Блог Анны Титовой. Часть 9. Усыновить или взять под опеку?

Читать все записи в блоге Анны Титовой

Сегодня я решила поднять очень важный вопрос, про сложнейший выбор в жизни — усыновлять ребенка или оформлять опеку. Только недавно, когда старшему сыну исполнилось 3,8, а младшему почти 1,6, я задалась этим вопросом всерьез.

С младшим сыном Даниилом. Здесь ему ровно полтора месяца, две недели как дома. Фото — из семейного архива Титовых. 

Сначала в двух словах о нас: мы родители двух сыночков. Андрюшка — старший сын — был сразу усыновлен. Тогда мы даже не рассматривали варианты опеки, потому что хотели сделать его абсолютно-законно-нашим! Мы собрали документы на усыновление очень быстро, очень скоро нам сообщили, что есть малыш, и прямо в день суда мы смогли его забрать домой. Представляете? Ждали малыша семь лет, а тут за три месяца прошли все этапы! И вот он дома, долгожданное дитя, а мы — родители, фамилия у него – наша.

Он стал подрастать, внешне похож на меня, а характер и бессознательные привычки — от папы. Какие? К примеру, спать таким образом, чтобы ноги свешивались с дивана, а еще у него любовь к поездам, а ведь папа – железнодорожник. У Андрюшки — страсть к большегрузным машинам, при том, что папа занялся грузоперевозками и купил себе фуру. А ведь сын еще не видел рабочее место папы (мой муж работает диспетчером железнодорожных перевозок, а раньше работал в РЖД). Любовь к большим машинам пришла к Андрюше еще до того, как у папы получилось открыть свое дело и купить грузовик.

Сынок к этому приходит интуитивно, а если наблюдать его природу и наклонности, то в будущем он мог бы стать очень успешным механиком высокого профиля, разумеется, чинить грузовые автомобили. А сейчас тренируется на маленьких, игрушечных!

Потом появился младший сынок. Он так стремительно и гармонично вошел в нашу жизнь, что создавалась впечатление, что он первый месяц просто лежал в больнице, а потом мы его забрали домой. Абсолютно наш: и по ощущениям, и по характеру, начальник наш маленький. Оформили опеку, потому что нам так посоветовала Ксения Игоревна (специалист опеки).

Она сказала, что «ребенка принесли аисты», в графе мама-папа стоят прочерки, никто на него претендовать не будет. А нам, как опекунам, деньги разве лишние? Очень благодарны, деньги — не лишние, смесь и памперсы очень дорогие. Вот пришел момент, когда нужно в садик ставить на очередь, не факт, что пойдет, но все же мы решили его усыновить.

И вот у меня недавно возник вопрос о воспитании мальчиков. И мне наша Виктория Викторовна (семейный психолог, работает уже много лет в ШПР) посоветовала прочитать книгу «Корни любви» Свагито Либхмейстер. В этой книге описан метод расстановок по Берту Хелленгеру, а еще рассказывается о последствиях усыновления. Последствия для ребенка, которому дают новую фамилию и отчество, лишая его тем самым его родных корней, кровных.

Многие скажут: «Ну и что, кровные родители сами от него отказались». Я думала когда-то также, но это их выбор, ошибки и право. У нас есть наш выбор, и конечно, его нужно делать, исходя из потребностей ребенка, в первую очередь!

И тогда я задумалась, почему же мы так стремимся к усыновлению, стыдно признать, но мне пришло в голову следующее:

1. Это способ поставить метку «это наш ребенок». Я все чаще забываю, что рожала не я, носила не я, гены не наши. Да, эти мальчишки очень похожи на нас, абсолютно идеально вписываются в нашу семью. Больше всего на свете мне бы хотелось, чтобы именно я выносила их и родила. Но, правда в том, что это не так. Я — мама, но приемная. Они наши дети, но мы — не кровные родители. Иногда очень больно за них и за нас, но этот урок дается в жизни не просто так.  Есть теория, которая мне очень близка. Даже кровные дети — не наша собственность, они даются нам на время, чтоб мы помогли им стать тем, кем они должны стать именно в этой жизни! А с приемными детьми это еще более деликатный вопрос, здесь остается еще и доля большей нашей ответственности, важно не навредить. Это служение в большей степени.

