленькую дочку.

Вскоре мы забрали Настю домой. Дети очень ждали ее приезда. Мы с мужем задолго готовили их к этому событию, показывали ее фотографии, рассказывали, какая она маленькая и одинокая, как плохо ей без родителей. Через неделю все вместе отмечали ее третий день рождения. В свои три года Настя почти не разговаривала. Когда мы посещали ее в доме ребенка, это был маленький кроткий белокурый ангел.

Через некоторое время наш белокурый ангел превратился в чертика. Началась адаптация, проходящая довольно трудно и долго. Первый год был самым тяжелым и для ребенка, и для нас, взрослых. Нам всем, включая детей, нужно было время, чтобы привыкнуть и полюбить. Иногда у меня были жуткие минуты отчаяния. Помогал муж и Иринка, которая в то время жила с нами. Я прекрасно осознавала, что полюбить чужого ребенка так, чтобы он стал родным – огромная работа. И зачастую родители, принимающие ребенка, уверены в том, что сделали его счастливым и ждут от него благодарности. Но решение взять ребенка из детского дома принимаем мы, взрослые, а не сам ребенок. Именно на наши плечи ложится огромная ответственность перед этим ребенком. Несравнимо большая, чем перед родным, который, ведь будучи еще в мамином животике, уже очень желанный и любимый. А этот уже однажды предан кем-то, и не дай Бог предать его еще раз! Только терпение, любовь, поддержка родных и вера в то, что вы на правильном пути помогут вам стать по-настоящему родными.

Время шло, адаптация была позади. Настя ходила в садик, занималась с логопедом. Характерец у Настюши оказался не простым. Слово «нельзя» означало для нее «можно, когда никто не видит», озорство – ее любимое занятие. Но со временем мы нашли общий язык. Помню, как в четыре с половиной года она подошла ко мне и спросила: «Мам, а почему ты сестренку и братика из животика достала, а меня забыла?» И горько-горько заплакала. Я прижала ее к себе, и рассказала ей о том, что так бывает, что дети приходят по-разному, что она очень-очень родная и мы ее любим! Рассказала ей историю о том, как мы с папой долго-долго искали ее, нашу Настеньку, и нашли в домике, где живут детишки, которые ждут маму и папу. А она сказала: «Я так вас ждала, как я рада, рада!»

Всегда ходила за мной, как хвостик. А какая ласковая! С воспитателями в садике прощалась обязательно поцелуем. Любимое слово: люблю. Причем всех и все!

Были и трудности, впрочем, как у многих семей. Иногда дети ругались между собой, не поделив игрушку, или ор стоял такой, что голова шла кругом, приходилось включать «строгую маму», успокаивая расшалившихся детей. Или в детском саду Настя вела себя не лучшим образом, даже краснеть за нее приходилось, выслушивая замечания воспитателей. Надо сказать, они с пониманием отнеслись к ситуации, и Настюше многое сходило с рук. Время летело быстро, с момента появления Насти в нашей семье прошло два года. Она очень изменилась, ведь семья так много значит для ребенка! А как приятно было слышать от малознакомых людей: «Ой, а это что, все ваши? Да как похожи».

Помню, отмечали Настин пятый день рождения. Дни рождения детей мы всегда справляем шумно и весело. Пригласили друзей с детьми, соседских ребятишек. Внесли торт со свечками.

— Настя, загадывай желание!
— Я хочу, чтобы у моей мамы был такой же день рождения, как у меня, чтобы было у нее много друзей и много подарков! У моей мамы!!

А потом случилось то, что мы и предположить не могли. Вернее, могли, но были уверены, что именно с нами этого никогда не произойдет. Настин папа не был лишен родительских прав. Он находился в местах лишения свободы. Мы знали, что у Насти есть родной старший брат, который находится в детском доме, но когда мы пытались узнать про него, нам сказали, что его посещают родственники.

В один из дней нам позвонили из опеки и сказали, что Настин папа уже оформляет документы, чтобы забрать сына из детского дома и собирается забрать Настю. Что мы пережили в тот вечер, когда я сообщила об этом семье, представить не сложно. Плакали все, был страх и тревога за нашу Настю. Мы прекрасно понимали, что у родного отца по закону есть все права на дочь, что он не отказывался от ее воспитания, но не имел возможности воспитывать ее из-за той роковой ошибки, которая так надолго лишила его возможности быть с детьми.

