«Лиза стояла со взглядом в никуда и мертвенной бледностью»

Светлана случайно увидела свою будущую приемную дочь в больничном дворе. Выражение лица девочки испугало Светлану

Светлана Плетнева – мама шестерых детей, участница нашего курса «Тест-драйв приемного родительства» (ТДПР) поделилась своей историей. Четыре года назад в ее семью пришла 13-летняя Лиза. Интересно, что кровную дочь Светланы тоже зовут Лиза. И оказалось, что дни рождения обеих девочек — 11 сентября с разницей в год.

«Скоро Лизе 18, и это самый чуткий, добрый, любящий, трудолюбивый, открытый ребенок, успешная студентка колледжа и всеми любимая сестра», — говорит Светлана.

Она рассказала, как у нее появились почти двойняшки, как менялась жизнь приемной дочери от медового месяца до побега и возвращения, о взаимоотношениях в семье, а также о том, что дал Светлане наш курс ТДПР.

Светлана с Лизой и младшими детьми Анютой и Павлом.

История Лизы тянет на книгу

Истории Лизы, а главное истории ее появления в нашей семье хватило бы на целую книгу. Я не планировала стать приемным родителем. Если бы не болезнь.

Жила я обычно, ни о чем таком не помышляла, просто уделяла время детям и мужу. В тот момент старший сын жил отдельно, учился, женился, стал отцом. Жизнь шла своим чередом.

И вдруг я заболела. Состояние ужасное: боли дикие в животе, температура. И главное, непонятно, что случилось. Привезли в больницу, прокапали, обследовали и ничего не нашли.

В тот момент я была кормящей матерью. Детей нужно кормить, а я в больнице. Хочется реветь. Пошла я порыдать в одиночестве в больничный двор. Хожу там в халате, себя и доченьку без маминого молочка оплакиваю.

Вижу, что из соседнего корпуса выходит подружка моей 14-летней дочки со своей бабушкой. Я очень обрадовалась, что знакомых вижу в таком захолустном месте. Подбегаю к девочке с вопросом: «Что же ты летом-то в больнице делаешь?» и каменею.

У девочки лицо — гримаса, мертвенно белое, зрачки расширены, рот плотно закрыт, губы сухие и слезы потоками из широко раскрытых глаз… Шок… Умер кто-то? Что случилось?

И тут бабушка ее произнесла слова, которые изменили в мгновение жизнь сразу многих людей: «Все, Света. Больше это не мой крест. Я только что в опеке отказ написала, а меня вон попросили ее довести до больницы самой, а то у них транспорта нет».

Оказывается, бабушка была единственным опекуном внучки, которую еще несколько лет уговаривали забрать внучку из детдома.

Я смотрела на девочку, она на меня.  И вдруг она вцепилась в мой халат, скрутив руками, как будто хотела просто держаться, чтобы не упасть.

Я ей стала уверенно и четко говорить: «Сейчас тебе очень страшно и больно, но ты верь. Молись, хорошая моя. Ты не одна. Слушайся персонал, не спорь и жди. Я что-нибудь придумаю».

И в этот момент бабушка резко ее оттащила от меня и увела.

Я стояла одна посреди больничного двора и только одна мысль теперь меня ужасала: «Что я сказала? Дала надежду на спасение, но смогу ли помочь?!»

ИЗМЕНИТЬ НЕ ОДНУ ЖИЗНЬ

Лиза и младшие дети Светланы: Павлуша, Данек, Анютка и Славик.

«Вы ей кто?»

И тогда я сделала все, что могла, а именно позвонила всем, кого знала: священникам, маме, мужу.  Мама в ужасе ответила, что мой папа не разрешит опеку оформить, чему я очень удивилась. Почему она решила, что я прошу ее что-то там оформлять? Муж сказал: «Да… Трагедия. Как ты-то? Когда домой?» И все.

Жизнь продолжалась, а там, в соседнем корпусе просто умирала от горя девочка 13 лет.

Я упала на скамейку обессиленная, порыдала еще немножко и пошла одеваться.

