Первый канал о работе фонда «Измени одну жизнь»: россияне все чаще берут в семьи детей‑сирот с особенностями здоровья и развития

Первый канал телевидения России снял сюжет о новом тренде — принятии в семьи сирот с особенностями развития. Среди социальных сервисов поиска детей первым был упомянут наш фонд «Измени одну жизнь»: видеоанкеты, сервис «Одно лицо» и сайт фонда с историями усыновления. А кроме того, в сюжете участвовали герои наших историй: Екатерина с сыном Савелием и семья Стацинских.

В России сокращается количество детей-сирот, и это уже устойчивая тенденция. Об этом говорят в Министерстве образования, ссылаясь на обнадеживающую статистику. Важный показатель: более 80% малышей, которые остались без попечения родителей, так или иначе воспитываются в семьях: в их судьбе участвуют опекуны, появилось и понятие «семейный детский дом». Самый серьезный шаг — усыновление. И тут специалисты, пока с осторожностью, замечают: россияне стали чаще принимать в свои семьи тех, кому нужна особая забота.

Эти глаза Екатерина с Александром впервые увидели на сайте саратовского детского дома. Савелию тогда исполнилось полгода. Претендентов на усыновление не было. Потенциальных родителей смущало здоровье ребенка. Но эту семью диагнозами не напугать. Екатерина в пять лет лишилась слуха и отлично знает: есть болезни, а есть жизнь вопреки прогнозам врачей.

«Когда пришли, нам сказали, что у него тугоухость. Катя еще сказала — ничего страшного, у меня тоже», — говорит Александр.

Позже выяснилось, что Савелий хорошо слышит. Диагноз не подтвердился. Теперь, кажется, и маме об инвалидности напоминает только слуховой аппарат. Слишком много приятных забот, наполнить жизнь которыми, сегодня решаются все больше семей.

Специалисты аккуратно говорят о возможной тенденции, а на сайтах благотворительных фондов — реальные истории об особенных детях, которых все-таки взяли в семьи. Серьезные решения иногда начинаются с малого: например, с желания загрузить фотографию и увидеть, в каком детском доме живет малыш с похожей улыбкой.

А бывает и так: родители голубоглазые блондины, а сыновья — жгучие брюнеты. Ксения и Евгений Стацинские себя в приемных детях не искали. Старший, Илья, по национальности киргиз. Биологические родители Федора — родом из Узбекистана. Решение об усыновлении младшего далось непросто. В семье думали неделю. И было над чем — у Федора не хватает нескольких пальцев на обеих ручках.

«Я попробовала на себе, могу ли я вот такими пальцами делать захват, писать, и поняла, что могу», — говорит Ксения.

Ближе к школе предстоит операция и протезирование. Ксения уже нашла врачей и фонд, который поможет оплатить лечение. К болезни сына она научилась относиться, как к задаче, которую можно решить.

«Раньше, несколько лет, назад для меня ребенок — тяжелый инвалид, не ходячий, с ДЦП, он не встраивался в систему моей семьи. Сейчас не могу сказать, что это легко, но я больше знаю об этом, и если бы была возможность, я бы взяла такого ребенка в семью», — говорит Ксения.

Об отсутствии возможностей знают в этом семейном детском доме. Под одной крышей из разных приютов Москвы собрали детей со сложнейшими диагнозами. Спустя год нескольких малышей воспитатели-волонтеры пробуют забирать домой на выходные. Документы на опеку — следующий этап. Но таким смелым родителям сегодня в одиночку не справиться.

«Со стороны государства нет поддержки в инклюзивом образовании, в социализации таких детей. И, я думаю, недостаточно информации о таких детях», — говорит директор Православного Свято-софийского детского дома при фонде «Милосердие» Светлана Емельянова.

Например, информации о том, что большинство диагнозов только звучат, как приговор. В прошлом году этот малыш не вставал с кровати, а эта девочка едва ли могла произнести слово «спасибо», теперь она говорит с учительницей.

Психологи подтверждают — даже в атмосфере семейного приюта, где с детьми занимаются индивидуально, можно победить сложнейшие недуги. Что уж говорить о семье.

«У меня есть истории — умудряются разглядеть своих детей в этих слепеньких фото на сайте, и они берут совсем нарушенных, которые не ходят, не говорят. Они как будто свернуты в комок, где жизнь еле теплится, и вот это все начинают напитывать любовью, и они начинают «разворачиваться», оживать», — рассказывает психолог-консультант Катерина Демина.

Одним детям понадобятся месяцы, другим — годы. Но врачи и специалисты фондов уверены: там, где речь идет о родительской любви, напрасных усилий не бывает.