«Медового месяца не было ни одной минуты»

Матвей два года живет в приемной семье Светланы Лысенковой и ее мужа Василия Хаулина. 14-летний подросток выигрывает школьные олимпиады, а 11 февраля этого года уезжает по президентской программе во Владивосток — в образовательный лагерь «Океан», где вместе с другими детьми будет составлять проекты законов. А ведь только в прошлом году мальчику, мама которого умерла от рака, сняли инвалидность. У Матвея был диагностирован лимфобластный лейкоз, сейчас у него ремиссия. О том, как любовь, терпение и доверие помогли победить болезнь и пережить сложную адаптацию — в материале корреспондента фонда «Измени одну жизнь».   

 «Девочку мы не нашли»

«Решению взять в семью ребенка из детдома предшествовали мои пять безуспешных попыток забеременеть, — признается Светлана. — В итоге мы с супругом решили взять на воспитание ребенка из детдома. Оба представляли, что это будет девочка в возрасте до 3 лет. Естественно, такую девочку мы не нашли, хотя искали полтора года».

Однажды в одной из телепрограмм показали видеоролик о мальчике по имени Матвей. Светлана позже нашла ролик в Интернете и показала мужу. И хотя они не планировали брать подростка, в ярославскую опеку все же позвонили. Сотрудники сказали супругам, что к мальчику выстроилась целая очередь кандидатов в приемные родители. Светлана и Василий оказались восьмыми.

«Из всех кандидатов к Матвею приехала только семейная пара из Казани, — рассказывает Светлана. – Эти супруги пообщались с мальчиком и были уверены, что сразу же усыновят его. Но Матвей сказал им: «Сейчас я не планирую никуда ехать, у меня тут проект в лагере, но я могу рассмотреть возможность приехать к вам в гости в начале сентября!» Семейная пара очень удивилась и вернулась в Казань…»

В итоге Светлана вновь позвонила в опеку и попросила о встрече с Матвеем. После этого мальчик приезжал в гости к ней и ее мужу в течение полугода. Все это время подросток принимал решение — приходить ему в их семью или нет?

Лейкоз

«Матвею на тот момент был поставлен диагноз — лимфобластный лейкоз, — рассказывает Светлана. — Слава Богу, в 2017 году сняли инвалидность, сейчас у него ремиссия. Мы знали обо всем, конечно же. Мама Матвея умерла от онкологического заболевания, опеку над мальчиком взяла бабушка, у которой вскоре тоже обнаружили онкологию. Бабушке предстояла операция и реабилитация, именно поэтому она была вынуждена отдать внука на временное пребывание в приют. Восстанавливалась женщина  тяжело, поэтому оформила мальчику полный статус для устройства в семью».

По словам приемной мамы, родная бабушка продолжала оказывать влияние на внука. К примеру, она возражала против его ухода в приемную семью, считая, что Светлана и Василий скрывают свои корыстные цели. «Но Матвей согласился переехать к нам. И в феврале будет ровно два года как мы живем одной семьей», — говорит Светлана.

«Адаптация была жесткой»

Медового месяца не было ни одной минуты, рассказывает приемная мама. «Мы с мужем видели и переживали сильнейшие истерики со стороны Матвея. Адаптация была жесткой. Но подчеркну, мы знали, на что идем, поскольку мальчик начал проявлять характер еще в гостевой период», — говорит она.

Светлана с Матвеем.

Очень сильная истерика у Матвея случилась, когда Светлана спросила, почему он не знает таблицу умножения. Дело в том, что до 3 класса Матвей был на домашнем обучении. Он почти не ходил, поскольку отказали ноги после двух лет гормоно- и химио- терапии. Занятия в школе у него начались уже в детдоме.

«Матвей – чрезвычайно умный, — говорит приемная мама. — Еще находясь на домашнем обучении (учительница приходила к нему раз в неделю), он сам научился читать и писать. Ему купили ноутбук, он играл в игры. Но не знал таблицу умножения. Я удивилась и спросила: «А почему ты ее не знаешь? Без таблицы умножения невозможно обойтись». Вместо ответа последовали крики и заявление: «Верните меня в детдом обратно!»

Это произошло во время гостевого пребывания. Светлана с Василием отвезли Матвея в детдом. Некоторое время он не хотел с ними общаться. «Однажды мы приехали на новогоднее представление в детский дом, где он жил, и пригласили на каникулы его и еще двоих девочек, — рассказывает приемная мама. — Он согласился, все время в гостях вел себя прекрасно.  По сути, мы с мужем ждали окончательного ответа от мальчика: хочет он жить в нашей семье или нет? Матвей через несколько дней после возвращения в детдом позвонил нам и сказал: «Я хочу жить с вами».

Психологи детдома отговаривали супругов брать Матвея в семью, приехала бабушка мальчика и тоже отговаривала. «Но я увидела его на экране и уже не могла отказаться от мысли, что мальчик будет жить с нами. Это было без вариантов», — говорит Светлана.

