Блог Надежды Манаковой. Часть 4. Ребенок пропадает, зачем еще кого-то искать?

Читать все записи в блоге Надежды Манаковой

Прогулки с отказничками продолжались. У мужа сменился график работы, и я могла приезжать в больницу очень редко, не с кем было оставить двухлетнего Мишку. С Костей гуляла всего 2 раза. Если честно, не особо на него обращала внимание – пацан, как пацан. Целых 8 лет. И мама есть.

Костя в приюте на концерте. На фото — третий справа. 

Часто детей, изъятых и «отсидевших» в больнице свой «срок» в карантине, возвращали назад родителям. Жалко до слез было мне именно малявок, лежащих в кроватях и грызущих перила этих самых кроваток. Больших жалеть уже не хватало сил.

Во время прогулок Костя носился по больничному двору, передавал в раскрытые окна своим «однопалатникам» всякий мусор — камни, траву, еловые веточки. Те мальчишки были «мамские», просто болели, их выпускали гулять только тогда, когда родители приходили навещать. Поэтому, когда мы гуляли с «безмамными» детьми, из палат в окна высовывались детские головы и завистливо наблюдали за нами. Дети кидали Косте в окно мяч, он закидывал его обратно.

Мы катали малышей в колясках, тех, кто мог сидеть, качали на качелях. Старались выносить на самое солнышко, как «детей подземелья», чтобы их бледные личики напитывались витамином D. В один из дней, когда мы приехала на прогулку, Костя наотрез отказался гулять. «Не пойду!» — и все тут. Ну, нет, так нет, передали вкусняшки, я привезла ему несколько хороших машинок своего сына (через несколько месяцев эти машинки опять попадут к нам домой, вместе с Костей). Ушли гулять без него.

Только позже я узнала, что, оказывается, в предыдущий день Костю навещала мама. Не просто навещала, а обещала «завтра забрать домой». Он гулять не пошел с нами именно из-за того, что боялся: мама придет, а его нет… Старшая медсестра рассказала потом, что мама «молодая совсем, одета неплохо, впечатление деградирующей не создает». Мама больше не пришла.

В конце мая Костю перевели в приют (примерно в это же время его мать была лишена родительских прав, узнала об этом я уже потом из Костиных документов). Приют был в двух шагах от больницы, но Костю мы больше не видели, т.к. заведующая приютом волонтеров на пушечный выстрел не подпускала. Но кое-какая информация была – на пресловутый «День защиты детей» девчонок пустили провести праздник и вручить детям подарки.

Узнали, что Косте там очень плохо, так как ребенок он «домашний», тихий. Какой бы ни была его семья, она у него была. «Системные» дети такое не прощали, Косте было очень не сладко в приюте. Ребенок совсем замкнулся, постоять за себя не мог, ясно было, что мальчишка пропадает. Согласовав свои действия с городской службой опеки, мы, от лица нашей волонтерской группы, начали «пиарить» Костю в соцсетях, искать ему семью. В опеке нас поддержали, сказали, что мальчика, и правда, «очень жалко», что «казенная» жизнь не для него. И что вообще-то они уже готовят документы для перевода Кости в детдом в другой город (в нашем маленьком городке детских домов нет, только приют, как временный перевалочный пункт).

Так мы искали Косте приемную семью в соцсетях.

К моему удивлению, появилось очень много отзывов на наш «пиар». Кандидаты в родители с готовыми документами писали и звонили из ближайших и далеких городов. Наверное, привлекало то, что ребенок — «домашний», следовательно, не так «изломан» и депривирован, как дети, долгое время прожившие в детдомах, — приемные мамы понимают разницу.

Тех, кто отвечал в соцсетях, мы направляли связаться с опекой. После созвона с опекой кандидаты вдруг стали быстро отсеиваться. В переписке с ними на вопрос, почему их интерес к мальчику пропал, я получала ответы: «Костя был в контакте с туберкулезными больными… Печально, но я не могу рисковать здоровьем других детей, которые у меня живут…», «Мне сказали, что у Кости будет 8 вид обучения, коррекционная школа», «Сильная педзапущенность, почти не говорит, неизвестно, что с интеллектом», «У него, оказывается, еще и сестра есть…», « Мальчик-то практически необучаемый с огромными логопедическими проблемами».

Костя в приюте. На фото — в первом ряду.

К концу июля из десятка реальных претендентов осталась лишь одна семейная пара из города О. Они приехали к Косте 18 июля. Ехали на своей машине почти сутки. И тут —  я до сих пор толком не понимаю – что-то случилось. Мы точно знали, что Костя в лагерь с приютскими детьми не уехал по каким-то причинам. Я об этом написала паре из О., написала обо всех его проблемах, о сестре (нам сказали в опеке, что детей разобщат, Костю будут устраивать в семью одного). Обладая всей этой информацией, люди приехали издалека.

Но им не дали увидеть Костю и не дали ознакомиться с документами на него. Объявили 100 причин: неприемный день, Кости нет, он в лагере, адрес лагеря не дадим и не просите, мальчик не подготовлен, у него может быть травма, он не знает, что мама больше не придет. (На этом месте у меня одни маты – ребенка забрали из семьи 3 месяца назад, он до сих пор не знает, что происходит, с ним не работал психолог, никто ничего не объяснил?!). Еще сказали, что на Костю уже есть очередь, становитесь в ее конец (это полная ложь). Это все я пишу, со слов той семейной пары. Они устроили в опеке нешуточный скандал, пригрозили напустить на них Астахова, Малахова, прокурорские проверки и уехали. Обещали приехать в августе для продолжения разбирательств.

На следующий день нам позвонили из опеки и приказали всю информацию о Косте убрать из Интернета… Что это было — я не знаю до сих пор. Приходили мысли, что у Кости могли быть следы побоев, или он мог рассказать что-то плохое, поэтому его не показали кандидатам. На наши звонки в опеке сказали, что Костя — в лагере, что семья из О. была совершенно неадекватная, что больше ничего не нужно делать. Разговаривали очень холодно. В августе та семейная пара так и не приехала.

Фото Кости в ФБД.

В середине месяца волонтеры опять прорвались в приют с концертом. Я получила СМС: «Вчера видно было, что Косте все-таки не место в приюте. Другим детям было весело, был концерт, выступали на сцене. Костик почти не участвовал. Только в конце вышел петь песню со всеми. Худенький, несчастный». В ФБД появилось фото Кости, мы не узнавали его, даже советовались между собой, он ли это? Одутловатое лицо, потухший взгляд, раскрытый рот. Казалось, что на фото — умственно отсталый ребенок…

К концу лета 2014 года мы поняли, что семьи для Кости нет… А у нас с мужем уже почти собраны документы на маленькую девочку. Встал вопрос: ребенок пропадает, зачем еще кого-то искать?

Каждый ребенок мечтает о том, чтобы жить в семье. Не каждый может стать приемным родителем, но каждый может помочь