Учить ученого. Почему школы приемных родителей бесполезны

С 1 сентября в России будущие опекуны и усыновители должны пройти обучение в школах приемных родителей. Доцент Института практической психологии и психоанализа Лидия Тихонович и кандидат психологических наук Андрей Сучилин проанализировали программу обучения. И — делятся своими сомнениями.

С 1 сентября в России будущие опекуны и усыновители должны проходить обучение, поскольку вступил в силу новый закон —  № 351 «О внесении изменений в статьи 127 и 146 Семейного кодекса Российской Федерации и статью 271 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации». Он предусматривает обязательную психолого-педагогическую подготовку всех тех, кто хочет воспитывать в своей семье ребенка, оставшегося без родителей.

Закон вводит ряд поправок, касающихся необходимости проходить такое обучение, а появившийся вслед за ним ПриказМинобрнауки России от 20 августа 2012 г. № 623  содержит перечень требований к содержанию программы подготовки кандидатов в усыновители.

Школы приемных родителей действовали и раньше (сейчас в России их около 600), но обучение в них не было обязательным. С мая этого года вступила в силу разработанная Минобрнауки программа для школ приемных родителей, которая носила рекомендательный характер, но выполнялась почти во всех «школах» в некоторых городах, например, в Москве.

Потенциальные усыновители, которые ранее прослушали курс и получили сертификаты, теперь должны будут заново проходить обучение. После этого они получат документ о том, что отучились уже после 1 сентября 2012 года. От курсов освобождаются только близкие родственники усыновляемых, а также те, кто уже являются усыновителями или опекунами.

Фактически произошло следующее: Семейный и Гражданский Кодексы приобрели несколько иной вид — в той своей части, которая касается порядка усыновления и требований к усыновителям, а  Минобрнауки издало весьма неконкретный рамочный документ с перечнем требований к содержанию нового образования.

Любопытно, что специальной лицензии для проведения подготовительной программы не требуется — органы опеки должны лишь проверять соответствие содержания программы установленным требованиям. За организацию школ и курсов отвечают сами эти же региональные органы, причем, могут организовать их сами, а могут привлечь сторонние организации.

Курсы будут бесплатными, деньги же на них выделяются из регионального бюджета.

О родительских навыках и компетенциях

Большое количество возвратов усыновленных детей, случаи жестокого обращения с ними не могут не настораживать.Именно этим чиновники обосновывают необходимость обучения приемных родителей.

«В настоящее время в России в среднем в год усыновляют около 500 тысяч детей, а число отказов составляет почти 10%, например, в 2011 году приемных родители или опекуны отказались от 4692 детей, – заявил «Газете.Ru» пресс-секретарь вице-премьера правительства по социальным вопросам Ольги Голодец Алексей Левченко. – При этом проблема отказа крайне серьезна, так как повторное усыновление такого ребенка, часто уже достаточно взрослого, по статистике крайне маловероятно. Чтобы минимизировать число подобных случаев, было введено обязательное требование о серьезной психологической и педагогической подготовке будущих приемных родителей».

Многие практики, теоретики воспитания, исследователи феномена сиротства и журналисты также заговорили о «неготовности» приемных родителей к усыновлению, об отсутствии у них «родительских навыков и компетенций». Но только ли в этом дело? Кроме того: что же это такое – «родительские компетенции» и как их формировать?

Учить ученых

Довольно странно, к примеру, требовать психолого-педагогической подготовки тех родителей, которые уже имеют детей, причем некоторые – нескольких. Требование «ознакомления кандидатов в приемные родители с обязанностями по сохранению здоровья ребенка и организации его безопасного воспитания» применительно к таким родителям совершенно непонятно.

Но в особенности по-марсиански звучит требование формировать у них «представление о семье как о системе и ее изменениях после появления ребенка» (Требования к содержанию программы подготовки лиц, желающих принять на воспитание в свою семью ребенка, оставшегося без попечения родителей. Утверждены приказом Министерства образования и науки Российской Федерации от 20 августа 2012 г. № 623).

Дети в этих здоровых и совершенно нормальных семьях рождались без всякой психолого-педагогической подготовки своих родителей, а родители, как ни странно — с точки зрения логики новых поправок к закону, — с их воспитанием вполне справляются. Казалось бы, как считают чиновники и товарищи ученые — не должны – обучения-то они не проходили, а – справляются.

Для бездетных семей или для одиноких приемных родителей без детей такого рода подготовка, вероятно, еще имеет какой-то смысл, но для семей с детьми она представляется избыточной.

Они действительно приобретают черты характера и способы поведения, которые делают их жизнь в семье достаточно проблемной. Многие простые, казалось бы, вещи, касающиеся таких детей, неизвестны и, вероятно, не могут быть в принципе известны кандидатам в приемные родители. Например, сложно без специальной подготовки предположить склонность детдомовских детей делать «запасы» съестного и даже прятать хлебные корочки под подушку. Единственное же по-настоящему реальное и осмысленное основание пользы такой подготовки – особенный характер детей из детских домов, а также детей, переживших насилие или воспитывавшихся в кризисных семьях.

О том, что помогли понять занятия в «Школе», рассказала порталу «Православие и мир» Анна Черкашина, педагог и приемная мама. Одна из ее детей, Гуля, 7 лет, устраивает хлебные припасы под подушкой. «Не зная этих особенностей, я бы стала ограничивать ее в еде, придерживаясь понятия нормы, рациона… Ругала бы за корки под подушкой… Теперь я наливаю ей порции, как взрослому мужчине и спокойно объясняю, что хлеб ВСЕГДА есть на кухне и в любой момент его можно отрезать сколько хочешь».

