«Задача опеки – сохранение семьи, а не изъятие ребенка у родителей»

Чем занимаются органы опеки на местах, какие задачи считают приоритетными и почему иногда, с точки зрения чиновников, лучше изъять ребенка из биологической семьи? Нужны ли школы приемных родителей и так ли много людей, решивших усыновить ребенка, действительно смогут это сделать? Взглядом изнутри системы с нашим корреспондентом поделилась заведующая отделом опеки и попечительства Министерства образования Московской области по Рузскому району Наталья Шведова.

— Наталья Петровна, эксперты и чиновники говорят, что основная масса детей в детдомах сегодня – социальные сироты. Так ли это, исходя из практики вашей работы?

— Действительно, в наше время социальное сиротство достигло невероятного масштаба. Таких детей до 90% от общего числа сирот. Их родители: лишены родительских прав, ограничены в родительских правах, признаны недееспособными или находятся в розыске. И только около 10% — дети, чьи родители умерли.

По 77-й статье Семейного кодекса органы опеки и попечительства имеют право изъять ребенка из семьи, если на то есть веские основания, то есть ребенок находится в социально-опасном положении. Но на самом деле это происходит в редких случаях.

Естественно, мы даем семье шанс на исправление. Здесь работает система профилактики, комиссия по делам несовершеннолетних, соцзащита, органы опеки и попечительства. В Рузском районе, на мой взгляд, хорошо поставлена работа этих служб, их взаимодействие. Все помогают семье, стараются ее реанимировать.

— Много ли семей удается спасти?

— Конечно, каждая ситуация индивидуальна. Можно, например, с семьей год работать и никакого толку. А ведь при этом страдают дети: родители пьют, детишек избивают, не кормят, не следят за ними. Представляете, что значит для маленького человека прожить еще год в таких условиях. Но бывают случаи, когда нам удается спасти семью.

Вы знаете, у меня за годы работы выработалось необыкновенное чутье на людей. Я вижу, когда семья хочет и пытается выкарабкаться из пропасти, сохранить ребенка. Бывает такое, что мы забираем его для медицинского обследования (в асоциальных семьях рассчитывать на то, что ребенок абсолютно здоров, не приходится), и на следующий день к нам приходят родители, желая вернуть ребенка. Но, как правило, взрослые не интересуются где их отпрыск, что с ним, продолжая вести асоциальный образ жизни. Таких случаев в моей практике, к сожалению, немало.

Расскажу один случай: к нам за помощью обратилась молодая пара с ребенком. Оба, муж и жена, молодые, красивые, но по какой-то причине начали пить. Точнее сказать, обратились к нам не они, а их родители. Бабушка с дедушкой беспокоясь за судьбу и детей, и внука, пришли к нам за помощью. Сначала составили протокол о неисполнении родительских обязанностей, потом пригласили на комиссию по делам несовершеннолетних. Но, к счастью, до лишения родительских прав дело не дошло. Мы убедили их в необходимости «закодироваться» от алкоголизма. Они это сделали, и постепенно жизнь стала входить в нормальное русло. Они цеплялись за жизнь, за то, чтобы спасти свою семью.

А восстанавливаться в родительских правах сложно. Необходимо бросить пить, устроиться на работу, жилье привести в порядок. Представьте, человек годами употребляет, у него нет работы, в квартире хаос. Все это восстановить не так просто. А здоровье-то уже пошатнулось, карьера потеряна, профессиональные навыки тоже. Реабилитация может занять годы.

За последние пять лет у нас, в Рузском районе, только семь родителей захотели и смогли восстановиться в родительских правах. У остальных нет желания.

При этом у нас на территории уменьшается количество детей в сиротских учреждениях (в три раза с 2005 года) и, соответственно, увеличивается число детей в семьях. Семь лет назад в Рузском детском доме воспитывалось 115 человек, сейчас — 40.

83% детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в районе проживает в замещающих семьях. Мы смогли этого достичь благодаря мерам правительства и министерства образования Московской области, а также — пропаганде семейных форм устройства в СМИ.

— Как у вас обстоят дела с постинтернатным сопровождением?

— В районе поставлена работа по постинтернатному сопровождению детей-сирот. Это очень важно, поскольку после выпуска из детского дома ребята теряются в открытом пространстве. Ни для кого не секрет, что за время проживания в детдоме у них накапливается на сберкнижке немаленькая сумма. Но, получив их на руки, выпускники тратят сбережения за 2-3 дня, за неделю. Сумма может исчисляться несколькими сотнями тысяч рублей. Они не ориентируются в ценах, не знают, как правильно распределять бюджет, экономить там, где надо. И важно помочь им сориентироваться в жизни, дать вовремя нужный совет, решить вопрос с жильем.

— С 1 сентября будущие мамы и папы должны в обязательном порядке посещать школу приемных родителей. Это правильное решение?

— Безусловно, это правильный шаг. Мотивы у будущих усыновителей бывают самые разные: у кого-то нет своих детишек; есть одинокие женщины, которые хотят создать семью за счет приемного ребенка; у кого-то умирает родной ребенок и они ищут кого-то внешне похожего (как правило, потом родитель во всем начинает сравнивать со своим родным ребенком и это не всегда позитивно влияет на отношения внутри семьи).

Вообще многие кандидаты в приемные родители не готовы ими стать. Есть желание, но нет опыта, нет знаний. Здесь нужны профессиональные медицинские, психологические, воспитательные и юридические навыки. В Московской области десять служб сопровождения. Они занимаются не только подготовкой граждан, желающих принять детей, оставшихся без попечения родителей, на воспитание в свои семьи, но и комплексным сопровождением замещающих семей.

В Рузском районе психолого-педагогическая и социально-правовая служба сопровождения создана с 1 сентября 2012 года. Специалисты прошли обучение, сдали экзамены, и мы готовы принять родителей не только из нашего, но из близлежащих районов.

Также я думаю, что школа приемных родителей – это некий «фильтр», пройдя через который остаются только те, кто и разумом, и сердцем решил взять ребенка. Это должно быть осознанное решение. Ведь период адаптации в семье касается не только самого ребенка, но и родителей. Подход должен быть взвешенным, впрочем, и, как и с родными детьми, не быть неоправданно строгим и чрезмерно не баловать.

— Кто из специалистов входит в школу приемных родителей?

— В службе предусмотрены должности: руководителя, педагога-психолога, социального педагога, юрисконсульта и врач-педиатра.

— Детей далеко не всех возрастов охотно разбирают приемные родители. Малышей — активно, а у ребят в подростковом возрасте уже не так много шансов.

— Вы правы, забирают, в основном, малышей, физически здоровых детей. К примеру, всех отказников (новорожденных и маленьких детишек, от которых родители отказались при рождении или через некоторое время — примечание редакции) у нас усыновляют сразу.

Но скажу вам, что мы работаем с родителями, которые намереваются отказаться от детей, выясняем причины отказа, предлагаем помощь, уговариваем их не делать этого.

Что касается детей подросткового возраста. Недавно одна женщина удочерила двух девочек 14-ти и 16-ти лет. При этом девочки не очень стремились в семью: они уже были достаточно взрослые, привыкли к детдому, чувствовали себя комфортно в коллективе. Женщина приехала, чтобы забрать только одну из девочек, но в итоге удочерила двоих. Сначала она создала приемную семью, а потом подала документы на удочерение. То есть три года девочки жили в приемной семье, а потом, ближе к 18-летию одной из них, эта женщина подала документы на удочерение. В канун 18-летия! Это о многом говорит.