Надежда договориться с ним и оставить Настю у нас все же была. Мы решили встретиться с ним и вместе решить, как нам быть в такой ситуации. Настин папа оказался молодым и крепким, с ясным упрямым взглядом (как она на него похожа!) и доброжелательным по отношению к нам, чего мы, признаться, никак не ожидали. Выслушав нашу историю, он обещал подумать, как быть дальше.

«Я так хочу увидеть ее», — сказал он. Договорились, что я расскажу обо всем Насте, посмотрим, как она отреагирует.

Я очень боялась, что пятилетняя девочка начнет очень переживать, не хотелось ее травмировать, но к моему удивлению (ну такой уж у нее всепринимающий и всепрощающий характер), она выслушала мой рассказ очень спокойно и даже с интересом, захлопав в ладоши в конце моего повествования о том, что у нее, как оказалось, есть большая семья, что ее родной папа очень долго искал ее, и нашел, и очень хочет познакомиться с ней. Я говорила, а у самой сердце сжималось от страха за нее.

— «Теперь у меня есть два папы!» — радостно резюмировала она.

До того, как оказаться в доме ребенка, в своей родной, кровной семье она провела полтора года после рождения. Мы узнали, что у нее есть папа, бабушка и дедушка, родной брат, тетя. Повсюду в доме были Настины фотографии. Папа был полон решимости заниматься воспитанием своих детей. Его мама, Настина бабушка, его очень поддерживала. Не скрою, нам очень тяжело далось решение передать Настю в родную семью, но увидев, как потянулась она к родственникам, мы решили, что не должны препятствовать объединению семьи, а наоборот, помочь им, пережившим в своей жизни такие трудные времена.

В кровной семье Настя провела год. Со временем мы общались все реже, Настя с братом жили у бабушки. Мы не настаивали на общении с Настей, чтобы не травмировать девочку. Но очень тосковали по ней. В нашей семе появились новые приемные дети — подростки. Помню, летом раздался звонок от Настиной бабушки. Оказалось, что на деле папа воспитанием Насти не занимался совсем, дети жили с бабушкой, а у нее проблемы со здоровьем, большие материальные трудности.

Настю я забрала к нам в тот же день. Помню, лечу на машине, как на крыльях, в Настину деревню. Плачу. Ругаю себя за то, что поверила в намерения отца. Ну, нельзя же быть такой наивной! С другой стороны, так хочется верить людям! И точно знала, что сгребу ее в охапку и больше никогда никому не отдам мою девочку. Так и случилось. Возвращение Насти в родную (теперь уже нашу) семью стало для всех настоящим праздником. Конечно, те «передавания» отразились на ребенке. Настя очень плохо говорила, заикалась, первое время были приступы истерики, она прижималась ко мне и плакала. Громко, жалобно. Со временем все прошло. Дочка скоро пойдет в школу. Мы решили пойти на год позже, чтобы восстановить девочку, дать ей время прийти в себя. Про время, проведенное у бабушки, так и говорим, что дочка у «бабушки погостила». Папу она ни разу не вспомнила. Да, и видела она его, как выяснилось, раза два или три за тот год.

Настя — умница и красавица, помощница, радость мамина и папина, наша родная и любимая девочка.

На таких, как мы, люди довольно часто смотрят как на сумасшедших, либо как на героев. Уверенно заявляю: мы не те, и не другие. Если вы решили взять в семью ребенка из детского дома, или еще только задумываетесь об этом, идите до конца! Потому что нет в жизни большего счастья, чем быть родителями и дарить любовь и тепло детям. И совершенно не важно, как пришел к вам ребенок. Ведь чужих детей не бывает! Но призываю: подойдите к этому со всей ответственностью и готовностью к любым трудностям, а они будут, впрочем, как и в любой семье.

Очень важно, чтобы рядом с вами на этом пути были люди, понимающие и поддерживающие вас. Мы искренне благодарим наших самых близких друзей за помощь и понимание.

Недавно на одном из форумов по усыновлению в дневнике приемной мамы прочитала фразу: «Должен быть в жизни высший смысл, нечто большее, чем родился — женился — размножился — умер…» Подписываюсь под каждым словом.