В первый год с приемной семьей работали психологи и психиатры. У Матвея очень высокий уровень интеллекта, но при этом низкая эмоциональная устойчивость. По словам приемной мамы, мальчик три раза уходил из дома. Один раз даже позвонил в полицию и сказал, что приемные родители с ним обращаются без должного уважения. Несколько раз сам ездил в опеку с жалобами на Светлану и Василия.

«Сотрудники опеки знали, что это — сугубо эмоциональные поступки, и разворачивали его обратно, — говорит приемная мама. – Они  сказали Матвею: «Если ты еще раз к нам приедешь с жалобами на родителей, мы заберем тебя обратно — в детдом». И он испугался, что потеряет нас. Приехал домой и сказал нам, что в опеку больше звонить и ездить не будет».

Победы на олимпиадах и плохое поведение

Матвей учится без троек, выигрывает олимпиады по английскому, биологии, считается одним из лучших учеников класса. Но при этом у него очень плохое поведение. Мальчик всячески привлекает к себе внимание со стороны других учеников. Взрослых не воспринимает, может сорвать урок, нецензурно выражается в адрес учителя…

«Корни подобного поведения, безусловно, нужно искать в кровной семье, — считает приемная мама. — Матвей был поздним ребенком, его воспитывали мама и бабушка. Они его избаловали, и все вопросы он решал только истериками».

Светлана признается, что вместе с мужем они были в шоке от того, что делал Матвей. «Бился головой о стену, на улице бросался под машины, — говорит она. — Как выяснилось позже, его истерики были нормальным явлением в кровной семье. Таким образом, мальчик пытался манипулировать бабушкой».

В детдоме приемным родителям рассказали, что однажды Матвей пытался выпрыгнуть со второго этажа. Истерики были и в детдоме, но там ему стали давать успокоительные. Дело в том, что с помощью таких поступков, криков он решал свои насущные проблемы. Не нравился, к примеру, мобильный телефон – разбивал его.

На одной из встреч психолог спросила Матвея, почему он устраивает истерики? Подросток ответил, что «с бабушкой это срабатывало, а по-другому я не умею себя вести». «Он не умеет просить, считает, что он — самый главный. Однако с истериками и сильными эмоциональными всплесками нужно было что-то решать», — вспоминает Светлана. Работа психолога помогла, мальчик старается держать себя в руках. Последние полгода прогресс в его эмоциональном проведении наконец-то начал просматриваться.

Матвей ходит на айкидо, занимается плаванием и планирует научиться брейк-дансу. У него практически нет свободного времени, и подобная занятость благоприятно влияет на характер, уверена приемная мама. У него не остается времени на истерики.

«Все наши разговоры основаны только на правде»

«Он верит нам, родителям, доверяет безоговорочно, — рассказывает приемная мама. — Мы очень сильно привязаны друг к другу. Притом, что поводов доверять взрослым у него нет… Приехали сотрудники органов опеки, увезли его в приют. Бабушка пообещала его забрать, мальчик три дня сидел на стуле в приюте с вещами и ждал, когда она вернется за ним… До этого взрослые скрывали от него смерть мамы в течение двух лет, пока он находился в онкоцентре. И, несмотря на все эти события, Матвей нам доверяет, и все наши разговоры основаны только на правде».

«Мы — команда».

Светлана говорит, что они с мужем просто не врут приемному сыну. «По сути, я – единственный человек, кто разговаривает с ним о маме, — признается она. — Более того, мы вместе с ним ездили на ее могилу. Для него эти шаги значат многое».

Была ли за эти два года переломная ситуация, способствующая возникновению доверия? «Было даже несколько подобных ситуаций. Каждый раз, когда Матвей что-то вытворял в школе, я приходила к учителям и заступалась за него, — рассказывает приемная мама. — И ни разу публично его не ругала. Но это вовсе не значит, что мы его не ругали дома за совершенные поступки. Он всегда знал, что родители ругают за дело. А в школе просила учителей простить его, не сердиться, говорила про испытания, с которыми пришлось столкнуться Матвею в жизни. Сидела, плакала и рассказывала историю его жизни. И Матвей прекрасно знает, что я всегда приеду и защищу его».

«Спасти ситуацию может только любовь»

«Когда у ребенка случаются чудовищные истерики, попытки прогнуть человека,  ты наблюдаешь все это на протяжении полутора-двух лет, то спасти ситуацию может только любовь, — уверена Светлана. — Еще при первой встрече я поняла, что Матвей должен жить с нами. Конечно, временами и мне казалось, что нет другого выхода из кризиса, кроме как вернуть его обратно. Но терпение и любовь к нему помогли пережить сложнейший период».

Наше окружение нормально отнеслось к решению взять Матвея. Но в наиболее сложные моменты адаптации друзья спрашивали нас с мужем: «Зачем вам нужны проблемы? Верните мальчика обратно». Но мы прекрасно понимали, что адаптацию нужно пережить. Вот и все.

Что такое – «семейное счастье»? «Доверие, дружба, взаимоуважение, — так отвечает на этот вопрос Светлана. — Мой муж – это мой друг, мой партнер. Мы вместе уже 15-й год. Без его поддержки и согласия ничего не было бы. Мы – команда».

Каждый ребенок мечтает о том, чтобы жить в семье. Не каждый может стать приемным родителем, но каждый может помочь