Психолог Катерина Демина: «Мой ребенок плохо ест, почти совсем ничего. Я в панике»

Это один из самых частых поводов для обращения к детскому психологу. Мало или плохо едят дети примерно с года и до 12 лет. Потом мамы или начинают жаловаться, что не отходят от плиты вообще, или спохватываются, что девочка довела себя до истощения и уже пора лечить нервную анорексию.

Но в разном возрасте понятие «плохо ест» означает разное. Я приплету немного психоанализа к обычным вещам, надеюсь, вам станет чуть понятнее и спокойнее. Глядишь, и отстанете от детки, и пищеварение у него наладится.

Первые полтора года

Ребенок обычно на грудном или искусственном вскармливании, мощно прибавляет в весе, прямо видно, как каждая клеточка его тела наливается молоком и расправляется.

Или не расправляется. И тогда мама впадает в адскую, невыносимую тревогу, вид худого младенца запускает самые древние программы оповещения: «Тревога! Опасность! Наш род на грани вымирания!». Почему он не берет грудь? Срыгивает? Вяло сосет? Почему у него зеленый понос? Мое молоко плохое? Оно ядовитое?

Беспокойство молодой матери усугубляет ситуацию, младенцу становится еще труднее сосать, он больше плачет, у него колики или вздутие живота. Чудодейственные препараты из рекламы не помогают, вся семья не спит… Чем помочь?

Помогает, как правило, визит феи-крестной: любой старшей родственницы или подруги, или няни, которая разговаривает медленно и плавно, приговаривает, заговаривает, убалтывает, укачивает и мать, и дитя.

Заваривает какой-нибудь «волшебный» чай, какую-нибудь особенную кашку… Через час смотришь – и младенец спит, и мама тоже, и обед как-то сам собой приготовился, и уроки у старших сделались. Все выдохнули, расслабились, процесс наладился.

Что эта женщина сделала такого волшебного для пары «мать-младенец»? Прежде всего, отправила сообщение кормящей: ты не одна, о тебе есть, кому позаботиться.

Как я уже неоднократно писала, нынешнее поколение – первое, кто живет в нуклеарной семье, без бабушек. Все предыдущие тысячи и тысячи лет развития человечества молодая мамка никогда не оставалась с детенышем одна, всегда в окружении других женщин рода. Эта мощная поддержка, называемая женским кругом, позволяет недавно родившей налаживать контакт со своим ребенком, не отвлекаясь на внешние вызовы. Ну и учиться на примере старших, конечно.

На приеме молодая мама, мальчику почти 3 года, жалуется на невероятные трудности с пищеварением: запоры иногда по шесть дней, плачет, отказывается от еды. Ничего не помогает, все перепробовали.

Расспрашиваю о раннем периоде, родах, о том, как кормили. Да нормально все было, пожимает плечами 28-летняя красавица, как обычно. Я настаиваю на подробностях (знаем мы эти ваши «нормально», доложите по форме!). Картина, меж тем, рисуется просто леденящая кровь: тяжелейшие роды, разрыв матки, кровотечение, еле спасли. Кормила грудью до 14 месяцев, хотя были очень сильные трещины, в кровь разжеванные соски, дикая боль каждый раз, когда прикладывала малыша, муж держал за руки, чтобы не кричала в голос. Господи помилуй, зачем такие жертвы? Почему не перевели на искусственное питание?

А что, можно было? – спрашивает она голосом хорошей девочки-первоклассницы. – А мне никто не сказал, что так можно, мама говорила – терпи.

Вот, это главное. Мама говорила терпи, и она терпела, похудела на 15 килограмм, довела себя до нервного истощения. Вы просто представьте, что 10-12 раз в день вас пытают раскаленной кочергой. И тот, кто пытает – ваш самый любимый и желанный человек на свете, смысл вашей жизни. Немудрено, что у пацана сильно нарушено пищеварение. Трудно усваивать раздирающую боль, стиснутые кулаки и закушенные до крови губы. Не хочется это все переваривать. Ну и заповедь «терпи до последнего» тоже хорошо рифмуется с запорами. Так что, первая и самая распространенная причина нарушений пищеварения в младенчестве – вытесненные и запертые эмоции матери. Включая послеродовую депрессию.

