Фонд «Измени одну жизнь»: систему очеловечить можно

Несмотря на то, что государство, наконец-то, повернулось лицом к детям-сиротам и предприняло ряд мер для улучшения качества их жизни, в том числе, облегчило процесс усыновления, многие проблемы «родом из детства» остались. Еще и новые прибавились. Об этом мы беседуем с Юлией Юдиной, директором Благотворительного фонда «Измени одну жизнь».

Фонд «Измени одну жизнь» создан совсем недавно – в апреле 2012 года – но уже помог найти приемных родителей более 400 сиротам.

– В чем Вы сегодня видите основные трудности при усыновлении?

– Одна из главных проблем: найти доступ к информации о детях-сиротах, нуждающихся в семейном устройстве. Система государственных детских домов закрыта, и «не заточена» на то, чтобы предоставлять потенциальным усыновителям подробную информацию.

В отношении детей-сирот в нашей стране традиционно проводилась политика сегрегации: общество всячески отгораживали от детского сиротства, а детей-сирот – от общества. Пока вы не пройдете школу приемных родителей, не соберете весь пакет документов, вы не имеете доступа к ребенку. Это, конечно же, все усложняет. Безусловно, существует федеральный банк данных о детях-сиротах, но информация там скудная, зачастую не совсем актуальная.

– Сбор документов – процесс долгий и трудный?

– По сравнению с другими странами, эта процедура в России довольно простая, причем совершенно бесплатная. Начать можно с посещения органов опеки и попечительства, затем пройти школу приемных родителей. Школа приемных родителей стала обязательной ступенью с сентября 2012 года. Собрать все справки можно за пару месяцев, максимум за полгода. После чего гражданин еще раз приходит в органы опеки и попечительства по месту жительства, получает заключение о возможности быть приемным родителем, и тогда уже он может ознакомиться с личными делами детей-сирот, чтобы взять направление на встречу с одним из них.

Кстати, далеко не все усыновители отчетливо представляют список возможных требований к ним. Например, не все в курсе, что уже не требуется состоять в официальном браке, или иметь собственную квартиру. Но специалисты нашего Фонда готовы предоставить каждому усыновителю всестороннюю информационную поддержку.

– Есть еще такая история – «невидимые дети»…

– Да, это очень больная тема. Суть в том, что детдомовцы часто подпадают под гипердиагностику. Ведь когда ребенку ставится серьезный диагноз, то ответственность специалистов, которые с ним работают, снижается. Зато дотации увеличиваются: растут ставки и зарплаты, расширяется штат и т.д. И проблему «недокомплекта» детского спецучреждения так решают – если стоит вопрос, либо его расформировывать, либо еще пару ребят туда отправить.

Известны случаи, когда ребенку на бумаге практически выписывали «билет в один конец», а на самом деле это практически здоровый малыш. Но когда усыновитель видит ужасающий диагноз – он к этому ребенку знакомиться не идет. Гипердиагностика пугает людей, и их нельзя за это осуждать. Именно поэтому мы так активно и составляем видео-анкеты детей – камеру не обманешь.

– В чем еще Вы видите сложность ситуации в России?

– Трудно устроить в семьи тех детей, чьи кровные родители не лишены родительских прав, ограничены в них. Двое из пяти усыновителей сразу же отказываются: им будет слишком больно, если ребенка потом заберут. Но именно поэтому необходима более серьезная поддержка приемных, патронатных семей, которые могут работать и с подростками, и с детьми, имеющими серьезные диагнозы, и с теми ребятами, чьи кровные родители, возможно, появятся в жизни семьи, например, после выхода из мест лишения свободы. Ситуации бывают разные. «Профессиональные родители» знают методики работы с детдомовцами, и могут принять тех, у кого очень мал шанс на семейное устройство.

Да, профессиональная семья получает за свой труд вознаграждение (зарплату). Но не только в России, но и во всем мире эти пособия не настолько высоки, чтобы шиковать: это просто экономическая подушка безопасности. А у нас в обществе очень неоднозначное отношение к таким родителям. Но, как показывает практика, расходы на приемного ребенка, и материальные и душевные, настолько велики, то никакие финансовые вознаграждения роли не играют. Меньше всего приемные семьи озабочены тем, чтобы на ребенке заработать. Им надо помогать, поддерживать всем обществом, а не осуждать.

– И, все же, несмотря ни на что, количество усыновителей выросло до 18 тысяч. В прошлом году было всего 12 тысяч.

– Здесь свою роль сыграла кампанейщина вокруг вопроса. Все знают, что для того, чтобы стать хорошим инженером, надо много учиться и прочитать много книг. Но не все отдают себе отчет, что для того, чтобы стать хорошим родителем, тоже придется изрядно потрудиться. Люди действительно хотят взять детей на воспитание, но зачастую у них есть жесткие требования: маленький здоровый малыш. А таких, как мы знаем, в системе не так много. Очередей на подростков или детей с диагнозами не наблюдается. Плюс, нередко детдом – это градообразующее предприятие. Если сирот «раздать» по семьям, то персонал останется без работы. Но решение есть: сотрудников можно переквалифицировать в службу сопровождения приемных семей. В регионах об этом знают и к этому идут, успешный пример тому – Мурманская, Томская, Калужская и другие области.

А вообще, идеально бы прийти к той модели, которая действует в США. Там тоже не стоит очередь из людей, которые хотят взять на воспитание инвалида или трудного подростка. Но специализированные службы буквально стучатся в двери, проводят презентации в людных местах – и, в итоге, находят усыновителей. Нам необходимы такие же серьезные информационные кампании, чтобы люди знали о каждом ребенке, который нуждается в семье.

Источник — Mail.ru