Такие и другие особенности детей несомненно должны стать предметом подготовки будущих усыновителей. Однако известно, что количество усыновлений детей из детских домов, то есть, — старше 5-6 лет, крайне мало — в сравнении с числом усыновленных новорожденных и детей в возрасте до 3-4 лет. Доля совсем маленьких среди всех усыновленных составляет абсолютное большинство, причем, эти дети никак не могли успеть приобрести «синдром детдомовца» или подвергнуться систематическим издевательствам. Разве что — в каких-то совершенно исключительных случаях, которые должны были бы стать предметом отдельных и индивидуальных обучающих программ для тех, кто хотел бы связать свое будущее с такими детьми.

Может быть, имеет смысл готовить родителей не ко всем возможным осложнениям и проблемам, а конкретных родителей – к проблемам конкретного ребенка?

Тренировки и навыков требует обращение именно с детдомовцами, и вообще — с детьми старше 5-6 лет, с детьми из сложных семей или с такими детьми, которые уже побывали в приемных семьях и от них отказались повторно.

Кроме того, есть и еще один специальный момент в практике усыновления: большинство возвратов детей происходит именно от близких родственников – тетей, дядей, бабушек и дедушек. А именно их-то по странной причине и избавили от необходимости психолого-педагогической подготовки.

Откуда взять коучеров

«Психолого-педагогическая подготовка» никак не может быть лекционным курсом или даже системой семинарских занятий. Это известно любому психологу и почти любому современному педагогу.

Тренинг – особая форма обучения, радикально отличная от «школьного». Но само название «Школа приемных родителей» уже задает определенное направление планирующегося обучения, несмотря на то, что в «Требованиях к содержанию программы подготовки лиц, желающих принять на воспитание в свою семью ребенка» слово тренинг повторяется неоднократно.

Тут же возникает еще один вопрос: если, все же, в идеале это должен быть именно тренинг – кто, где, когда и на какие средства будет готовить тренеров и коучеров, которые потом будут работать с приемными родителями? Этому систематически нигде не учат, и даже дипломированные психологи должны проходить для такой специализации особую подготовку. Если же с кандидатами в усыновители будут работать представители органов опеки и выпускники дошкольных факультетов слабеньких педвузов, цена такой работе, пожалуй, — даже не просто низкая, но и, скорее, отрицательная. 

Промежуточные итоги

Семейный и Гражданский Кодексы по-прежнему содержат формулировки, позволяющие весьма широкое и произвольное толкование. Введение обязательной сертификации кандидатов в приемные родители создаст определенные трудности и тем, кто уже занимался на психолого-педагогических курсах, и тем, кто еще не прошел подобной подготовки.

Содержание образования для «Школ приемных родителей» фактически не определено. Не вполне ясен смысл обучения родителей, которые уже имеют своих детей – по крайней мере, по той же программе, что и для бездетных семей. Также не очень понятно, зачем обучать заведомое большинство приемных родителей – тех, кто усыновляет новорожденных или очень маленьких детей, которые попросту не могли успеть приобрести поведенческие и характерологические сложности.

Организовывать «Школы приемных родителей» судя по всему будут те же, кто будет и контролировать их работу – органы опеки. Представители опеки могут сами готовить потенциальных родителей  или же привлекать других специалистов. Такое положение дел создает реальную возможность для злоупотреблений в этой сфере. Кроме того, не понятно, откуда можно было бы быстро привлечь профессионалов, которые должны реализовывать достаточно специфические формы психолого-педагогической тренинговой работы. Непонятно и то, где и как их готовить.

Суммируя, можно сказать так: с одной стороны, «Школы приемных родителей» пока выглядят как некая формальность, которая, впрочем, может немного помочь тем приемным родителям, которые не имеют своих детей и тем, кто отважится усыновить детей старше 5-6 лет или больных и психологически травмированных детей. Позитивным фактом является то, что по имеющейся статистике после таких курсов каждый пятый либо отказывается от идеи усыновления, либо берет паузу для раздумий, то есть – курсы, по крайней мере, научают приемных родителей принципу «не навреди».«В Москве такие курсы есть и сейчас. И я не слышал еще ни одного отрицательного мнения о них. Есть важнейшая функция у этих курсов — они помогают будущей приемной семье или опекуну подумать над этим шагом, — сказал в интервью «Московским Новостям» Евгений Бунимович, уполномоченный по правам детей в Москве. — Я часто рассказываю об этой системе в регионах, своим коллегам омбудсменам. Их оторопь берет, когда они узнают, что в Москве примерно 20%, то есть каждый пятый, отказывается или просит время для раздумий, прежде чем решиться на усыновление. Зато в Москве нет этих страшных цифр по возврату детей обратно в сиротские дома».

С другой же стороны, сейчас не понятно, где, из какой области и профессиональной сферы можно было бы взять специалистов и ресурсы для их подготовки, которые действительно могли бы обеспечить должный уровень работы таких школ.

P.S. Есть и еще один момент: что мы, собственно, предлагаем, коль скоро критикуем современное состояние дел в этой сфере? Что могло бы работать лучше, чем «Школы приемных родителей»? Именно это станет темой нашей следующей статьи.

Об авторах

Лидия Тихонович — кандидат философских наук, доцент Института практической психологии и психоанализа. Андрей Сучилин — кандидат психологических наук.