Полтора – три года

«Волшебный» возраст, кризис трех лет, фаза негативизма… Все мы тут грамотные, понимаем, о чем речь. На практике это означает, что вы пытаетесь приучить ребенка к культуре вашей семьи, а ребенок пытается все сделать по-своему. Кроме того, после полутора лет дети перестают так бешено расти (потом будет еще второй заход в подростковом возрасте, наш личный рекорд выглядит как «прибавлял по размеру в неделю»), и, соответственно, не нуждаются в таком объеме питательных веществ. Но вы-то помните, как он нырял в тарелку с кашей с разбегу, у вас в ушах еще это бодрое в 6 утра «Кашу! Мясо! Мо’око! Саше! дать БЫСТ’О!!». И тут он садится и задумчиво ковыряется в тарелке, что-то там вылавливает маленькими пальчиками полчаса, уходит, потом отгрызает пол-яблока прямо в ящике, грязное, потом вы застаете его сосредоточенно жующим собачий корм. Совсем дурно становится маме, когда ребенок радостно взгромождается на стул, берет ложку, нюхает еду – и вдруг разворачивается, удаляется в комнату с величавым «ну, я это не ем!». Паника! А!! Он заболел? Он ищет лекарство? Почему он дома ничего не ест, а в гостях или в кафе мечет, как не в себя?

Он изучает. Этот мир, он же совсем новый, еще никогда не виданный, и я, в своем новеньком тельце – тоже новый, непонятный, я не знаю, что мне нравится, а что нет, от какой еды мне весело, а от какой клонит в сон. Иногда я просыпаюсь такой голодный, что готов проглотить маму, и папу в придачу. А иногда мне прямо с утра хочется плакать и сосать палец. А вот сидеть за столом и есть кашу, которая почему-то сегодня пахнет невкусно (хотя обычно я её очень люблю) как раз не хочется совсем.

Родители принимают это нормальное исследовательское поведение за протест и подрывание устоев. Грозят, требуют, манипулируют. Хотя все, что нужно в этой ситуации – оставить в доступе миску с каким-нибудь огрызками и заняться своими делами. Возможно, к вечеру он проголодается и попросит чего-то определенного. Возможно, это будет вечер следующего дня.

Нормальное пищевое поведение в этом возрасте – поклевывание и пощипывание, постоянный перекус. Мы же, воспитанники советских детских садов, по привычке думаем, что в два года нормально съесть в обед «первое-второе-третье» и с хлебом. Да, есть дети, которые могут слопать этот почти литр сложной и разнообразной еды. Но не все. Большинство может осилить бутерброд с сыром и половинку огурца в кулак за один заход. Но часто, раз в полтора часа. А это неудобно нянечкам и воспитателям, поэтому – полный обед и спать.

Я была сильно шокирована, когда обнаружила, что в английском детсаду детей или вообще не кормят централизовано, или дают какую-то ерунду, типа печеньки, малюсенького сырочка и яблока. Зато дети приходили домой голодные, угулянные, в семь часов ужинали и в восемь уже падали спать по доброй воле. В восемь вечера! Слышите, мамы, которые в 23.00 еще пытаются договориться с таможней?

Дошкольный возраст

В это время поле битвы за власть перемещается в сад. И очень многие дети в саду не едят совсем. Не то время, слишком много отвлекающих моментов, не так пахнет, не успевает за всеми. И это еще хорошо, если садик – продвинутый, детей не заставляют доедать все до крошечки, не плюхают пюре с котлетой прямо в суп… Мамы волнуются, что ребенок ходит весь день голодный.

На самом деле, если у него есть возможность напихиваться в течение дня хлебом и компотом, если он съедает хотя бы несколько ложек из порции – до вечера дотянет, а там догонится двумя-тремя ужинами. Не страшно.

