Матушка Наталья Тереxова: «Я поняла, что могу принять не только здорового малыша»

Священник Владимир и матушка Наталья Тереховы из Курской области, имея четверых собственных детей, взяли еще двух приемных Андрея и Федора с непростыми диагнозами. Матушка Наталья говорит: «В нашей семье все мы связаны единой невидимой паутинкой взаимной поддержки: если один берёт на себя какой-то труд, то и остальные не могут не меняться». Эта сплоченность помогла супругам справиться со сложной врожденной аномалией у Андрея и преодолеть его ревность к новому «аистенку» Федору.

«Я нужна ребенку в единоличное пользование»

Я и мой муж Владимир выросли, познакомились и поженились в Якутии. Он стал священником, а я — преподавателем дошкольной психологии. В определенный момент я стала работать в воскресной школе и общаться с детьми в детском доме, где вела изостудию, а по сути, занималась их реабилитацией. Программу, по которой работала, я назвала «Теплый дом». Мы с детьми читали, строили, рисовали и приглашали в наш дом лишь того, кого выберем. Гадкий утёнок, добродушный лисёнок Людвиг, Маленький Мук помогали детям не бояться быть добрыми, сильными, помогали поверить, что добро всегда побеждает.

Потом я поняла, что нужна каждому ребенку в «единоличное пользование», не как преподаватель, а как мама.

Малыши норовили испачкаться в гуаши, и в ванной (тет-а-тет) начиналась одна и та же песня:
— А кто у тебя есть? А забери меня к себе…
Это очень больно – говорить, что не могу. Ведь могу. Столько я переплакала, что в голове у меня что-то поменялось.

В Центральную Россию наша семья переехала недавно. Когда мы оказались здесь, нам было под сорок, четверо своих детей и просторная квартира. Теперь уже мужу пришлось «планировать над пропастью» в нашей общей связке. Я уже была готова и искала малыша. У меня были данные по Белгороду, Курску, Брянску, где я искала двух-трёхлетку.

Однажды ночью я плохо спала от сильной боли. Когда проснулась в третий раз, поняла, что это давно забытое — схватки. С моим перезашитым чревом это было невозможно. Я удивилась, да и забыла об этом.

Потом круг моих поисков стал сужаться – это теперь я знаю, что по телефону нельзя всё выпытать.

Я почти отчаялась, и через месяц одна волшебная опека ответила: «Есть новорожденный…» Наутро я была в том городе, и когда увидела дату рождения, обомлела – это была та самая ночь, когда я почувствовала схватки.

Особое спасибо опеке Талдома: они с нами нянчились и во всём помогали. Мы независимо обследовались с ног до головы, и поставили вторую группу здоровья.

Врожденная аномалия

Новорожденный в нашей семье не новость, поэтому с Андреем особых трудностей не было. Это был мой-мой-мой золотой, ненаглядный сын. У меня в тот момент ещё тяжело заболела мама. Она слегла, и ухаживала за ней только я, больше некому было. И в ту же ночь, когда она умерла, нас увезли с малышом на скорой и впервые сделали рентген. Ни днём раньше! И обнаружили обширное новообразование, связанное с аортой, сердцем, лёгкими. У нас в районном центре помочь ничем не могли. В областном центре тоже.

В Москве, в РДКБ, первый врач, посмотрев результаты компьютерной томографии, отказался оперировать. Мы пребывали в ступоре. Молились, как умеем. Потом начались чудеса. Чудеса-люди. Волонтёры РДКБ. Врач, который решился на рискованную операцию и спас нам всем жизнь. Низким поклон им. Мы живы и процветаем. Это просто была врождённая аномалия. Теперь её нет.

Но вот что удивительно: если бы я знала обо всём заранее, может, испугалась бы брать больного ребёнка. А после всей этой истории поняла, что могу принять не только здорового малыша. Раньше бы – не смогла.

«Знакомая мордашка на простораx интернета»

Фёдора мы увидели в программе «День аиста» года два назад. Тогда я успела разглядеть, что он умненький и спокойный мальчик. Подумалось, что ему было бы хорошо у нас. Потом закрутились наши болезни, реабилитация… И вновь попалась на просторах интернета знакомая мордашка. Мы поняли, что Федя ждёт именно нас, и решили его забрать. От момента принятия решения до суда прошло 5 месяцев.

Сейчас тяжело первому аистёнку, Андрюше. Маму делить он не готов ни с кем, хотя мы готовили его к появлению братишки. Федя вполне освоился. Там, где он рос, приложили много стараний для его развития, несмотря на физиологические особенности. Это совсем домашний мальчик.

Недавно мы вернулись из Крыма: новый положительный опыт, совместные радости немного сгладили ревность старшего, Андрея. Но нужно прожить не один месяц, может, и не один год, чтобы мы стали единым целым. Тут не чудеса — тут кропотливые заботы день за днём с радостями и печалями. И всё будет хорошо. Советов быть не может. Изнутри человек должен чувствовать сильное непреходящее желание помочь ребенку, до невозможности жить иначе. И, конечно, он должен иметь объективные возможности для приёма ребёнка в семью.