Ирина Федина: «У каждого моего ребенка своя интересная и горькая судьба»

«Если не сложилась ваша личная жизнь, вам много лет, скучно, не заводите детей – заведите собачку. Приемный родитель должен обладать способностью к самопожертвованию, как ради своего, так и ради приемного ребенка, иметь колоссальный нерастраченный запас любви», — считает приемная мама Ирина Федина.

Все фото из архива семьи

Семья Фединых воспитывает пять приемных детей, пять девочек: Полина, Карина, Снежана, Таня и Ксюша. Но перед тем как рассказать с чего все начиналось, Ирина коснулась истории своей родной дочери Светланы.

«Она была светлым, мужественным и очень красивым человеком. В 15 лет ей поставили диагноз – рассеянный склероз. Это был приговор. Вопреки всему Света хорошо окончила школу, поступила в Международный юридический институт. Заканчивала его уже на инвалидной коляске. С каждым годом ей становилось хуже: сначала она перестала ходить, потом говорить, последние 12 лет лежала без движения. Мы не сдавались и надеялись на чудо. В доме была организована настоящая больница. В декабре 2008 года Света умерла. Я ушла с головой в работу, а выходные проводила на кладбище. Что делать дальше и для чего жить мы с мужем не знали.

Новый смысл жизни

И вот, однажды, в 2010 году в воскресенье мы увидели на Первом канале в передаче про детей-сирот девочку Ксюшу, которая нам так понравилась, что мы непременно захотели взять ее к себе. Вот и появился смысл в нашей жизни.

Конечно, мы тогда ничего не знали о приемных детях, семьях. Но в понедельник я была уже в отделении опеки Кунцевского района. Оформили документы так быстро, как только возможно, и сразу же полетели за Ксюшей в Сибирь, в город Нефтеюганск.

Тогда ей было 12 лет, и она училась в пятом классе. О ее биологических родителях ничего не известно. Мать оставила Ксюшу в роддоме Кургана. Поиски через УВД не дали результата. Из Дома малютки ее взяли под опеку и увезли в Нефтеюганск. Но приемный папа умер, а приемная мама не справилась. Ксюшу оставили родственникам, а уже потом был детский дом. Теперь это наша старшая дочка», — вспоминает Ирина.

Девочка из монастыря

«Танечку я увидела в 2010 году в РДКБ (Российской детской клинической больнице – прим. ред.). Ей было семь лет. Таня лежала в офтальмологическом отделении – ей делали операции. Глаз был выбит, повернут зрачком внутрь. Несмотря на усилия врачей глаз не видит, веко опускается.

Она ни с кем не разговаривала. Была как затравленный зверек и даже не играла в игрушки. А со мной вдруг заговорила и даже нарисовала рисунок. Это был домик и два человечка. Таня объяснила, что это мама и дочка, а бабушка и кошка в доме, а папа не поместился, но он рядом. Я была очень растрогана.

Таня жила в деревне под Владимиром. У нее была малолетняя пьющая мать, которую лишили родительских прав, а затем Таню взял под опеку Успенский Княгинин монастырь (женский). Игуменья монастыря и направила Таню на лечение в Москву. В то время я не решилась взять сразу же второго ребенка (Ксюша уже жила с нами). Но я привязалась к ней, стала навещать, жалеть.

Потом, когда ее выписали после второй госпитализации, мы с Ксюшей и мужем решились: и поехали за ней — забирать из монастыря. Монахини сначала не хотели отдавать девочку, но, в конечном счете, благословили уход девочки в приемную семью. Это было в ноябре 2011 года».

Врачи предупреждали Ирину, что с таким нарушением зрения приемным родителям будет тяжело. Кроме того, у нее были проблемы с адаптацией, была нарушена психика. Но Ирина с мужем нашли хороших врачей, препараты, прошли курс лечения.

Таня учится в обычной школе, и учится хорошо. Ее картины: «Сергий Радонежский», «Пейзаж» и «Натюрморт» удостоены диплома и кубка «Серебряный олень» II степени. Заняла третье место в международном литературном конкурсе «Купель».

В своем сочинении дочь написала: «мне почему-то вспоминалась такая картина: утро, хочу кушать, мама лежит на постели, длинные каштановые волосы растрепаны, ее рука свисла до пола, на полу пустая бутылка. Входит бабушка и зло спрашивает меня: «Ты что тут сидишь?», потом бьет по лицу, из носа идет кровь.

Потом вспоминаю: развалины храма из красного кирпича, дорогу, сильный дождь, молнии, страшно! И никто не останавливался довезти нас с мамой до дома, мы совершенно вымокли, потом холод… и грузовик».

Можете себе представить состояние ее души? Она выплескивает эти воспоминания на бумагу.

Таня очень любит читать. Она скромная девочка, говорит, что хочет быть врачом или детским врачом, или ветеринаром. Лечит всех зверей в доме, а их у нас много: собака Фиджи – белоснежная самоедская лайка, шесть кошек, рыбки. Она принимает активное участие во всех прививках и лечении животных, даже сама перевязывала коту лапу».

По словам Ирины у Тани много сопутствующих заболеваний: тиреоидит (болезнь щитовидной железы), аллергический ринит и другие. Тем не менее, ребенку в течении почти пяти лет отказывали в инвалидности, так как «может обслуживать себя». Инвалидность Таня получила в апреле 2016 года, когда зрение стало сильно падать на видящем глазу. Это дало ей возможность сидеть в школе на первой парте, и она официально освобождена от игры в мяч на уроке физкультуры.

Через некоторое время родители решили взять в семью еще одну девочку Таниного возраста, чтобы им было интереснее вместе.

«Стояла в холле и горько плакала»

«В Федеральной базе данных детей-сирот мы увидели одну девочку, и я поехала в приют, где жила Снежана, но холле стояла другая девочка и горько плакала: ее недавно привезли в детдом, и она не могла еще с этим смириться. Когда охранник отошел, мне удалось с ней поговорить и успокоить. Я обещала приехать и взять ее к себе, а она в свою очередь сказала, что ее зовут Карина, и она «будет ждать».

Но все сразу не получилось. Мне сказали, что так не положено. Что у девочки еще не определен статус: родители не лишены прав, а временно ограничены в них. Тогда мы получили разрешение на посещение ребенка и разрешение забирать ее на выходные. Как же нас Карина ждала. Когда мы к ней приехали, плакала от радости.

Но в это же время, когда я находилась в пути, позвонили из опеки и сказали, что есть ребенок: девочка 7 лет, Полина, у которой только что умерла прабабушка-опекун; и спросили, могу ли я взять ее в семью. Я сразу же дала согласие и сообщила мужу. Документы оформили за два дня и в сентябре 2014 года забрали Полину. Потом за свой счет хоронили прабабушку Полины.

А Карину и Снежану мы приняли в семью одновременно.

У каждого ребенка своя интересная и горькая судьба. Надеюсь на то, что я и мой муж Виктор создали прочную настоящую семью. Каждый в нашей семье — личность. Мы сочиняем стихи и песни о нашем доме, о нашей семье, о Родине, о нас самих и наших питомцах. У нас есть печать семьи – «7-я».