Рассказала вкратце девчонкам в палате. Порыдали вместе. Собрали мне пакет фруктов, печенек, салфеток и прочего и отправили в соседний корпус.

Пришла, говорю, мол, девочка Лиза тут у вас появилась, знаю историю, хочу передачку вручить и поговорить, утешить. А медсестра меня и спрашивает: «Вы ей кто?»

«Никто, — говорю. — Мама ее подружки».

«Значит, не положено! Она теперь ребенок государственный, все вопросы через опеку».

И не пустила меня к ней, но пакет забрала. Когда я вышла, то увидела, что Лиза сидит на подоконнике в ближайшем окне, на первом этаже.

Следующие пару дней мы ходили всей палатой к ней под окно и «плясали джигу», чтобы хоть как-то скрасить ее одиночество.

«Меня убьют, но я остановлю машину!»                                                                                               

Впервые в жизни я потеряла сон. Лиза стояла у меня перед глазами постоянно с этим вот взглядом в никуда и мертвенной бледностью. Удивительно, но я никогда не осуждала ее бабушку. Она просто перестала для меня существовать, как будто исчезла…

Через три дня я дождалась 9 утра и сказала мужу твердо, что больше не могу, я звоню в опеку. Он развел руками, а я уже набрала номер.

— Я хочу взять в семью девочку Лизу.

— А вы ей кто? — тот же вопрос.

— Никто — тот же ответ — мама подруги, знаю ее с первого класса, в гости к нам приходила часто.

И тут случилось чудо. Обыкновенное. Инспектор просто заорала в трубку:

— Где же вы раньше были?! За ней выехала машина из Лодейного поля. Меня убьют, но я сейчас ее остановлю, а Вы пришлите все документы, которые есть на руках, потом приезжайте, напишите заявление.

Это было в 9 утра. В 9.30 — документы отправлены. В 11.00 я в опеке, пишу заявление. В 12.00 инспектор вернулась из больницы с подписанным Лизой согласием. В 12.30 я сажаю искрящуюся Лизу в машину.

Мне была оформлена предварительная опека на полгода, в течение которого я прошла ШПР, собрала необходимые медицинские документы и переоформила приемную семью на постоянную опеку.

Чудеса на этом не окончились. Мою кровную дочь тоже зовут Лиза. И оказалось, что день рождения обеих приходится на 11 сентября с разницей в год. Так у меня появились почти двойняшки.

Две Лизы: кровная и приемная. Сестренки.

История Лизы

Отца Лиза не знала. Насколько я понимаю, его уже нет в живых. Биологическая мама жива, живет в Псковской области вместе с Лизиным братом. Она, увы, употребляет алкоголь. Не знаю почему, но сына матери оставили, а дочь забрали. Мать Лизы лишили прав, когда девочке было 4 года, почти 5, а ее брату 2. У них 3 года разницы.

И только когда Лиза пошла в первый класс, сотрудники опеки уговорили бабушку забрать Лизу к себе.

Конечно же, девочка хотела к матери, часто спрашивала: «Почему мама меня оставила?» Лиза хотела встретиться с ней. И мы вместе пошли на встречу в Петербурге.

Мама приехала не конкретно на встречу с дочерью, а по каким-то собственным делам. Она попросила встречу на железнодорожной станции, предложила попить кофе в придорожном кафе.

Лиза была в шоке, попросила маму не писать ей, не искать ее. Общение закончилось.

Лиза позлилась, а потом сказала: «Я все для себя поняла».

От медового месяца до побега

Медовый месяц с Лизой продлился год. У меня было ощущение, будто крылышки выросли. Настолько было хорошо.

В первый же день Лиза назвала меня Светой, она воспринимала меня как родителя ее подруги. Я ответила: «Ты можешь называть по имени, да вообще как угодно, это не является проблемой». Тогда Лиза сказала, что будет называть меня «мамой».

Мы были близки, Лизе очень хотелось ласки и похвалы. Она вела себя очень хорошо, прекрасно училась.

