Я — воспитатель в детском доме. Личный опыт

Это история воспитателя, который работает в детском доме одной из стран Восточной Европы. Автор просил не указывать его имени.

Уволюсь к чертям собачьим. Достало все.

Плохой из меня выходит воспитатель. Педагог – вовсе никудышный. Точнее – «замещающий родитель», так записано в трудовой книжке. У нас ведь детские дома семейного типа, все по новой системе. Сейчас расскажу подробнее.

Почему я здесь

«Дети нуждаются в личностно значимом взрослом», — говорили они.

«Работа – всего 10 дней в месяц», — говорили они. – «При такой нагрузке и при твоем-то опыте из тебя выйдет отличный воспитатель». Угу. Как бы не так.

В детский дом на собеседование меня занесло полгода назад. Срочно нужна была работа, поэтому рассматривались все варианты, даже экзотические.

Впрочем, сиротство и интернаты – явления для меня не новые. За плечами –– усыновление подростка с трудной судьбой, 6 лет назад. Сейчас он уже вырос и живет отдельно, успешный парень, ЗОЖник и вообще, красавчик и умничка.

Еще есть двое своих детей. Плюс 12 лет волонтерского стажа, работа с умственно отсталыми детьми. В общем, работодателя все это подкупило, и меня взяли в проект.

Условия работы показались интересными

В нашем городе детский дом переформатировали так, что в старом здании остался только офис руководства. Детей расселили по домам в частном секторе – у каждого дома есть небольшая территория с садом и даже автомобиль.

Соседи зачастую и не знают, что рядом с ними живут дети-сироты. В каждом доме – по 5-6 детей разных возрастов. Они ездят в школу сами, детсадовцев отводят в группы взрослые – вот такие «замещающие родители» как я. Смена – 5 суток, все это время надо жить с детьми, готовить еду, делать уроки, решать конфликты. Все – как в обычной семье.

Это не семья

В обычной, да не совсем. Да и не семья это никакая, конечно. При всех инновациях учреждение остается учреждением. Со всеми его недостатками: бюрократией, черствостью, ограничениями.

И дети здесь никогда не станут «домашними» – они почти ничем не отличаются от своих товарищей по несчастью, проживающих в огромных интернатах. Почему? Судите сами.

Прежде всего – кто законный представитель ребенка? Кто отвечает за него целиком и полностью? В моем случае это муниципалитет, городские органы опеки.

Отсюда – целый выводок барьеров, начиная со свободы передвижения. Даже за пределы города нельзя выехать без особого разрешения. Нельзя выбрать летний легерь, нельзя заказать новые очки ребенку – все только через опеку. Тут уже появляется первая тонна бумажной рутины и бессмысленного крючкотворства.

Бюджет на питание и одежду выделяется очень хороший, можно каждую неделю потчевать детей деликатесами и покупать шмотки хороших брендов. Но – внимание! – мы должны полностью осваивать эти суммы ежемесячно.

Разве в обычной семье есть такая дурь? Получается, что даже зимнюю куртку иной раз приличную не купишь, а летом покупаешь килограммы трусов и маек в запас и на вырост. А от деликатесов дети воротят нос – пресытились.

Мусорный контейнер для подарков

Второе: дети так же избалованны спонсорами и подарками, как и в интернатах. В дом постоянно приходят какие-то «гости» – от города, от банка, от какого-нибудь предприятия. Что-то дарят, куда-то приглашают.

Детям давно опостылели экскурсии, поездки в зоопарк, в театры, в цирк и прочие «причинения добра». Дом ломится от игрушек, настольные игры используются единожды и сразу наскучивают. Раз в квартал мы все это раздаем или просто выбрасываем в контейнер.

То же касается и условий жизни. Дом большой, двухэтажный. Казалось бы: много забот по хозяйству, тут тебе раздолье для воспитания трудом и привития навыков самостоятельной жизни. Фиг попало!

За несколько лет дети привыкли, что за них все полностью делают взрослые. Готовят, стирают, делают уборку. Даже покидать снег лопатой или постричь траву газонокосилкой – это невообразимый подвиг для подростков. Делают, конечно, теперь.

И даже по кухне дежурят, и дом убирают, куда денешься – взрослые кони все-таки, стыдно. Но только после водопадов нытья и отчаянных попыток отмазаться от повинности любыми, весьма топорными, к слову, способами.

Жалобы в Вайбер

Далее – дети часто манипулируют тем, что на воспитателей можно жаловаться в опеку. Чуть что – сразу к телефону. Смартфон, в котором дети зависают, убивая зрение и позвоночник, отобрать нельзя – личная собственность.

Повысишь голос чуть больше допустимого – сразу строчат в Вайбер жалобы. А потом тебе «прилетает» из офиса: это у вас там эмоциональное насилие?

С этими манипуляциями мы, правда, быстро разобрались. Пришлось сперва включить трехминутный террор, а потом поговорить по душам – дети успокоились, и согласились с разумным регламентом: ты не отравляешь жизнь мне, и тогда я не отравляю жизнь тебе.

Теперь сотовые телефоны складывают на подоконнике сами по первому щелчку. И на крики не жалуются никуда.

Почему приходится кричать

Про крики разговор отдельный. Раньше, в волонтерском прошлом, мне казалось, что крик – это постыдный педагогический просчет. Бывало, увидишь, как воспитатель в детском доме обращается с ребятами – и думаешь: ну позор же. Они ведь личности, к ним нужен персональный подход.

Вот именно: персональный. Это в наших условиях – нечто дефицитное. Безусловно, каждый ребенок время от времени получает свою порцию внимания, поддержки ласки.

