А где рожали? Или про интеграцию в мамообщество

Даже знакомые усыновители и те задали вопрос: «А почему он? Ну, странно, все же здорового ищут, ну да кто бы его еще взял, так бы и сидел там»

Часть 5. А где рожали? Или про интеграцию в мамообщество

Читать все записи в блоге Ксюши

Сегодня прорвало: пока есть желание и силы писать — напишу про то, как я и Матвей стали «своими среди чужих и чужими среди своих».

С первых дней дома мы стали посещать спецпроект в нашей ШПР. Площадка для помощи в адаптации молодых семей с приемными детьми до 3 лет. Но так случилось, что сами того не ведая, мы стали мамой и папой «особенного» ребенка.

Честно, для «особенности» у нас нет никаких предпосылок: пока ни «спектра», ни каких бы то ни было иных нюансов по здоровью. Но проблема в том, что врачи и педагоги рассматривают Матвея через призму доношенного ребенка и будто бы игнорируют факт нахождения в системе с рождения до 2 с половиной лет. И даже тот факт, что год этой жизни пришелся на хоспис.

Врачи в неврологии слушали мой длинный рассказ, а потом спрашивали: «Он у вас что делает? Говорит? Нет? А что говорит? Нуууу, мамочка, как бы вы не хотели, но ваши «ка-ка» и «хрю-хрю» это еще не речь. Там, конечно, большоооое отставаааание».

Я не стала говорить, что в рамках всего того, что у нас было, это уже прогресс уровня сталинской индустриализации, а не задержка. Динамика за 4 месяца просто удивительная: и игры начались, и купания, и логика, и даже вот эти самые «хрю-хрю». Но… протокол есть протокол.

Даже знакомые усыновители и те задали вопрос: «А почему он? Ну, странно, все же здорового ищут, ну да кто бы его еще взял, так бы и сидел там». И меня это жутко оскорбило. Прямо до скрежета.

И если в обычный день всем таким умникам я с легкой руки могла дать словесную затрещину, то в ту минуту будто бы обволокла сына и утащила его в раковину. Будто бы проживая и это его горе.

И это была моя первая ошибка — после этой фразы я начала сравнивать.

«Матвей! Тебе 3 года почти, иди нормально!» — вырвалось у меня. «Матвей! Ну, тебе же не…» — вырвалось еще раз и я осеклась. Принять тот факт, что более двух лет из его двух и десяти рядом была не я, принять, что мой ребенок — он хоть трижды будет особенным, но он — мой ребенок! Принять, что нет, ему не 3, ему год. А если еще точнее, ему всего 4 месяца, именно вот эти месяцы своего присутствия и оценивай, и делай выводы из них.

Ты не обязана быть быстрее и сильнее, не обязана рассказывать на площадке где рожала, даже в сообществе усыновителей ты не обязана быть как все.

Да, оборону держать еще много лет, а потом обтешется, но сейчас — есть ты, есть сын, есть муж и есть семья. И есть задача — поставить на ноги, поддержать и развить речь, обучить, отогреть, задавить в себе вот эту муху-заклююху, которая жужжит под ухом со своим рассказом про «сына маминой подруги».

И еще — отписаться от всех мам-коучей кровных детей. Потому что стоит принять тот факт, что до определенного момента между вами будет большая яма из лет, проведенных в системе.

И эта яма должна заполниться эмоциями, общим горем, общей радостью, должны вырасти новые клеточки, зарубцеваться, завязаться свои ручейки и тогда — тогда пойдет и поедет, и ты перестанешь сравнивать, молчаливо переводить тему, тупить в землю взгляд.

Да, ты — мама, которая не была рядом ни до, ни после рождения. Но ты мама сейчас, сегодня, завтра. Разве не славно?