Блог Анны OZ. Часть 2. Этот сложный первый год

Помните этапы адаптации приемного ребенка в семье, о которых вам рассказывали в Школе приемных родителей? Так вот, никакого «медового месяца» у нас не было.

Читать все записи в блоге Анны.

Точнее, он сократился до одного дня, когда Варя спокойно легла спать, видимо, потому, что устала от долгой дороги, а на следующий день с интересом изучала все в квартире и смотрела на все, что ей показывал наш младший сын, который был в тот день очень рад, что у него появилась пусть маленькая, но подружка. А потом началось…

Оказалось, что эта трехлетняя с очаровательными кудряшками и большими глазами девчушка вовсе не милый ангелочек, а прям исчадие ада, которое дерется, кусается, царапается, истошно орет по любому поводу и ломает все, что ей попадется в руки.

Больше всего доставалось именно младшему сыну, поскольку именно его она била, кусала и ломала все его игрушки. От той радости, с которой он встретил Варю в нашем доме, не осталось и следа.

Крик в доме стоял постоянно. Варя орала, когда что-то было не так, а не так было все. Нужна игрушка – крик, хотим есть – крик, не хотим есть – крик, хочет забрать что-то у сына, а он не хочет отдавать – крик, не идем гулять – крик, одеваемся гулять – крик, вышли гулять – крик, потому что на улице снег или ветер или солнце светит слишком ярко в глаза или еще, какая-то только ей ведомая причина.

Днем, когда все расходились кто куда, кто на работу, кто в школу, а я оставалась с Варей одна, было спокойнее. Но стоило семье собраться вместе, как начинался конец света. Каждый тянул одеяло на себя. Дети пытались завладеть моим вниманием любым способом, раздирая меня на сотни маленьких медвежат.

Мы сходили с ума от вечно хлопающих дверей, от включающегося и выключающегося по всей квартире света, от разрисованного фломастерами телевизора и поцарапанной мебели, от накрученных повсюду веревочек – до сих пор непонятная мне страсть Вари подвешивать все на веревочки и накручивать их везде, где только можно и нельзя (Боже, сколько шнурков повытаскивалось из ботинок для этих целей!) и т.д. и т.п.

Варю совершенно нельзя было оставить ни на минуту одну без присмотра, потому, что именно в эту минуту она начинала что-то отвинчивать, смывать в унитаз, разламывать на мелкие кусочки, запихивать пластилин во все щели, так что ты потом не можешь его оттуда вытащить, вообщем, творить совершенно невообразимые вещи, которые только приходили в ее голову. Разговоры и объяснения, что так делать не надо, не имели никакого эффекта, потому что завтра она делала тоже самое.

Все вещи были распиханы по сумочкам и углам, запрятаны под диваны и подушки. Она, как хомяк, создавала свои укромные норы и запасы, про которые потом сама же и забывала, и которые мы находили случайно спустя какое-то время.

А еще она отказывалась есть обычную еду. Нет, конфеты, печенье, фрукты и сосиски влезали в нее в неограниченном количестве. Каждые полчаса она приходила и просила есть.  Но когда перед ней ставили тарелку с кашей или супом, она отказывалась это кушать. С большим трудом и кучей потраченных нервов мне удавалось запихнуть в нее несколько ложек нормальной еды. Договориться, что сейчас ты съешь суп, а потом получишь вкусняшку, не удавалось. Варя хотела вкусняшку сейчас и без каких-либо условий. Если ее желание не исполнялось, то она прибегала к единственному известному ей способу добиться своего  – крику.

Спала Варя тоже плохо. Каждый вечер мы тратили по два часа на то, чтобы она заснула. А она не хотела. Вот не хотела и все. Нельзя же заставить человека заснуть силой, если он не хочет. Кричала, когда на нее одевали пижаму, потом кричала в кровати и требовала мультиков, потом она, наконец, успокаивалась, но снова не спала, а лежала в кровати, крутясь с одного бока на другой. Наконец, после двух часов таких мытарств она засыпала, но на этом все не заканчивалось, потому что часа в 3-4 ночи она просыпалась, вставала в кровати и говорила «Все, я поспАла».

Вообщем, состояние нашей семьи в первые полгода, я бы описала как «ужас-ужас-ужас». Мысли о том «Господи, зачем нам это было нужно?»  и «почему мы не послушали воспитателей в детском доме, они же нам рассказывали о ее характере?!» посещали нас с мужем постоянно. Трясло всех и трясло весь год, просто сила этого «землетрясения» в начале и в конце была разная. Сначала было 10 баллов из 10, а к концу года снизилось до 5 стабильно потряхивающих баллов.

Так что, дорогие кандидаты в приемные родители, если вы сочинили себе сказку о том, как вы замечательно будете проводить время вместе, как ребенок будет безумно счастлив, что его забрали из детского дома  в семью, то выкиньте ее из своей головы, потому, что до этого вам нужно будет пройти кучу испытаний.

Быть приемным родителем ребенка, который жил до этого в детском доме, даже если этот детский дом был замечательный — будет трудно, очень трудно! Если вы считаете, что готовы ко всем трудностям, которые вы себе представили, то умножьте их еще на сто. И запаситесь терпением, оно вам понадобиться.

Варя два года в нашей семье. Сейчас уже сложно увидеть в этом ребенке, того, который пытал нас целый год. Она усвоила, что драться, кусаться и царапаться — это плохо, уже почти перестала пускать в ход когти и зубы. Говорю почти, потому, что иногда все-таки это случается в детском саду, но это уже не те ежедневные драки за все, что можно: за отвоевывание территории, внимания или получение желаемого. Скорее, это ответ на то, когда ее кто-то сильно достал, а также демонстрация того, что, мол, «вы не думайте, что я такая белая и пушистая, я сдачу то дать могу, если что».

Сейчас она с удовольствием ест кашу, супы, правда не все, есть любимые и не любимые, но это нормально, ведь у нас тоже есть любимая еда и нелюбимая, и мы не заставляем себя есть щи, если их не любим. Она научилась договариваться, а не требовать. Сейчас она спокойно и быстро засыпает и не просыпается ночью со словами «Я поспАла». Она не хлопает дверьми, не щелкает выключателями, а пластилин она использует для того, чтобы слепить из него букет цветов, зайчика или нарисовать им картину.

Конечно, у нее остались некоторые особенности поведения и иногда она вспоминает свои старые приемчики – брать свое криком, но все-таки она научилась нашим правилам, а мы приняли ее особенности характера. Но это уже совсем другая история…