Но вот я обнаружила, что на свете действительно существуют дети, способные довести себя до гипогликемического обморока над тарелкой с едой! Я всю жизнь твердо знала, что голодных детей рядом с холодильником не бывает! Но мне привели Аксинью.

Хрупкая кудрявая девочка с огромными глазами в пушистых ресницах. Вся в оборках, фейских крыльях и волшебных палочках. И еще у нее есть такая маленькая пудреница, из которой она щедро осыпает всех вокруг пыльцой «антигравитация». Мама – настоящая топ-менеджер мега-корпорации. Вот как с иллюстрации к статье в «Космополитен»: подтянутая, в пиджаке, с большим черным портфелем. Но в глазах испуг и вина.

Аксинья не ест. С самого рождения. За первые полгода не набрала практически ни грамма, еле-еле удавалось удерживать исходный вес. Молока было мало, от замены ее рвало и несло, прикорм она не брала. При этом не плакала, а внимательно смотрела своими чудными глазами, и по щеке тихо катились слезы. Две штуки.

Читайте также: Психолог Катерина Демина — Можно ли воспитать ребенка на расстоянии

Тут мама начинает сама всхлипывать, извиняется, отворачивается, судорожно переводит дыхание и продолжает.

Вот так и живем. С ложки, с уговорами, посулами, танцами и мультиками. Да, мы читали ваши статьи, пробовали оставлять ее наедине с тарелкой, не кормить до следующего приема пищи, не помогает. Она вежливо уходит, а потом падает в обморок. Он не чувствует голода! Бабушка у нас шумная, боевая, вот она может ее накормить. Жирным, сладким, соленым. Это она ест. Еще может стащить упаковку Доширака и тихо ее сточить всухую, без кипятка.

(Кстати, про упаковки Доширака я слышу регулярно, похоже, там не просто глютамат натрия в пакетик кладут, а какой-то наркотик специальный, детский. Шутка!)

Потом была долгая терапия с Аксиньиной мамой, разбирались с ее виной, невозможностью конкурировать с матерью, ложью в отношениях с мужем. Ксенька, меж тем, подросла, окрепла, пошла в школу – и совершенно преобразилась! Откуда что взялось, вместо тихони и умирающего ангела появилась резкая, язвительная, очень амбициозная девица, с нормальным аппетитом.

Когда я встретила ее спустя пять лет, то спросила — а что это было, Ксень? Почему ты отказывалась от еды? Она некоторое время смотрела на меня в упор, видимо, прикидывая, стоит ли открываться, потом вздохнула и сказала:

— Мне все было невкусно. Пресно. Мне хотелось острого и сильного, резкого, а мама кормила пресным и полезным. И пока я отказывалась, она была рядом, волновалась за меня, уговаривала, книжки читала, а так-то она все по командировкам и поездкам. Я тосковала.

(Обратите внимание, дорогие читатели, что у нас подросло уже целое поколение людей, которые могут рефлексировать и выражать очень сложные переживания. Я просто каждый раз столбенею от таких пассажей. Девочке в момент разговора 10 лет).

Если подумать об этом признании с точки зрения психоанализа, можно предположить, что с теплой и открытой бабушкой девочке было просто и спокойно, к тому же, видимо, у неё была какая-то врожденная недостаточность транспортировки желчи, поэтому нужны были стимуляторы – горькие, пряные приправы. А мама, которая то появлялась, то исчезала, очень старалась быть «правильной», никогда не повышала голос, и мучилась виной, вызывала у Аксиньи тревогу и гнев одновременно. Что на телесном уровне выглядело как отказ от еды. Практически, забастовка в младенческом возрасте. Видите, сложно все это!

Отказ от еды – это сбой самых базовых программ, не каприз, не баловство.

Если ребенок не имеет возможности постоянно кусочничать, и тем не менее, все равно явно недоедает, это повод обратиться к психологу. Главное слово «недоедает», то есть, не прибавляет в весе и росте в течение хотя бы полугода. А если вам кажется, что он плохо ест, а при этом вы каждый сезон обновляете ему гардероб – все в порядке, выдохните.