2. Желание обезопасить себя. Вот я усыновил ребенка, дал ему свою фамилию, все оформил законно и все, вроде бы нет опасности, что заберут. Это уже мое, можно смело привязываться к нему и вкладывать в него любовь, силы, средства. Разве у нас у всех есть желание вкладывать все в соседского ребенка? Разве мы хотим вкладывать то же самое в своих племянников, учеников, крестников? Только честно! Нет, не хотим. По максимуму мы вкладываем только в свою кровь и очень- очень редко в других детей.

3. Еще одна причина — это наши ожидания. Мы надеемся, что все обойдется, все будет хорошо и «наши» дети будут всегда с нами. Они нормально воспримут новость про усыновление, спокойно это все переживут и будут нас любить до самой старости. Иллюзия, что за такой чудесный поступок нас не оставит благословение Бога. Это всего лишь иллюзия, и как будет на самом деле, мы абсолютно не знаем. Я готовлюсь к разным вариантам событий, но в душе есть понимание, что все будет так, как должно быть, а значит, сил душевных хватит на то, чтобы пережить любое развитие событий. Спаси Господи!

Осознав все это, я задумалась: а как лучше для детей? Как спокойнее им пережить все эти сложности судьбы? Конечно, правильнее растить их со знанием правды. Но в семье, где есть два родителя, вопрос решается совместно! Я считаю этот прием абсолютно правильным, не раз уже к нему прибегали, всегда результаты радовали. Так вот, обсудив с супругом, как мы будем действовать, и что говорить детям, чтобы все было «единым фронтом», мы решили не спешить обрушивать на них всю правду жизни.

Мы решили, когда будут вопросы о том, как и откуда они появились, рассказать, что капуста является местом их появления на свет, самая зеленая и самая сочная, лучшая капуста на свете! Конечно, я бы рассказала более красивую историю про Бога и длительную мою молитву, про слезы и долгожданное появление… Но в семье решают двое, и мой супруг сказал, что версия с капустой для детской психики более понятна и менее драматична. Ну, не могу не согласиться.

Мы хотим еще детей, года через четыре. И если Господь не даст нам шанс родить, то дорогу-то мы знаем. Тогда уже придется сказать, как есть, что сестренок мы не рожаем, а берем, хотя для мальчиков версия с капустой может быть правдоподобной лет, наверное, до десяти. Смеюсь я конечно!

Еще один момент — это единая фамилия с нашей, и отчество тоже папино. Я не знаю, будут ли ходить дети в садик, но мысль о том, что ребенок может услышать от воспитательницы истину, меня честно пугает. И я не верю, что такой пикантный момент ни одна воспитательница не будет обсуждать из боязни, что кто-то может услышать и узнать. Я цинична, простите, но это очень болезненная тема о нашей толстокожести в современном мире.

Когда мальчики пойдут в школу, вопрос с фамилией и отчеством тоже актуален. Никто и никогда не догадается об истине, это важно в младших классах, мне кажется. Когда сынули подрастут, узнают всю правду, они смогут сами решить, какая фамилия и какое отчество у них будет. Мы очень осознанны в этом вопросе.

Я, наверное, отстаивала бы вариант воспитывать детей в абсолютной правде, если бы при обсуждении этого вопроса мой супруг не сказал следующую фразу: «Если наши дети захотят найти своих кровных родителей, я первый посажу их в машину и пройду весь этот путь с ними от начала до конца». Я видела, что он очень искренен в этом вопросе. Честно скажу, вижу его иллюзии о том, что все будет гладко, что наша любовь победит все предрассудки кровно-некровных связей.

Я более прагматична, поэтому читаю разные варианты развития событий и изучаю ликвидацию их последствий. И еще я молюсь, молюсь о том, чтобы Господь всем нам дал сил пройти этот путь, какой бы сложный он ни был. Важно ведь не просто пройти этот путь, важно сохранить любовь в сердце ко всем участникам этого сложного жизненного процесса. Еще молюсь, чтобы дети наши получили благословение и силу двух родов, кровного и нашего. На все воля Бога, и слава Богу за все!

С уважением и любовью, Анна Титова.