Но вникать в каждую историю постоянно – невозможно. Потому что их шестеро, этих историй. И две-три, как правило, с букетом психиатрических диагнозов. И эти истории переплетаются между собой ежеминутно.

Подчас свирепые конфликты расцветают просто потому, что один ребенок подсел на эмоциональную встряску, которую он получает, когда его «троллят» другие, и он провоцирует эти обстоятельства. Бывает и такое.

Плюс иногда голос повышаешь из-за размеров территории. Ладно, не иногда – постоянно. Одно дело – трехкомнатная квартира, где всегда не влом подойти к собеседнику поближе. Другое – большой дом с пятью спальнями на втором этаже.

По лестнице бегать 200-300 раз в день невозможно, и так на тебе кулинария и уборка. Приходится кричать, чтобы экономить силы. Детям бегать нужно реже, и отдыхают они больше, но копируют твое поведение. В итоге все кричат.

А теперь представьте себе постсоветский интернат на две сотни коек в каком-нибудь регионе РФ. Там территория просто огромная. И детей у воспитателя подчас не полдюжины, а вдвое больше.

Бегать за каждым? Теперь я отлично понимаю, откуда там эти бесконечные вопли…

Игра в демократию отменяется

Еще один важный фактор, без понимания которого труд воспитателя выглядит циничной эксплуатацией несовершеннолетних: дети-сироты крайне безынициативны. Это еще на моем приемном сыне понятно стало.

Игры в демократию тут не прокатывают абсолютно. Совершенно пустая трата времени – пытаться решить задачу про волка, козу и капусту в плане выбора маршрута выхода в город или вариантов проведения выходных. Ситуация выбора, принятия решений сиротам интересна только в масштабе холодильника. Все остальное: пожалуйста, решите за меня.

Поэтому, когда хочешь предложить шести флегматичным детям что-то увлекательное – то контрпродуктивно посвящать их в детали, заинтересовывать, аргументировать и убеждать. Надо просто скомандовать: «Ты, ты и ты, одеваете шапки, ты не забудь проездной, ты тащишь рюкзак с водой, ты с ланчем, отправляемся на выставку, марш!» Дети со скрытой, возможно даже подсознательной, радостью подчинятся, и пойдут строем. Ура, все решили, мозг свободен.

Так было, когда в городе построили колесо обозрения, и все ныли, что скучно, что чего там не видели, и что далеко ехать. В результате все туда были отправлены принудительно, и потом все были в дичайшем восторге.

Последняя типично детдомовская тема – повальное стукачество. Дети сливают инфу друг о друге что твой Сноуден секреты АНБ. Это печально, конечно, – ни в одной семье, думаю, так тотально это не происходит.

Но и забавно, потому как в воспитательском труде очень помогает: узнать любой секрет не составляет особого труда. И даже времени много не берет – обычно за пару минут находится радостный желающий подленько сообщить: кто виноват и как все было.

Увольняться не спешу

Но увольняться я все же хочу не из-за детей. А из-за тех ненормальных условий жизни и воспитания, в которые мы с ними поставлены. Никаким подобием приемной семьи, как уже было сказано, тут и не пахнет. Но кроме всего вышеперечисленного есть еще и ворохи документации, под которыми можно запросто задохнуться.

В обычной семье родитель общается с кем? Ну с учителями, может еще с врачами, руководителями кружков и секций. Все. В детском доме надо постоянно переписываться с начальством, с опекой, со спонсорами.

Мы пишем заявки в бухгалтерию на бюджет и на микрогранты, собираем все чеки в тетрадочку и каждую пару носков заносим в таблицу с указанием размера и цвета.

Все поломки, ремонты, поездки, прием лекарств, приход гостей – все надо фиксировать в разных файлах. Каждый вечер надо писать отчет по событиям и состоянию здоровья на каждого ребенка. Каждые полгода – согласовывать план развития ребенка с социальными педагогами. И еще приезжать на совещания в офис, принимать проверки разных ведомств в доме, и многое другое. Всего не перечислишь.

В обычной семье родитель может распределять свои ресурсы – сегодня подремлю, а завтра сделаю побольше. Здесь же – строгий ритм: 5 суток подряд у тебя 16-часовой рабочий день.

Как в такой обстановке, можно эффективно воспитывать детей с психотравмами, многие из которых еще в дошкольном возрасте пережили жуткие вещи?

Пишу сейчас и думаю об этих, конкретных, моих воспитанниках. Хочется, чтобы у каждого из них жизнь сложилась по-человечески. А они, конечно, к ней, взрослой жизни, пока ну совершенно не готовы. В такой-то теплице жить – видано ли.

Где они окажутся, когда вырастут? Кто-то может и получит быстро свое жилье, но гораздо более скромное. А кто-то надолго зависнет в общаге с протекающей уборной на этаже и тараканьей кухней на восемь электроплиток. Какой там ЗОЖ, какое трезвое будущее!

Заберу гаджеты и раздам гантели

Нет, пожалуй, я еще задержусь в этом «детском доме». Пускай я и покрикиваю, и подзатыльники символические выписываю почти каждую смену, но по-крайней мере я могу хоть чуточку лучше подготовить детей к выпуску.

Лучше, чем те воспитатели, которые делают свою работу формально. Которые, исходя из собственного комфорта, потакают превращению сирот в беспомощных потребителей.

В следующую вахту отберу у мальчишек ноутбуки до сентября – лето на дворе, хватит вампирить по комнатам. А девочкам куплю гантели, и пусть только попробуют слиться с утренней зарядки – удалю все тиктоки начисто, все равно до 13 лет там заседать нельзя.

Трепещите, дети, буду из вас человеков делать. Все только начинается.