Читать также — Адаптация приемного ребенка: четыре возраста и четыре стадии

Но спустя год Лиза поехала в летний лагерь и познакомилась с девочкой из неблагополучной семьи. Девочка, скажем так, по характеру весьма своеобразная. Как потом выяснилось, что она подбила одну девочку на побег из дома. То же самое случилось с Лизой. Они пошли гулять и ушли на неделю.

Встреча Нового, 2022-го года. Лиза.

Я постарела на несколько лет

Я звонила во все службы, начиная от опеки до Следственного комитета. Лизу искали все. Я хотела распечатать фото Лизы, описание, но следователи сказали, что лучше этого не делать, поскольку подростки – это «бегунки». Увидев свое фото, они еще сильнее начинают прятаться.

Но я все же расклеила по городу сообщение о поиске. И Лизу удалось найти.

Помогли опять же дети, случайные дети. Лиза пряталась в другом районе города, в котором полиция даже не искала ее.

После этого случая все, включая семью, решили, что я напишу отказ. Неделя поисков – это время беспредельного страха.

Я постарела на несколько лет. Однако ни о каком отказе речи не шло. Даже мысли не было.

Но разговаривать с Лизой я уже не могла. Лиза извинялась, но первое время я не могла успокоиться. Потом, конечно, успокоилась, и проблем с дочерью не было.

Но история подтолкнула меня к размышлению над тем, что нужно подросткам в приемной семье. Мне кажется, что возвращение домой поставил мир в голове Лизы с головы на ноги. Она была удивлена и не понимала, почему я не ругаюсь, не хожу злая.

Я сказала: «Ты можешь поступать, как ты хочешь. Но если опека решит, что тебе плохо в семье и ты сбегаешь, то тебя заберут обратно. И это уже будет твой выбор».

Лиза осознала, и больше к этому разговору мы не возвращались.

Курс «Тест-драйв приемного родительства» оказался психотерапевтичным

Почему я стала участником курса «Тест-драйв приемного родительства»?

Во-первых, я проходила ШПР достаточно давно, и в психологии, как науке, произошли изменения.

Во-вторых, Лиза выросла. По профессии я психолог, и поначалу отнеслась к курсам с некоторой долей высокомерия. Я воспитала шестерых детей, и мне казалось, знала об этой науке все.

В ШПР мало говорят о ресурсе, его источнике, восполнении. Если бы бабушка Лизы обратилась к психологам, то скорее всего ту ситуацию можно было бы избежать.

В школах дают какие-то крупицы знаний, поэтому родители достаточно быстро выгорают. Многое в отношениях должно держаться на принципе «что бы этот ребенок ни делал – этот ребенок мой».

Я считаю «Тест-драйв приемного родительства» крайне полезным. Более того, уже рекомендовала пройти нескольким семьям.

Курс для меня оказался очень психотерапевтичным. Такая глубокая и серьезная работа над собой через выполнение заданий — это невероятно здорово!

Самое главное, что лично для меня стало абсолютно очевидным после курса, хотя, конечно же, я знала это и раньше (но ведь знать и принять — не одно и то же) — это аксиома «сначала маску на себя, потом на ребенка».

Все мамы пашут на износ, незаметно, но планомерно выгорая. Осознав факт хрупкости и конечности личности, как психологически, так и физически, начала внимательнее прислушиваться к себе, не игнорируя тревожные сигналы.

Как дела у Лизы сейчас?

Лизе живет с нами. Она ждет от государства квартиру. По характеру она – целеустремленная. Поступила в «Академию индустрии красоты «Локон» в Санкт-Петербурге на специальность «парикмахер-модельер».

Эту записку Лиза написала Светлане.

Лиза видит красоту, имеет прекрасный вкус. В группе она староста, умеет хорошо организовать людей, подходит к делу ответственно.

Она без конца учится, ничего не пропускает. Помогает мне с младшими детьми.

О Новом годе

Новый год мы всегда отмечаем дома. Вместе наряжаем елку, украшаем дом, мастерим поделки, малыши рисуют зимние картины, а мы с Лизой готовим вкусный праздничный стол.

Она очень любит готовить и блюда получаются великолепные.

Лиза с младшими сестрой и братом наряжают елку.

ФОТО — из семейного архива Плетневых.